Лоботряс

Жесткие, неопределённого цвета, торчащие в разные стороны, как щетина старой зубной щетки, волосы; конопатое скуластое лицо; курносый облупленный нос; чуть раскосые с золотистыми вкраплениями в зрачках глаза; широкие, явно не по росту, штаны и завязанные мочалом вместо шнурков кеды - вот точный портрет Гришки Кобяка. Отца он не знал и не помнил, мать замужем никогда не была, но детей рожала исправно, и хотя они были все разномастные, но поведением друг от друга не отличались. Самый беспутный был конечно Гришка. Ещё в начальной школе учительница от него ревела постоянно. Придет фельдшерица делать прививки, все ученики хоть и скулят, но поддаются на уговоры,  а Гришка залезет под самую последнюю парту  ни в какую оттуда. Учительница, Нина Николаевна с фельдшерицей вдвоем тягают, тягают за шкирку Кобяка, а он только вместе с партой передвигается по классу, так не разу медичка не выполнила на сто процентов план по прививкам в школе. Чем взрослей становился парень, тем невыносимей. Прислали в село новую учительницу, только что из института, преподавать немецкий язык и сразу чем-то они не подошли друг другу.  Любовь Алексеевна сразу заприметила Гришку и посадила его перед собой на первую парту, что тому было очень противно, да ещё и отчитала его за неряшливый вид, чем нажила себе кровного врага. Кобяк не долго думал, как отомстить "немке", он пошел к своему тёзке - Григорию Пузанову, который знал все, в том числе и немецкий язык, так как во время войны находился в плену и расспросил его подробно о том, как немцы матерятся. Заучив наизусть урок немецкого языка, преподанный Пузановым, Гришка на следующем уроке на вопрос учительницы - Was ist das?  Ответил так, что Любовь Алексеевна оторопело захлопала глазами, густо покраснела и шлепнулась на стул, а чуть придя в себя кинулась вон из класса. Конфликт между двумя враждующими сторонами принимал нешуточный оборот.
Очередной раз не выучив домашнее задание, Гришка схлопотал пару. Он тут же придумал очередную каверзу. Положив не носок суконного бота осколок зеркала, проказник подсунул ногу учительнице под стол и стал наблюдать, заметив, что ученик отвлекается от урока , Любовь Алексеевна подняла Кобяка из-за парты и сделала ему внушение, на что он заявил, что знает в каких трусах сегодня учительница пришла в школу - в сиреневых, в белую горошинку. Учительница опять покинула поспешно класс, долго рыдала в учительской и думала – откуда Григорий знает про её нижнее бельё. Второй раз подобная проделка у Гришки не прошла. Только он пристроил зеркальце и скосил глаза под парту, учительница резко заглянула под свой стол и их взгляды встретились. Она не спеша выбрала у доски указку потолще, не торопясь подошла к Гришке и со всей мочи треснула его по башке, положила обломок указки на стол и, как не в чем не бывало, продолжила урок. С тех пор Кобяк опасался открыто пакостить «немке».
Чтобы окончательно повлиять на поведение нерадивого ученика, Любовь Алексеевна подсадила к Гришке Алевтину, необъятной толщины и недюженной силы девицу. Когда тот начинал елозить по парте и отвлекаться от урока, Алька  его пихала больно под бок огромным локтем, и Гришка перенес свой гнев на соседку. На уроке истории, зная, что его должны спросить, а урока он, естественно не знал, Кобяк заволновался и закрутился на парте, и ту же получил от соседки ощутительный толчок. Гришка поднял руку:
-Хочешь отвечать, Кобяков? – удивилась историчка.
-Нет. Я не хочу сидеть с ней, показывая пальцем на Альку, за одной партой - сказал Гришка.
-А в чем дело?
-А она пукает - сообщил тот.
 Алевтина залилась стыдом и слезами, а Гришку учительница отволокла за шкварник к директору.
Гришкина мать в школу не являлась по зову классной, районо не разрешало его отчислять из школы – так и мучались учителя с Кобяковым, пока он не окончил восемь классов с грехом пополам.
После получения таких знаний дорога была одна – ПТУ. Куда наш лоботряс и отправился получать профессию автослесаря. Учебу свою в этом заведении он начал с того, что избил трех старших пэтэушников за то, что они в его комнате, в общежитии пытались выкрутить лампочки. О случившемся доложили директору, и он вызвал хулигана на ковер. Гришка, конечно, начал огрызаться и грубить, на что уважаемый в городе человек и еврей  по национальности, не вынес такого поведения учащегося и залепил ему звонкую оплеуху. Гришка хоть и не был евреем, но сам себя любил и уважал не менее директора. Он схватил стул, который стоял поближе к нему, и разбил его о голову директора.
Итог был не веселый для обоих. Директор долго сидел на больничном, а Гришка еще дольше сидел, но уже в другом городе и в другом учебном заведении, которое называлось «закрытое» и «воспитательное».