Послал и отлегло

 
 Слышали? В России запретили слово «х*й».
На языке моего любимого тбилисского соседа дяди Васи, которого отец называл энциклопедией русского мата, стало невозможно общаться!
Это всё равно что у скрипки вырвать струны и сказать: «Ну, играй теперь Моцарта».
  Пришлось народным умельцам изобретать неологизмы.
Жизнь пошла, завертелась… В стране, где холопы Малинины вознеслись до княжеских высот, где б***ь стала профессией, а культур-мультур объявили государственной религией.
  Народ из России к нам повалил — гурьбой, особливо после того, как некоторых «неугодных окурку» обозвали иностранными агентами. Новые «враги народа».
История щёлкнула выключателем и зажгла ту же лампочку: всё повторяется.
Ну и что ж — теперь не хочется грязью в морду, надо приспосабливаться к новой элегантности, подпевать хором, но без «х*я».
Раньше я не церемонилась с «нашими»: просто — «Какого х*я?»
А теперь, после замечаний «оскорблённых и униженных», спрашиваю вежливо:
— А зачем я, собственно, понадобилась?
Слишком въедливым и умирающим от любопытства бросала:
— А тебя это е**т?
Ну, языком доступным таким.
Теперь приходится заворачивать в бархат:
— А вам, сударь, какая печаль?
Целый ряд идиом, типа «Твою мать», «Ну, ни х** себе», пришлось заменять на:
— «Больно слышать» — с шекспировским трагизмом на лице.
  А вообще, матом или без — всё одно крутится вокруг людей.
Уж очень я любила выражение одной моей знакомой маникюрши из Одессы:
— «Люди — говно на блюде».
Грубо, но метко, как её маникюр с алым лаком.
Ну а я — интеллиХентка с тбилисскими замашками — нашла себе эвфемизмы полегче.
Скажем:— «Люди — винегрет из тщеславия и трусости». Или, если хочется тонкой иронии, — «Люди — фарш из собственных пороков».
Смысл-то один, только звучит культур-мультур — хоть в словарь афоризмов пиши.
Выход всегда найдётся там, где есть вход.
Вместо «Я тебя в асфальт закопаю» можно же сказать:
— «Голубчик, не утруждайте себя в поисках профанаций». Мать твою за ногу, как это всё накручено.
Мой обожаемый п***ец… сменился на жеманную фразочку:
— «Я экзальтирована вашими инвенциями».
Понесло, так понесло. Мать моя женщина… Нет. Без мата мне легче  не стало жить.
С ним — как с воздухом: вдох, выдох, свобода.
Послал — и отлегло.
  Одна мадам в ФБке недавно написала в комментарии:
«Пишет она отлично, но слишком много мата…»
Ойц… да где же она его у меня узрела?
Хотела бы я показать ей, как это делается по-настоящему!
Эх, знала бы она, как я могу послать — по методике дяди Васи.
Трёхэтажным. Со свистом. Умею.
Но берегу.