Часть первая

                1
В большой, но плохо освещенной комнате, на огромном просторном ложе лежал умирающий старик. Неподалеку от его царского ложа стоял одетый в черную сутану священник, зажигая длинные свечи, стоящие в позолоченных канделябрах. День клонился к закату. Умирающий бредил и находящийся у его изголовья высокий худощавый мужчина то и дело поправлял подушки и укрывал больного одеялом. Внезапно старик приподнялся на локте и, дико вращая глазам, закричал:
 - Лекаря! Лекаря!
 - Я здесь, государь, - сказал худощавый мужчина, пытаясь снова уложить больного на спину.
Старик схватил мужчину исхудавшей, но всё ещё крепкой рукой, и притянул к себе.
 - Я хочу знать правду, слышишь? Правду! Не смей лгать!
Мужчина посмотрел на священника, словно ища поддержки в его глазах, и, повернувшись к своему пациенту, тихо сказал:
 - Вам осталось жить совсем немного, государь.
 - Сколько? - старик всё ещё держал мужчину мертвой хваткой.
 - Неделю, максимум две, - ответил лекарь.
Старик разжал руку и бессильно повалился на подушки. Несколько минут он тяжело дышал, затем снова открыл глаза и повелительным тоном произнес:
 - Азария, подойди сюда.
Священник подошел к постели умирающего и лекарь, не говоря ни слова, тактично отошел в сторону.

В примыкающей к царским покоям комнате сидела средних лет женщина, чье лицо всё ещё носило печать прежней красоты. Она нервно теребила в руках сшитый из тонкого батиста носовой платок. Дверь открылась и из покоев царя вышел священник Азария. Женщина поднялась и, подойдя к священнику, вопросительно посмотрела ему в глаза. Азария взял её за руку.
 - Дни царя Давида сочтены, Вирсавия, - он немного помолчал, затем добавил то, что услышал от лекаря, - неделя, максимум две.
 - Какова последняя воля умирающего? - спросила женщина.
Священник потупился, но ответил:
 - Прости, Вирсавия. Государь велел перевернуть всю Иудею и найти самую красивую девушку, которая скрасит ему последние дни...в качестве новой жены.
Женщина опустила голову.
 - Он никогда не любил меня, - затем, снова взглянув на Азарию, с яростью произнесла, - именно поэтому в годы его царствования страну раздирали распри и войны.
Священник согласно кивнул.
 - Ты была ему достойной супругой, тебе не в чем себя упрекнуть.
Азария мягко, но настойчиво, привлек женщину к себе. Вирсавия вздрогнула всем телом, но не отстранилась, и, прижавшись к священнику, положила голову ему на грудь.
 - Мой сын Соломон положит всему этому конец, как только взойдет на трон, - тихо, но уверенно, сказала она.
Азария провел своей широкой ладонью по её волосам.
 - Ты слышала новость, Вирсавия?
Женщина подняла голову.
 - Какую новость?
 - Адоний, сын царя Давида, - священник глубоко вздохнул, - самовольно объявил себя царем Иудеи. В Иерусалиме по его приказу забивают быков и баранов, чтобы устроить грандиозный пир. Адоний уже разослал на этот пир приглашения. Ни ты, ни я, ни Соломон приглашения на это пир не получили.
Женщина отстранилась от священника, не веря своим ушам.
 - А что же этот..., - она кивнула головой в сторону царских покоев, -...правитель? Забыл о своем обещании, которое он дал на священном алтаре перед Господом, что его преемником будет младший сын Соломон?
Азария положил ей руку на плечо.
 - Возможно, придется ему об этом напомнить.
Вирсавия повернулась и решительно направилась в сторону царских покоев. Азария удержал её за локоть.
 - Не сейчас, Вирсавия. Царь бредит.
 - Но Адоний? - воскликнула жена Давида, - мы не можем ждать.
 - Адоний пусть порезвится. Во всяком случае царь Давид еще жив.
Но женщину эти слова не убедили. Она снова попыталась пойти поговорить с умирающим мужем. Азария круто развернул её и тихо, но убедительно, сказал:
 - Малейшая ошибка и всё погибнет. Как только царь почувствует себя лучше, я обязательно сообщу тебе, Вирсавия.
Женщина сдалась и, прильнув к священнику, снова положила голову ему на грудь.
 - Ты всегда так сдержан и мудр, Азария. Что является источником твоего самообладания?
 - Любовь, - ответил священник.
Женщина подняла голову и, улыбнувшись, спросила:
 - И кого же любит господин священник? Господа Бога?
 - Тебя, - серьезно ответил Азария.
Вирсавия заглянула в глаза священнику, в очередной раз не веря своим ушам.
 - Когда ты стала женой Давида, - заговорил Азария, - я понял, что шансов у меня нет. Именно поэтому я и стал священником.
 - И ты..., - глаза Вирсавии наполнились слезами, - и ты всё это время молчал?
Азария молча привлек женщину к себе и крепко обнял.
                2
Небольшая кавалькада из семи всадников галопом неслась по грунтовой дороге, оставляя за собой шлейф поднявшейся пыли. Стояла ранняя осень, солнце клонилось к закату и послеполуденный зной покрывал мыльной пеной уставших от долгого бега лошадей. На горизонте показались первые каменные строения столичного города.
Повсюду вдоль дороги насколько хватало глаз простирались обширные заботливо ухоженные виноградники. Завидев показавшихся сборщиц винограда, молча работающих между рядами с корзинами в руках, впереди идущий рысак сбавил ход, перейдя с галопа на легкий аллюр. Проскакав еще полмили, всадники услышали красивую мелодичную песню, которую пела молодая девушка, заботливо укладывая в корзину сорванные грозди. Всадники замедлили ход, лошади пошли шагом. Поравнявшись с певицей, сидящий на передней лошади молодой мужчина оставновил кавалькаду. Девушка обернулась и тут же умолкла, узнав в мужчине младшего сына царя Иудеи. Грудь её взволнованно вздымалась под его пристальным взглядом. Соломон поманил её рукой. Девушка вышла на дорогу и, подойдя к всаднику, низко поклонилась.
 - Как зовут тебя, певица? - спросил Соломон, всё также пристально разглядывая девушку.
 - Ребекка, мой повелитель, - покраснев, ответила девушка.
 - Красиво поёшь, Ребекка.
 - Благодарю, мой повелитель, - девушка снова поклонилась и, выпрямившись, смело посмотрела мужчине в глаза.
Соломон немного помолчал и резонно заметил:
 - Негоже девушкам с таким красивым голосом работать на винограднике.
Ребекка вопросительно посмотрела на Соломона, не понимая, к чему он клонит.
 - Завтра явишься во дворец, - приказал Соломон, - я подыщу тебе другую работу.
 - Слушаюсь, мой повелитель, - поклонилась Ребекка.
Соломон тронул лошадь и кавалькада снова пустилась в путь. Когда лошади перешли на рысь, к сыну царя подскакал молодой юноша и веско произнес:
 - Неумно поступаешь, князь.
 - Почему? - спокойно спросил Соломон.
С разговаривающими поравнялся коренастый всадник на гнедой кобыле и занял место с противоположной стороны Соломона, с интересом прислушиваясь к разговору.
 - В народе толки пойдут, что приближаешь к себе людей лишь за красивый голос, - ответил юноша.
 - Ты беспокоишься за мою репутацию? - усмехнулся Соломон.
 - Нет, - сказал юноша, - это приведет к тому, что сборщицы винограда все поголовно петь начнут да на дорогу поглядывать.
 - Соображаешь, - улыбнулся Соломон.
 - Так в чем же дело? - настойчиво спросил юноша.
Соломон подмигнул юноше и весело ответил:
 - Дело в том, что Ребекка была единственной, кто лишил себя возможности кушать то, что она собирает.
Скачущий сбоку коренастый всадник громко расхохотался и хлопнул князя по плечу.
 - Мудр князь Соломон.
Юноша растерянно заморгал глазами и немного отстал от скачущих впереди всадников. Затем снова нагнал их и нерешительно сказал:
 - Но тот факт, что Ребекка пела, ещё не означает, что она работала лучше других.
Коренастый всадник снова засмеялся и громко сказал:
 - На это, мой мальчик, и я могу тебе ответить, - он внимательно посмотрел на юношу и, посерьезнев, добавил, - девушка работала не лучше других. Верно, сынок. Но она ХОТЕЛА работать лучше и если не дать ей такой возможности, то она станет работать только хуже, чем прежде. Будущего же царя Иудеи интересует процветание страны, а не упадок.
