Крест

 Мой отец умер 4-го июня 2001 года от рака поджелудочной железы. Менее чем за год до его смерти произошел случай, которому я до сих пор не могу дать однозначную оценку. Быть может это совпадение, случайность или игра воображения. Родственники говорят, что это был знак-предостережение, но я не верю в приметы. Это закономерность малодушия перед страхом неизбежности и недостаток веры.
 Лето 2000-го выдалось сухим, жарким, малодождливым, скупым на прохладу и утреннюю росу. В один из таких августовских дней, мама в огороде жгла бурьян и пересушенную полуистлевшую траву. Отец, придя утром с ночной смены, позавтракав, лег спать. Я от безделья и скуки слонялся по двору в раздумьях, чем бы себя занять. Спальня отца выходила окном на северную сторону, туда, где стоял заброшенный, заросший бузиной участок и где уже десять лет никто не жил. Лишь полуразрушенный маленький домик с обвалившейся крышей напоминал, что когда-то, в ностальгические времена моего детства, там жила многодетная шумная семья, с вечными перебранками и плачем малых детей. Жизнь, полная страстей, силы, бурлила, вырываясь за границы чинности и благообразия.
 Когда могучая страна доживала последние месяцы, эта семья получила квартиру в спальном районе, и участок опустел, стал хиреть, ветшать. В 2000-м году, кроме диких непролазных джунглей из кустов малины, сумрачного полумрака, да частых рандеву орущих котов, в нем уже ничего не было. В общем, полное запустение.
 В дни, когда отец приходил с ночной смены, мы старались не шуметь и вообще не мешать ему выводить носом удивительный ералаш звуков. Храп всегда стоял оглушительный. В тот день, ища тень, я зашел за северную стену, чтобы оценить, насколько храп слышен через двойные рамы окна, но сразу же наткнулся на странную находку. Под окном на земле лежал крест из двух дощечек, прибитых гвоздем. Кто мог его сюда бросить? Зачем? Сейчас я понимаю, что не нужно было делать то, что сделал, а тогда мое удивление было столь велико, что взяв крест, я зашел в дом, в спальню к отцу, разбудил его и стал расспрашивать, что бы это значило. Помню,  отец расстроился, даже рассердился, как показалось больше оттого, что я нарушил его сон, нежели оттого, что занес в дом такую вещь. В конце концов, я отнес этот крест на задний двор, где он благополучно и сгорел в кострище мусора и сушняка.
 А спустя примерно месяц, отец вдруг начал приметно, очень быстро терять в весе. Бледность, тошнота, частая усталость стали предвестниками надвигающейся беды. Осенью он прошел обследование и когда предварительный диагноз подтвердился, оказалось, что шансов на благоприятный прогноз нет.

(14.VII.12.)


P.S. Миниатюра опубликована:
В журнал-газете "Публика" (№  ) (г. Мариуполь, Украина, 2011 г.).