Служака

  «Безумству храбрых поем мы песню».
  М. Горький «Песня о Соколе»



Луи сидел в пустом кабинете. Тишина давила на уши. Перед ним лежал чистый лист бумаги. Вот уже второй час он пытался написать донесение, но ничего не получалось. Написав несколько слов, Луи смял очередной лист и бросил его в корзину для мусора. Уборщице завтра прибавится работы: корзина была почти заполнена вариантами его творений.
Лоб его покрылся капельками пота. Луи высунул язык от усердия и вновь заскрипел пером:
«Засим уведомляю…» - начал он.
«Господи! – подумал Луи. -  Ну, почему обязательно в мое дежурство должно было произойти это? Какого хрена я оказался возле этого особняка? И именно тогда, когда там приземлилась летающая тарелка? Из нее кто-то вышел. Было темно. Фонари погасли во дворе, как только приземлился аппарат. А при свете луны и звезд, хотя и ярких, видно было ужасно плохо. Я не знаю, зачем, с какой целью эта тарелка приземлилась, что было нужно ее хозяину или временному обладателю. Чего он делал во дворе этого особняка? Заходил ли он в дом или просто зашел за дом посмотрел на звезды и вернулся, я тоже не знаю. Частная собственность… Я не имею права врываться запросто так. Никто не жаловался, не звонил. Возможно, что хозяева особняка сладко спали и вообще не знали о случившемся. А я видел… Хотя лучше бы не видел ничего. А потом этот некто вернулся в свой аппарат и улетел. Вот и все. Я доложил, как положено, о происшествии начальству. И вот теперь сижу, письменно излагаю. Таковы инструкции. А у меня проблемы с изложением. Устно еще расскажу, а вот как дело доходит до письма, торможу… Ведь им по форме все надо…» 
Луи вытер лоб платком и продолжил: «…что во время моего дежурства на углу улиц Университетской и Лордов мною в два часа ночи был обнаружен летательный аппарат, с коим я не встречался ранее. Во дворе господина Н. этот летательный объект сделал посадку, в результате чего мною был увиден некий субъект, коего рассмотреть в лицо не представлялось возможным из-за плохого освещения вышеозначенного двора и того, что вид был со спины. Субъект вернулся в свой аппарат через пятнадцать минут и улетел в неизвестном направлении. Проследить его движение не представлялось возможным, о чем с полной ответственностью и уведомляю.
Дежурный инспектор Луи Марвин».
Луи облегченно вздохнул, поставил в конце закорючку, дату и блаженно потянулся. Он взял со стола лист бумаги, исписанный корявым почерком, и с чувством исполненного долга вышел из кабинета. Шеф отпустил Луи домой. Но как только за ним закрылась дверь, его заместитель не выдержал и спросил:
- Никол, ты читал донесение этого сумасшедшего инспектора?
- Я разговаривал с ним. Думаю, что в его изложении нет ничего нового, - пробубнил шеф.
- И что ты намерен делать? Пошлешь дежурный наряд проверить двор этого особняка? – не унимался заместитель.
- Мотив? Донесение полоумного инспектора? Есть еще свидетели? Нам позвонил кто-нибудь? Кто еще видел что-то необычное в этом районе? Никому нет дела до положительных характеристик дежурившего, до его ответственности, порядочности и вменяемости. Есть факт: там никого, кроме него, не было. Он не был пьян, да и придумать такое у него ума не хватило бы. Так что, я думаю, он говорит правду. Только мне не легче от его правды, - вздохнул шеф.
- Да положи ты его донесение в архив, - посоветовал Андрэ, - и благополучно забудь о нем. А я, твой заместитель, вообще не видел никакого донесения. Самого инспектора поблагодари за усердие и служебное рвение. По отделу объяви, что инспектор Марвин награждается недельным отпуском с сохранением жалованья или выплатой  вперед. А вот за что конкретно награжден, можно вообще не упоминать. Такую обтекаемую формулировку выдай и… никаких проблем.
Никол промолчал. Взял со своего стола донесение Луи и положил его в папку.
«Подожду пока в архив сдавать. Пусть полежит у меня в сейфе. Может, еще сам хозяин особняка позвонит или объявятся другие свидетели».
- Охо-хо-хо, - вздохнул Никол. – Устал я сегодня…
Заместитель сделал вид, что не понимает намека шефа, достал сигареты и закурил.
- Андрэ, вот уже час, как у меня закончилось дежурство. Я устал. Закругляйся. Я собираюсь уходить. Если хочешь, подвезу тебя. Докуришь потом.
- Понял. Сейчас уйду. Заманчиво посидеть у тебя в машине, а вот ехать смешно как-то. В пяти минутах ходьбы мой дом. Правда, если через весь город проехать, а потом вернуться на эту же улицу… Но я привык пешочком, - вежливо отказался заместитель шефа.
Никол молча убрал бумаги со стола в сейф, потом подошел к окну. Там, в предрассветном тумане,  проявлялись серые здания, будто на экране черно-белого кино… Двор потихоньку приобретал краски, пробуждался после сна, а пелена тумана таяла в солнечных лучах. Андрэ не стал тревожить шефа, взялся за ручку двери, и в это время раздался телефонный звонок. Оба полицейских вздрогнули от неожиданности.
Никол спокойно взял трубку:
- Да. Шеф полиции слушает.
- Господин Никол, - услышал он взволнованный голос Луи, - она рядом с моим домом, на пустыре…
- Кто она?! – выкрикнул невольно Никол.
