Песенное слово

                (Поэтическое размышление)

Однажды, находясь в несколько отрешённом состоянии, я слушал исполнение песни. Пение было не только профессиональным. Чувствовалась органичность, простота и искренность всего этого цельного ДЕЙСТВА.
Наконец и я, сам того не сознавая,– был частью этого события. Да, всего лишь, как слушатель. Но может ли песня ЖИТЬ без слушателя?
И вот, слушая и сливаясь с песней, ко мне приходило понимание, чем разговорное  с л о в о  отличается от слова  н а п е в н о г о .

Слово обычное – призвано делиться мыслью, сохранить её при записи.
Слово песенное – вибрируя внутри мелодии, передаёт изречённое чувство!

Причём, обладание певческим голосом – это, всего лишь, владение природным инструментом, который можно профессионально развивать и совершенствовать до вершин оперного искусства. Но оперное пение, тем более на иностранном языке – для неподготовленного слушателя труднопереносимо. Оно схоже с погружением в… отстранённый мир!
Не потому ли, что обычная ПЕСНЯ связана с жизнью твоего мира и словом родной речи? С ними возникает особая естественная ГАРМОНИЯ песенного слова! Именно по этой причине нас может внезапно остановить исполнение уличного барда. Здесь мы вдумываемся в слова песни, на ум приходят понятия: «поёт с душой» или «душевное пение»… Значит, при искреннем звучании песни – подключаются душевные силы?!
Но душа – это нечто нереальное? Она – качество духовного Мира. Да! Поэтому настоящее пение – мы называем даром Божьим!

Можно ли в природе найти аналогию песенному исполнению? Да, слушая, как певчая птица трепещет, прославляя восходящее солнце. Мало того, что сидит эта птаха на самом верху ели. Она и шею вытянула, и вся её душенька – в Небе!
Тратит ли небесная птаха силы при ритуальном утреннем пении? Наверно. Но её пение на заре, в отличие от пения человека – не требует призыва «петь с душой». Для птахи, как части живой природы, это ЕДИНСТВЕННЫЙ способ. При котором, возможно, происходит таинство обмена земного прославления на небесную благодать! И душенька певицы-птахи наполняется неведомой утроенной энергией, дарящей Радость жизни и необходимые для дневных забот силы.

Тогда, может быть, можно спросить: а что означает в жизни леса – дневное песенное сопровождение птиц? Днём оно, пожалуй, уже более деловое, чем молитвенное. Но разве нельзя и в дело вкладывать песню?
Вот и в старину молодые девушки нередко пели, сопровождая женскую часть жизненно нужной работы. И такое дело, совмещённое с песней – спорилось, наполняло необходимость красотой! Вот он – пример гармонии всего во всём!

Не означает ли сказанное, что и люди, как птицы – способны отдать при песнопении свои душевные силы? И … почерпнуть благодать от слушателей, заставляя их души трепетать в унисон с песенным словом-чувством?

Значит, выражение: «поёт с душой» - родилось не на пустом месте, это не «красное словцо»; значит, настоящее пение – это обмен душевными силами между певцом и слушателями. Отдача и обретение чего-то несказанного между земным и Небесным.
Однажды, несколько по другому поводу, было сказано:
«Душа нуждается в отдаче! / Ничто не требуя взамен. / Но, благотворность ощущая, 
/ Она с добром осуществляет / Меж Небом и землёй Обмен!»

Теперь вопрос. Как увязать предыдущие рассуждения о песенном слове, с реальностью сегодняшнего дня?
С душевными порывами наша реальность мало сочетается. Основными характеристиками для неё являются движение, практичность, бег за успехом… В том числе, и успехом сценическим. А сцена, публичность и успех – это, в первую очередь, деньги. Немалые. Ведь телевизионная «картинка» тиражируется в многомиллионной аудитории телезрителей.

И возникает вопрос: а может ли ЧУДО пения, как обмен душевных потоков между исполнителем и слушателями – быть МНОЖЕСТВЕННЫМ?
Представим, например, что современный композитор, опираясь на собирательный национальный образ Матери, Супруги, Хранительницы устоев женской составляющей нашего народа – создаёт песенную музыку с названием «Плач Ярославны». Композитор знает, кому поручить исполнение этого «Плача». Только Татьяне Булановой! Душа именно этой Певицы способна отразить такой музыкальный образ народа.
И вот всё свершилось. Нежный поток чудного голоса воссоздал Стон-Оберег Руси-матушки, пронизывая века нашей истории!

Всё сказанное представить можно. Но невозможно согласиться, чтобы «Плачь Ярославны» оказался «замыленным» в ТИРАЖАХ тысяч экземпляров! Так что пусть он остаётся жить только в оперном варианте.

С другой стороны, как быть миллионам людей, которые живут вдалеке от потрясающих исполнителей и не могут прослушать их вживую? К примеру – чарующий голос Анны Герман, так рано ушедшей из жизни? Мы счастливы, что до сих пор можем слышать её исполнения в ЗАПИСИ. И дать услышать их своим детям. В этих звуках Анна оставила нам возможность связи с частью своей души.

Но ЖИВОЙ обмен-сопереживание возможен лишь с душами слушателей. А их уже нет в том зале.
Вспомним, например песни Александра Вертинского. Интернет сообщает, что песен этих было 217. А сколько помните вы?
Александр Николаевич был неподражаемым исполнителем ДЛЯ СЛУШАТЕЛЕЙ своего времени. Неповторимость пения осталась. Но где отклик сердец слушателей того времени? Живой обмен чувством и сопереживание исчезли!

