Такой был радостный и горький хлеб

Из цикла «На перекрёстках судеб и стихов»

   В 1971 году поэт И. Кашпуров написал стихотворение «Такой был хлеб…». Герой произведения – сельский хлебороб Дмитрий Евглевский – один из тридцати двух земляков-калиновцев, чьи имена прозвучали в произведениях поэта, кому, по сути, воздвиг он нерукотворные памятники.
   - Отец прожил небольшую, но яркую жизнь,- говорит сын Д. Евглевского Иван.- Подростком пошёл работать в колхоз – он остался старшим мужчиной в семье после смерти моего деда. Когда началась Великая Отечественная война, папе было 16 лет.
   Семья тяжело перенесла оккупацию: жили в голоде и холоде, постоянной тревоге за близких. Верили, что придёт день и час, когда врага погонят с родной земли. После освобождения села Калиновского от фашистов в 1943 году паренька призвали в армию. Воевать довелось недолго: на Курской дуге получил тяжёлое ранение, около года провёл в госпиталях.
   - О таких как он Кашпуров написал «Рассказ инвалида»,- отмечает Иван Дмитриевич.-

И вот я в двадцать – инвалид.
Пришёл домой, в родные степи,
Имея Славу – третья степень –
И рану – в непогодь болит...

   Отец награждён орденом Славы III степени, медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне». После лечения он вернулся в село, трудился в колхозе «Ударник», отдавая все силы приближению Победы. Работая в районном архиве, я ознакомился с ведомостью, в которой отмечены заработки колхозников. В первый год отец получил озимой пшеницы 64 кг, хлеба 91 кг, 19 кг муки, 20 кг ячменя, 353 рубля 20 копеек денег да яблок и огурцов, выданных, судя по документам, в счёт оплаты.
   Самым дорогим праздником для него всегда был День Победы.
   В 1952 году отца направили на трёхгодичные курсы председателей колхозов при Ставропольском сельхозинституте. И для него, и для нас это было нелёгкое время. В его отсутствие приходилось экономить не только уголь, но и дрова, потому что их некому было заготавливать по лесополосам да балкам. Помню, как мама сгребала в одной из комнат иней со стен. Единственным тёплым местом в доме была печка. Но тогда все так жили, к тому же, если партия дала направление на учёбу, отказаться было нельзя.
   После окончания курсов Дмитрий Иванович работал счетоводом, бригадиром, заведующим производственным участком, не раз избирался депутатом сельского Совета. К боевым наградам добавилась медаль «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина». В мае 1971 года Д. Евглевский награждён орденом Октябрьской революции, а в сентябре должен был ехать на ВДНХ (Выставку достижений народного хозяйства) СССР в Москву, куда его уже направляли за производственные достижения в 1960 году.
   - В доме заговорили о столице,- вспоминает сын Сергей.- Мне тогда десять лет исполнилось, интереснее всего было, какие они, дома многоэтажные. А ещё попросил папу показать, в какой стороне от нас Москва находится. Очень удивился, что она где-то на северо-западе, а не там, откуда солнце светит. Оно должно было светить из Москвы!
   Из детских воспоминаний, связанных с отцом, мало что сохранилось. Был он заядлым охотником. В нечастые выходные брал ружьё и уходил на Разрытую гору. Я с ним просился, а он всё шутил: «Вот придёт зима, навалит снега по пояс, возьму обязательно». Выпал снег, и появилось у меня важное занятие – замерять глубину сугроба во дворе. Наконец-то провалился по пояс. Столько радости было! Папа своё обещание выполнил. Вместе с другими любителями охоты мы выехали в степь. Он умудрился сделать так, что ни одной сцены, способной травмировать детскую психику, я не видел – сидел в санях, закутанный в тулупы, выполнял какое-то важное «охотничье» поручение. Мужики принесли зайцев, а как они их добыли, я и не понял.
   В большой семье Евглевских никогда не было скучно. Все вместе отмечали праздники, читали книги. О вечерних посиделках, задушевных маминых старинных песнях и частушках, папиных шахматных турнирах Иван и Сергей вспоминают и рассказывают с удовольствием.
   - В то время шахматы в селе не были особо распространены,- говорит Сергей Дмитриевич.- У нас играла вся семья. Как-то ещё дошкольником отец взял меня с собой на работу. В обеденный перерыв на культстане собрались механизаторы. Один принялся надо мной подшучивать: «Говорят, в шахматы играешь? Гроссмейстер, а со мной слабо сразиться?» Вижу, папа улыбается, подмигивает. Я и согласился. И, к удивлению взрослых, обыграл мужчину, который в бригаде считался чемпионом. А вообще, на первом плане у отца, конечно, была работа, как и у всех людей того поколения.
   - Он уезжал на участок затемно и возвращался очень поздно. Чтобы застать папу дома, односельчане приходили по разным поводам рано утром, часов в пять. Ни разу не слышала, чтобы он высказывал недовольство. Помогал пришедшим то заявление куда- то написать, то объяснял, что за "бумагу" прислали,- рассказывает дочь Валентина Дмитриевна Кудлаева.- Как к депутату сельсовета и по семейным неурядицам к папе обращались. Больше всего он не любил делить между супругами имущество при разводах, особенно если в семье были дети, – считал, что мужчина должен уйти, ни на что не претендую. О том, что он помогал вдовам, мы узнали уже после его смерти. Сам он этим не хвалился, считал, что так и должно быть. У него была повозка, на которой он объезжал поля, вот на ней кому-то пшеницу на мельницу подвозил, кому-то доставлял солому на подстил животным. На своём производственном участке он обязательно сеял бахчевые культуры. Вдовам, работавшим в бригаде, отправлялись первые арбузы.
   - Когда в восьмидесятые годы я был инструктором отдела сельского хозяйства и пищевой промышленности в Карачаево-Черкесском обкоме партии, нам дали задание подготовить списки возможных кандидатов на звание Героя Социалистического Труда,- вспоминает Иван Дмитриевич.- Обязательное условие для внесения в них – наличие определенных трудовых достижений и наград. Один из моих коллег посмотрел документы отца и сказал, что он подходил для награждения по всем параметрам…
   В 1971 году заведующий третьим производственным участком Д. Евглевский одним из первых отчитался об окончании уборки ячменя. «Одновременно с уборкой участок организовал продажу зерна государству. На элеватор отправлено 800 центнеров ячменя при плане 1400. В ближайшие день-два задание по продаже ячменя государству будет выполнено»,- читаю в небольшой заметке за подписью Дмитрия Ивановича в газете «Заветы Ильича» от 8 июля 1971 года. А впереди была самая главная жатва.