Соломон пристально посмотрел на мужчину и, повернувшись к юноше, сказал:
 - Вот тебе задачка, Аарон. Что означает для будущего царя то, что только что сказал твой отец?
Аарон снова отстал от скачущих впереди и углубился в размышления.

Кавалькада, вздымая клубы пыли, стремительно внеслась на широкое подворье, где располагались царские конюшни. Всадники спешились и уже поджидавшие их конюхи стали уводить под уздцы взмыленных лошадей. Аарон подбежал к Соломону и, взяв его за руку, отвел в сторону. Глаза его лихорадочно блестели.
 - Я понял, я понял. То, что сказал мой отец, для будущего царя означает, что он тоже хочет работать лучше и если не дать ему такой возможности, он станет работать только хуже, чем прежде. Это означает, что в ближайшее время его ожидает повышение по службе.
Аарон, затаив дыхание, смотрел на Соломона, ожидая его реакции.
 - Если бы ты был царем, Аарон, - спросил Соломон, - какое повышение по службе ты бы дал своему отцу?
Юноша задумчиво посмотрел на отца, который стоял среди других мужчин терпеливо ожидающих Соломона и, словно говоря самому себе, тихо ответил:
 - Отец не любит шумный двор и в тоже время он прирожденный руководитель. Я бы назначил его префектом в удаленном от Иерусалима регионе.
Соломон взъерошил юноше волосы.
 - Растешь, волчонок. Но всему свое время.
Затем, окликнув одного из конюхов, коротко сказал:
 - Переведите в другое стойло моего арабского скакуна. Я отдаю его в подарок этому молодому человеку.
 - Будет исполнено, - поклонился конюх и удалился.
Соломон посмотрел на Аарона и, улыбнувшись, добавил:
 - В награду за яростное стремление к познанию.
Аарон не выдержал и бросился Соломону на шею, но через минуту отступил, слегка смутившись проявления своих чувств. Соломон круто развернулся и устремился во дворец. Свита последовала за ним. Войдя в прохладный холл, покрытые пылью всадники желали поскорее сменить свое платье. Внезапно от одной из колонн отделился огромного роста мужчина и пошел им навстречу. Соломон нахмурился и остановился. Свита не решилась продолжить без него путь и тоже застыла на месте. Соломон холодно приказал:
 - Меня не ждите.
Пропыленные всадники не заставили себя уговаривать и тотчас исчезли из холла. Убедившись, что никого рядом нет, Соломон спросил у подошедшего гиганта:
 - В чем дело, Бенайя?
Суровое лицо Бенайи украшал глубокий шрам, полученный несколькими годами ранее во время мятежа. Шрам Бенайи сделался багровым, что указывало на то, что его обладатель испытывает холодную ярость.
 - Адоний самовольно провозгласил себя царем Иудеи и устроил в Иерусалиме пир. Ни ты, ни твоя мать на пир не приглашены. Надеюсь, ты понимаешь, что это означает?
 - Сукин сын, - скрипнул зубами Соломон, - он прекрасно понимает, что подобный выпад снова приведет к муждоусобной войне. А что царь?
 - Царь Давид так плох, что ему пока не сообщают.
Соломон молчал, устремив взгляд в мраморный пол.
 - Азария хочет поговорить с тобой, - снова подал голос Бенайя.
 - Где он? - поднял голову Соломон.
 - Я провожу тебя.
Бенайя повернулся и направился вглубь холла, где за одной из колонн располагалась тяжелая массивная дверь, ведущая во внутренний двор. Соломон молча последовал за ним.
Первосвященник сидел на широкой скамье в тенистой аллее и молча смотрел на фонтан, который неподалеку в парке весело играл струями воды. Увидев приближающихся к нему мужчин, он поднялся и пошел им настречу. Бенайя остановился на почтительном расстоянии, не желая вмешиваться в разговор.
 - Царь Давид действительно так плох? - спросил Соломон.
 - Дело не в этом, - ответил Азария, - узнав о своей близкой смерти, он желает только одно — молодую красивую жену, которая скрасит его последние дни, и пока он её не получит, сообщать ему что-либо об Адонии бессмысленно и рискованно.
Соломон задумался.
 - В тоже время Адоний, - продолжил священник, - час назад начал свое пиршество. Вино льется рекой и жители города убеждены, что именно он станет царем Иудеи.
Соломон обернулся и окликнул гиганта, по-прежнему стоящего неподалеку.
 - Бенайя!
Верный Бенайя тотчас подошел к Соломону.
 - В трех милях отсюда, - сказал Соломон, - на винограднике работает девушка. Молодая и очень красивая. Зовут Ребекка. Отличается от других тем, что, работая, поет песни. Я приказал ей явиться завтра во дворец, но время не терпит. Она нужна мне сегодня же. Скачи и разыщи её.
Бенайя поклонился и бесшумно исчез. Соломон повернулся к священнику и Азария уверенно сказал:
 - Если сегодняшнюю ночь она проведет у его постели...или в его постели... то завтра утром мы сообщим ему о появившемся в городе самозванце и напомним ему об обещании, которое он дал перед Господом на священном алтаре.
 - Утро вечера мудренее, - кивнул головой Соломон и, не говоря больше ни слова, направился во дворец в свои покои.
                3
Устроившись поудобнее на своем ложе, Соломон глубоко задумался. Ему очень не хотелось отправлять Ребекку в спальню царя Давида. Дело было даже не в том, что Ребекка ему приглянулась. Сама мысль о том, что умирающий царь будет прикасаться к этой редкой жемчужине своими дряхлыми старческими руками, вызывала в нем отвращение. Однако, политическая нестабильность в его государстве, вызванная идиотской выходкой Адония, могла привести к гораздо более плачевным результатам, чем дряхлеющие руки на молодом, юном и свежем теле. И всё же жертвовать именно Ребеккой ему не хотелось. Соломон напряженно думал, но никакого приемлемого решения не находил. Разум подсказывал, что в данной ситуации не до проявления сентиментальности, но в тоже время тот же разум всегда говорил ему, что решения, принятые вопреки голосу сердца, в итоге оказываются неправильными и ошибочными. А голос сердца, в свою очередь, отчетливо слышен тогда, когда человек любит, когда в его сердце переживается симпатия и нежность, удовольствие и радость.
В жизни Соломона еще не было женщины, которую бы он безответно любил. Единственной женщиной, которая вызывала в нем яркую симпатию, была пока что его собственная мать. Поэтому, пока отсутствовал Бенайя, Соломон отложил принятие какого-либо решения и, поднявшись, решительно направился в покои Вирсавии.
Соломон вошел в тот момент, когда Вирсавия решила сменить свое дневное платье на вечерний наряд. Вся Иудея знала о том, что жена царя Давида была страстной купальщицей, которая часто проводила время у бассейна нагая в сопровождении нагих молодых девушек. Посещающие Иудею знаменитые художники всегда рисовали Вирсавию с натуры в обнаженном виде, поэтому появление в её покоях сына в тот момент, когда она была полностью обнажена, её нисколько не смутил. Вирсавия была образцом настоящей женщины — мудрой, любящей Бога, поразительно красивой, страстной и сексуальной.
Соломон окинул её взглядом и подошел поближе.
 - У меня такое впечатление, госпожа Вирсавия, - улыбнувшись, сказал он, - что ты не состаришься никогда в жизни.
Соломон нежно обнял её и поцеловал в щеку.
 - Да, - улыбнулась Вирсавия, - мое тело это моя гордость. Господь не обидел меня. А благосклонен Он только к тем, кто Его любит.
 - Я всё-таки попрошу тебя накинуть на себя что-нибудь, - Соломон погладил по волосам прильнувшую к нему женщину и добавил, - негоже сыну испытывать сексуальное желание по отношению к собственной матери.
Вирсавия отстранилась и, взяв со своего ложа приготовленное вечернее платье, не спеша надела его.
 - Я настоятельно рекомендую тебе, - обратилась Вирсавия к сыну, - завести себе наложниц. Если мужчина испытывает сексуальное желание просто к обнаженной женщине, просто к женской наготе, то это значит, что это мужчина неполноценный.
 - Я обязательно последую твоему совету, - согласился Соломон, - но только после того, как Иудея начнет процветать. Если правитель будет развлекаться с наложницами, в то время, когда в государстве полно проблем, то такое государство обречено.