А заместитель, подошел почти вплотную к шефу и зашептал:
- Кто звонит?
- Наш дотошный инспектор,  - закрыв трубку рукой, ответил шеф. – Ты только послушай, что он говорит.
Андрэ снял трубку с параллельного аппарата и сразу же услышал взволнованный, чуть заикающийся,  голос инспектора Марвина.
- Тарелка, господин Никол. У меня на пустыре стоит тарелка. Я видел ее сегодня ночью во время дежурства. Летательный аппарат, неземной конструкции, - уточнил инспектор, почувствовав замешательство на другом конце провода. – Я не стал звонить дежурному. Я сразу вам…
- Ты подходил к ней? – спросил шеф.
- Никак нет, господин Никол.
- Хорошо, - задумчиво проговорил шеф, не уточняя, что именно хорошо. – Ты вот что… стой там. Никого к тарелке этой не подпускай. Считай, что это приказ. Оружие у тебя с собой?
- Да.
- Охраняй объект до нашего прибытия. Понял? Хорошо. – Никол положил трубку.
- И что делать будем? – спросил Андрэ.
- Наверх доложу. Пусть у них голова болит. Это уже не моя проблема. Это вопрос национальной безопасности, возможно. Не мой уровень. Да и профиль не мой. Да…
Он посмотрел на часы. Секретарша должна была уже прийти. Он нажал кнопку вызова. В дверь грациозно вошла симпатичная секретарша в коротенькой юбочке, с пышной копной волос, в блузке с глубоким вырезом. Она как-то по-особому встряхнула головой и улыбнулась.
- Соедините меня с президентом, - попросил Никол.
Девушка удивленно посмотрела на своего шефа.
«Он что? Спятил, что ли?» - подумала она.
Шеф покачал головой:
- Проблемы со слухом? Я не спятил. Закрой рот и сделай то, что тебе было велено. Ясно? И быстро!
Секретарша заморгала, не веря своим глазами, молча закивала, думая при этом, как удалось шефу прочитать ее мысли. Она медленно повернулась и услышала:
- У тебя на лице все было написано. Поторопись, дорогая. Я жду.
- Есть! – выпалила секретарша и выбежала из кабинета, а через минуту доложила, что приемная президента на проводе…
Никол невольно выпрямился и четко, уверенно проговорил:
- Говорит шеф полиции, дело государственной важности, поэтому я осмелился побеспокоить президента…
- Что у вас? – услышал Никол бесцветный голос.
- Я хотел бы доложить это лично президенту, - твердо проговорил Никол.
- Ждите.
Никол вытер потную ладонь и тяжело вздохнул. Заместитель, посмотрев на него, молча протянул прикуренную сигарету. Никол сделал затяжку и благодарно кивнул Андрэ.
- Говорите, - услышал Никол.
- Это шеф полиции…
- Мне уже доложили, кто вы и откуда. Кратко. Что там у вас?
- Летающая тарелка. Настоящая. Второй раз за сутки появляется на нашем участке. Инспектор Луи охраняет ее сейчас в квадрате, - Никол посмотрел на карту района, - Д-21. Какие будут указания?
- Не лезть самим и не допускать чужих. Через полчаса там будут наши представители с группой ученых и ротой солдат. Вам выехать на место. Никого не ставить в известность. Ясно?
- Так точно!
- Выполняйте. Ждите гостей.
- Есть!
Никол не успел попрощаться, как услышал короткие гудки. Он осторожно положил трубку и проговорил:
- Похоже, твоя мечта о том, чтоб прокатиться на моей машине, сейчас исполнится, Андрэ, мы должны быть на месте и встретить гостей.
«В кои веки решил устроить жене сюрприз, - подумал шеф. - Присутствовать на ее юбилее, похоже, не удастся. Ночное дежурство закончилось и плавно перетекло не в выходной, а в новое дежурство. Господи! И почему эта тарелка прилетела именно сегодня?»
Никол подошел к машине и, посмотрев на небо, погрозил кому-то пальцем, а потом не выдержал и плюнул себе под ноги. Андрэ молча наблюдал за шефом. Он знал из своего опыта, что сейчас лучше не лезть с разговорами. Шеф открыл дверь машины и жестом пригласил Андрэ на место водителя, а сам устроился рядом и тихо сказал:
- Дуй! А впрочем, сам знаешь. Только ничего не говори. Я думать буду. Счастье привалило. Я еще не знаю, во что это все выльется. Как бы не заплакать потом, - вздохнул Никол.
Еще издали шеф увидел Луи. Он расхаживал в отдалении от объекта. Николу показалось, что он что-то бубнит себе под нос.
«Забубнишь тут. В двух шагах от дома, а зайти не может. Приказ».
Луи показалось странным такое стечение обстоятельств. Тарелка словно преследовала его. То приземлилась в том месте, где он дежурил, то на пустыре возле дома. И что им надо?
«Вроде, шеф подъехал. А то ведь никого вокруг, как ночью. Доказывай потом, что ты не сумасшедший. Что тебе не привиделось все это. Вот она стоит себе на пустыре, гордо взирает окрест. А вокруг никого. Ну, хоть бы кто явился. А зачем мне-то надо, чтоб кто-то явился? Свое рвение показать? Сколько времени служу. А продвижение не светит. Может, хоть сейчас продвинут? Или задвинут, что тоже вполне возможно», - подумал Луи,  радостно замахал руками и закричал:
- Эй! Сюда!
- Чего это он распрыгался? – спросил Андрэ у шефа.