Такой был хлеб, что даже старожилы,
морщиня лбы, припомнить не могли.
И ЗИЛы все свои лошажьи силы,
казалось, до предела напрягли.
(Здесь и далее фрагменты стихотворения И. Кашпурова «Такой был хлеб…»)

   Впервые на участке получили небывалый по тем меркам урожай – 32-34 центнера с гектара.

Среди степи росли курганы хлеба,
весёлым гулом жнива лился день…

   26 августа ничто не предвещало беды. На полях кипела работа, стояла неимоверная жара. За считанные минуты небо заволокло чёрными тучами, засверкали молнии. Дмитрий Иванович стал помогать женщинам буртовать зерно, лежащее под открытым небом. Надо было спешить, иначе, если хлынет ливень, большая вода может смыть урожай в расположенную рядом балку. Превозмогая боль в плече и руке, которая редко отпускала ещё с войны, он всё кидал и кидал пшеницу лопатой. Работать в вполсилы он себе не позволял. Сердце не выдержало нагрузки:

…и вдруг нелепо накренилось небо,
и свет подмяла аспидная тень.
Он, как подкошен, рухнул ниц на ворох –
и сразу оглушила тишина.
Ладони, не забывшие затвора,
сжимали горсти тёплого зерна.
Кругом в полях остановилась жатва,
степные ветры замерли без сил.
Он уходил, и в судорожно сжатых
руках пшеницы горсти уносил.
Он уходил от грусти, от веселья,
он становился памятью живой,
и урожай, невиданный доселе,
был песней лебединою его.

   Он умер в поле на сорок седьмом году жизни. Хоронили Дмитрия Евглевского всем селом – калиновцы с уважением относились к скромному, трудолюбивому, доброжелательному и ответственному земляку.
   - На всю жизнь врезался в память этот день,- рассказывает Сергей Дмитриевич.- Казалось, что в Калиновке столько людей не живёт – они шли нескончаемым потоком. Фотографии, конечно, не охватили всю процессию…
   - Родители во всём были примером для меня и моих троих братьев. Папа очень хотел, чтобы мы выросли порядочными людьми, получили образование,- говорит Валентина Дмитриевна.- Думаю, мечта его сбылась…
   - Мне посчастливилось многие годы знать Кашпурова – с отцом они были школьными друзьями,- рассказывает И. Евглевский.- Когда я работал секретарём парткома колхоза «Комсомолец», Иван Васильевич в родное село поэтов часто привозил. С удовольствием выезжали на животноводческие фермы и полевые станы. Он живо интересовался колхозными делами, на все случаи жизни у него были готовы шутки и стихи. Однажды я показал ему фото: механизатор на комбайне даёт интервью. Попросил написать экспромт. Это был единственный раз, когда его опередил В. Ащеулов:

И говорит товарищ Шишкин,
Давая прессе интервью:
- Мне легче с комбайнёрской вышки
Работу освещать свою.
А эти ваши рупора
Меня сбивают с речи.
Прощайте! На комбайн пора.
До послестрадной встречи!

Фото 1967 года из семейного архива Евглевских.

Постскриптум: Над очерками о кашпуровских героях я работаю уже несколько лет, они публиковались в газетах и интернет-изданиях. Калиновцы, живущие в разных уголках России, пишут отзывы и вносят свои предложения по увековечению памяти достойных земляков.
Елена Серебрякова (г. Санкт-Петербург): - Надо аллею Кашпуровскую заложить и посадить по именному дереву с табличкой... Чтоб жили и помнили. Это были бы достойные памятники нашим односельчанам... А таблички сделать противовандальные и на них сжато рассказать историю человека... И пусть это будут могучие деревья! Время пройдёт, а они как исполины будут стоять и стеречь память об этих людях!
Элеонова Петрова (Кашпурова), г. Набережные Челны: - А ещё можно прикрепить памятные таблички на дома, в которых они и Кашпуровы жили – я знаю таких два... Может, кто ещё подскажет...