Вирсавия снова подошла к Соломону и прижалась е его груди.
 - Я люблю тебя, сын мой, - прошептала она, - я всегда восхищалась твоим умом и уравновешенностью. Ты единственный, кто способен привести Иудею к счастью и процветанию. И с этой минуты я буду относиться к тебе как государю и повелителю.
Соломон крепко обнял её, вдыхая запах её роскошных волос, и в этот момент отчетливо осознал, что ни при каких обстоятельствах не отправит Ребекку к царю Давиду.
Позади Соломона, у входа в покои царицы, приоткрылся занавес. Вирсавия выглянула из-за плеча сына и тихо шепнула:
 - Бенайя пришел. Вероятно, хочет тебя видеть.
Соломон еще раз нежно поцеловал мать в щеку и покинул её покои.
 - У меня две новости, князь, - сказал Бенайя, как только Соломон вышел из покоев Вирсавии.
 - Я слушаю.
 - Первая — девушка доставлена. Я отвел её в твои покои и приказал ей ждать там дальнейших распоряжений.
 - Разумное решение, - кивнул головой Соломон, - а вторая новость?
 - На царском дворе, - сказал Бенайя, - Аарон не может справиться с двумя простолюдинками, которые рвутся в царю Давиду в поисках справедливости.
 - Идем сначала на царский двор, - Соломон подтолкнул  гиганта рукой, - поможем нашему юному Аарону.
Они спустились на первый этаж и, пройдя огромный холл, вышли на царский двор, находящийся между внутренним двором и царскими конюшнями. Юный Аарон горячо доказывал двум женщинам, что царь Давид не принимает просто так и уж тем более по спорным вопросам. Необходимо брать аудиенцию и приходить в назначенный день и в назначенный час.
- Но у нас безотлагательное дело, - не менее горячо возражала Аарону поразительной красоты молодая женщина с черными как смоль волосами.
Женщина держала на руках младенца и время от времени с любовью поглядывала на него. Стоящая рядом с ней другая женщина была не менее красива, но старше по возрасту. В её густых каштановых волосах уже начала появляться первая седина. Она молчала и только тихо плакала, изредка поглядывая на свою спутницу.
 - Царь болен и принять вас не сможет, - раздался позади Аарона строгий голос Соломона.
Аарон, увидев вышедших из дворца Соломона и Бенайю, облегченно вздохнул и посторонился. Он не раз был свидетелем того, как Соломон находил неожиданные и гениальные решения в затруднительных ситуациях, поэтому юноша решил не уходить, с интересом наблюдая за тем, как будут развиваться события.
 - Какое дело привело вас к царю? - обратился в женщинам Соломон.
 - Она украла моего ребенка, - тихо произнесла старшая по возрасту, указывая на молодую и утирая слезы.
 - Это мой ребенок, - возразила молодая, еще крепче прижимая младенца к себе.
Старшая, прекрасно понимая, что нет никакой возможности доказать свою правоту, молчала и только тихо всхлипывала. Соломон какое-то время переводил взгляд с одной женщины на другую и внезапно сурово спросил:
 - Вся ваша проблема в том, что вы не можете поделить ребенка? И по такому пустяку вы решили побеспокоить царя Иудеи?
Соломон повернулся к своему верному спутнику и сухо приказал:
 - Бенайя! Разруби младенца пополам, отдай каждой по половине и пусть убираются отсюда.
Бенайя выхватил из ножен острый клинок, но не успел он поднять руку, как  более старшая женщина бросилась к нему и повисла на его руке.
 - Да что же ты делаешь, деспот! - закричала она в лицо Бенайе, - остановись, убийца. Это же еще несмышленый младенец.
Бенайя замер, глядя на Соломона. Обессилевшая женщина сползла к его ногам и из последних сил произнесла:
 - Отдайте ребенка этой женщине, раз мне не судьба растить его, только не убивайте, пожалуйста, дитя моё.
 - Слышал, Бенайя? - тихо спросил Соломон, - это слова подлинной матери. А теперь следи за тем, чтобы молодая не сбежала.
Бенайя вложил клинок в ножны и не успела еще молодая женщина сообразить, что произошло, как гигант оказался рядом и грубо схватил её за волосы.
 - Аарон, забери младенца у этой воровки, - обратился Соломон к юноше, - да возьми на конюшне мула с телегой и помоги матери с ребенком добраться домой. Женщина слишком слаба.
Аарон подошел к молодой женщине, которую по-прежнему крепко держал Бенайя и взял у ней младенца. Мать ребенка, сидя на земле и еще не в силах поверить в то, что её дитя снова будет с ней, упала в ноги Соломону и заговорила:
 - Да хранит тебя Господь, мудрый человек, на веки веков. Всю свою жизнь я буду молиться за тебя и помнить твою доброту.
 - Поднимись, - обратился к ней Соломон, - и поезжай домой.
Когда мать ребенка, пережившая такое потрясение, наконец, поднялась на ноги, Соломон протянул ей три золотые монеты.
 - Держи, - сказал он, - этого тебе хватит надолго. И впредь присматривай лучше за своими чадами.
Женщина со слезами на глазах взяла деньги, поцеловала Соломону руку и, не находя больше слов, взяла из рук Аарона своё дитя и отправилась за юношей на конюшню.
Соломон посмотрел им вслед и повернулся к Бенайе.
 - Веди эту красавицу за мной, - приказал он, - она пришла как нельзя кстати.
Соломон снова вошел в огромный холл и направился к тяжелой массивной двери, ведущей во внутренний двор. Бенайя, не выпуская из рук волосы молодой женщины, последовал за ним.
                4
Внутренний двор был пуст. Соломон остановился неподалеку от фонтана и повернулся к следовавшему за ним Бенайе с молодой женщиной. Остановившись возле Соломона, Бенайя ослабил хватку, позволяя молодой женщине свободно стоять, однако по-прежнему крепко держал её. Соломон вплотную подошел к женщине.
 - Имя? - сухо спросил он.
 - Сара, - тихо ответила женщина.
 - Известно ли тебе, Сара, - снова спросил Соломон, - что ты заслужила смертную казнь?
 - Да разве я виновата в том, - губы молодой женщины задрожали и на глаза навернулись слезы, - что я хочу детей?
 - В желании иметь детей тебя никто не обвиняет, - ответил Соломон, - твоя вина в том, что украв чужого ребенка, ты пыталась построить свое счастье на чужом горе.
Женщина молчала, опустив голову. Затем снова подняла голову и, открыто посмотрев Соломону в глаза, тихо спросила:
 - Есть  ли у меня шанс искупить свою вину?
Соломон приподнял её голову за подбородок и внимательно посмотрел на неё.
 - Неглупа, - констатировал он, - и к тому же чертовски красива. Это  большая редкость. Да, Сара, шанс у тебя есть. Раздевайся догола, я посмотрю на тебя.
Бенайя отпустил её волосы и Сара сняла сняла с себя всю одежду, бросив ее на землю. Соломон обошел вокруг молодой женщины, внимательно её рассматривая. Затем снова стал перед ней и сжал её молодые упругие груди.
 - Ты хотела иметь детей? - спросил он.
 - Да.
 - Я даю тебе шанс забеременеть от самого царя Давида, если он, конечно, в состоянии будет это сделать.
 - Это похоже на глупую шутку, - с вызовом сказала Сара, сверкнув глазами.
Соломон еще раз окинул её взглядом и пришед к выводу, что эта женщина относится к числу тех редких экземпляров, которые понимают с полуслова и с которыми нет смысла разговаривать намеками.
 - Да, Сара, это глупая шутка, - сказал Соломон, - а если серьезно, то дело вот в чём. Умирающий царь требует себе в ложе молодую красивую жену. Безусловно, девственницу. С одной стороны, у меня нет ни малейшего желания потакать его старческим капризам, но с другой стороны — он всё ещё царь и вызывать его недовольство я тоже не хочу. Сейчас Бенайя отведет тебя в покои царицы Вирсавии. Её прислужницы тебя вымоют, натрут благовониями, уложат твои волосы и после этого Бенайя отведет тебя к Давиду.
Соломон снова подошел вплотную к стоящей перед ним обнаженной женщине и раздельно заговорил:
 - Твоя задача — стать  этой девственницей. Кроткий нрав, смиренный взгляд, робость в его присутствии...
