Про Матлым, максунов и хантыйскую куклу

А лето в тот год путёвое было. С толстыми облаками, с тёплыми дождями, с рыбой-максуном и солёным рыжиком под стопочку.

Приехали в Малый Атлым геодезисты, поклажу выгрузили и стали по селу ходить. Один рейку тащит, другой в стекло глядит. Мальчишки за ними побегали, посмотрели, промеж себя пошушукались, а потом хвать доску и давай передразнивать. Весело, чо.

Ну геодезисты день до вечера отработали и паужинать собрались. А Петро, самый молодой, по грибы навострился. Взял ведёрко, ножичек и потопал.

Пришёл поздно, по темноте уже. Грибов-то почти не принёс, зато кукла какая-то чудная в ведре топорщится. Сама деревянная, в сколько-то одёжек укутана. Самая верхняя - как сюртук старорежимный пошита и пуговки блестящи с черёмуховую косточку форматом.

Пришёл бригадир, наорал. Кукла-то эта – шаманская, на священном месте храниться должна. А чужому человеку брать её нельзя - проклятие накличешь. Как Петро смог невредимым на то место попасть, как обошёл ловушки-самострелы  - загадка. То ли чутьё звериное сработало, то ли просто повезло.

Ночь была смирная, лунная. В такие ночи максун всплывает из глубин и смотрит на людей правым глазом. Говорят, если встретишься с ним взглядом – всё, пропал.

Наутро Петро еле разбудили. А растолкали – ахнули. За ночь он поседел, кожа морщинами покрылась. Был молодой парень - стал старик. Бросились за доктором, да тот в район уехал. Делать нечего, посадили Петро у костра, одели потеплее, чтоб не зяб, чаю покрепче заварили. На работу пошли.

Вернулись на обед, а Петро уже помер. Вечером приехал врач, сказал, что от старости.

Да, стали искать куклу, чтобы хантам вернуть, а той уже и след простыл. Вот так.


Рецензии