Drago. просто триптих, так себе

                Я шёл сквозь ночь. И бледной смерти пламя
                Лизнуло мне лицо и скрылось без следа.
                Лишь вечность зыблется ритмичными волнами.               
                М.А. Волошин

Я привык по космосу летать.
На планетах как-то тесно было.
Там меня никто не мог достать,
Да и всё прошедшее постыло.

Горькое дыхание звезды
Мне не нужно в темноте глубокой.
Не найти нигде мои следы,
Хоть мотай нейтринным телескопом.

То, что для живых – страшнее тьмы,
Что сжигает их почти мгновенно,
Для меня – как старые холмы,
Где давно погибли чьи-то вены.

Где-то снова взорвалась звезда,
Смерть несёт для кромки коротаций.
Страшная для разума беда
Для меня как смена курса акций.

Время – лишь текучая печаль,
Но печаль чужда моей природе.
Вкруг планет грохочущая сталь
Разве намутит звезде погоду?

Бьётся пульт Галактики с надрывом,
Но не раздражает он меня.
У разумных есть свои активы,
Сами пусть готовят смену дня.

Это их сердца зачем-то плачут,
Суету мгновений берегут.
Ищут вновь любовь или удачу,
Что по разным ценам продают.

Мне давно не надо той забавы,
Надоели прелести игры.
И не важно – ушлый или правый
Даст своё влиянье на миры.

Все миры – сплетенье тьмы и света,
Каждый раз по-новому, смешно.
Был вопрос, остался без ответа,
А теперь подавно всё равно.

Низачем дракону жизнь такая.
Для чего бессмертному смотреть,
Как созданья, жизнями играя,
Что-то вновь пытаются успеть.

Кто они такие, в самом деле?
Что они хотели доказать?
Ишь, опять чего-то там запели,
Так, что космос снова стал дрожать.

Был таким и я, дракон, не спорю.
Я любил в родимой стороне.
Не желать в мирах такого горя,
Что однажды выпало за ней.

Выпало слегка, мирам – хватило,
Разум ли чужой, константный взрыв?
Да какая разница, что было?
Ведь ушло, всё начисто спалив.

Это так бывает во Вселенной,
Хоть те трансформации редки.

Не дождётся скальда, видно, пленный
Терем у брильантовой реки.




Зов. Оглянувшийся дракон.

                Ты – слёзный свет во тьме железной,
                Ты – горький звёздный сок. А я –
                Я – помутневшие края зари слепой и бесполезной.

                М. А. Волошин

Кто посмел дракона потревожить?
Голос чей в пространство залетел?
Даже энтропию лень умножить
В пустоте растратившихся тел.

В нашей черноте – поля и вихри,
А сквозь них моргает пустота.
Здесь когда-то орфики вознкили,
Да уж не осталось ни черта.

В раззеркалье выплавленных мыслей
Человеку гибельно ступить.
Здесь в душе арк-разума зависли
Те, кто мог, и кто хотел им быть.

Человечье сердце из лантана,
Что сверхновой выплавил пожар,
Да ещё их нервы – из титана,
Суть основа всех драконьих чар.

Кто псомел опять позвать дракона?
Кто взглянуть осмелился в глаза?
Старые взлопатила законы
Миг-планетка, камень-бирюза.

Ты кого ж, планета, породила?
Голос чей вдруг слышен стал в ночи?
Знаешь ли ты, что ты разбудила?
Человек, ты лучше помолчи!

Во Вселенной силы крепче нету,
Чем Любовь, то Космоса секрет.
Кто посмел гитару дать поэту,
Чтоб нашёл его, заметив свет?

Как он смеет окликать дракона?
Кто такой он, чтобы жить дерзать?!
Улететь бы прочь опять бездонно,
Да ведь песню перебить нельзя.



Встреча. Оглянувшийся дракон.

                И долго мне, лишённому ума,
                Казался раем ад, а светом – тьма!
                Шекспир

Почему я должен в это верить,
И что значит песня за спиной?!
Никаким вам сердцем не измерить
Пропасть между домом и войной.

Не тревожь мне прошлое ты песней,
То, что было, кануло в века.
Кто сказал, что возвращенье интересней?
Соколом – да снова в мотылька?

Это всё пребольно и знакомо.
Слишком долго я уже дракон.
Для меня не будет больше дома,
И к чему тепло бросать на кон?

Человечий мир мне опостылел,
Для меня в нём нет уж ничего.
В космосе легко мне среди пыли,
В ней видны огарки от всего.

Эти звёзды, злые и пустые,
Мрут, как люди, тлеют и горят.
Где ты отыскал средь них такие,
Что любить заставили тебя?

Где увидел радуги туманность,
Где услышал шелест травьих волн?
Эх, любви далёкая нежданность,
Что бываешь доверху ей полн…

Не вверяй меня своею грустью.
Я устал давно от этих струню
Космос взял, назад уже не пустит
В вашу цепь горящих солнц и лун.

Оставайтесь все вы в вашей лодке,
Не зови ты больше так меня.
А не то шарахну без наводки,
Почернеет солнце среди дня.

Я тебе любить не запрещаю,
Не дразни ты больше так меня собой.
Я себе обломы не прощаю…
Так давай, расходимся с тобой.

Ты живи, как жил, своею песней,
Я свою давно похоронил.
Ты не сможешь, хитрый ты кудесник,
Впеть мне бронзу выветренных сил.

Кто такой ты, чтоб понять дракона?
Что ты можешь знать-то обо мне?
Не терзай гитару эту стоном,
И не жди, что я вернусь к вам в свет.

В этой тьме уже давно живу я,
И приятна эта вечность мне.
Отпусти, ведь всё равно уйду я…
Кстати, ты в какой там стороне?

Ладно, понял, ну, держись за струны,
Что-то будет, я ж предупреждал.
Что ж, ты, человек, уж очень умный…
Ты давно меня, быть может, ждал?

Да?

Ну, вернулась я, мой сокол ясный,
Осторожнее, кольчугу не помни.
Вчено это озеро прекрасно,
В нём тугие звёзды, наши дни…

Уцелело, значит, новым схроном.
Сам-то где ты, милый, пропадал?
Жить неплохо, знаешь, и драконом.
Хорошо, что ты меня позвал.