 - Я поняла, - перебила Соломона Сара и спросила, - если царь Давид будет мной доволен, то в награду за это я получу только жизнь или всё же я могу рассчитывать на нечто большее?
 - Люблю умных женщин, - улыбнулся Соломон, - если ты справишься со своей задачей, то в первую очередь, тобой займутся с десяток похотливых мужиков, чтобы ты, наконец, забеременела.
 - Но вы же не допустите, великий князь, - впервые с момента разговора Сара улыбнулась, - чтобы мои будущие детки росли в нищете?
 - Всё остальное, Сара, - засмеялся Соломон, - мы обсудим потом. А сейчас поторапливайтесь. Одевайся, женщина.
Пока Сара  одевала свое платье, Соломон обратился к Бенайе:
 - Уже смеркается. Попроси царицу Вирсавию, чтобы как можно скорее привели в порядок эту интриганку, а когда она будет в опочивальне царя, поставь у дверей охрану, чтобы не улизнула. Слишком хитра эта стерва.
                5
Когда Сара и Бенайя скрылись за массивной дверью, ведущей в холл дворца, Соломон опустился на скамью и задумался. У него оставалась самая главная проблема — самозванец Адоний. Но в данную минуту он ничего не мог сделать. Оставалось только ждать завтрашний день.
К скамье, на которой сидел Соломон, подошел священник Азария и сел рядом с ним. Он положил свою широкую ладонь на колено Соломону и негромко сказал:
 - У меня для тебя приятная новость, князь.
 - Какая? - Соломон с интересом взглянул на Азарию.
 - Я видел Натана, брата твоего, и разговаривал с ним.
 - Он вернулся в Иерусалим? - спросил Соломон.
 - Да, - кивнул головой Азария, - он странствовал по стране почти два года и окончательно стал пророком. Народ полюбил за его спокойный нрав и уравновешенный характер, и в особенности, за его пророчества, которые удивительным образом сбываются.
 - Да, это приятная новость, - согласился Соломон.
 - Но это еще не всё, - улыбнулся Азария и продолжил, - Натан явился на пир к Адонию и сказал ему при всех присутствующих свое очередное пророчество. Адоний хотел убить его, но народ вступился за Натана и защитил его, а среди приверженцев Адония начался раскол и смута, ибо Натан не ошибался еще ни разу.
 - Что за пророчество он сказал Адонию? - с неподдельным интересом спросил Соломон.
 - Он сказал ему: «Спасай свою шкуру, Адоний, ибо жизнь твоя висит на волоске». Священник Авиафар, который как нам известно вступил в сговор с Адонием, будучи человеком набожным, не стал испытывать судьбу и, бросив Адония, бежал из города. Так что, Соломон, можно было бы даже сейчас навестить царя Давида, но я считаю, что лучше дать ему возможность провести ночь с юной красавицей. Бенайя доставил Ребекку во дворец?
 - Да, - ответил Соломон, - но я нашел для царя более подходящую кандидатуру.
 - Она уже в его опочивальне?
 - Пока нет. Прислужницы царицы Вирсавии готовят её к супружеской ночи и по этому поводу я хочу попросить тебя кое о чём.
Азария вопросительно посмотрел на Соломона и Соломон продолжил:
 - Царь Давид всегда относился к моей матери, к своей законной жене, даже хуже, чем к своим наложницам. Более того, она однажды обмолвилась о том, что в последние пару лет царь и вовсе к ней не прикасался. Но несмотря на это, она всегда была царю достойной супругой и даже предпочитала оставаться в тени, не выказывая ни малейшего упрека.
 - Да, - вздохнул Азария, - мне это известно. Вирсавия святая женщина. Она наверняка надеялась, что хотя бы перед лицом смерти царь Давид вспомнит о той, которую когда-то, возможно, любил... но нет. Мне было очень тяжело сегодня объявить твоей матери, что последняя воля умирающего царя это очередная любовница. Представляю, как ей всё это тяжело переносить. К тому же, я сам..., - Азария умолк, нерешительно глядя на Соломона, но всё-таки продолжил, - к тому же, я сам люблю Вирсавию больше жизни...уже много лет.
Соломон внимательно посмотрел на Азарию и снова заговорил:
 - В довершение ко всем её трудностям, прислужницы моей матери сейчас готовят Сару, новую любовницу Давида, в её покоях.  Полагаю, что это тоже непросто перенести для законной жены царя. Поэтому я хочу попросить тебя, Азария - пойди сейчас к ней, побудь рядом с ней, поддержи морально мою мать, - Соломон выдержал паузу и, глядя на Азарию, тихо добавил, - и если царица Вирсавия будет нуждаться в твоей моральной поддержке всю ночь до самого утра...я возражать не стану.
Азария поднял голову и, встретившись взглядом с Соломоном, тихо прошептал:
 - Да хранит тебя Господь, государь, за мудрость твою и за доброе сердце!
Соломон вспомнил о том, что в его покоях находится красавица Ребекка и решил, что самым лучшим отдыхом после напряженного дня будут для него объятия молодой девушки. Он поднялся и снова сказал Азарии то, что уже говорил ему этим вечером:
 - Утро вечера мудренее.
Затем круто развернулся и, устремившись во дворец, направился в свои покои.
                6
Молодая девушка сидела на ложе словно изваяние, не решаясь пошевелиться, с того момента как её привел Бенайя. Когда в комнату вошел Соломон, она поднялась, глядя на него своими красивыми карими глазами. Ребекка была полной противоположностью Саре. Она была также молода и также красива, но относилась к числу тех женщин, которые неспособны на хитрость или на лукавство. Она принадлежала к тем, кто отличался особой чистотой и детской наивностью. Соломон в свои молодые годы уже прекрасно разбирался в людях и одного взгляда на юную Ребекку ему было достаточно, чтобы понять, что перед ним девушка, которая способна только дарить свою любовь, ничего не требуя для себя взамен. Ребекка смотрела на него так словно готова была в ту же минуту умереть ради него и Соломон в очередной раз убедился, что сердце никогда его не обманывает. Отправить эту редкую жемчужину к умирающему Давиду было бы моральным преступлением.
Соломон подошел к девушке и мягко привлек её к себе. Ребекка, дрожа всем телом, прильнула к его груди. На улице опускалась и ночь, в комнате горели свечи и Соломон, прижимая к себе молодую девушку, впервые в жизни осознал, что без любви в сердце ничто не представляется возможным, даже управление государством.
 - Ты позвал меня, Соломон, - едва слышно произнесла Ребекка, решив обращаться на ты и просто по имени, как к человеку, которого она безумно любит, - и я пришла на твой зов.
Он приподнял её голову и посмотрел ей в глаза. Видя его взгляд, наполненный нежностью, Ребекка не смогла больше сдерживать себя и обвила его руками за шею. 
 - Я твоя, любимый, - шептала она, покрывая поцелуями его шею, - целуй же меня, люби меня, забудь о всех своих делах и проблемах, отдохни в моих объятиях от своих повседневных забот.
Соломон развязал на её плечах две тесемочки и платье молодой девушки свалилось к её ногам. Он отступил на шаг, глядя на её обнаженное тело и, взяв её за руку, потянул к своему ложу.
 - Ты подарок судьбы, Ребекка, - тихо сказал Соломон и лег на спину поперек ложа, - и я буду беречь тебя как самую редкую драгоценность.
Он снова потянул девушку за руку и обнаженная Ребекка легла на него сверху. Сгорая от охватившей её страсти, она словно безумная стала целовать его в губы. Соломон отвечал на её глубокий и долгий поцелуй, поглаживая девушку по упругой голой попе и, наконец, Ребекка, тяжело дыша отстранилась и посмотрела ему в глаза.
 - Скажи, любимый, - тихо спросила она, прикасаясь губами к его щеке, - какую работу ты мне хотел предложить во дворце?
 - Поначалу я и сам не знал, - улыбнулся Соломон.
 - А сейчас?
 - А сейчас знаю. Моя мать царица Вирсавия — страстная купальщица. Прежде всего, я хочу построить для нее настоящий маленький рай — небольшой сад с красивым бассейном, с фонтанами и с морем цветов. А затем постепенно я сменю тех девушек, которые её во время купания сопровождают.
 - Они тебе не нравятся? - спросила Ребекка.
 - Моя мать заслуживает лучших, скажем так, - Соломон убрал руки с её попы и, крепко обняв за шею, прошептал, - ты будешь первой из тех лучших, которые всегда будут сопровождать царицу Вирсавию.
