Промысел1 9 3

Начало:
http://www.proza.ru/2014/04/28/602

Предыдущая страница:
http://www.proza.ru/2014/06/11/2252
 
«Oh, my baby, my curly headed baby
I’ll sing you fast asleep
And love you as I sing»
Ревел чёрный утёс Groom Stone, отплёвываясь золотистым ручьём.
«Do you want the stars to play with
Or the moon to run away with
They’ll come if you don’t cry».
 «Нет, - кричала Ида. Не хочу! Только такой страшилки не хватало здесь, в мире первобытных людей!»
 Дмитрию Менделееву приснилась периодическая система химических элементов. Аделаиде Бартон ответ, куда девался первый охотник приречья. Оказывается, абешка уничтожила возбудителей звериного бешенства, растворила привнесённый организм и тем самым увеличила жизненный ресурс программиста 1788. Это было понятно, потому что руки не сгибались, голова не хотела оформляться, ноги невозможно было оторвать от пола. Арчи Бартон грозил вымазанным в мелу пальцем, обещал рассказать об открытии миссис Науман, которая не даст пирожков, пока не остынут. Бартоны снятся к дождю, подумала Ида. Тренированная, она почти не видела снов. Этот потряс, как давешний шорох. Было понятно, «тряпка» великодушна к людям, слишком великодушна. Насекомых и грызунов оболочка не любит. Сверка показала, каждое прикосновение человека изменяет массу объекта. Анализ кривой изменений закономерности не выявил. Над пиковой точкой всплывает вопросительный знак. Не получив ответа, «тряпка» должна поступать по умолчанию. Лишённая пульта, Ида обходилась только пользовательскими, к тому же, дистанцированными от стандартных, манипуляторами. По сути, действовать приходилось почти вслепую, до запредельных перегрузок напрягая волю и разум, уповать на здравый смысл разработчиков техники, ведомых, как говорится в водосвятной молитве, силой, действием и наитием Святого Духа, подающего жизнь и призванного хранить живое во имя жизни. На каждый вопрос пришлось инициировать контрвопрос, и проявились очертания лиц. Графические наброски вольно или невольно касавшихся яйца людей возникли, точно в портретной галерее. Под одним была капсула. Ида вывела событийный ряд с движка и поняла, знак принадлежит матери Кина. Сердце жены родоначальника племени Синих Камней сжалось. Первая утрата на новом месте, отметила женщина с Земли и представила, что стало бы с насельниками излучины, свернись Над у них на глазах. Капсула, конечно, была лишь значком. Отсортировав статистические данные, относящиеся к первому охотнику, Ида увидела, масса оболочки изменилась трижды: уменьшилась в морозную ночь, на площадке источника, и увеличилась, больше, чем вдвое, в лесу. Тогда на вопрос был получен утвердительный ответ. Смерть косвенно хранившей беспомощную душу женщины, огорчила. Как-то надо сказать Вейту, подумала Ида, и поняла, сказать нечего. Дня смерти она не знала, причины тоже. Датчики слежения на людей излучины настроены не были. Невестка, о существовании которой Над не догадывалась, Представила показавшееся бесконечно родным лицо старушки и подпрыгнула. Визуализация, вот, что заставило сделать так. Конечно, надо вывести видеоряд содержимого «тряпки». Начала со своих рук, получилось. Ида проявила контуры фигуры, запросила внешний фон. Торфяные брикеты отчётливо обозначились на мониторе. Нажав далее по первому и второму параметру, Анна Агнесса Августина Аделаида Бартон обалдела. Обложенный со всех сторон сыновьями Вейта, первый охотник спал сном невинности.

