Урок

    До закрытия метро оставалось минут 45.   Тем не менее в вагоне было достаточно людей.  Марина  села в самый угол, рассчитывая, не привлекать к себе внимания.  Слезы градом катились по ее лицу, она делала вид,  что читает,  пряча  носовой платок в руке,  второй рукой  прикрывая лицо.   На попутчиков она старалась не смотреть, представляя, как тушь размазалась по лицу, нос покраснел,  шея покрылась красными пятнами, как всегда, когда она плачет.

   Выйдя из вагона, Марина заметила пару кроссовок, шагающую рядом, тех самых, которые сидели напротив.  Подойдя к ступеням эскалатора, Марине все же пришлось открыть лицо. И она  услышала поддерживающее:

- Не все так плохо. Хотите, я угощу вас кофе в Макдональдсе? У меня не очень много времени, но я  выпью с вами стаканчик.

Это был хозяин кроссовок с дорожной сумкой в руках, наколкой на правой руке и добрыми понимающими глазами. 

-Спасибо Вам. Не стоит. Мне до дома недалеко, - ответила Марина.

Молодой человек проследовал рядом до самого выхода, как бы контролируя, чтобы  ее  больше никто не обидел.

    Выйдя на улицу,   Марина продолжала рыдать, уже не особо сдерживаясь.  Почти сразу к ней подошел взрослый,  слишком хорошо одетый мужчина, и, сверкнув перстнем, спросил:

- Девушка,  кошелек украли ли жених бросил? Вы только скажите, мы  быстро разберемся. Не хватало, чтобы тут дома наших девчонок кто-то обижал!

И,  взяв Марину за локоть  мужчина участливо спросил:

- Ну, кто он? Я бывший ВДВшник, быстро  с ним разберусь. Мне от тебя ничего не  надо. Просто  не выношу, когда девчонки плачут.

- Спасибо Вам   большое. Ничего такого. Просто у меня неприятности, надо пережить. Меня никто не обижал, правда.

- Ну смотри. Проводить?

- Я добегу, вон уже мой дом.

Попрощавшись с ВДВшником, Марина зарыдала еще сильнее.  Она  рыдала прямо ветру в лицо под шум неумолкающего шоссе. Гул машин заглушал ее голос, поэтому она позволила дать волю чувствам и почти на крик  рыдала на всю улицу, не беспокоясь, что в двенадцать ночи кто-то еще обратит на нее внимание.

Но не тут-то было.  Марина, упиваясь слезами, наткнулась на машину, которая, въезжая во двор, остановилась посреди дороги. Водитель вышел из машины, и с испуганно-участливым видом стал расспрашивать Марину о том, что с ней случилось, и кто ее обидел.  Она  уже с трудом объяснила, что ей не нужна помощь, что она уже пришла, что у нее просто истерика. Молодой человек все  же довел ее до подъезда, убедившись, что она открыла дверь своим ключом. Заставил записать свой номер телефона на случай, если она передумает и ей нужна будет помощь.

Уже в лифте, глядя на себя в зеркало, Марина  с удивлением разглядывала лицо все измазанное тушью с распухшим носом, выбившимися прядями волос из  хвоста  и испытывала смешанные чувства.

Войдя домой Марина первым делом позвонила   Маше.

- Привет, Машунь! У тебя сколько?  А-а-а, у меня трое, но наверняка готовых помочь.

Маша на том конце что-то ответила.

- А сколько  надо набрать кандидатов для зачета?  Нет, обманывать не хочу, буду говорить, сколько есть. Ну пока, спокойной ночи.

Можно считать, что первый курс школы актерского мастерства пройден.


Марина долго не могла уснуть этой ночью. Смешанные чувства клубились в ее душе. Она пыталась различить их, смогла распознать лишь стыд, удовлетворение и какое-то спокойствие, незнакомое ей раньше.