Любвиобильный Тракторок

Молоденького, красивенького, только что недавно прибывшего с завода, Тракторка направили в колхоз в командировку на все лето. Ну, думает Тракторок, отопьюсь там свеженькой солярочки прямо из бочки, наемся досыта маслица, отосплюсь на свежем воздухе, да и найдется, наверняка, какая-нибудь простушечка деревенская. Выкатился на горочку, вон он и колхоз. Что-то только не шибко дома густо стоят, а вот и мехдвор, на нем тоже не густо. Даже расстроился Тракторок. Хотел, было, уже заднюю включить, но видит столб стоит, а на нем дощечка, а на дощечке написано «Колхоз «Только вперед!», значит в зад пути нету. Прибыл он на мехдвор, видит, стоит на чурбаках один старый тракторишко, колеса в стороне валяются, видно копыта откинул. Но старичок что-то проурчал и окликнул Тракторка:
- Откуда будешь, добрый молодец? Каким ветром к нам занесло такого красавца? Какого ты роду- племени будешь? – спросил он.
- Да, с МТС прислали. Из Дэтэшек я 75- х, ответил тот.
- А родом-то, откуда будешь? – опять спросил старичок.
- Волжане мы.
- Много наслышан о вашем заводе. Я и батюшку твоего знавал – ДТ-54, а вот деда не застал, но «Сталинец», говорят, крепкий был.      
- А что, дед, ты копыта-то отбросил, помирать что ли собрался? И почему один стоишь здесь, остальные-то где? – поинтересовался тракторок.
- Почему помирать? Нет! Вот подлатают меня, и осенью картоху убирать направлюсь, дюже я картошку люблю. Я ведь из бульбашей, с Минска. А народу у нас в колхозе много, но сейчас все в поле. И хохлы есть с Харькова, и из Челябинска, опять же земляки твои есть, с Волгограда. Даже с Алтая один приехал, гусянки узкие, срамота одна, чистый стиляга. И чё таких выпускают?
Тут тракторист дернул за шнур магнито, МТЗ несколько раз чихнул, затем закашлялся, потом пукнул со всей мочи и тут же задремал.
Эй! Дружище! - кто-то Тракторка окликнул, обернулся он, смотрит, в траве плуг стоит, заросший прошлогодним бурьяном.
- Слушай, браток, выручай, весь мхом зарос, забыли про меня. Давай погуляем с тобой по чисту полюшку. Только я не ходить, не ездить не могу, у меня и колес-то нет, меня, ведь, таскать нужно. Не тошно ли тебе будет?
- Ну что ты, силушка есть, потаскаю. Как тебя звать-то?
- А, зови меня Плужком. Можно я твоим плугом буду? Давай, будем плужить, то есть дружить.
Так стали они друзьями. Тракторок-то хоть и молодешенек был, но любил за воротник заложить, хлебнет солярочки и поет себе песенки. Он и новому другу предложил трахнуть по маленькой, но тот отказался, говорит не пьющий он, не приспособлен к этому, и масло не употребляет, только солидольчику в некоторые места принимает, и то редко. 
Неделю они вдвоем день и ночь по полям таскались, а потом ещё по деревенским огородам и так надоели друг другу, что когда прибыли на мехдвор, в клочья разругались.
- Осточертел ты мне, волочишься за мной, таскаешься, как привязанный. Не поговорить с тобой, не выпить, не закусить. Сиди тут в своем бурьяне теперь до осени.
Тракторок отцепил своего плужка и укатил на профилактику, подлататься, отоспаться, от солярки отойти вонючей, которая хуже самогона. Через пару дней дэтэшка вымытый, отдохнувший и  веселый, то есть на веселее, покатил на свое поле, говорят, его там несколько боронес заждались. Подкатывает, а возле дороги в траве, вверх зубьями ржавыми, старые бороны лежат, на солнышке весеннем греются. Он от злости хотел, было на одну наехать, которая помоложе, да во время одумался. Наедешь, гусянку, не дай Бог, поломаешь, из-за какого-то одного траха лишиться трака, нет, не пойдет так.
- Ну, покатай нас хоть немного по полю, душеньку развеять бы, - заныли бороны.
- Ладно, цепляйтесь, старые коросты, покатаю, - сжалился Тракторок.
