фракции смерти действие пятое

Фракции смерти 5
Прощаться с мертвыми всегда тяжело. Трудно смотреть на них лежащих в могилах, или же, если все очень плохо на закрытые гробы, при этом понимая, что еще недавно все было хорошо и вы разговаривали, но отныне это не повториться. разве что во снах. Хотя это конечно же будут не они.
Другие люди это безусловно часть нас самих, но мы никогда не сможем прожить жизнь за другого человека. Об умерших надо помнить, а жить для живых,  так часто говорят умные люди, прошедшие через множество потерь.
Сначала Анастейша не хотела жить для тех кто был жив, ведь почти все они были убийцами, врагами, погубившими ее родных, друзей, любимых, они были монстрами под огромными, обезличенными слоями брони. Она хотела жить только из-за памяти. Памяти о своих людях, пытающихся попросту найти свое место в пустыне разоренной бесконечными войнами, интервентами, зараженными и самими людьми, которые по своей природе не могли отвыкнуть от десятилетий нескончаемых битв.
Она не так давно впервые увидела мир и безропотно следовала командам начальства, думая: "как такие люди могут ошибаться? Им столько лет, они через столько прошли и построили хоть какой-то мир на осколках того за что они боролись". И выжившие боролись друг за друга и за свое будущее, пытаясь избавиться от напасти в виде бандитов, ходящих мертвецов и  мутантов.
А потом пришли люди в огромных доспехах и убили многих... Конечно же не всех, а лишь тех, кого сочли опасными. Остальных же связали и рассказали байку о том, что они спасители из одного из великих городов, которые устояли во время великих воин.
Они рассказывали сказки о том, что в разгар эпидемии, когда люди восторжествовали над инопланетянами, все города закрыли двери и не пускали никого, благо защитные структуры, возведенные в эпоху воин сделали их попросту не преступными скалами для всех, кто был снаружи.
До этого, имея слишком много внутренних проблем люди из этого полиса не выходили, боясь что зомби-зараза, как они называли на манер старых фильмов, прорвется внутрь, но предположив лечение какие-то группы стали выбираться наружу.
Поведение с которым столкнулись первые выходцы, посланные для наблюдения, даже жителям бандитских районов казалось зверским, отвратительным. Но они отважились ответить дерзким рейдерам лишь когда получили приказ командования.
То как поступили они было так же плохо, как поступали снабженцы из посёлка, но не знакомые с дикостью мира они сами стали зверми.
Спустя четыре дня после битвы солдаты в огромных доспехах, напичканных электроникой собрали всех выживших людей из их импровизированных камер и провели в большой парадный зал, где люди часто собирались на праздники, а в прочее время использовали как рыночную площадь для взаимного обмена товарами.
 - Поймите люди, мы не знали, что здесь столько невинных! - почти кричал солдат в сверкающе зелёном экзоскелете. Анастейша видела такой и раньше, в их убежище он стоял возле выхода, но его так и не смогли запустить, когда покидали его.
 - Если вы, мать вашу, наблюдатели, как вы сами говорите, то как вы могли этого не знать?! – Кричала женщина из толпы. Она потеряла во время битвы не только мужа, но и двоих сыновей. Ненависть так и полыхала в ее глазах, а энергия ощущалась через весь зал, но она не хотела подставлять всех и потому вовремя остановилась.
 - Мир не так прост, мы просто хотели сделать его лучше, и вам не стоит оправдывать поведение своего начальства, нашими поступками, - без тени сомнений сказал солдат.
 - Но как вы можете так говорить? – спросила Анастейша, - разве не проще тогда нас всех убить чем заставлять мучится? Помогите нам хоть чем-нибудь.
 - Мы заберем всех зараженных, и наши медики попытаются найти лекарство от зомби-вируса. Лучшие, - сказал человек в сверкающем доспехе, - это все чем мы можем вам отплатить, к сожалению лишних двух сотен квот на проживание в городе нет. Да и к сожалению автоматический карантин вас не пропустит.
Он говорил так, будто давно заучил эту фразу и говорил ее не впервые, что противоречило его историям о первом выходе из полиса.
Но девушка знала - отвечать нельзя. Они сильнее, рассчитывать можно только на то, что они уйдут. Однако парень сидящий рядом - смуглый двадцатилетний паренек Эддард не мог выдержать.
 - Вы хотите их увезти чтобы мучить! Ставить опыты на наших близких, при этом бросить нас здесь!
 - Да! - поддержал его старик. Он был не из убежища, когда Анастейша и ее родители вышли из убежища этот старик уже жил с военными, и не смотря на то, что она старалась перезнакомиться со всеми, его имени она совсем не помнила, - вы разрушили наши стены, убили всех наших защитников и теперь бросаете нас здесь на верную смерть, с тем же успехом вы могли просто убить нас!
Солдат хотел что-то сказать в ответ, но задумался. Старик говорил чистую правду и солдат, врал он, или нет, не хотел брать столько смертей на свою совесть.
 - Мы оставим вам десятерых бойцов, и они проведут вас всех к ближайшему поселению, которое мы найдем, а потом мы придумаем что делать, - казалось ответ давался ему очень тяжело, но говорил он так, будто знал его с самого начала, еще до штурма.
Старик выдохнул так, будто это было уже не впервые в его жизни, но просить о чем-то еще было смерти подобно, потому он благоразумно промолчал.
Решение было вынесено и все готовились к худшему.