Комлев. роман. 11

-… Под управлением дирижера Фабио Кастанджини (Италия)…- Почему Италия? А Кострома или Рязань? Или с адресом: Milano, via Privata Fratelli Gabba, 32. Трентадуе. Существо из теплых и солнечных краев деловито, по-хозяйски прошло на свое место, как футбольный нападающий, обходя финтами музыкантов на пути, одновременно улыбаясь и, как будто высматривая знакомого (скорее знакомую) в первых рядах зала. Добравшись до того места, где пересекаются взгляды и лучи света, он плавно вывернулся всем телом и руками почти наизнанку, его прямые длинные, но довольно редкие  русые (у итальянцев должны быть черные кучерявые) волосы при этом развивались как при ветре. Это был ветер Средиземноморья. Стало теплее, море, шипящее как шампанское, было где-то здесь, и, кажется, запах апельсинов и оливкового масла. И он не споткнулся - он сделал внезапный выпад, оставляя отстающую левую руку, а правой подхватил руку первой скрипки и встретил губами. Тут же маятником вернулся обратно на средину, подмигнул альту, взмахнул, дирижерская палочка вскрыла пространство, как консервную банку.
Музыка началась.
 -Почему Италия?- А как иначе? Определенно Италия. Только Италия. Viva Italia!!!- Это инфекция, которая распространяется тотально и мгновенно. Она передалась со скрипок (дамы-скрипки в этой заколебавшейся атмосфере игриво и заговорщицки  заулыбались, мужчины-скрипки легкомысленно задвигали бровями, а  временами и носами). Тут же перекинулось на альты, потом на виолончели, дальше на флейты, гобои, и закончилось на контрабасе, бешено пульсирующем. И спрессовал этот брызжущий коктейль финальным мощным толчком барабан.
 Зал менял свою геометрию, поверхности его ограничивающие, вибрировали, пульсировали.  Огромные легкие задышали. Гравитация   вытягивалась, сжималась,           крутилась, плавно покачивалась. Пространство губкой насыщалось, наполнялось брызжущей субстанцией до краев, а после она стала переливаться обратно на сцену. Оркестр приостановился после окончания очередного номера, и, кажется, была секунда тишины, но нет, музыка гудела и билась от ряда к ряду как между струнами, бежала по спинкам кресел как по клавишам. Фабио нанизал это дирижерской палочкой как шерсть на прялку, галантно, и еще более энергично, чем раньше. Нити опутывали и связывали каждый инструмент, музыкантов и зрителей. Но зрителей не было, все были участниками этого концерта, каждый перенимал и усиливал звучание. Электричество вокруг покалывало и искрило. Время потеряло свои отметки. И шум, восторги, крики. Еще, и еще. Взмахи рук, поклоны, шутки. Мимика, жесты. Смех. Вся смесь выдавила двери и вывалилась на улицу. Уф! FINE!!!