- Тебя бы на его место поставить, я бы посмотрел тогда на твои прыжки. Вокруг же никого. Только он и тарелка. А что они хотят? Кто там? С какими предложениями они к нам пожаловали? И почему возле Луи вертятся? За какие заслуги выбрали его? Или это случайность? И есть ли хоть один ответ на мои вопросы? А ему и задать их некому и поговорить не с кем. А здесь люди появились, понимаешь? Он же человек. Да чего это я тебе объясняю? А сейчас еще слетятся ученые, военные и закрутится, завертится… А она возьмет и улетит. Вот тогда начнется свистопляска…
- Как дела? – услышал Луи голос шефа.
- Стоит. Тихо вокруг. Все спят еще, наверное. Да на пустырь у нас особо и не ходят…
- Андрэ хотел узнать у тебя, чего ты руками размахивал? Чего ты хотел?
- Ничего. За время моего дежурства у объекта никто не появлялся, из него тоже никто не выходил. Рядом – никого. Пустырь здесь, - закончил Луи. – А я охраняю объект, как велено было.
- Молодец! – похвалил его Никол.
Луи смутился.
- Андрэ, отгони машину в сторону, чтоб путь свободен был. Сейчас минут через пять встречать будем.
Шеф полиции поежился под натиском пронизывающего ветра и с тоской посмотрел на летающую тарелку. Унылый пейзаж, пасмурная погода. Не поймешь сразу то ли утро, то ли вечер. А дома его ждут. Праздничный стол, гости. Тепло и уютно. Он вздохнул. Налетевший порыв ветра унес его шляпу. Никол хотел побежать за ней, но потом передумал и лишь взмахнул рукой. Заморосил холодный нудный дождь. Никол повернулся спиной к ветру и поднял воротник плаща. Андрэ принес зонт из машины, молча раскрыл и протянул шефу.
- Спасибо. А вот и гости…
К пустырю приближалось шесть легковых машин, а за ними – обещанная рота солдат на бронетранспортерах, а в воздухе, как гигантские орлы, закружились вертолеты. Группа высокопоставленных особ и ученых направилась к одиноко стоящим полицейским. Молоденький командир четко и уверенно отдавал приказы. Спецназ и группа захвата готова была к штурму странного объекта, стоящего на пустыре. Кто-то из высокопоставленных особ спросил пожилого ученого, как долго они будут снимать данные по своим приборам? И не дослушав, тут же распорядился окружить объект, проникнуть внутрь, захватить аппаратуру. Обещал вознаграждения в немыслимых суммах, отпуска и еще какие-то блага, о которых сообщалось почему-то шепотом. Услышав от ученого мужа, что вредных излучений не наблюдается, взмахнул небрежно рукой. А далее все происходило по написанному кем-то сценарию, где четкость, быстрота, умение, мастерство доведено было до автоматизма.
Каждый выполнял свой фронт работ. И в кажущейся суете, выполнялось то, что было продумано. Грамотные действия, перемещения. Одни наблюдали, другие выполняли. Все согласно должностям и рангам. 
Не переставая, моросил дождь. Пронизывающий ветер доставал до самых костей. Было неуютно на этом пустыре. Для высокопоставленных лиц и ученых натянули походную палатку, перенесли туда аппаратуру, но, кроме ученых, никто не захотел отсиживаться в палатке.
Высокопоставленные особы расселись по машинам и наблюдали оттуда за происходящим. С бронетранспортеров направили лучи прожекторов на объект исследования. Датчики, приборчики, браслеты, вооружение, странная экипировка спецназа и группы захвата – все это воспринималось Луи неким кошмаром. Он ничего не понимал. Все, что происходило на пустыре, казалось ему странным, а возможно, и было таковым на самом деле.
Но эта странность почему-то не взволновала жителей близлежащих домов. Их обитатели не проявляли никакого любопытства. Может, они решили, что происходят какие-то учения и лучше держаться  подальше от происходящего? А может,  кино снимают  на пустыре. Но, так или иначе, с вооруженными людьми лучше не шутить. К тому же погода не располагала к прогулкам. 
Никол посмотрел на окна домов: никаких признаков жизни.
«Даже света никто не зажег. Боятся. От вооруженных людей можно ожидать чего угодно. К тому же освещение, как на сцене, устроили. И с неба, и с земли прожектора», -  шеф вздохнул.
    Андрэ окончательно продрог. Зонт не спасал от холода, он и от дождя спасти не мог. Казалось, дождь не имел четкого направления: то сбоку поливал, то сверху.  А уйти и сесть в машину, как это сделали «они», Андрэ не мог: не было указаний на этот счет. Никол мерз рядом. Про них забыли. Они стали не нужны в этой суматохе.
Ученые занимались своими делами, представители наблюдали из машин, чтобы потом доложить президенту, военные бестолково перемещались, приближаясь к объекту, стягивая кольцо оцепления, выполняя поставленные перед ними задачи. Полицейские мерзли, не понимая, чего им делать в данной ситуации. Луи хотел присоединиться к «своим», но потом передумал. Он достал сигареты непослушными от холода руками и закурил.
Никол видел, как периодически выбегали из палатки ученые, спорили между собой.
«Это научные разногласия, - шеф стал наблюдать за действиями ученых. - Хорошо еще морду друг другу не бьют. Интеллигенция. А может, они так истину рожают? Или в заблуждениях утверждаются? Вообще достало все. У жены сегодня день рождения, а я здесь мерзну. Праздничек!»