 - Значит, здесь во дворце я буду прислуживать царице? - спросила счастливая Ребекка, - у меня будет всегда возможность тебя видеть?
 - И не только видеть, - ответил Соломон и поцеловал её губки, - ты будешь дарить мне жаркие и страстные ночи любви... начиная с ночи сегодняшей.
 - Соломон, - снова тихо заговорила Ребекка, - если мы сегодняшнюю ночь проведем вместе, позволь мне самой раздеть тебя. Я хочу раздевать тебя и покрывать поцелуями всё твое тело сверху донизу; покрывать поцелуями каждую частичку твоего тела, такого родного и такого любимого.
Ребекка снова начала целовать его лицо.
 - Господи,  - прошептала она, - как же я люблю тебя! Вставай, я раздену тебя. Я хочу видеть тебя.
Ребекка поднялась и уверенно потянула Соломона за руку. Соломон тоже поднялся с ложа. Молодая девушка уже не дрожала, как это было в тот момент, когда он вошел в свои покои. Она подошла к нему и стала не торопясь снимать с него одежду, прижимаясь к нему всё сильнее и сильнее и едва сдерживая свое рвущееся наружу желание отдаться ему, желание соединиться с ним навеки в блаженном экстазе.
                7
Бенайя в сопровождении молодой красивой женщины подошел к опочивальне царя Давида. На женщине было ниспадающее белое платье, словно она действительно была невеста, её густые черные волосы были сплетены в тугую длинную косу, украшенную белыми лентами. От неё исходил приятный аромат духов и запах чистого свежевымытого тела.
 - Сара, - обратился к женщине Бенайя, - когда закончишь свою миссию, я буду первым среди тех похотливых мужиков, которые тобой займутся.
 - Первый на очереди царь Давид, -  улыбнувшись, возразила Сара и просунула руку гиганту между ног.
Наткнувшись рукой на увесистый половой орган, она перестала улыбаться  и быстро поправилась:
 - Но поскольку царь Давид уже немощен, то, разумеется, первым будешь ты.
Сара направилась в опочивальню царя, но у самого входа обернулась и, вперив в мужчину указательный палец, резонно заметила:
 - Бенайя, даже если этих похотливых мужиков будет три десятка, отцом ребенка я всё равно буду считать первого, то есть, тебя.
Она снова повернулась и решительно вошла в царские покои. Бенайя покачал головой и, усмехнувшись, прошептал:
 - Однако, Соломон, был прав — ох и хитрая стерва.
К Бенайе подошел вызванный заранее охранник и гигант коротко напомнил:
 - Не спускать глаз. Тебя сменят через два часа.

Сара вошла в опочивальню царя Давида и смиренно остановилась неподалеку от входа, как девушка, которая никогда не осмелится сама сделать первый шаг или проявить какую-либо инициативу. Весь её вид говорил о том, что она воплощение кротости и целомудрия. Она стояла, слегка опустив голову и покорно ожидала, пока сильные мира сего не соблаговолят обратить на неё своё внимание. У лекаря, неизменно сидящего у изголовья, невольно сжалось сердце при виде этой целомудренной девы, которая едва осмеливалась дышать в присутствии других людей. Он поднялся и, подойдя к Саре, тихо произнес:
 - Ангел мой, царь очень болен. Он даже не может пошевелиться.
Сара подняла голову и, глядя на лекаря увлажнившимися от слез глазами, едва слышно спросила:
 - Неужели я совсем ничего не могу сделать ради счастья моего государя?
Подобная преданность тронула лекаря до глубины души. Он приобнял девушку и снова негромко сказал:
 - Золото моё, я не знаю, хотя..., - лекарь обернулся и посмотрел на неподвижно лежащее на ложе тело, - хотя... давай сделаем вот что...раздевайся полностью.
Сара, покраснев, сняла с себя свое подвенечное белое платье и, оставшись нагой, снова стыдливо опустила голову. Лекарь взял из её рук платье и бережно повесил его на спинку стоящего у стены стула.
 - Иди сюда, - он взял Сару за руку и подвел к ложу царя.
Откинув покрывало, он осторожно взял руку царя Давида и положил её на подушки.
 - Ложись рядом с ним, - прошептал лекарь, - но к нему спиной.
Когда молодая девушка легла на ложе к царю спиной, лекарь взял с подушек руку царя Давида и положил её Саре на упругую грудь. Затем укрыл их обоих покрывалом и, пожав плечами, тихо произнес:
 - Ну хоть что-то. Хоть какое-то удовольствие.
                8
На улице забрезжил рассвет. Начинался новый день. В покоях Соломона юная Ребекка без устали покрывала поцелуями тело лежащего на спине любимого мужчины. Они всю ночь провели на ложе, сгорая в огне такой страсти, что стоны юной девушки, впервые познавшей радость первой любви, не могли заглушить даже толстые стены дворца. Ребекка приподнималась на руках, смотрела на его красивое лицо и снова начинала целовать его шею, плечи и грудь. Соломон обнимал её, время от времени целовал её в губы и снова проваливался в сон, чувствуя сквозь дрему на своем лице теплоту её мягких губ. Ребекка плакала от свалившегося на неё счастья, ибо еще день назад даже в своих самых смелых мечтах не могла представить, что будет находится в объятиях того, в кого она влюбилась еще десятилетней девочкой, увидев однажды Соломона в городе в сопровождении царя Давида.
В дверной косяк у входа в покои Соломона кто-то негромко постучал. Ребекка обернулась, Соломон тоже открыл глаза. Из-за занавеси показалась голова лекаря царя Давида.
 - Князь, - негромко сказал лекарь, - царь Давид требует тебя к себе.
 - Сейчас приду, - ответил Соломон и, прижав к себе лежащую на нем девушку, нежно поцеловал её.
Лекарь исчез за занавесью и Ребекка скатилась с любимого и легла рядом с ним. Соломон поднялся и начал не спеша одеваться.
 - Ребекка, - обратился он к девушке. - как только окончательно рассветет и взойдет солнце, отправляйся в покои царицы Вирсавии. Скажешь ей, что тебя отправил я, а я ей потом объясню, кто ты и зачем к ней пришла.
 - Хорошо, - кивнула головой Ребекка и уткнулась лицом в подушку, вдыхая запах, оставшийся от мужского тела.
Соломон покинул свои покои и молодая девушка, испытывая безмерное счастье, легла на живот, блаженно растянвушись на постели.
Не прошло и десяти мнут, как в дверной косяк снова кто-то негоромко постучал и в комнату тихо вошел юноша, в котором Ребекка без труда узнала того, кто находился в свите Соломона.
 - Здравствуй, Ребекка, - юноша подошел к ложу и опустился на пол перед молодой девушкой, которая повернула к нему голову, - ты узнаёшь меня?
 - Да, - ответила Ребекка, с интересом разглядывая юношу, - я видела тебя в свите Соломона.
 - Меня зовут Аарон, - сказал парень, -  я пришел к тебе, потому что ты мне нравишься, потому что ты красивая. Я хочу познакомиться с тобой поближе и поговорить с тобой. Ты не возражаешь?
 - Нет, - улыбнулась девушка.
 - Ребекка, - Аарон смущенно посмотрел на неё и внезапно сказал, - научи меня целоваться.
 - Ты никогда не целовался? - еще шире улыбнулась Ребекка.
 - Нет, ни разу.
Ребекка подвинулась к самому краю ложа и тихо произнесла:
 - Ну... целуй. Ты же мужчина, проявляй инициативу.
Аарон, сидя на полу, приблизил свое лицо к лицу девушки и легонько прикоснулся губами к её губам. Ребекка обвила его рукой за шею и притянула к себе, целуя его в губы намного горячее.
 - Ах, какие сладкие и мягкие у тебя губки, - прошептал Аарон и спросил, - скажи, Ребекка, когда я стану немного взрослее, я могу надеяться на то, что мы займемся с тобой любовью?
 - Аарон, - снова улыбнулась Ребекка, - знаешь, что мне сегодня ночью рассказал Соломон? Он сказал, что построит для царицы Вирсавии небольшой сад любви, этакий маленький рай, с бассейном, с цветами и мягкой шелковистой травкой. И в этом саду можно будет делать всё, что захочется.
 - Всё — всё? - юноша широко открытыми глазами смотрел на молодую девушку.
 - Да, абсолютно всё, за исключением проявления агрессии. Малейшее проявление агрессии и человек будет лишен доступа в этот маленький Эдем до конца своих дней.
