Levi Sansher. часть-040

- «Ну чтож веди Иван Сусанин. Только ты далеко не верно меня истолковал. Я не хожу как танк и не стреляю из пушки. В наше время надо быть конкретным, пока Русь ещё становится на ноги. А амуры – это дело частное и отдельное от мира людей. И у меня нет никакой брони, я должна быть открытой. И скорее я тебе покажусь разврат­ницей, ибо люблю своего папашку и наверное захочу от него ребёнка, ибо он мне отец не по крови. Нельзя сказать что война спишет всё. Но он монстр, а тебе этого не понять. Он самый настоящий мужчина из всех кого я знаю. И я с ним сошлась душою почти мгновенно, когда встретила его в подмосковье. Мне было лет восемь от роду. И он мне заменил и отца и мать. А вообще-то, я не знаю что такое менстат. Это учёные что-то намудрили. Ты вот говоришь о любви меж братом и сестрой, а это значит переживать друг за друга. Так же и я переживала за других хороших людей и это переживание мне и подсказывало на сердце, где таится враг. Я не знаю что такое любовь, вот и всё. Мне было все эти годы не до этого. Пока есть страждущие души, я себе как бы не принадлежу. И это же переживание за мою мать, которая уже погибла. Но эти чувства надо уметь держать в себе и очень крепко, иначе сойдёшь с ума. Постепенно ко всему привыкаешь, как и к тому, что ты девчонка. Но главное чтоб рядом чаще был папочка – он меня определяет в себе и как деву и как человека. А дальше я уже действую согласно инстинктов самки. И конечно хорошей, настоящей самки. Чтоб хотя бы папочке не пришлось за меня стыдиться и переживать. Я и катаюсь по Руси, чтоб познакомиться с девчонками и почувствовать как они живут и чем дышат. Сейчас прежнего отношения к амурам и любви уже нету. Всё в мире перерождается изнове. Дурацкое всё же ему дали имя – Адам», - выговорила душу Анюта, пока Иван её вёл к своему другу и он кивал согласно головой. Он замечал как люди посматривают на Анюту, но она этого словно не замечала. Понятно – армейская закалка и выдержка.
- «Боги мои – это Анюта!? Неужели я ошибаюсь, ты меня помнишь?», - через пару минут пристального взора выдал друг Ивана и Анюта расхо­хоталась вволю. Но потом отмахнулась и перевела свой дух, выдав, -
- «Ха, Михай! Да уж, вот героя мне тут Иван расписал! Но я не удив­ляюсь, что ты выжил после того, как я перестала с тобой нянчиться. Ты же был лишь хитрым малым, но уж не боевым героем. Как вороны нагрянут, ты по тайникам курковался. Да и вообще от любой воен­щины. Но я уже тогда знала, что такой герой без меня не пропадёт»;
- «Постой! Так вы знакомы? И какой ещё Михай? Это мой боевой друг Денис Ветлугин! И мы даже воевали вместе. И скажу тебе – герой!», - не удержался от такого поворота событий Иван, но друг отмахнулся, - «Да верно всё, верно. Её же тоже звали, не Анюта. А я просто сынок хохла, что приехал в Россию по каким-то делам и меня прихватил с собой. А потом было типа криминального восстания и мы вроде бежали по лесам, ибо дороги все оказались отрезанными для транспорта. Потом нашли брошенную машину на обочине дороги и поехали дальше, но доехали только до следующего населённого пункта и наш автомобиль попал под обстрел. Отец сказал пригнуться, а потом открыл дверцу и велел бежать ховаться, то есть прятаться. И всё. Больше я отца своего не видел, даже среди убитых. А вот когда ты уехала на бронетранспортёре, я подглядывал за тобой и мне стало так по мальчишески зазорно, что девчонка и на фронт. А я всё никак определиться не мог, кто и за что воюет и к кому податься лучше. Да и кому нужен мальчонка в бойцы? У меня словечко было хохлацкое – нехай. С того она меня Михай и окрестила. А я тоже играл в конспирацию и не выдавал своего подлинного имени. И вот потом я подался на фронт, что называется и анекдот, что со мной там творилось, и как меня шугали от себя военные. Но я всё мечтал с тобой встретиться, но уже героем в мундире и на железном коне. И наконец меня пригрели как сыном полка. Майор был такой смешной при базе, его все Лаврентием звали, толстячок такой смешной. Вот он меня и усыновил, ибо его семья погибла где-то на южном курорте. И с тех пор я стал Денисом Илларионовичем Ветлугиным и уже не мечтал вернуться на родину предков. Майор хоть смешной был, но добряк и души во мне не чаял. Но и гонял по боевой форме хорошо, чтоб салом не обрастал. Я ему всё прощал, ибо обижаться на него было просто невозможно, да и сам стремился стать скорее десантом. Короче база была в селе Мариинском.  А потом передислоцировалась сюда»;
- «Майор Лаврентий? Да помню я его. Мы проездом были пару раз с базы в Колпино. Суетной мужичок, до всего ему дело было, кругом свой нос совал. Меня там такой дядя Жора потчевал, всё забавлялся, подкармливал, на шее таскал. Верзила под два метра ростом. Видно мой папашка с ним уже раньше хорошо знался, или они из одной части когда-то были. Но я по той базе не лазала, больше на броне сидела», - вспомнила Анюта и Денис почесался, как же так, что он с ней там не столкнулся? И они стали вспоминать подробности. Анюта больше смялась и говорила, что была тогда в камуфляже, что висел на ней картофельным мешком и берет сползал на уши. Начальство порой ругало папашку, что он возит Анюту с собой, но всё как о стену горох. И потом.