Луи вдруг ощутил, что добром этот штурм не кончится. Ему показалось, что в самом воздухе витало нечто странное. Да и что хотели узнать представители, сидящие по машинам, в безопасном отдалении от объекта? Зачем им нужно оборудование тарелки? Чего они ищут? Одни прилетели неизвестно зачем, сели и ждут чего-то, другие захватить пытаются. И у каждой стороны свои цели,  которые не дано было понять Луи. Первый из группы захвата, достигший летающей тарелки, вдруг стал срывать с себя приборы. Было такое ощущение, что ему стало жарко, неуютно среди проводочков и коробочек. Побросав их на землю, он начал срывать с себя и одежду. Его примеру последовали и другие. Оставшись, в чем мать родила, они вдруг развеселились. Кто смеялся, кто пел, кто плясал. Кто-то упал на землю и стал кататься по ней. Дождь, голые воины, бегающие возле тарелки в свете прожекторов. Ужасное зрелище.
«Они же с ума сошли, - вдруг дошло до Луи. – Бедные мальчики».
Профессора засуетились. Из машины вышел один из «представителей».
- Что происходит? – спросил он.
- Биологическая защита, - коротко ответил пожилой ученый.
- Ну и что? – не понял «представитель».
- Рассудок они потеряли. Вот что, - уточнил профессор.
- А как же проникнуть внутрь? У нас приказ президента…
- Я бы тоже хотел знать, - пробурчал профессор, - сейчас данные обработаем с датчиков сумасшедших и выдадим, если не результат, то хотя бы предположение.
Минут через десять профессор сообщил ошарашенному первой неудачей «представителю»:
- Человек с сильным биополем сможет беспрепятственно пройти…
- А где взять этого человека? – тупо посмотрев на профессора, спросил тот.
- Таким биополем могут обладать экстрасенсы. Надо разыскать, как минимум, двоих. А пока надо бы переловить бедняг, - проговорил профессор, глядя на веселящихся военных.
Один из них вдруг с радостным гиканьем поскакал обратно, в сторону палатки.
- Вы посмотрите, он сюда бежит, - «представитель» попятился к машине.
Молоденький командир, быстро оценил ситуацию. С тремя военными он бросился наперерез обнаженному бойцу. К удивлению собравшихся, он не сопротивлялся. Напевая веселую детскую песенку про муравья и кузнечика, он пошел за командиром, приплясывая на ходу. Возле бронетранспортера обнаженного бойца связали и посадили «отдыхать» на травку, но это не повлияло на его настроение: боец сменил репертуар, и теперь от бронетранспортера доносилась ария из нашумевшей рок-оперы.
- Я передам указание, чтобы доставили двоих экстрасенсов, - проговорил «представитель» и отправился к машине, невольно прислушиваясь к удивительно чистому и звонкому голосу сумасшедшего певца.
- Заодно машину скорой помощи из нашего института запросите. Надо отправить в нашу клинику бедняг. Они представляют интерес для науки.
- Хорошо.
Профессор поежился под порывом ветра и скрылся в палатке. Дождь давно закончился, а Никол все продолжал держать зонтик, глядя на «веселых» ребят возле «тарелочки». Из их компании осталось уже пять человек. Остальные «веселились» возле бронетранспортера. Еще через час возле тарелочки остался один «весельчак». Он упорно не хотел идти ко всем остальным. И вышел из зоны воздействия только тогда, когда командир прокричал, что споет с ним на два голоса популярную эстрадную песенку. Подошедший к командиру боец, обнял обладателя прекрасного баритона и запел вместе с ним. Так и дошли они до бронетранспортера. Измученный командир опустился на землю рядом с сумасшедшими бойцами и, сняв берет, вытер вспотевшее лицо. Его руки предательски дрожали.
- Бог ты мой! – прошептал один из подчиненных, что усмирял товарищей вместе с командиром. – Седина.
- Какая седина? – не понял командир.
- Голова у вас вся седая.
- Хрен с ней. Седая – не дурная. Вот кого жалко, - кивнул он на своих «веселящихся» подчиненных. – А голова… Что голова? – он провел рукой по волосам. – Ерунда все это, - проговорил вдруг повзрослевший командир. – А это ведь я их послал туда. И ответственность на мне за то, что произошло.
- Да откуда вы знать могли, что так выйдет? И к тому же это не ваша прихоть. Вам тоже приказали. Многоступенчатость. А кто по-настоящему в ответе, вину не признает. Случай, долг, обязанность. К тому же наши товарищи, похоже, и не особо горюют… Я где-то вычитал, что раскаивающийся в прегрешении почти уже и не виновен…
- Да, брат, любим мы мудрствовать. А «для мудрости нет ничего ненавистнее мудрствования». Это из того же источника. Сенека Младший. Ты поддержать меня хотел? Не надо. Я все равно не сниму с себя ответственности. Это теперь со мной навсегда. Это уже случилось. Можно рассуждать о судьбе, о воле случая. Искать причины во вне. Можно. Но это не снимает с меня ответственности. Это был мой выбор, пусть даже иллюзорный, но выбор. Я его сделал в тот момент, когда пошел на службу. Кому служим? Ради чего умираем? Сходим с ума?
- Вас услышать могут, - прошептал подчиненный.