Аарон молчал, пытаясь представить в своем воображении этот сад любви.
 - Аарон, - обратилась к нему девушка, - я тоже хочу тебя попросить кое о чём.
 - Я слушаю тебя.
 - Когда рассветет и взойдет солнце, - попросила Ребекка, - проводи меня, пожалуйста, в покои царицы Вирсавии. Я боюсь заблудиться в этом дворце.
 - Хорошо, - Аарон снова приблизил свое лицо к лицу девушки и тихо произнес, - еще один поцелуй на прощание... пожалуйста.
Ребекка улыбнулась и снова обвила его рукой за шею.
 - Давай теперь ты, - прошептала она, слегка приоткрыв рот.
В этот раз юноша прильнул своими губами к её губам гораздо увереннее и поцелуй длился намного дольше.
 - Ну, пока,- Аарон отдышался и, поднявшись с пола, покинул покои Соломона.
                9
Когда Соломон вошел в покои царя, царь Давид полулежал на подушках. Сара тоже приподнялась повыше, чтобы царю было удобнее ласкать её упругие груди. Она взглянула на вошедшего Соломона взглядом ангела спустившегося с небес и почти тотчас скромно потупила взор.
 - Присаживайся, сын мой, - сказал Давид, - я хочу задать тебе пару вопросов.
Лекарь, сидящий на стуле подле ложа царя, поднялся, уступив Соломону свое место, и тактично отошел в дальний конец комнаты. Соломон сел на стул и приготовился слушать.
 - Мне хорошо известно, - заговорил царь Давид, обращаясь к Соломону, - что ты альтруист. Ты почти не думаешь о себе, чаще думаешь о других, в особенности о простых людях. Но я всё-таки хочу знать — если бы у тебя была реальная возможность обратиться с просьбой к Господу, чтобы ты попросил у Него для себя лично? Для себя, а не для других.
Соломон немного подумал и уверенно ответил:
 - Для себя лично я бы попросил мудрости, чтобы не делать ошибок в управлении государством, чтобы вверенное мне государство процветало, а не приходило в упадок и чтобы простой народ чувствовал себя счастливым и свободным.
 - Умён... стервец, - прошептал царь Давид, сжимая ладонью грудь прильнувшей к нему Сары.
Царь закрыл глаза, словно размышляя о чём-то и снова заговорил:
 - У меня к тебе еще один вопрос, Соломон.
 - Я слушаю, государь.
 - Какие действия ты предпримешь, - Давид снова открыл глаза и посмотрел на младшего сына, - чтобы Иудея и Израиль, наконец, объединились и стали жить в мире?
 - Я уже думал об этом.
 - И что надумал?
 - Наилучшим вариантом, - ответил Соломон, - будет мой брак с дочерью египетского фараона. На сегодняшний день политическая и экономическая ситация такова, что семейный союз с Египтом неизбежно приведет к объединению Иудеи и Израиля. При таком положении вещей эти два государства просто не смогут враждовать и жить раздельно.
 - Да-а, - с грустью протянул царь Давид, - а я бы, глупец, пытался бы захватить Израиль силой, проливая кровь невинных людей.
 - Не называйте себя глупцом, государь,  - тихо сказала Сара и, слегка развернувшись, положила голову царю на грудь, - просто каждое новое поколение людей всегда немного мудрее предыдущего. Те методы, которые были приемлемы для вас, устаревают для более молодых. Это движение жизни, государь.
 - Да, Сара, пожалуй ты права, - царь Давид, поглаживая её по черным как смоль волосам, снова закрыл глаза.
К ложу царя подошел лекарь и негромко сказал:
 - Государь, пришел ваш сын Натан...он не один. Вы сможете их принять?
 - Да, - ответил Давид, открыв глаза и повернув голову к лекарю, - пусть войдут.
Лекарь направился к выходу из царских покоев и через минуту вернулся в сопровождении Натана, Вирсавии и Азарии. Последним вошел Бенайя, как всегда для того, чтобы быть готовым в любую минуту исполнить то или иное поручение, если таковое возникнет.
 - Государь, отец мой, - обратился к Давиду Натан, - вчера ты был слишком слаб и к тому же бредил и мы решили не сообщать тебе неприятную новость. Но сегодня наступает новый день и мы, узнав о том, что ты находишься в ясном сознании и беседуешь с Соломоном, решили не терять время и прийти к тебе прямо с раннего утра.
 - Какую неприятную новость? - нахмурился царь Давид.
 - Вчера вечером твой сын Адоний самовольно провозгласил себя царем Иудеи и устроил в Иерусалиме грандиозный пир по этому поводу.
 - Что-о-о? - побагровел Давид и взял за руку Сару, - помоги мне сесть, Сара.
Облокотившись спиной на девушку, царь устроился поудобнее и грозно спросил:
 - Как такое мог допустить военачальник Иов? Он-то куда смотрел?
 - Военачальник Иов, - подал голос Азария, - и священник Авиафар в сговоре с Адонием.
 - Суки, сволочи, предатели, - царь Давид заскрипел зубами и обратился к Соломону, - Соломон, я найду в себе силы и сегодня ты будешь помазан на царство. Я хочу знать, кто будет у тебя военачальником вместо Иова?
Соломон поднял голову и, кивнув в сторону стоящего у входа гиганта, ответил:
 - Бенайя.
 - Ты слышал, Бенайя? - обратился к гиганту Давид.
Бенайя вышел вперед и слегка поклонился.
 - Да, государь.
 - Бенайя, - снова обратился к гиганту Давид, - иди и распорядись, чтобы готовили мулов и всё необходимое для помазания на царство нового царя. Объявите всему населению, что сегодня помазан на царство будет мой сын Соломон. Пусть люди готовятся к празднествам и увеселениям по поводу этого события и пусть людская молва, - царь Давид грозно поднял вверх указательный палец, - донесёт до Адония, чтобы он спасал свою шкуру, ибо жизнь его висит на волоске.
Соломон с Азарией невольно переглянулись, ибо царь Давид слово в слово повторил пророчество Натана.
 - Будет исполнено, государь, - Бенайя снова поклонился и, развернувшись, исчез за занавесью у входной двери.
 - Государь, - лекарь позволил себе возразить своему венценосному пациенту, - вы уверены, что у вас хватит сил вынести церемонию помазания?
Царь Давид посмотрел на лекаря и тихо, но убежденно, сказал:
 - Я не доживу до сегодняшнего вечера. Я чувствую это. Но сил помазать Соломона на царство у меня хватит.
Затем царь перевел взгляд на присутствующих и громко добавил:
 - Сейчас лекарь и Сара будут помогать мне одеваться, поэтому всех остальных я прошу покинуть мои покои.
Соломон поднялся со стула и, подойдя к царю, обнял его и прижался к его щеке.
 - Благодарю тебя, отец, - сказал он.
Затем выпрямился и уверенной походкой устремился к выходу. Натан, Вирсавия и Азария поклонились царю и последовали за Соломоном.
                10
Церемония помазания на царство подходила к концу. Храм и площадь перед храмом были забиты народом до отказа. Наконец, стоящий подле Давида первосвященник Азария смочил конец своего посоха в освящённом елее и прикоснулся им к голове коленопреклоненного Соломона. Народ затаил дыхание. В храме и на площади повисла мертвая тишина. Азария снова смочил конец посоха в елее и передал посох царю Давиду. Царь Давид в свою очередь прикоснулся концом посоха к голове своего сына и торжественно возвестил:
 - Да благословит Господь наш народ, нашу землю и наших детей! Да благословит Господь наше государство, ведомое новым царем! Да здравствует царь Соломон!
Буря ликования пронеслась в храме, выплеснулась на площадь, волной пронеслась по городу и покатилась дальше за его пределы. Буйная радость охватила людей от осознания того, что кончилась неопределенность, междоусобица и смута; от предчувствия того, что начинается совершенно новая жизнь, наполненная счастьем и смыслом. Адоний бежал, а молодой и уверенный в себе мужчина, каким народ знал Соломона, уже в молодые годы прославился своей мудростью и любовью к простым людям. Соломон прислонился губами к руке Давида, затем поднялся на ноги и, взяв посох из рук старого царя, повернулся к народу. Снова в храме и на площали повисло молчание.
