Первый генерал...

                ПЕРВЫЙ ГЕНЕРАЛ…
   Как всем давно известно, на войне гибнут не только солдаты и младшие командиры, офицеры, а порой и генералы. Об одном из них, первом погибшем генерале Красной Армии в 1941 году.
Итак, встречайте – генерал-майор РККА Михайлин Иван Прокофьевич.
   Родился будущий генерал в Новогоднюю ночь 1 января 1892 года в Тульской области в деревне Беломестная Слобода Кимовского района Тульской области ( ранее Михайловский район Тульской губернии ) в крестьянской середняцкой семье. В 1906 году
окончил в Москве коммерческое училище, а уже в четырнадцатилетнем возрасте поступил на службу переписчиком, а затем в «конторку» при одном из московских металлических заводиков.
    Затем пролыхнула Мировая Война… И в сентябре 1915 года, молодого паренька  мобилизовали в российскую императорскую армию. Полгода службы в запасном полку по приготовлению «пушечного мяса» и вперед – под Двинск ( ныне Даугавпилс ), где в тяжелейших боях он стал за год старшим унтер-офицером, командиром взвода и кавалером Георгиевских крестов 3 и 4 степеней.
   После объявления о революции  в феврале 1917 года в г. Рига он был принят в ряды партии коммунистов и вошел в состав солдатского комитета полка, а затем и возглавил его.
    Революция ноября 1917 года фактически призвала его на службу в Рабоче-Крестьянскую Красную Армию, в которую он вступил сразу после ее создания и к маю 1919 года уже занимал пост помощника командира полка по разведке.
     Пришлось повоевать Ивану, сыну Прокофия, и против крестьян… С июля 1918 года по май 1919 года его полк бросают на кровавое дело – на «ликвидацию эсеровского кулацкого восстания» во Владимирской губернии, в ноябре того же года – на
борьбу с «белогвардейским восстанием» в Рязанской губернии, в декабре этого же года – на ликвидацию эсеровско-кулацкого восстания в Ковровском уезде, в январе – феврале 1919 – на подавление «белогвардейского восстания» в один из районов Владимирской губернии.
   Вся жизнь в борьбе на «внутренних фронтах»….Из воспоминаний его жены Татьяны Афанасьевны, нам становится известно, что красный командир Иван Михайлин, возвращаясь домой после разгрома «эсеровских и белогвардейских кулацких мятежей», недоумевал и болезненно переживал своё участие в этих боях. Среди «мятежников»
он не видел белогвардейцев, там было такое же «мужичьё», как его дед, отец, односельчане… Не понимал он тогда, в чём причина вооружённых крестьянских мятежей. Ведь советская власть землю дала крестьянам, а они выступают против неё с оружием в руках… И только в конце 30-х он на многое уже смотрел по-другому…».
   Впрочем, это было сказано гораздо позже.
   Несмотря на все вышесказанное, После окончания гражданской войны (в 1920–1924 гг.)
Михайлин служит командиром бригады, одновременно исполняет обязанности губернского военного комиссара, затем военным комиссаром и  начальником политотдела дивизии.
В характеристике того времени говорится: «… Дисциплинирован и требует её от своих подчинённых. Образованный и политический кругозор достаточный. Умеет разбираться в обстановке. Принимает участие в военно-научной работе, политически развит, авторитетом пользуется как среди красноармейцев, так и политсостава. Имеет
склонности к командной работе. Должности Военного комиссара 3 дивизии и начальника политотдела дивизии вполне соответствует …».
Через год в личном деле появилась новая запись:  «… Хорошо развит и политически вполне грамотен. Энергичен, дисциплинирован. Настойчив в проведении принятых решений. Имеет достаточный стаж работы в Красной Армии на самостоятельной работе. Иногда недостаточно умеет использовать работников своего аппарата. По своему характеру больше командует, чем управляет аппаратом. Здоров, обладает инициативой. Как партиец, выдержан. При условии пропуска через курсы и стажировку можно перевести на командную должность. Пока целесообразно оставить на политработе для получения необходимых навыков. Тем более, что сам он не высказывает
желаний о переходе на командную работу…».
     Период комиссарства закончен и Михайлин направлен в 1930 году в отдельную группу  группе высшего командного состава в Краснознамённой военной Академии Красной Армии имени Фрунзе. После её окончания в 1932 году  Управление кадров РККА поступил отзыв о слушателе Михайлине – «  Прямолинеен и принципиален. С
твердой волей. Решителен. Отлично дисциплинирован. Авторитетом пользуется. Бессменный секретарь партколлектива. Политически развит хорошо. Курс социально-экономических дисциплин усвоен хорошо. Академическая программа усвоена также хорошо. По своим знаниям и подготовке соответствует должности командира корпуса,