- И что? Накажут? Да я уже наказан. И все остальное – суета сует. Иди в палатку. Здесь ветер. Бедолагам жарко. Укрыть никак ничем не могу. Протестуют. Может, и правда им жарко? Система. Нам постоянно твердили о продуманности нашей системы. А на поверку что вышло? Элементарная забота о людях где? Где медики, которые обязаны были быть рядом в таких случаях? Цель. Все дело в цели. Люди не входили в эту цель. Им содержимое коробка важно, а не люди. Вот так и живем, брат, - вздохнул командир.
Подъехало несколько машин скорой помощи. Медики занялись, наконец, теми, кто нуждался в их помощи. Вместе с медиками приехали экстрасенсы: худой мужчина небольшого роста и стройная высокая женщина. Они сразу же направились к палатке. Через какое-то время их увидел Луи в сопровождении одного их профессоров. Почему-то все ученые для Луи стали на одно лицо. Он не мог точно сказать, то ли действительно они были все похожи друг на друга, то ли  это он запомнил только одного и приписал его внешность всем остальным. Экстрасенсы что-то сказали этому ученому и спокойно отправились к летательному аппарату.
Луи со страхом посмотрел им вслед. Он видел их почему-то, как в кино во время замедленных съемок. А гулкое эхо от их шагов каким-то невероятным образом отзывалось у него внутри. Он понимал, что никакого эха на самом деле не было, что это его воображение и страх породили некую фантасмагорию.
Луи обернулся и увидел, что он не один замер в ожидании очередного стриптиза. Но его не последовало. Экстрасенсы спокойно подошли к аппарату, дотронулись до корпуса, который отъехал в сторону. И они скрылись внутри. Что они там увидели, Луи не знал. Он понял, что они передают по рации что-то самому главному профессору, который мог оказаться на самом деле и не профессором вовсе. Луи уже вообще ничего не понимал. На мониторах высвечивалась панорама пустого помещения. Об этом кто-то сказал. Экстрасенсы нашли что-то внутри. Это что-то упаковали в специальный ящик, после чего спокойно покинули помещение.
Говорили, что никакого другого оборудования внутри не было. Вообще было не понятно, как оказалась здесь эта пустая капсула. Кто-то шепотом предположил, что аппарат управлялся с помощью мысли, а усилитель, или генератор просто увеличивал мощность. Короче, в пустом помещении стояло что-то. Это что-то забрали.
Вздох облегчения, когда экстрасенсы удалились от аппарата. Военные, представители, ученые… Круг замкнулся. Луи уже не видел экстрасенсов. Подъехала машина, в которую погрузили этот ящик вместе с экстрасенсами, учеными, охраной. И в сопровождении других машин и вертолетов  скоро удалятся с пустыря. Куда они отправятся, Луи не знал. 
Зато он видел, как представители докладывали кому-то, размахивая руками, гримасничая и подобострастно улыбаясь. Самый главный, как решил Луи, после доклада собрал некое подобие совещания. Чего они там обсуждали и решали, Луи не знал. Он добросовестно стоял на посту, с которого его пока никто не отпускал и ждал развязки  события, из-за которого он вот уже вторые сутки оказался на дежурстве.
А с другой стороны пустыря, метрах в пятидесяти от оцепления, возле огромного дерева стоял никем не замеченный мужчина средних лет и пристально наблюдал за всем происходящим на пустыре. Черные с проседью волосы на голове не лохматились от ветра. Умные, огромные глаза, излучали доброту и заботу. Он проследил за погрузкой генератора и только после этого покинул пост наблюдения, нажав небольшую кнопочку на пульте. Прогремел взрыв. Летательный аппарат исчез с пустыря в огненно-дымном тумане. А когда он рассеялся, то только воронка напоминала о странном  происшествии на пустыре.
«Все идет по плану. Они должны были с «боем» достать генератор, завладеть им. А вот изучить летательный аппарат вам, дорогие мои, не удалось. Да и делать этого нельзя было. За панелями обшивки была скрыта другая аппаратура, до которой вам еще созреть надо. Экстрасенсы сообщили, что тщательный анализ выявит иную аппаратуру. В аппарате была некая кнопка, которая, возможно открывала доступ к иному оборудованию. Они посоветовали летательный аппарат транспортировать в секретный закрытый ангар для детального изучения. При поверхностном осмотре был обнаружен лишь генератор, который они благополучно доставили. Экстрасенсы утверждали, что изъятие генератора автоматически сняло и защиту с корабля, потому что он играл роль усилителя некого импульса. Проверить достоверность их утверждения никто не успел. Аппарата больше не существовало. Неземных существ и их пребывание они не обнаружили. Хотя и высказали предположение, что, возможно, это аппарат автоматического управления. Они не могли взять информацию, которая была заблокирована.  Генератор-врачеватель, исправляющий отклонения, излечивающий, омолаживающий,  способствующий раскрытию позитивного мышления и ведущий к постепенному просыпанию. Если через него пройдет хотя бы миллионная часть всех людей, то можно считать, что моя задача выполнена. Ведь если человек не знает, куда он держит путь, ни один ветер для него не станет попутным. А он и не узнает направление движения до тех пор, пока не прозреет. Может, это положит начало к исправлению уродливой цивилизации. А как пользоваться генератором, они завтра «додумаются» в лаборатории. Заманчивая штука, излечивающая недуги. На это клюнут очень многие из верхних эшелонов. А побочный эффект – прозрение. Важно, чтоб прозрели те, кто управляет народом, тогда очень многие проблемы будут решены», - подумал мужчина.
За судьбу «сумасшедших» он тоже не переживал, потому что их «помешательство» бесследно исчезнет через час.