 - Большинство правителей, - обратился к народу Соломон, -  полагают, что государство это территория. Это глубокое заблуждение приводит впоследствии к непоправимым ошибкам. Со всей ответственностью заявляю вам, что государство это население. А население это живые люди, у каждого из которых есть свои проблемы, свои интересы и свои желания. Я даю клятву народу Иудеи, что я буду жить ради интересов этого народа; ради интересов народа в целом и каждого человека в отдельности. Да здравствует народ Иудеи!
И снова волна ликования потрясла храм и, выплеснувшись на улицу, понеслась по всей стране.
Позади Давида безмолвно стояли сопровождающие его лекарь и Сара. Давид обернулся к ним и тихо сказал:
 - Силы покидают меня. Идёмте, я возвращаюсь во дворец.
Сара и лекарь тут же взяли его под руки и, не торопясь, стали спускаться с ним с возвышения в храме. У боковой двери храма царя ожидала крытая повозка, запряженная двумя мулами и как только все трое сели в нее, как она тут же тронула с места.
Вернувшись в свои покои, царь Давид велел не раздевать его и лег на свое ложе в том же праздничном наряде, в котором он был на церемонии помазания. Он лег на спину и, когда лекарь поправил подушки под его головой, поманил к себе Сару. Девушка, одетая в свое белое платье, подошла к царю и взяла в свои руки его слабеющую руку.
 - Сара, - Давид уже с трудом разговаривал, - я искренне благодарю тебя за проведенное со мной время. Ты была умницей, каких я еще не встречал. А сейчас ты можешь быть свободна.
 - Что вы такое говорите, государь? - спросила Сара, отказываясь верить в то, что царь Давид произнес свою последнюю фразу.
Она вдруг почувствовала, что рука царя, которую она всё ещё держала, стала безжизненной. Сара встретилась с ним взглядом, после чего царь Давид закрыл глаза и испустил дух. Лекарь тоже слышал последние слова Давида и тотчас подошел к ложу. Он взял из рук девушки руку царя, ощупывая пульс, затем прислонился ухом к его груди и через несколько минут констатировал смерть.
                11
Миссия Сары была закончена, но уходить из дворца она не хотела, чтобы это не выглядело как бегство. Но и оставаться в одной комнате с умершим ей явно не хотелось. Она с минуту постояла и нерешительно двинулась к выходу. Едва она скрылась за занавесью входной двери, как ей тут же дорогу преградил охранник.
 - Далеко ли собралась, красавица? - улыбнулся он.
 - Моя миссия окончена, - сказала Сара и едва слышно добавила, - царь Давид скончался.
 - А-а-а, - протянул охранник и взял девушку за руку, - в таком случае следуй за мной.
 - Отпустите меня, - возмутилась Сара, - что вы делаете?
 - Голубка моя, - снова улыбнулся охранник, - здесь я делаю только одно — исполняю приказы. Поэтому следуй за мной и не ерепенься.
Молодая женщина, вздохнув, последовала за мужчиной, который по-прежнему крепко держал её за руку. Они прошли по коридору дворца, затем спустились по  лестнице вниз, затем снова прошли несколько коридоров и снова начали спускаться по лестнице вниз. В этот раз каменная лестница, ведущая вниз, была слабо освещённой и мрачной. Они явно спускались в подземелье.
 - Куда вы меня ведете? - с ужасом вскрикнула Сара, - в темницу? За что? Я безукоризенно выполнила то, что от меня требовали.
 - Да не беспокойся ты, - охранник по-прежнему был улыбчив и невозмутим, - эта темница уютная и комфортная. Тебе понравится.
 - Мне не понравится, - возразила Сара, - потому что это в любом случае неволя.
Охранник остановился перед невысокой дубовой дверью и свободной рукой достал ключи.
 - Царь Соломон, - мужчина перестал улыбаться и строго посмотрел на девушку, - просто так свободы не лишает. Значит, что-то ты всё-таки натворила.
Он отпер дверь и, открыв её, подтолкнул Сару вперед.
 - Заходи.
Молодая женщина повиновалась. Комната, куда она вошла,  действительно находилась в подземелье, потому что в ней не было даже окон, и, безусловно, могла быть только тюрьмой. Однако, её интерьер был далек от тюремного. Прежде всего, она была просторной и хорошо освещённой. Повсюду горели свечи, на полу лежал мягкий ковер, стены тоже были увешаны коврами в восточном стиле. У противоположной стены находилось огромное ложе, укрытое дорогими покрывалами. Мягкие подушки и пуфики были аккуратно уложены и вся комната целиком напоминала царские покои.
Когда охранник стал закрывать за ней дверь, Сара бросилась к нему и испуганно спросила:
 - Я здесь долго буду? Когда меня выпустят?
 - Этого я не знаю, - ответил он и, закрыв дверь на ключ, оставил молодую женщину в одиночестве.
Сара огляделась. Окинув взглядом огромное ложе, она вспомнила о том, что провела рядом с царем Давидом фактически бессонную ночь и почувствовала неодолимое желание выспаться. Сара подошла к ложу, сняла с себя белое платье и, забравшись на ложе, укрылась мягким покрывалом. Блаженно растянушись на мягкой постели, она через минуту уже крепко спала.
                12
Сара проснулась от странного чувства, что в комнате она находится не одна. Лежа на постели, она резко обернулась и увидела поразительной красоты девушку, которая поставила на край ложа разнос с едой. На девушке было полупрозрачное платье, сквозь которое угадывалось цветущее молодое тело.
 - Если вы голодны, госпожа, можете пообедать,  - тихо сказала девушка и поклонилась.
 - Госпожа? - Сара удивленно воззрилась на молодую незнакомку, - ты издеваешься надо мной?
 - Любая женщина, которой я прислуживаю, - спокойно ответила девушка, - является моей госпожой.
Сара, однако, действительно испытывала чувство голода. Откинув одеяло, она решила не одеваться и, как была голая, принялась за трапезу.
 - Как тебя зовут? - спросила она у девушки.
 - Ребекка, - ответила девушка и, отойдя немного поодаль, села на мягкий стул.
Скажи, Ребекка, - спросила Сара, налив себе из кувшина вина и еще раз оглядев комнату, - где здесь можно помыться? У меня такое чувство, что я не мылась целый год.
 - Помыться можно здесь в соседней комнате, - ответила Ребекка, - как только закончите обед, я провожу вас.
Сара не стала больше ни о чем расспрашивать и сосредоточилась на утолении голода. Затем выпила еще немного вина и решительно отодвинула от себя разнос.
 - Ну всё, Ребекка, - Сара улыбнулась и посмотрела на девушку, - теперь веди мыться свою госпожу.
Девушка поднялась и в первую очередь убрала с ложа разнос и отнесла его в дальний конец комнаты. Сара тоже поднялась с ложа и начала оглядывать свою тюрьму, пытаясь определить, где может находиться эта таинственная комната для омовений. Ребекка подошла к Саре и, взяв её за руку, увлекла за собой. Подойдя с ней к одной из стен, она отодвинула висящий ковер и взору пленницы открылась комната, в которой находился наполненный теплой водой небольшой бассейн. С противоположной стороны входа спуск в бассейн был пологим, сделанный таким образом, чтобы можно было полулежать в воде и Сара, войдя внутрь, сразу же направилась к этому месту. Обойдя бассейн, она вошла в воду по пояс и легла на мраморный пол, плеская ладонями воду на свое обнаженное тело. Ребекка тоже сняла платье и, войдя в бассейн, стала купать свою госпожу, попутно массируя ей ноги, руки, груди и шею. Сара закрыла глаза, позволяя заботливым рукам Ребекки делать ей массаж и омовения. Она вспомнила о том, как прислужницы царицы Вирсавии готовили её к ночи с Давидом и невольно улыбнулась, когда в её голове возник вопрос - «для кого её готовят сейчас?».
Словно в ответ на её вопрос, в комнату для омовений вошел здоровый голый мужчина. Сара удивленно распахнула глаза, пытаясь понять, кто это может быть, как вдруг за ним вошел другой, такой же здоровый и голый, затем третий, четвертый, пятый...Их было около десятка и Сару внезапно сковал страх. Она с ужасом смотрела на входящих мужчин и вдруг в последнем узнала Бенайю. Гигант тоже, как и остальные, был полностью голый.
 - Ребекка, оставь нас, -  обратился к девушке Бенайя.