\
Стоянку Глейста обнаружили, едва выскочили на равнину. По числу круговых отметок предположили, с рыжим предводителем не меньше семнадцати десятков семейств. Будь на месте Эйи люди другого племени, проблемы не было бы. Присоединиться к партии мог всякий. Для стрелявшего в носителя звезды Мейса или Генка, близкого родича, опасность казалась очевидной. Не связанным малоподвижными попутчиками следопытам задача нравилась. Победить вражду, предотвратить столкновение переселенцев представлялось более увлекательным делом, чем охота и вооружённое противоборство. Преимуществом Мейса была скорость, мобильность, оснащённость каждого сподвижника летающими ножами, слабостью - численный перевес. Вряд ли, имея столько отчаявшихся на переселение, сильных, умелых людей, Глейст позволит подойти к стоянке незаметно. Положение пойманного Мейса не устраивало. Партия, сколько знали Эйи, была скорее воинская, нежели охотницкая. Народ подобрался готовый убивать и умирать. Догадка подтвердилась. Звери обнаружили арьергардные посты. Мейс подкрался и слушал. Люди были настроены решительно. Ожидалась война с болотными жителями за правобережные леса, которыми те не пользовались, но охраняли, истребляя двуногих. Возвышенность у места нового рождения Великой Реки люди Глейста считали начальным плацдармом и видимо не предполагали, что место, куда идут, занято. Обременённая большими семьями, партия перемещалась медленно. Мейс сумел обойти наблюдателей, выдвинуться далеко вперёд, забросить груз на деревья и выбирать момент для нанесения упреждающего удара. Глейст не обманул ожиданий. Когда впервые удалось подойти к главному костру, Мейс увидел: охотник поживший и повидавший, не сказать, чтобы очень силён, слабаком тоже не выглядит. Острый пронзительный взгляд умеет быть отсутствующим, равнодушным, способным схватить всё, до мелочей. Эйи пытались отыскать слабое место человека и не находили. Ел предводитель мало, аккуратно убирал отходы. Спал без излишества, не раздражался, если разбудят. Работой себя не изнурял и не отлынивал, оказывался там, где труднее. Охотники уважали Глейста, слушались. Чуткого к особенностям человеческой подоплёки Вилла что-то настораживало.
«Если не камень за пазухой, то игла на конце ногтя у этого несомненно есть. - Говорил маленький следопыт. - Обирать чужие капканы тоже нужно додуматься».
 «Чего хитрого, охотник?»
Интересовался Генк.
«Рыжему пройдохе, если помнишь, удавалось водить за нос наших зверей. Такое почти немыслимо».
«Звери, сынок, играют по строго определённым правилам. Человеку не трудно понять и выучить».
Генк конечно знал, о чём сказано. Беззубый предводитель был бы смешон, а иглу, если постараться, можно найти и в подложной мезге.
Противостоящая наплаву левобережья группа стала единой душой. Эйи у Синих Камней обещали сформировать сильный род. Динн и Бейк, погодки, почти ровесники Мейса, выглядели пальцами одной руки. Атт на равных участвовала в изучении противника. Дочь Вейта ни в чём не уступала мужу, кроме силы, а в подвижности и выносливости превосходила.
Всё бывает вдруг. Некий охотник украл облепленный яркими камнями нож. Мейс привык, в стойбище вдоволь ножей и камней. Такой поступок был непонятен и не возмутил. Глейст почему-то рассердился, устроил сбор всей группы. Лучшего момента для приведения в действие плана ждать не следовало. Мейс загодя рассчитал место стоянки, выследил, где очертили головной круг, таился в кроне широколистного масленичного дерева. Колючие раскидистые ветви позволяли скрыть дюжину Мейсов, назойливый шорох эфироносных листьев служил хорошей маскировкой. Было непонятно, почему столь опытный охотник выбрал площадку главного костра вблизи подобного растения. Страсти накалялись. Мейс видел, как Глейст исподволь подогревает спор, и кажется начал догадываться, зачем затеялось. Партия была неоднородна. Прослеживались явные лидеры, желающие возглавить предприятие, прославиться в веках. Ведомые охотники, народ отъявленный, те, кому в силу разных обстоятельств не удалось ужиться на старых местах, были разношёрстны, буйноваты. Прежде, чем соприкоснуться с противником, Глейсту следовало выстроить в ряды готовых перегрызться сторонников.
 Наблюдавший сходку Мейс довольно сносно разбирался в происходящем. Будучи по женской ветви родом с Тонкого Ручья, охотник ориентировался в хитросплетении семейных связей, помнил имена вождей, колдунов, родоводителей. В ночь попарной сортировки исторженец Эйи не комаров убивал. Старшие матери сообщили много интересного о жизни по обе стороны хребта. Каждая имела время и сильных, не обременённых добычей пищи сыновей. Зимой в Эйи было принято навещать родственников. Говорят, женщина - одна голова, и десять женщин - всё равно одна. Хранительницы очага высокогорного племени знали много того, о чём досужий Глейст понятия не имел. Скандальный сбор группы служил любителю интриг оселком, а Мейс понимал, первым противником буйной шайки несомненно станет малое число переселенцев с юго-востока, и развлекался, собирал ниточки власти, чтобы своевременно дёрнуть, ухватить одним касаньем. Охотники повиновались инстинкту толпы, раскрывались, точно почки весной. На смерть перепуганный виновник скандала решил выкрутиться. Судилище на полном серьёзе обвиняло и оправдывало. Глейст выбирал момент, чтобы прибрать к рукам внимание всех, особенно неуравновешенных. Выдвинули три наказания. Виновник должен был: изгнанным вернуться обратно, есть траву под ногами владельца ножа, ничего не есть три дня. Пощады не давал ни кто. Глейст уже собрался пощадить волевым решением и приобрести несомненную симпатию противоборствующих сторон, а с ней право вождя, но сверху упал охотник и, отрясая пыль с колен, захохотал так, словно увидел глаза речной женщины. Судящие замерли, откачнулись и, заражённые невесть откуда взявшимся весельем, покатились со смеху, потревожили стаю крикливых серых птиц. Виновный шлёпнулся на пятки, начал рыться в волосах.


Продолжение:
http://www.proza.ru/2014/06/15/1859