Мужчина словно растаял в темноте. А на пустыре, возле палатки закончилась погрузка бедолаг. Один из представителей уверенно что-то вещал кучке ученых, а те молча кивали.
- То, что произошло с нашими военными, не просто расстройство психики. Это нечто большее, - представитель секретной службы сделал паузу, потому что не знал, что именно и чего больше, - пусть ими занимаются светила. Это живой материал для исследований.
С последним аргументом трудно было не согласиться. К тому же все порядком устали, продрогли и перенервничали. Высокопоставленные представители распрощались с учеными, оставшимися на пустыре до погрузки оборудования. Палатку военные уже собрали. Многие из ученых уже сидели в машинах. Оставшиеся руководили погрузкой. Машины покидали пустырь, превратившийся на время в зону военных действий.
Никол и Андрэ с грустью смотрели на суету ученых. Луи подошел к шефу.
- Ну что, Луи, устал? – спросил Никол и похлопал инспектора по плечу.
Инспектор промолчал. Да и что говорить, если сам шеф оказался в такой же ситуации? Ведь он здесь, рядом, а не в теплом кабинете. Непогода и время, проведенное на пустыре, будто уровняли их. И произошло что-то странное. Никол вдруг увидел, что перед ним стоит стареющий, издерганный жизнью, исполнительный человек, над которым все подсмеиваются, а это Человек. И кто сказал, что все измеряется образованностью? А чисто человеческие качества уже ничего не стоят?
«Жаль его. А что я могу сделать для него? Выдвинуть? Так вакансий нет. А у него семья большая. Луи экономит на всем. Сотрудников веселят его коробочки с завтраками. А он лишь улыбается. И работает усерднее прежнего. Боится, что сократят. Молодежь не церемонится в средствах, прокладывая себе дорогу. Его спасает исполнительность. Надолго ли? Ученым нужен надежный охранник в институт. Он сам слышал. У них там жалование в три раза больше, чем у Луи сейчас. Да это для него все равно, что повышение», - подумал шеф.
Никол вдруг сорвался с места и побежал к машине, где сидел руководитель ученых. Андрэ и Луи удивленно посмотрели на своего шефа, смешно перепрыгивающего через лужи, размахивающего руками. Он подбежал к машине. Из окошка выглянул ученый, выслушал Никола и кивнул. Шеф полиции радостно замахал рукой.
- Беги сюда! Поедешь с ними! – крикнул он.
Андрэ и Луи переглянулись. Они не могли понять, кто из них должен бежать и ехать куда-то. И на всякий случай вместе подбежали к машине.
- Луи, - волнуясь, произнес Никол. – Ты переводишься на работу в институт. Это повышение. Ты будешь получать, как Андрэ. Ты заслужил это, Луи. А ты Андрэ  подготовь приказ о его переводе. Луи, завтра зайдешь за расчетом, а сейчас… сейчас тебе надо будет поехать с ними.
Никол открыл дверцу машины. Ученые потеснились. Луи собрался уже сесть, как вдруг до него дошло, что произошло. Он резко распрямился и, нарушая все инструкции, обнял своего шефа и, шмыгнув носом, прошептал:
- Спасибо. Ты… ты… настоящий… - и, смахнув слезу, сел в машину.
А Никол отвернулся, пытаясь справиться с волнением.
- Бессонные ночи в моем возрасте плохо отражаются на нервах. Или старею, хрен его знает, - пробурчал он, доставая носовой платок, а Андрэ сделал вид, что не понимает, о чем речь.
Никол услышал, как тронулись машины. Он резко повернулся, помахал им вслед рукой и  улыбнулся. Андрэ тоже испытал некое облегчение оттого, что этот работяга, над которым все шутили и смеялись, получил то, что заслужил по праву.
«Ведь Луи – хороший, добрый и очень добросовестный человек. Почему таким людям достается больше всего? Ведь работал за двоих, и все считали, что так надо: раз везешь, ну и вези. Его можно было послать когда угодно и куда угодно и не бояться, что он чего-то не доделает. Наоборот, его усердие раздражало многих. Потому что боялись, что с них тоже начнут требовать подобного усердия. Ладно, пусть у него все сложится…» - подумал вдруг заместитель шефа полиции.
- Шеф, мы сутки проторчали здесь, а я и не устал совсем. Может, второе дыхание открылось? Давай по этому случаю в бар заглянем? Успешное окончание мероприятия обмоем, да и за Луи не мешало бы выпить. Чтоб хорошо служилось ему на новом месте. Вот на таких служаках и держится наша система, - проговорил Андрэ. – Да и за тарелку я бы выпил. Взорвалась. Была, и нет. Мне кажется, что это они сами ее… того… оприходовали. Нельзя, чтоб секреты попали в нечистые руки.
- А у кого они сейчас чистые? Разве что у Луи? – вздохнул шеф. – А у моей жены вчера день рождения был, гости, застолье. И очередная невысказанная обида. Я дома почти не бываю. Я бы напился, да домой надо. Знаешь, поехали ко мне. Я тебя с женой познакомлю. Пообедаем и выпьем заодно по всем поводам сразу. У нас с тобой сегодня выходной.
Андрэ улыбнулся. Предложение шефа он воспринял, как  высшую степень доверия, поэтому согласился. И в это время выглянуло солнце.
- Это знак, Андрэ. Хороший знак. Я сам поведу машину, садись. Да, - сказал Никол, не уточняя, что именно он утверждает, этим «да».