А что завораживает слушателя-зрителя в сегодняшнем эстрадном пении? В первую очередь, это гром и блеск, технические дополнения в голос певца и… танцующие сопровождение (пения?!) другими участниками с их заумными телодвижениями. Не слишком ли сногсшибательная замена перетеканию потоков душевности между исполнителем и слушателями?!
К тому же появились ещё две очень серьёзных участницы ДЕЙСТВА эстрады. Их имена – скоротечная мода на мотивчик (вот где «замыленность» проявляется в полную силу), и навязчивая реклама.

Если бы все эти новации современного музыкального искусства жили сами по себе, а мы продолжали бы жить где-то в сторонке. Но нет! Мода, реклама, технические новации, заумные телодвижения – всё это проникает в нас и ЗАМЕЩАЕТ прежнюю внутреннюю необходимость тонкого трепета души, её обмена с чем-то ВЫСОКИМ и нереальным – на грохот и блеск действа эстрады.
Не уходит ли из нас с этими новациями ЧИСТОТА ЖИЗНИ?


Прав ли я, считая, что для верной ОЦЕНКИ той или иной грани действительности необходимо, во-первых, увидеть её отражение в природе?
А во-вторых – всегда нужно стараться сопоставить новую грань современной жизни с отражёнными в памяти ценностями прошлой жизни.

Почему так важно вглядываться в принципы жизни наших предков? Разумеется, не для копирования деталей, но для проникновения в суть их ПРАВЕДНОСТИ.
Ведь сам факт, что мы ЖИВЫ, является ИТОГОМ жизни наших предков. Значит, в общем и целом предки наши жили ПРАВИЛЬНО! В соответствии с требованиями ОБЩЕЙ жизни всей природы.
Хотим ли мы, чтобы были живы и наши потомки? Разумеется! Значит, надо обязательно сохранять нечто абсолютно цельное, праведное. Ту суть, которая несёт ПРОДОЛЖЕНИЕ жизни!

Попробуем ещё раз погрузиться в праведные ИСТОКИ старины?
Вспоминаем одиноких бродячих гусляров, Песнь о вещем Олеге, Песню о купце Калашникове, песенные сказания Баяна! Эти Песни искали распахнутые души слушателей. А созревшие слушатели впитывали Песенное Слово!

Но не только гусляры ведали нашим предкам песенные сказы. Самые обычные старинные сказки, звучащие в НАПЕВНОМ ГОЛОСЕ наших прабабушек, вместе с житейской мудростью передавали МЕЛОДИЮ ПРАВЕДНОЙ ЖИЗНИ!

И возникает предположение, не эти ли напевные передачи чувства, намёка, уроки сказок добрым молодцам – не они ли создавали основу нравственного КОДА НАРОДА?!

Павел Петрович Бажов остался бы неизвестным провинциальным писателем, если бы не поведал нам записанные им сказки народов Урала. (Добавим: поведал талантливо!)
Вспомним, например, сказку о Серебряном Копытце, образ которого запал в душу девочки Дарёнки. Её вопросы и мечты утверждались изредка напевом кошки Мурёнки: «Пра-а-вильно говоришь, пр-р-авильно»…
Возможно ли допущение, что став взрослой, Дарёна благословит своих правнуков на неправедные дела, сопровождаемые чёрным дымом горящих покрышек? Ответ однозначен. Это исключено в самом Коде восприятия Жизни её потомков!

В дни празднования открытия второго фронта западных стран во второй мировой войне, мне пришла в голову некая фантазия:
Почему бы на подобном празднике не сравнить песни военных лет нашей страны с песнями тех лет у наших союзников? Не стало бы это «соревнование песенного слова» прошлых боевых сотоварищей – одновременно и выявлением ГЛАВНОГО неоспоримого освободителя человечества от ига фашизма?!
Вспомним начало этой Песни.

         Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой
         С фашистской силой тёмною с проклятою ордой.
         Пусть ярость благородная вскипает как волна
         Идёт война народная, Священная война.

Это была не просто песня, а Молитва души народа к Небу с просьбой помочь в Праведном Деле!

Правое Дело освобождения народом от ига «тёмной силы» имело корни в сохранившихся связях с фундаментальными ценностными установками жизни, завещанными нашими предками. И одним из способов сохранения этой СВЯЗИ было песенное слово, рождающееся в чистоте помыслов душевных порывов.
Не потому ли даже в современной музыке бесспорной остаётся ценность народных мелодий?

Но всё цельное состоит из своих составляющих. А народ – из разных людей.

Как же соединить общие мысли о высоком предназначении песенного слова с жизнью обыкновенных людей с их зачастую не выдающимися музыкальными способностями? Но с ЖЕЛАНИЕМ ПЕТЬ. Петь не для сопровождения своей молодости, когда кажется, что всё вокруг поёт и ты поёшь вместе со всеми… А петь, следуя по тропе уже зрелого возраста. Петь для себя, для близких друзей…?

Всматриваешься в себя. Желание есть, голос – тоже. Пусть не выдающийся и не профессионально поставленный, но наполненный интересом к жизни и волнующий слушателей…
Задаёшь себе вопрос: может ли СЕГОДНЯШНЕЕ песенное слово обычного человека полноценно жить и нести радость слушателям?
И слышится ответ: да, может, если есть в нём главное качество: задушевность исполнения!

Особое присутствие души проявляется, когда поют два любящих друг друга сердца! Им даровано слагать и петь новые и новые песни, в которых обновляются лучшие чаяния жизни. А слушатели, сопереживая, утверждают эти чаяния!

Чистые души всегда стремятся в небо. Но у каждой из них – одно крыло. И распахнуться оно может, лишь в паре с другой любящей душой.
Лишь два крыла способны для полёта. /Полёта в Небо любящих сердец!

Я знаю два таких сердца. Родных для меня. Именно им и посвящается это размышление.