но в связи с отсутствием практики в командовании - целесообразно
назначить на должность командира – дивизии…».
    И сразу после этого отзыва полковник Михайлин назначен на строевую командную должность - командиром 49-ой стрелковой дивизии, со штабрм в Костроме. И прослужил на этой должности целых пять лет БЕЗ ПОВЫШЕНИЯ В ВОИНСКОМ ЗВАНИИ - по май 1937 года.
    По воспоминаниям сослуживцев –
« …И ещё об одном человеке расскажу. О командире дивизии Иване Прокофьевиче Михайлине. Дивизию он принял после окончания высших академических курсов при Военной академии РККА. Простой в обращении, чуткий к чужому горю, Иван Прокофьевич уважительно относился к людям. Он умел беседовать с молодыми командирами, особенно тянулся к тем, кто отличался пытливым умом, самостоятельным мышлением. Таких он всячески поддерживал. Я любил слушать его выступления на совещаниях командно-политического состава. Это были раздумья многоопытного
военачальника о завтрашнем дне нашей армии, о роли человека в современной войне. Бусяцкий, Чурсин, Михайлин… Они были личностями в самом высоком понимании этого слова. Мы подражали им, учились у них, росли рядом с ними.» 
В период с начала командования дивизией, но ноябрьских праздников 193 4 года, за неполных два года, полковник Михайлин, как отмечено в его аттестации «  сумел в течение 1933 – 1934 годов резко поднять боевую подготовку дивизии, особенно
по стрелковой, тактической, строевой и физической подготовке, внутреннему распорядку, дисциплине и маршевой подтянутости.». Дивизия стала первой в корпусе.
Из характеристики – представления к воинскому званию «комбриг» - « …Обладает тактическим и оперативным кругозором. Волевой, решительный командир.
Пользуется боль0шим авторитетом в дивизии. Является настоящим единоначальником. Вполне соответствует занимаемой должности и достоин выдвижению на дивизию категории "Б.
    26.11. 1935 года Приказом НКО СССР № 2484  Михайлину И.П. присвоено персональное воинское звание «комбриг».
     В мае 1937 г. одновременно с присвоением воинского звания «комбриг»  Приказом НКО СССР №  2194 от  15.05.1937 г. он переводится в Москву, в Народный Комиссариат Обороны и назначается Начальником инженерного Управления Красной Армии.
     В 1939 году его настигает отголосок двухлетней «большой чистки» -  «Приятельские отношения» Михайлина с «врагами народа» решили лишь обсудить на партийном собрании. Конечно, если бы партийное собрание исключило его из партии – ему бы наверняка было бы несдобровать. Но, видимо, и у НКВД не было за что зацепиться, да
и вся жизнь, служба, поведение были у Михайлина безупречными. И товарищи по службе, и партийная организация не дали его в обиду. 9 февраля 1939 года, после острых дебатов на партийном собрании, справедливость (хотя и не совсем) восторжествовала. В
процессе разбирательства было установлено, что «…товарищ Михайлин имел лишь бытовое общение с Полумордвиновым и Михалёвым, Шкуратенко и Фёдоровым, арестованными органами НКВД (взаимные посещения)».
Собрание постановило: «…За притупление бдительности к ныне арестованным органами НКВД Полумордвинову, Фёдорову и другим и несообщение в партийную организацию о своих связях с ними; за непринятие мер к ликвидации последствий вредительства в деле
маскировки, водоснабжения и инженерных сооружений, объявить И.П. Михайлину строгий выговор с занесением в учётную карточку…».
       Однако, с высокой должностью пришлось проститься. В сентябре 1939 года Народный Комиссар Обороны Союза ССР, Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов и заместитель Наркома, Комиссар 1-го ранга Щаденко принимают решение рекомендовать И. П. Михайлина на должность командира 66 стрелкового корпуса в Приволжком Военном округе.
    В мае 1940 года в РККА вводяться персональные звания генералов и адмиралов. В представлении к новому званию на комдива Михайлова говорится –
 «  …Товарищ Михайлин И.П. командует корпусом с сентября 1939 года. Член ВКП(б) с 1917 года. Активный, с большим стажем партийно-политической работы.
Политически развит хорошо, работает над собой. Всегда в курсе международной и внутренней политики. Много и плодотворно работает над сколачиванием частей. В большой организационной работе вместе с парторганизацией показал умение сплотить людей на решение задач, нацелить парторганизацию и выполнить в сроки
поставленные правительством задачи. Авторитетный товарищ не только в своей парторганизации, но и в городской. Характерна большевистская организованность, умение сплотить людей. Чуткий, отзывчивый, политически выдержанный, партии и Родине преданный товарищ.