А Луи всю дорогу молился, благодарил Бога, Никола, что произошел такой поворот в его судьбе. Он еще не знал, к чему это приведет его. Потому что деньги – это еще не критерий счастья. Но, когда их нет, плохо. Плохо, когда нечем платить за квартиру, плохо, когда нет в доме еды, плохо, когда нечем заплатить за обучение детей, плохо, когда не на что купить одежду, но гораздо хуже, когда нет взаимопонимания в семье, нет любви и доверия. Все сложится, Луи верил в это, потому что пока жив человек, он не должен терять надежды.
Они подъехали к институту. Луи все казалось необыкновенно красивым: и зеленый газон с цветником перед институтом, и бетонные дорожки, и небольшая рощица, и замысловатые скамейки вдоль аллеи, и само здание института с неимоверным количеством этажей. Если бы Луи знал, что внизу этажей не меньше, то несказанно удивился бы.
Из соседней машины вышли экстрасенсы. Луи заспешил к ним. Ящик не пугал инспектора. Ему казалось, что от него исходит некая аура доброты. Откуда к нему пришли такие мысли, Луи не знал. Но один из экстрасенсов озвучил то, о чем подумал Луи. 
Они шли по коридорам института, опускались на лифте, снова шли, пока не оказались перед сплошной стеной. Сбоку Луи увидел аппарат, настроенный на физические данные одного из профессоров. Потом отъехала одна из стен, показалась дверь с кодовыми замками. Манипуляции с карточками, кнопочками, похоже, никого не удивляли, кроме Луи. Само помещение лаборатории, состояло, похоже, из множества помещений. Чем там занимались, что за аппаратура была, Луи не подозревал даже. Ящик отнесли в ближайшее помещение, больше похожее на шикарный кабинет или мини-зал заседаний. Ученые как-то сразу расслабились, вспомнили, что голодны. Луи огляделся. Шикарный огромный стол овальной формы посередине, кресла вокруг стола. Диваны, экраны, мягкий свет, несколько дверей в другие помещения, картины, несколько аппаратов, предназначение которых Луи не знал.
Один из профессоров позвонил кому-то:
- Душечка, принеси пятнадцать чашек кофе, пирожки, пончики, бутерброды.
- Хорошо, - прозвучал откуда-то сверху приятный женский голос.
- А мы можем пока умыться и привести себя в порядок. Прошу, - профессор указал на одну из дверей.
Минут через пятнадцать собравшиеся сидели за столом в ожидании завтрака. Луи пригласили присесть вместе со всеми. Он был рад, что к нему отнеслись по-человечески. Подобное отношение стало редкостью. Раздался мелодичный звонок. Профессор нажал одну из кнопок на пульте. Одна из дверей бесшумно открылась и на пороге появилась машина со столиком-официантом, на котором был завтрак для присутствующих. Вначале захихикал один из присутствующих, потом еще кто-то…
- Я ждал молоденькую красавицу в коротенькой юбочке со стройными ножками, а здесь – сюрприз! – проговорил один из ученых. 
Машина аккуратно подъезжала к каждому из присутствующих и приятным женским голосом предлагала завтрак. В ответ на благодарность машина вежливо отвечала:
- Не стоит благодарности, рада услужить.
- Я бы хотел заказать себе такую же «секретаршу». Это можно устроить?
- Конечно, - улыбнулся хозяин кабинета. – Позже. В рабочем порядке. А сейчас мне бы хотелось посмотреть, что за чудо мы привезли.
Он поднялся, попросил экстрасенсов поставить ящик на стол. И вдруг ощутил гнетущую тишину у себя за спиной. Он понял настроение присутствующих. Еще слишком свежи были воспоминания о «стриптизе» на пустыре.
- Прошу всех присутствующих отойти в конец зала. Открывать буду я. Экстрасенсы останутся рядом со мной. Они сдержат невидимое воздействие, - заявил профессор бодрым голосом.
Он подошел к ящику и тут раздался звонок. Ученый взял трубку телефона и, выслушав краткое сообщение, заулыбался.
- Господа, можете садиться поближе. Наши доблестные воины пришли в себя без медицинского вмешательства. Воздействие оказалось кратковременным, без негативных последствий. Мне только что сообщили об этом. 
По залу пронесся вздох облегчения, но желающих подойти к ящику оказалось не так много. Экстрасенсы открыли ящик. Там оказался прибор с двумя кнопочками: включение и автоматическое отключение, и рядом клавиш. Профессор поинтересовался у экстрасенсов, не исходит ли какой опасности от аппарата. Получив заверения в отсутствии негативной информации, профессор решительно нажал кнопочку включения и стал ждать, когда же захочется скинуть с себя одежду. Но ничего не ощутил, кроме желания отдохнуть после трудного дня. Он зевнул, повернулся к коллегам и увидел их, сидящими в расслабленных позах, на диванчиках и креслах. Профессор и экстрасенсы последовали их примеру.
«Сутки не спали. Они правы. Надо отдохнуть», - подумал он, совершенно забыв о включенном приборе.
А утром, проснувшись, они почувствовали себя детьми. Им было хорошо, весело. Они понимали, что должны делать в этой жизни. И откуда-то знали, что их тела были здоровы, что генератор, доставленный в институт, обладает уникальными целительскими возможностями. Ощущение молодости, здоровья и еще чего-то, что невозможно выразить словами.
