Еще несколько тайных мыслей об ангеле повествовани

   Тайные мысли — это всегда то, чего ты еще не знаешь. Или в справедливости или возможности или реальности чего не уверен. Пока еще читатель не может быть уверен в том, что ангел повествования существует, или что он может существовать, или что его существование способствует восстановлению справедливости. Более того, читатель вообще еще не знает, а что это такое — ангел повествования. У него нет сейчас, впрочем, и уверенности в том даже, что он узнает о том, что же это такое и после того, как прочитает то, что здесь написано под заголовком «несколько тайных…» и так далее. Он может только предполагать это, и, значит, сам тайно мыслить: «несколько собственных тайных мыслей об ангеле повествования». И в этом-то все читатели совершенно похожи друг на друга, и скорее всего, что они все как один сначала станут тайно мыслить о том, чего же они совершенно не ждут от столь тайно привлекательного объекта, как ангел повествования. И в их мыслях всплывут самые невообразимые картины, показывающие им кошмары их жизни, с которыми они никак не хотели бы связывать ангела повествования и его пока еще тайное существование в этом ми-ре. Их разум наполнится картинами безумия, страха, жестокости, страданий, смерти, и они скажут тайно про себя: «нет, обо всем подобном не может повествовать ангел!» А о чем же он может повествовать? — спросят тогда они себя. И сквозь тьму картин безумия чей-то невидимый голос скажет: «конечно, ангел не повествует о подобном тому, что вы только что видели, ведь он не смотрит, а повествует. И все. Он не знает, что такое безумие дел мира, потому что он видит в мире только слова. А слова, это всегда создания только разума, и они останутся созданием только разума, и ничто не превратит их в дела мира, поскольку они — слова — всегда останутся словами. Поэтому ангел повествования не знает неразумия. И он не повествует о том, что безумно».
   Конечно же, дорогой читатель, ангел повествования не будет повествовать о безумии, о сумасшествии, о потере разума, о… так много в нашем мире безумия, сумасшествия, кто-то теряет разум, рассудок, он сбрендил, свихнулся, стал «того», у него «поехала крыша», зашел ум за разум, не хватило извилин, он взбесился, озверел, ему крутят пальцем у виска… «кто скажет брату своему «рака» — безумный, того ждет геенна огненная»… «для эллинов безумие, для иудеев — соблазн»… так говорят христиане… конечно, дорогой читатель, кем бы ты ни был, в этом ты всегда прав… и всякий ангел повествования, несомненно должен будет с тобой согласиться. Поэтому один ангел скажет
   «безумие для эллинов, это что? Антиглобализм, международный тер-роризм, серийные убийцы, демонстрации геев, «СПИД без границ», наркоаристократия, «золотой миллиард», зомбирование с помощью мультфильмов, полутораметровая силиконовая грудь Лолы Феррари, анализ спермы президента США, собственное клонирование с целью выращивания органов для пересадки себе же…  выживает разумнейший…»
   А второй поддержит его слова
   «соблазн для иудеев, что это? Мусульманский фундаментализм, от-рубленные по постановлению суда пальцы, руки, головы, зубрежка наизусть Корана, вечная жизнь для Муамара Каддафи, тысяча сто одиннадцать женщин Арафата, смертная казнь за публикацию стихов, или прозы, пятьдесят центов в месяц в качестве оплаты за труд, женщины, в двадцать пять лет рожающие двенадцатого ребенка, ядерный терроризм… выживает сильнейший…»
   О чем таком еще не повествует ангел повествования? О многом, многом. Многом безумии. Он не знает, что такое безумие и соблазн. Кроме того, он ведь не совсем христианский ангел, то есть не только христианский ангел, или точнее, не для всех христианский ангел или... Он просто этого не знает… Он повествует о чем-то… Он повествует. И все.
   А что же он знает?
   Вот — детская считалочка — «раз, два, три, четыре, пять…» вот — «это мама, это папа» вот — муж и жена прожившие вместе тринадцать лет и имеющие ребенка двенадцати лет идут разводиться в суд, расположенный в доме номер два по улице советской номер такой-то вот — человек, проучившийся двадцать один год в различных учебных заведениях от школы до докторантуры университета стоит в очереди в кассу высшего учебного заведения, где ему выдадут ровно две тысячи двести двадцать рублей месячного жалованья, которые он потратит на приобретение двух килограммов мороженого мяса, восьми с половиной килограммов картофеля прошлогоднего урожая, оплатив стоимость десяти килограммов, трех, а потом еще трех бутылок пива, какой-то непонятной рыбной мелочи на закуску и одной книги по цене сто семьдесят один рубль сорок копеек, один рубль он потеряет при подсчете денег, выплаченных ему за сданные пивные бутылки, после чего отдаст жене оставшиеся шестьсот пять рублей для оплаты жилья и телефона, по которому ему звонят неудачливые студенты, пытающиеся выторговать за небольшую сумму денег положительную оценку на экзамене или зачет, но жена скажет ему, что она сыта по горло этими копейками, что тринадцать лет назад будущее представлялось ей… вот — человек прошел семь шагов по торговому залу продовольственного магазина и повернул налево, и прошел еще пять шагов, прежде, чем споткнулся о потерянную кем-то монету достоинством в один рубль, на которую он купил в складчину с двумя людьми маленькую склянку спирта в аптеке, расположенной в доме номер семь по улице номер линия такая-то вот — номер дома три по девятой советской улице вот — еще один дом вот — человек что-то подумал про себя и ему захотелось что-то сказать.
   Это и знает ангел повествования. Он знает каждое наше невысказанное слово. Он думает тогда, что оставлять слова невысказанными неразумно. А когда мы чувствуем эти его мысли, наши умершие в нас слова начинают снова звучать в нас.


Рецензии
Почему ангел?
Почему не бес?
Картинка, нарисованная вашим ангелом ужасна.
"Антиглобализм, международный терроризм, серийные убийцы....
Мусульманский фундаментализм, от-рубленные по постановлению суда пальцы, руки, головы...
...жена скажет ему, что она сыта по горло этими копейками, что тринадцать лет назад будущее представлялось ей…"
Но она (эта картинка) соответствует реалиям нашей жизни.
И спасает нас от безумия только то, что многое остается за кадром нашей сиюминутной жизни и мы не можем одновременно думать обо всем.
Когда все сведено в одном повествовании, как у вас, читатель стоит на пороге нервного срыва.

Ольга Бурзина-Парамонова   11.06.2014 10:02     Заявить о нарушении