Хлебнул он мутяночки из бака для куражу, да как газанул, бороны по пашне, по комья запрыгали, от страха зубьями о камушки стучат, а одна вообще перевернулась, так на спине и проелозила все поле, Что бы с ними сталось, если б поле не закончилось? Тут, хорошо во время телега подъехала, бороны в телегу попрыгали, и дай Бог лошади ноги, а телеге колеса, только их и видели. Уехали боронесы, Тракторку что-то скучно стало. Поплелся он на мехдвор, и вдруг там заметил крепенькую, розовощекую, сбитненькую Сеялочку. Обворожил ее одним взглядом фар, уговорил её, и в поле. Сеялка та была еще та, весь мех двор её знал, кто тлоько её не волочил, но Тракторку ничего не сказали. Она все молчком, да молчком, пока до поля он её волок молчала, и в поле молчит, тракторок уже подумал, что она глухонемая. Как добрались до поля, он и давай на неё наезжать. Первый раз наехал, она  громко так ойкнула, а потом как давай скрипеть, да скрежетать, ну точно, как будь-то баба под ним стонет. Сколько бы раз он на Сеялку еще наезжал, кто знает, только бригадир, видимо почуяв не доброе, прилетел на мотоциклетке, колотит палкой по капоту и орет:
- Ты что, жертва сборки, тут делаешь? Тебя что, этому на заводе учили? Ты только посмотри, что с нашей Сеялочкой сделал? Ты же её всю помял, детальку, небось, самую дорогую поломал, кому она теперь такая-то нужна будет? Я тебя, хрен ты с конвейера, жениться на ней заставлю!
Тракторок не на шутку испугался. Жениться ему не хотелось, тем более на Сеялке. Кто знает, с кем она ещё была, и кто ей детальку поломал, а он женись. Ладно, детальку и восстановить можно, говорят сейчас это не проблема, были бы деньги, но ведь её не прокормишь, жену-то такую. Жрет-то она сколько, в неё зерно мешками сыплют, а из неё, как из утки, все на проход. Еле- еле он отделался от сеялки. Несколько дней стоял на мехдворе, никуда не выезжал, не пил, не ел, но пора подошла сено косить. Прицепили к нему Косилочку, ладненькая такая. До луга тоже, как Сеялка, молчала, Тракторок даже насторожился, но только на  луг заехали, она и залопотала, весело так зажужжала, у Тракторка  на сердце отлегло. Долго он к Косилочке присматривался, а потом раз, так это ненавязчиво, чуть-чуть наехал ей на колесо, она ничего. Тракторок тогда давай к ней пристраиваться, так и эдак пытается, а Косилочка все бочком, все бочком умудряется к нему повернуться. Сама все лопочет:
- Вот женись на мне и тогда наезжай, сколько хочешь.
Опять жениться, подумал Тракторок и отстал от Косилочки.
Что-то он последнее время разломался, катки расшатались, траки поизносились, да и сердечко, хоть и молодое, но начало пошаливать. Попросился он опять в профилакторий, то есть в мастерские, ну а там доктора доки в своем деле, где кувалдочкой, где мантировочкой привели его в полный порядок. Тут и жатва подоспела. Выкатился он из мастерских, глядь, а возле забора незнакомка  жмется.
- Как звать тебя, селяночка? – спросил он.
- Жнеечка меня зовут, - ответила красавица
Просто чудо Жнеечка, Хороша! Он к ней и подкатил, не долго думая. Под локоточик её и в поле, жито жать. Такая веселушка оказалась, стрекочет и стрекочет, а он её всеми ласковыми именами называет – Житочка, Лобогреечка и ешё как-то. Влюбился Тракторок по уши, жениться на ней надумал. Едет и мечтает – вот закончим, страду деревенскую, как начну на ней жениться, только дым из трубы с искрами. Закончилась уборка зерновых, отвел Тракторок свою Жнеечку на мехдвор. А там плужок его поджидает, заканючил опять, мол, соскучился, застоялся, потаскаться бы по полям. Ну, как закадычному плужку откажешь? До самых белых мух они пашенку пахали, а там и командировка закончилась.
Катит Тракторок по осенней грязи в свою МТС, на душе тошно, словно кошки нагадили,  расстраивается. Жнеечку жалко, не успел жениться, даже не помял её хоть чуть-чуть. Навесят на тебя, Тракторок, лопату и будешь ты всю зиму дороги разгребать. Катит так и думку думает. А, впрочем, стоп, говорит он сам себе, и остановился резко. Чего я нюни-то распустил, зимой же на дорогах кого только нет, тут тебе и «Волжанки», тем более, вроде как, землячки, тут тебе и «Ладушки», цепляй, какую хочешь. Хотя «Волжанки» дамы серьезные, особенно черненькие, брюнеточки, да и «Лады» фифы ещё те, могут и не клюнуть на работягу. Ну, ничего на зимних дорогах хохлушек много стоит, они и попроще и подешевле, все равно зацеплю какую-нибудь «Таврюшечку». А там опять весна, только надо будет в совхоз попроситься, там и невесты побогаче, и житуха посытнее. Тракторок весело свистнул в свою свистульку и рванул с места.