Они взялись за руки и пошли встречать рассвет новой жизни. Они осознавали, что не смогут жить так, как жили раньше. Они видели, воспринимали этот мир иначе. Группа единомышленников вышла из здания института и села прямо на газон встречать рассвет. Необыкновенное единение с природой, Вселенной ощутили они. Взрослые дети сидели, закрыв глаза,  и раскачивались в такт внутренней мелодии. Это был своеобразный ритуал. Они это знали.
Сотрудники института, спешащие на работу, увидели господ профессоров, сидящими на газоне.
- Во дают! – восхищенно воскликнул молодой лаборант. – С утра наклюкались! Чтоб я так жил!
А сидящим на газоне было все равно, что о них думают. Главное – они познали истину. Через какое-то время первая волна очистки пройдет, они это знали. И тогда можно будет вернуться в лабораторию, чтобы нести людям разумное, доброе, вечное. А пока… пока они сидели на газоне в глубокой медитации.
Пока Луи сидел на газоне вместе с группой профессоров, его бывшего шефа  разбудил звонок. Никол схватил трубку и пробурчал:
- Слушаю.
- Никол, - знакомый голос заставил его вздрогнуть.
Из приемной президента ему еще не звонили. Скорее, это начальник отдела безопасности президента. Это он с ним разговаривал накануне.
- Вспомни, дорогой, что тебе докладывал в личной беседе твой инспектор о мужчине, который выходил из летающей тарелки? Жители особняка вообще не видели никакой тарелки. Мы их уже допросили, через детектор пропустили. Они безмятежно спали всю ночь. Твой инспектор единственный свидетель. Итак, что он видел? Приметы. Как выглядел этот человек?
- Инспектор не мог видеть деталей. Освещение вырубилось сразу же. Он видел силуэт мужчины со спины. А когда тот возвращался в свой аппарат, инспектор видел только тень. А воспользоваться фонариком он не сообразил, да и испугался, наверное.
- Спасибо. Жаль. Очень жаль. Наш разговор…
- Я понял, - заверил Никол. – И мне жаль, что ничем не могу помочь.
А про себя подумал: «Даже если бы и знал, не сказал». Никол положил трубку и подумал, что впервые позволил себе такую вольность в мыслях. «Хорошо устроились высокопоставленные служащие. Боятся за свои места. Никому не хочется падать. Хотя падает лишь тот, кто бежит, а кто ползет, не падает. Зато у ползущего страха больше. Могут и раздавить». Никол встряхнул головой, чтоб избавиться от крамольных мыслей. А потом вдруг спокойно сказал:
- Я должен защищать людей от произвола, насилия. В любом виде. Людей, а не систему, которая пропускает нас через мясорубку и подавляет в нас человеческие проявления, гуманность, истинную свободу, честность. Я устал от лицемерия и лжи, от процветания грубости, убийств. Может, мне на пенсию пора? 
Он включил телевизор и услышал: «Посвяти жизнь служению истине». Никол убрал звук, потом вновь озвучил диктора и услышал высказывание Марка Аврелия: «Люди рождены, чтобы помогать друг другу, как рука помогает руке, нога ноге и верхняя челюсть – нижней». Никол выключил телевизор и подумал, что вчера на пустыре определенно какие-то невидимые излучения затронули его сознание. Ему показалось, что он стал видеть некоторые вещи, события, поступки иначе. Он не спешил оценивать, хорошо ли это или плохо. Просто он ощущал в себе некий потенциал, который слишком долго спал и вдруг стал просыпаться. Медленно так, вначале на мгновение, словно пробуя, каково это не спать. Он не знал, что будет потом, но вдруг осознал, что спасение всего человечества как раз в просыпании, а не в сладком сне, и сразу как-то успокоился.
Луи улыбался, потому что «слышал» мысли своего шефа. И это было так естественно. «То, что мы знаем, - ограниченно, а что не знаем – бесконечно», - Луи знал, что это сказал когда-то Апулей, потому что ему стала доступна информация, о которой он и понятия не имел, и его не удивляло, что он понимал смысл высказывания.   
Мимо сидящей на газоне группы ученых прошел мужчина средних лет. Он ничем не выделялся в толпе себе подобных. Разве что улыбкой, преобразившей его лицо, и будто заполнившей на мгновение пространство светом? Так кто обращает внимание на такие мелочи в повседневной суете?
«Что ж, генератор работает. Первые ласточки прошли очищение. Здоровыми захотят быть многие. А генератор способен поднять на ноги даже безнадежных. А что касается «побочного эффекта»… Это всего лишь убыстрение некоторых естественных процессов. К просыпанию они все равно пришли бы… чуть позже, если бы до того не истребили бы друг друга. Все бы ничего, да мы все связаны. И планета у нас – общая, даже если об этом и неведомо никому».   
Он зашел в кафе, заказал чашечку кофе, выпил напиток, расплатился. И тихо сказал:
- Я готов!
Женщина, сидевшая рядом с ним, кокетливо посмотрела на него и улыбнулась:
- А я нет.
- Все верно. Потому я ухожу, а вы остаетесь, - он встал и направился к выходу.
- Надеюсь, что вернешься. Есть в тебе некий шарм, - сказала женщина и улыбнулась.
А незнакомец помахал ей рукой, как старой знакомой.
- Милашка, - вздохнула официантка, - мне кажется, что я его всю жизнь ждала, а когда пришел, не узнала.
- Бывает, - сказала женщина, расплатилась за заказ и невольно вздохнула.
А мужчина с ощущением исполненного долга направился в сторону леса, где в условленном месте его ожидал запасной аппарат, на котором он мог вернуться домой.

Май-июнь 1989 г.