Осколок 167 - С тобой или без тебя

Утром я очнулась в парке, на лавке. Джина рядом не было. Я смутно припоминала, как мы плелись к мосту, купить дозу, но как кололась я не помнила. Я даже не потрудилась поискать след иглы на венах. Отчетливые симптомы отходняка не оставляли сомнений в том, что я сделала.

Одежда моя была порядком измазана грязью и рвотными массами, но, по крайней мере, меня не ограбили, деньги и мобильный были при себе. Предстать в таком виде перед отцом означало нарваться на скандал, тем более после ночного отсутствия. И я решилась зайти в мамину квартиру, помыться, переодеться и взять кое-что из вещей, потому как одежды захваченной с собой было маловато. Для того, чтоб забрать вещи я и брала ключ изначально.

Я чуть не задохнулась, когда зашла внутрь. Пришлось повозиться с задвижками на окнах, чтобы открыть их и проветрить заполненное затхлым воздухом помещение. Пыль лежала ровным слоем на всех горизонтальных поверхностях. Я достала большое полотенце из шкафа и направилась в ванную. Из крана сначала хлынула коричневая вонючая жижа, и лишь минут через пять вода стала достаточно прозрачной, чтобы рискнуть в ней обмыться. После водных процедур я почувствовала себя лучше. Завернувшись в полотенце, отправилась искать одежду. Моих шмоток в квартире было предостаточно, но большую часть давно пора было выкинуть. Я собрала самые сносные вещи в спортивную сумку средних размеров и направилась к Глюку домой.

У меня не было никаких объективных причин искать утешения в наркотическом дурмане. Как и тогда, когда я начинала. Не было никаких проблем, не имеющих решения, при мыслях о которых тянуло бы спрятать голову в песок. Нет. Мне просто нравился кайф. И вот я снова попалась на крючок. От скуки? От безделья? Из-за отсутствия извилин?

У меня ведь все хорошо. И я знаю, чем заканчивается подобное злоупотребление. Ладно, сорвалась один раз. Но больше такое не повторится.

***

Через неделю после приезда я сообщила Глюку, что уезжаю. С ним или без него.
- Но послезавтра привезут Вику. Малышка уже почти не помнит тебя, может задержимся еще на пару дней?
Племянницу собирались привезти специально ради этой встречи. И то, что я заранее не сообщила об отъезде – могло стать причиной очередного изгания.
- Увидимся в другой раз, - как можно равнодушнее произнесла я и направилась к выходу из комнаты. Самаэль вспылил, схватил меня за руку, выворачивая запястье. Он то ли не ощущал силы, то ли считал что в данных обстоятельствах я заслуживаю физического наказания. У меня не было энергии чтобы бороться с ним. Высвободив кое-как руку, я прислонилась к стене и прикрыла глаза.
- Семья это обязательства. Тебе здесь не нравится, я вижу. Ты всё норовишь сбежать куда-то. Шатаешься по улицам допоздна. Но так нельзя. Мы должны держаться вместе, не потому что нам так хочется, а потому что это обязанность. Не всегда приятная, но необходимая.

Вот значит как. Ты со мной только потому, что какой-то там надуманный долг принуждает помогать, держаться вместе. Как же тошно! Если я для тебя только неприятная обязанность, зачем мучатся? Зачем ты загнал себя тюрьму собственных нелепых принципов? Что ж, я ошиблась, когда просила сопровождать в походах. И я освобожу тебя от долга.

- Ну так ты мне не семья. Ни по документам, ни по крови. Никак. Не смей указывать что мне делать. И если еще раз позволишь себе распустить руки, я позволю себе один выстрел. И второй не понадобится.
Глюк отступил на шаг на зад, словно не понимая, в чем вообще проблема.
- Ну, конечно, ты моя семья. Ты… - он замялся, осознав, что это поведение не типично для меня, - что случилось? Что-то с этим твоим Цыганом?
Я собиралась звонить Камерону каждый вечер, чтоб быть уверенной в его безопасности. Но осуществила свои намерения лишь два раза. Другое увлечение отныне занимало все мои мысли.
- Я должна уехать, - произнесла я тихо. Непослушные пальцы правой руки подворачивали длинный для такой теплой погоды рукав пайты, обнажая левую руку. Глюк все еще не понимая, в чем проблема, смотрел на меня. А когда понял, потянул на себя руку, рассматривая исколотую вену и крупный синяк, вчера игла проткнула вену на сквозь и болезненная гематома образовалась вокруг прокола. Он поднял взгляд – в нем сочетались жалость и презрение. Я сама себя презирала. Каждый вечер я искренне верила, что это в последний раз, попрощаться с кайфом, и я завяжу. Ведь я до этого столько держалась. И снова получится. Но не сегодня, завтра. И это завтра никогда не наступит.

- Ты думаешь, отъезд поможет? - уже другим тоном спросил Глюк.
- Я не знаю, - слова стали всхлипом. Я только знала что здесь, в этом городе, я не сумею справиться с тягой. Гарантий, что в другом что-то изменится - не было и быть не могло.
- Собирайся, поезд отходит в 9:40 утра. Я скажу родителям, ни о чем не переживай.

Еще один вечер и одну ночь мне предстояло пережить здесь. И я знала, что будет дикое желание устроить скандал на пустом месте, сбежать и ширнуться где-то в закоулке. Пустить по венам пламя. В баре, когда Джин курил косяк, промелькнула мысль: «Я думала, он все осознал и завязал». Я думала, что и я завязала. Но бывших наркоманов не бывает.