Ребекка вышла из бассейна и, прихватив свое платье, выскользнула из ванной комнаты. До сознания Сары, наконец, дошло, что Соломон не шутил, когда сказал ей, что ей займётся десяток похотливых мужиков. Они молча смотрели на неё и Сара уже начала бояться, что её может охватить такая паника, что она начнет кричать. А эта паника, в свою очередь, могла привести к тому, что вместо радости секса она получит групповое изнасилование. Таким образом, только от неё одной зависело, получит ли она удовольствие или будет страдать. Мужчины, словно зная о том, что молодая женщина поначалу будет напугана, просто стояли и молча ждали её реакции. Сара начала смотреть на них как на сексуальных партнеров и страх постепенно отступил.
 - Ну что ж, - прошептала она, словно говоря самой себе - ни один пророк в этом мире неспособен точно сказать, где и когда меня ожидает смерть. Поэтому не лучше ли использовать по максимуму каждое мгновение этой жизни как бесценный дар, отпущенный Господом?
Сара, наконец, овладела собой и вышла из бассейна. Взяв приготовленное Ребеккой полотенце, она вытерла досуха своё тело и, бросив его на пол, направилась к стоящим у входа мужчинам. Подойдя поближе, она подняла вверх руки, слегка прогнула спину и томно произнесла:
 - Давайте, мальчики, начинайте. Я желаю море секса и океан удовольствия.
Бенайя подошел к ней, держа в руках темную повязку из плотной материи, и развернул девушку к себе спиной.
 - Что ты делаешь? - удивленно спросила Сара.
 - Завязываю тебе глаза, - ответил Бенайя и, накинув повязку ей на голову, крепко завязал её.
 - Зачем?
 - Во-первых, твое удовольствие будет гораздо острее, а во-вторых, - Бенайя наклонился к её уху и прошептал, - я хитрее тебя, потому что ты никогда не узнаешь, кто будет первым.
Бенайя взял её за руку.
 - Идем в салон, - сказал он, - здесь нам будет тесновато.
Выйдя из комнаты для омовений, они прошли еще немного и остановились. Бенайя отпустил её руку. Сара ничего не видела, но чувствовала вокруг дыхание и запах мужских тел. Вероятно, мужчины плотным кольцом окружили её. Она замерла и вынуждена была признать, что Бенайя прав. Незнание того, что первым прикоснется к её телу— руки или губы; незнание того, что первым прикоснется к её губам — чьи-то губы или чей-то член, невообразимым образом возбуждало её. Тело Сары начало даже подрагивать от возбуждения. Она не выдерждала и, вспомнив о том, что у ней не связаны руки, стала шарить ими по сторонам. Как она и предполагала, она находилась в плотном кольце мужчин. Её руки скользили по телам мужчин, она нащупывала твердые эрегированные члены и возбуждалась всё больше и больше.
Мужчины, казалось, только этого и ожидали. Как только Сара начала шарить по их телам, почти в ту же минуту более десятка мужских рук облепили её тело с ног до головы. Эти крепкие мужские ладони были повсюду, они гладили её тело, сжимали её груди, ласкали промежность. Когда чьи-то губы стали покрывать поцелуями её попу, у молодой женщины от возбуждения начали подкашиваться ноги. Она рухнула на колени и почувствовала на своем лице упругий половой орган. Сара открыла рот и приняла его. Затем снова вспомнив о своих собственных руках, она стала искать руками еще эрегированные члены и, найдя их, стала сжимать их и массировать, испытывая огромное удовольствие от ощущения в своих ладонях горячих и твердых половых органов. Масса мужских рук подняла её вверх и Сара оказалась в горизонтальном положении. Эти невидимые руки широко развели в стороны её ноги и молодая женщины почувствовала, как мужские губы и языки скользят у ней по вутренней части бедер и по её натурально мокрому лону. Сара взвыла от острого приступа удовольствия и полностью обмякла, целиком превратившись в единое и жгучее желание отдаться. Мужские руки перенесли её по воздуху на ложе и опустили на крепкое мужское тело. Молодая женщина едва успела приподнять попу, как мужчина резко вошел в нее, заставляя её рухнуть ему на грудь. Еще один мужчина лег на неё сверху, в лицо её снова упёрся мужской член и повсюду были руки — неутомимые мужские руки. Находящейся в полной темноте Саре даже казалось, что эти руки живут сами по себе, отдельно от тела, потому что они были посюду. Всё её тело постоянно было облеплено мужскими руками, которые неизменно ласкали, сжимали и гладили. Затем переворачивали Сару с живота на спину, со спины на бок и снова на живот и молодая женщина впервые в своей жизни осознала, что удовольствие, оказывается, может быть таким интенсивным, что можно потерять сознание.
                13
Почти два часа без перерыва длилась эта череда членов и рук. Почти два часа без перерыва её промежность и её рот неизменно были заполнены двигающимися, горячими и пульсирующими членами. И, наконец, накал страсти стал стихать. Члены и руки сменились губами. Удовлетворенные мужчины покрывали поцелуями её тело, всё её тело целиком — от пальцев на ногах до шеи и лица. Теперь повсюду были сухие и теплые губы и Сару наполнила такая умиротворенность и такой покой, что ей показалось, что она действительно покоится в объятиях Господа. Когда исчезли и губы, кто-то заботливо развязал ей повязку. Сара, лежа на спине, открыла глаза и увидела склонившуюся над ней Ребекку. Девушка влажным полотенцем вытирала её лицо и тело, попутно массируя её ноги и руки.
 - Ребекка, - Сара с благодарностью посмотрела на девушку и спросила, - как часто мной будут заниматься похотливые мужики?
 - Если не ошибаюсь, раз в день, - ответила девушка, положив себе на плечо ногу Сары и массируя мышцы на ногах.
 - Раз в день? - Сара широко открыла глаза, - а если я не забеременею?
 - Мужчины будут каждый день разные, - улыбнулась Ребекка, - какой-нибудь бык-осеменитель всё равно попадется.
 - Ну а если всё-таки нет? - в глазах Сары был испуг.
Секс с десятью мужчинами доставил её огромное удовольствие и она нисколько не жалела о проведенном с ними времени, однако, если это будет происходить ежедневно в течение долгого времени, то это рискует превратиться в экзекуцию и насилие.
 - Если нет, - Ребекка осторожно положила на ложе её ногу и взяла другую, - тогда, госпожа,  я советую вам только одно — молиться. Если вы искренне будете просить у Господа ребеночка, если ваша молитва будет горячей и пламенной, то Он обязательно вас услышит.
Сара замолчала и подумала о том, почему такая простая мысль не пришла ей в голову раньше. Ведь действительно, вместо того, чтобы красть ребенка у этой горожанки, можно было бы просто молиться и просить дитя у Господа.

После ужина, который принесла ей Ребекка,  Сара еще раз посетила комнату для омовений и, придя в салон, одела свое белое платье. Затем, взяв с ложа небольшую подушку, она положила её себе под ноги и, став на колени, начала молиться.
 - Прости меня, Господи, - шептала Сара со слезами на глазах, - прости мне тот грех, который я совершила. Я никогда больше в своей жизни не возьму ничего чужого. Даже если это будет никому ненужная вещь. Клянусь тебе в этом, Господи. И умоляю тебя простить меня.
Слезы ручьем текли у Сары из глаз, но она продолжала стоять на коленях и молиться.
 - Господи, только об одном прошу. Подари мне дитя. Я так хочу носить его под своим сердцем, я так хочу растить его и заботиться о нем, когда он родится. Умоляю Тебя, Господи. Прости меня и подари мне ребеночка.
Сара рухнула на колени и разрыдалась.

На следуюший день еще десяток мужчин посетил её покои. В этот раз Сара попросила не завязывать ей глаза, потому что решила не просто отдаваться им, но и любить их, видеть их глаза, любить их всем сердцем, ибо горячая молитва убедила её в том, что Господь дает детей только любящим сердцам.

Сара отчаянно молилась каждое утро и каждый вечер. А каждый день после обеда она с бешеной страстью отдавалась приходящим мужчинам. По истечении недели молодая женщина почувствовала недомогание и попросила Ребекку пригласить к ней лекаря. Лекарь пришел, осмотрел Сару, но ни к какому опредленному результату не пришел. Тем не менее, после его визита похотливые мужики приходить перестали. Вторую неделю своего заточения Сара провела без секса, но по-прежнему в молитвах, и, по истечении второй недели, лекарь, осмотрев её, заключил, что она беременна. В тот же день Сара покинула комфортную комнату в подземелье и переселилась в отведенные для неё покои неподалеку от комнаты Ребекки.