Должности командира корпуса соответствует. Достоин присвоения военного звания генерал-лейтенант.
Член Военного Совета Приволжского военного округа Желтов.
15 мая 1940 года.»
    Однако, в  первом же Постановлении Совета Народных Комиссаров от
4.06.1940 г.  за № 945 о присвоении воинских званий командиру корпуса И. П. Михайлину присвоено звание «генерал-майор»…
     19 ноября 1940 г. с Михайлина было снято и партийное взыскание и он временно был откомандирован на преподавательскую работу в академию Генерального штаба, откуда в январе 1941 года он был назначен в Западный Особый Военный Округ на должность помощника командующего округом по укрепленным районам.
      Генерал метался по всему фасу округа, участвуя в сооружении ДОТов, ДЗОТов, огневых точек и подготовке уже созданных укреплений « Линии Молотова» к войне…
     Увы, поздно…
      Генерал Михайлин И.П., помощник командующего Западного особого военного округа по строительству укреплённых районов, встретил войну под Белостоком, где еще только создавался Белостокский оборонительный узел. Находящиеся на строительстве инженерные и стрелковые подразделения уже в первые часы военных действий заняли ещё не подготовленные к обороне и недостроенные ДОТы и ДЗОТы и уже героически  сражались с агрессором.
Силы были неравны…В воздухе господствовали асы Люфтваффе, танки немцев утюжили белорусскую землю… В этих условиях генерал Михайлин  22 июня 1941 года , несмотря на весь трагизм первых часов войны  смог организовать остатки отступающих  частей армии и погранвойск и дать отпор гитлеровцам.
   23.7.1941 – попал под налет авиации противника  на командный пункт конно-механизированной группы генерал-лейтенанта  И. В. Болдина  возле д. Макаровцы
( Берестовицкий район, Гродненская область),  смертельно ранен.
Из воспоминаний И. В Болдина –
«…Как раз, когда я сидел в палатке, обуреваемый мрачными мыслями, меня разыскал помощник командующего войсками округа построительству укреплённых районов генерал-майор И.П. Михайлин. Война застала его на одной из строек. С боями отступая вместе с войсками, он случайно узнал, где наш штаб и приехал на КП.
Мы только начали беседовать, как над траншеями показались вражеские самолёты. Они сделали всего два захода, беспорядочно сбросили бомбы и улетели. Урон у нас небольшой, но среди убитых наш гость. Осколок сразил генерала Михайлина наповал. Его гибель особенно поразила меня нелепой случайностью. Это был замечательный человек, способный командир, чуткий товарищ. Всех знакомых он поражал своим неиссякаемым
оптимизмом, жизнерадостностью. С лица его, казалось, никогда не сходила улыбка. А сейчас он лежит бездыханный и тоненькая красная струйка медленно расползается по бледнеющей щеке. Гробом нашему замечательному товарищу служит плащ-
палатка. Мы завернули в неё генерала Михайлина и бережно опустили в
могилу невдалеке от места его гибели. Молчим. И только вокруг нас и
над нами слышен омерзительный гул войны. Тугая боль сжимает сердце. Рядом со мной лихой кавалерист Никитин. Много смертей он повидал на своём веку, а сейчас плачет. У
меня в горле сухой ком. Он мешает дышать, стискивает грудь. Нервы
накалены до предела, а слёз нет. Над нами низко летают вражеские самолёты. В скорбном
молчании стоим у свежей могилы, над которой только что дали оружейный салют. Крицын раздобыл кусок фанеры, прибил его к колышку, вставил в рыхлую землю. На фанере чернильным карандашом выведено: « Здесь похоронен славный генерал Красной Армии товарищ Михайлин, погибший в боях за Родину 23 июня 1941 года»…

Это был ПЕРВЫЙ ГЕНЕРАЛ, погибший в Великой Отечественной войне.
В 1975 году место захоронения генерала Михайлина было обнаружено, и он был перезахоронен в г. Большая Берестовица. Именем И. П. Михайлина названа улица в г. п. Большая Берестовица; в музеях Берестовицкой и Макаровской средних школ экспонируются материалы о нём.


Постскриптум…

У генерала остался сын  Анатолий – военный инженер.

В 1998 году полковник Анатолий Иванович Михайлин вместе с женой  приезжал в Берестовицу, чтобы поклониться могиле отца, встретиться с людьми, которые оказали ему помощь в её поисках. Гости несколько дней ездили по району, знакомились с его
достопримечательностями и людьми. Гости на память сфотографировались у могилы генерала Михайлина.
Через два месяца поступило сообщение от Анатолия Ивановича, что жена погибла в автокатастрофе, а он «в знак протеста против того произвола, что творится в России», уезжает на Украину…


Рецензии
Настоящий был генерал!
Спасибо за память о нём...

Владимир Задра   03.07.2014 22:50     Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.