Тени прошлого книга вторая, 33

РСФСР. Петроград - Москва.
Конец августа 1918 года

     Сидней Рейли и Беньямин Свердлов прибыли в Россию, и по совету Якова Свердлова избрали местом дислокации Петроград. Преданная Свердлову Галина Константиновна Флаксерман поселила прибывших агентов Якоба Шиффа на квартире своего мужа – меньшевика Суханова (Гиммера) на Петроградской стороне, на набережной реки Карповки, дом 32, кв. 31. Квартира издавна использовалась к качестве конспиративной – здесь принималось решение о вооруженном восстании в 1917-м.

     Рейли и его группа занялись вплотную организацией покушения на Ленина, а чтобы отвлечь внимание, усиленно работали над организацией эсэровского восстания в Москве и Питере.

     Свердлов, курируя ВЧК, узнал от Дзержинского о том, что эсэры готовят переворот, и Дзержинский уже планирует аресты. Нужно было срочно спасать ситуацию, и Яков Михайлович вызвал к себе брата, который в РСФСР стал зваться Вениамином и был определен на службу в должности… Народного комиссара путей сообщения.

     - Беня, срочно поезжай в Питер и прикажи Рейли совершить какое-то значимое убийство! Это нужно для того, чтобы немедленно отвлечь Дзержинского от Москвы. Иначе, он сломает наши планы по убийству Ленина! Я предлагаю кончить председателя ПетроЧК Моисея Урицкого. В связи с убийством Урицкого Дзержинский просто вынужден будет отправиться в Питер. И еще, - убийство непременно должно быть совершено не позднее девяти, максимум десяти, часов 30-го августа. Это обязательное условие! У Рейли есть люди для совершения подобной акции?

     - Есть группа из нескольких молодых людей, юнкеров и офицеров. Правда, чекисты уже вышли на их след и около десятка заговорщиков казнили неделю назад, но основные силы группы все еще на воле. Мы сделаем то, что ты приказываешь.

     - Тебе не нужно оставаться в Питере до завершения покушения! – раздраженно сказал Яков Михайлович. – А тем более, принимать в нем участие! Передашь приказ Рейли и немедленно возвращайся! Ты мне будешь нужен здесь!

     Вениамин покинул кабинет, но Свердлов недолго оставался в одиночестве...

     - Яков Михайлович, - Галина Флаксерман (она же Лия Абрамовна), - заведующая Управлением делами ЦК РКП(б) вошла в кабинет без стука и предварительной договоренности, что позволялось весьма немногим даже высокопоставленным партийцам. – Я приготовила для вас расписание митингов и выступлений перед рабочими Владимира Ильича на ближайшее время. Выступление товарища Ленина на заводе Михельсона запланировано, как вы и наказывали, на 30-е августа, на 19:00 часов. У вас будут еще поручения?

     - Нет, Галина, спасибо! Вы все сделали правильно!

     Свердлов, не мешкая, отправился в секретариат Ленина, где дежурным секретарем служила сестра Галины Сара Флаксерман.

     Задав девушке несколько вопросов по службе, Яков Михайлович взял ее под локоть и увел из кабинета в коридор, попутно улыбнувшись второй дежурной секретарше Володичевой.
   
     - Сара, вы не планировали увидеться со своей подругой в ближайшие дни? – спросил Свердлов полушепотом.

     - Вы имеете в виду Фанни? – переспросила девушка.
 
     - Да, именно ее!
 
     - Мы планировали встретиться завтра. Фанни хочет, чтобы я помогла купить ей туфли. В ее старых туфлях вылезли гвозди и колют ей ноги. Я должна что-то передать ей?

     - Вы умная девушка, Сара! – сказал Свердлов. – Да, нужно передать ей, что Владимир Ильич будет выступать в Замоскворечье, на заводе Михельсона 30-го августа в 19:00 часов. Больше ничего.

     - Хорошо, Яков Михайлович! Я все сделаю! – Сара понимающе улыбнулась и ушла в кабинет.

     Свердлов вернулся в кабинет и дал команду секретарю вызвать Юровского, который был в настоящее время  заведующим районной ЧК в Замоскворечье.
 
     - Ну что, Яков, вкратце, обстановка такова: государственный переворот назначен эсэрами на 30 августа 1918 года. Троцкого в Москве нет - он в Казани на Восточном фронте. В этот же день эсэрами будет совершено убийство Урицкого в Питере, и этим убийством выманивается из Москвы Дзержинский. Органы ВЧК заняты: готовятся к разоблачению заговора послов. Обстановка в столице тревожная. Ну, а мы подходим к заключительному этапу? – Свердлов пристально посмотрел на Юровского. – Ты готов?
 