- «Я встречал твоего отца если не ошибаюсь. Тебя ведь не Анюта звали. Но я уверен, что это был твой отец – общего было много. Его поймали в одной операции и он сам сдался в плен. Я теперь только понял, что это был Самгин. Он раскаялся и отбывал повинную в трудовом лагере. Он всё искал свою дочь, но я тогда не думал что тебя. Он у нас тоже строил укрепления по базе. Потом получил вольную и куда-то уехал. Я когда его видел, отчего-то тебя вспоминал. Что есть у вас похожее. Но ты его наверное уже не простишь. Я помню как...», - задумчиво глядя на Анюту высказался Денис, но Анюта перебила его, - «...Не стоит об этом. Я на него обид не держала. На фронте нельзя держать обид. Я его просто забыла. У детей психика более гибкая. И как и у тебя, мой отец иной и род тоже. Я уже давно не Самгина. И мой папашка воин-монстр. Да и я уже тогда была менстатом. Ты же помнишь, я предопределяла приход ворон или десанта. Потом вычис­ляла для народной армии их тайные базы, секреты и агентов продавцов оружия. Но это мои лучшие годы с папашкой. Это не судьба Денис. Это раньше было как оправдание случайности или фатальность. Моя встреча с Виктором не была случайностью. Это было моё будущее и это мой истинный отец. А я пошла больше в мать. С того и люблю своего папашку. Но я не видела и тебя в своей будущей судьбе. Вот наша встреча была настоящей случайностью. Но я рада за тебя и что ты добился своего и стал достойным мужем. Всё в порядке»;
- «Ладно, я всё понимаю. Но давай хотя бы заочно дружить? Я ведь тебя не забыл и если бы не ты, не знаю как сложилась бы моя даль­нейшая судьба. Я ведь был, если говорить по правде - сосунок, избало­ванный папочкой и мамочкой. Я просто хотел выжить и не оправ­дываю себя. Но ты меня вдохновила стать настоящим мужем. И я подавил в себе все страхи и сомнения. Мне есть много что тебе рассказать и чем поделиться. Да и про дядю Жору догадываюсь – это скорее Георгий Переславский и он тут недалеко в селе Огранки, мать у него там. И небольшой боевой пост. Технику чинит для селян и вообще в чести, при авторитете. Может прокатимся если не торопишься?»; 
- «А ты занятным кавалером вышел Михай. Колоритный парень. И где ж твои невесты? Только не говори, что меня ждал всё время. И акцента у тебя больше хохлацкого нема. Тебе уж тоже двадцать пять», - отвела тему в сторону Анюта и рассматривала своего детского компа­ньона по несчастью. Денис хитро щурил глазки и молчал, но потом, - «Да ладно, чего от тебя темнить. Да было, думал о тебе. Хотел найти похожую хотя бы характером. И может время упустил. То занят был, то ни те попадались, кого любить хотел бы. Всё-таки перевернула во мне что-то война. Не такие сейчас хорошим девкам нужны. Вот Иван меня и сватает ходит. А вот за тебя поборолся бы»;
- «Нет Михай. Каким ты был в душе, таким и остался. Душа ни меня­ется. На фронте конечно герой. А в мирное время, опять выбрать не можешь и в сомнениях плывёшь. Нянька тебе нужна, а не любовь. И что бы не попробовать не жениться, так пожить с какой вместе? А там опыта и поднабрался бы, какая тебе нужна. Сейчас ещё со мной самой нянчиться надо, но ни тебе. Лучше папочки монстра это никто ни сделает. Залезу к нему под мышку и рай небесный. Я лучше айзеров дубасить стану, чем замуж выходить. Ни те времена», - так же задумчиво ответила Анюта и Денис рассмеялся слегка – ничего от Анюты не утаишь. Ну да и ладно, поехали к дяде Жоре на село. Он был занят и ребята пошли погулять по окраинам села. Анюте было интересно всё в новой Руси. На селе она быть не хотела – люди на неё непонятно таращились. Но она уже к такому тоже привыкла.