Часть 3 работа, наука, замужество

                ЧАСТЬ 3. РАБОТА, НАУКА, ЗАМУЖЕСТВО.

По окончании службы я получила очень хорошую характеристику от начальника госпиталя и замполита – для прохождения дальнейшей службы. В Августе 1946г наш госпиталь расформировали. 15.08.1946 я была уволена в запас. Надо было устраиваться на работу. Это было непросто. Много врачей, демобилизовавшихся, искали работу в больницах и поликлиниках. На 21ой(Детской) Линии располагалась клиническая больница им.Ленина (сейчас не знаю как называется). Я пришла на приём к главному врачу Млечину. Мест нет. Меня взяли экстерном: полгода я работала бесплатно, и это время не засчитывалось в стаж. Работала я на хирургическом отделении- то была клиника общей хирургии ГИДУВа (Государственный институт для усовершенствования врачей).
В 1859г в Петербурге была основана (по инициативе Н.И.Пирогова) Покровская община сестёр милосердия и при ней была открыта больница- сначала на 10, позже –на 50 коек., и фельдшерское училище. Устав больницы напоминал монастырский.
Когда я пришла работать в больницу, в 1946г, ей было 87 лет. Уже с 1931 на базе этой больницы располагались кафедры Института Усовершенствования Врачей: кафедры общей хирургии, неврологии, терапии, оториноларингологии…
Кафедрой общей хирургии руководил член-корреспондент АН, профессор Николай Николаевич Самарин- ученик профессора Оппеля. Проф. Оппель организовал в Петербурге 2й Медицинский Институт. Проф. Самарин руководил также и клиникой общей хирургии Военно-медицинской Академии. Человек он был очень интересный, порядочный и честный. Очень требовательно относился к  своим сотрудникам. Почти все, даже клинические ординаторы дрожали на его обходах. Он поощрял научную работу своих сотрудников и всех врачей. Так, при первой встрече он спросил меня: «Ты метишь в академики или Заслуженные врачи Республики?». Я ответила – в академики. Он улыбнулся и вскоре дал мне научную тему. В больнице я включилась в дежурства. Пока я была экстерном, я сделала несколько докладов на конференциях и написала статью. Н.Н.Самарин сказал, что на кафедре предполагается место аспиранта и клинического ординатора. Предложил подать документы в ГИДУВ.
Я подала документы(диплом с отличием об окончании школы, хорошие характеристики о службе в Армии, ходатайство Н.Н.Самарина, анкету. Через  3 месяца я обратилась к учёному секретарю ГИДУВа. Он сказал только, что мои документы не вернули, и ответа пока нет. Всех, кто подавал документы, Москва утвердила, а обо мне ничего неизвестно.  Через 6 месяцев после подачи документов ответа также не последовало. Ни положительного, ни отрицательного. Я поняла, что возможным препятствием является т.н. 5 пункт, т.е. моя национальность.
Пришлось мне ехать в Москву. Ночевала на вокзалах. В Министерстве Здравоохранения секретарь сказала мне, что министра Виноградова нет. Нашла мои документы. Я пришла на следующий день. Секретарша предложила прийти ещё через день. Я сказала, что ночую на вокзале, денег у меня нет, и попросила отдать мне мои документы и написать причину отказа в приёме в аспирантуру. Секретарь ушла с моими документами к министру. Через полчаса она вручила мне бумагу. На фирменном бланке было напечатано, что я утверждена клиническим ординатором кафедры общей хирургии ГИДУВа с 1 апреля 1947года.
С этого времени я стала получать зарплату из ГИДУВа. Работала в мужском, потом в женском хирургическом отделениях. Активно занималась научной работой. Написала несколько статей в журналы, сделала несколько докладов на конференциях молодых учёных , в обществе им.Пирогова. Работала над кандидатской диссертацией. Тема была экспериментальной: «Острая непроходимость пищевода у собак». Уже через 2 года я закончила экспериментальную часть, написала литературный отбор. Через 2 с половиной года диссертация была закончена и подана Самарину.
На кафедре я была первая (у Самарина) женщина, да ещё еврейка(!), написавшая диссертацию. Работа меня очень увлекла. Я оперировала ходовые операции, дежурила. Вжилась в коллектив. Сдала кандидатские экзамены. В это время произошли изменения и в моей личной жизни.
(28.08.1999)
Ещё в 1947г я познакомилась со Стекловым Леонидом.
Моя подруга детства Оля Эдельштейн демобилизовалась из Армии и заканчивала прерванную учёбу в Первом ЛМИ. Жила она на Среднем Проспекте Васильевского, как и до войны. В 1947г она развелась со своим первым мужем, профессором Туголуковым. (т.е., профессором он стал много позже-ЮС) и собиралась замуж за Нечёсова Петра. А он дружил со Стекловым Лёней. Они вместе, после Войны, поступили в Военную Академию Связи, и вместе снимали комнату. Праздники тоже отмечали вместе. 8 Марта 1947г мы встречали у Оли. Лёня меня проводил. После этого мы с ним встречались, бывали в театрах, на вечеринках. 27 Июля 1948года мы зарегистрировали наш брак, и в августе уехали на Кавказ по туристической путёвке… Была ли это любовь? Оглядываясь мысленно назад, в те далёкие времена, я думаю, что он женился без любви. Я же была влюблена. Фактически, мужем и женой мы стали по возвращении из поездки по Кавказу. Поездка была очень увлекательной. Мы пересекли Кавказ от Каспийского до Чёрного моря. Отдыхали  на берегах обоих морей.
Вскоре я забеременела. Жили мы вместе с моими родителями. Они- в комнате 18м, мы- в маленькой, 12-ти-метровой комнате. В квартире жили и другие соседи. Моя работа над кандидатской диссертацией была в разгаре. Кроме того, я была загружена на работе в клинике. К тому же, я начала сомневаться в том, что Лёня меня любит. Я решила сделать аборт. Он не остановил меня от этого страшного поступка. В то время аборты были запрещены по закону и врачам, делавшим аборты, грозило тюремное заключение. Я договорилась с доцентом Шапиро – гинекологом, работавшим в роддоме им.Видемана, на 14й Линии- упросила его, и он, совершенно бескорыстно согласился сделать аборт у меня дома.
В один злосчастный день это свершилось. Всю жизнь я расплачиваюсь за этот легкомысленный поступок. Это было в Сентябре 1948г. Аборт д-р Шапиро производил в комнате родителей. Дома была мама- она ушла на кухню; Лёня- в соседнюю комнату. Рауш-наркоз (эфирный) давала Идочка, моя подруга. Она не смогла давать наркоз (как надо), и я терпела. Вдруг Шапиро сказал: «Виктория Мееровна, я перфорировал матку!». Я стала его успокаивать. Лёня вызвал такси, и я поехала в свою больницу. Шапиро чуть позже приехал на другом такси. Я вошла в операционную. Дежурила хирург Надя Яковлева, моя однолетка. Я сказала, что у меня внематочная беременность, и, что я вызвала для операции доцента Шапиро. Я легла на стол, продиктовала данные истории болезни, с диагнозом «Внематочная беременность». Вскоре приехал Шапиро и прооперировал меня:-зашил отверстие в матке и удалил здоровую фаллопиеву трубу справа.(!) Через 10 дней я выписалась. Однако, уже через 4 месяца я обнаружила, что вновь беременна!