     - Я готов, Яков Михайлович, - ответил Юровский. – И люди мои готовы. Так, значит, тридцатого?... Стрелять будут двое, чтобы исключить случайности, а знак подаст Фанни Каплан, которая будет ждать окончания митинга, находясь на заводской территории.
 
     - Как это будет происходить? – Свердлов, как всегда, должен был вникнуть во все детали предстоящего покушения. – Расскажи подробно!

     - Матрос Новиков встанет в дверях и сдержит толпу, якобы давая Ленину возможность свободно пройти к машине. Около машины его будут поджидать  левый эсер, заместитель командира отряда ЧК Александр Протопопов и агент ЧК Лидия Коноплева. Они и будут стрелять. Оружие проверено, осечек быть не может. Фанни никого из них не знает. Ее задача только раскрыть и закрыть зонтик. Даже если ее задержат, она ничего не сможет рассказать. К тому же, я буду контролировать все ее допросы, как заведующий районной ЧК.

     - Это вряд ли! – покачал головой Свердлов. – Дело о покушении на вождя революции будут расследовать высшие инстанции! Тебе его не доверят.

     - Но ведь в твоих силах оставить расследование здесь! Зачем нам в этом деле лишние люди?!

     - Яков, поверь, я сделаю все, чтобы расследование свернуть за три дня! Никто никого искать не будет. Лишь бы твои люди сами не попали в руки правосудия.

     - Яков Михайлович, я вот что подумал… - Юровский замялся, не решаясь признаться в своеволии. – Я поручил своим людям…

     Он заметил, как гневно сверкнули глаза Свердлова, и замолчал окончательно…

     - Говори! – голос Свердлова не предвещал ничего хорошего.

     - В случае задержания кого-то из стрелков, или их обоих,  я приказал расстрелять их на месте.

     Свердлов задумался…

     - А ведь, пожалуй, ты прав! – наконец сказал Яков Михайлович. – Это всегда можно будет объяснить революционным гневом масс… Что ж, хоть ты и проявил самоволие, я одобряю твое решение. Итак, 30-го августа – день торжества нашей победы! Сделай все, Янкель, чтобы не омрачить мне этот праздник!

    В пятницу, 30 августа 1918 года, Леонид Каннегисер, - юноша из богатой еврейской семьи, глава которой был знаменитым инженером, известным даже в Европе, талантливый поэт,  оставивший после себя несколько десятков стихотворений, часть из которых была напечатана в журналах «Северные записки» и «Русская мысль», одурманенный идеями эсэров из окружения Сиднея Рейли, вышел из дому и на велосипеде поехал в сторону Зимнего дворца. Он остановился у дома № 5 на Дворцовой площади, где располагался Комиссариат внутренних дел Петроградской коммуны, и вошел в подъезд. Было около 9-ти часов утра. Швейцар, которого он спросил: «Товарищ Урицкий принимает?», ответил ему: «Еще не прибыли» – и больше не обращал внимания на молодого человека в кожаной куртке и в фуражке офицерского образца. Каннегисер отошел к окну и присел на подоконник.
 
     В 10:00 часов у подъезда остановился бывший царский автомобиль, и Урицкий, войдя в вестибюль, стал ждать, когда швейцар откроет дверь лифта. В это время Каннегисер подошел к нему сзади, и раздался роковой выстрел. Урицкий, смертельно раненный в голову, упал и скончался на месте, а Каннегисер бросился на улицу. Вполне возможно, если бы он надел фуражку, убрал револьвер в карман и спокойно пошел пешком налево, то ему удалось бы скрыться, свернув под арку и затерявшись в толпе на Невском. Но, потеряв самообладание, забыв фуражку на подоконнике, держа револьвер в руке, он сел на велосипед и рванул в сторону Миллионной улицы.
 
     Звуки выстрела услышали служащие, находившиеся на первом этаже. Сбежав по лестнице, они увидели лежащего на полу Урицкого. За террористом была организована погоня. Отследить его было нетрудно, так как одинокий велосипедист без шапки и с револьвером в руке не мог остаться незамеченным на малолюдной площади. Понимая, что от автомобиля ему не оторваться, Каннегисер затормозил около дома № 17 по Миллионной, бросил велосипед и устремился во двор. Он вбежал в парадное по правой половине дома, поднялся на второй этаж, вошел в квартиру князя Меликова, дверь в которую была открыта и, не обращая внимания на изумленную прислугу, схватил с вешалки пальто. Надев его поверх куртки, он спустился вниз, вышел во двор, но там был опознан и арестован…

Продолжение следует -