Levi Sansher. часть-043

Лёвик имел довольно высокий статус в населении по своим ответам на запросы и вопросы, что были важны або­нентам. Пообщаться с «раем» в народе имело особый шик и каков неле­пым бы ни был ответ – считали что в нём заключена «святая мудрость». И потому в народе росла новая каста жрецов или толкователей ответов от ящеров рая. Теперь была в моде не светская хроника, хоть свет оставался и пресса о нём трубила, а «Будни небесного жития» - что освящали все, самые нелепые сплетни про рай в секторе Альфа. И Лёвик подозревал что это дело шаловливых ручек и ушей ангелов обслу­ги, но ничего не собирался против этого предпринимать. Он пока разра­батывал свою новую систему сектора Эпсилон, чтоб дать возможность любому достойному человеку не зависимо от титула или социального положения – побывать в раю. А это давало стимул к поднятию фамиль­ных родов. Луи в народе обладала самым таинственным статусом в силу того, что с ранних лет научилась сохранять свои тайны от предков и от прислуги. Но эта таинственность делала её образ самым притяга­тельным для кавалеров всех мастей. Loweeck, Ljovik, Lion-boy – сколько имён имел Лёвик в массах народа было ни перечесть, но его слава была именно в том, что он сам был «родом из народа» и умел разговаривать с наро­дом на его языке. Даже ныне процветал один крупный концерн с именем «Ловикс» в честь Лёвика. Луи же активно, но и тайно привлекала самых симпатичных ангелов в юбочках или дщерей таковых семей к соблаз­нению Лёвика к амурам. Был стоическим холостым бобылём и поддавал­ся прекрасному в девичьих натурах, но был очень избирателен и чуял лю­бую ложь или игру в представлении девичьих натур, а это в нём погаша­ло любые амурные страсти. Только Луи он не мог разоблачить во лжи и чаще уступал ей как другу. Но появилась и некая Аманда в среде ящеров, что пыталась раскусить этот крепкий орешек и Луи её видимо поощряла, хотя догадывалась, что Лео больше потягает к натурам русских девиц. А пока он думал о той «улитке» или «розе» со слов Луизы, что раскрылась в его руке и чтобы это могло значить. Может с того что он юнистат? Но вывод напрашивался сам собой где-то в глубинах ума. 
- «Слушай неписанная красавица – я уверен, мы на пороге открытия га­лактики разумных. И если это даже случится в десятом поколении менстатов – мы выйдем в галактическое сообщество разумных рас. А это тело в Йоханнесбурге – типа кто-то пытается открыть нас раньше других в личную выгоду, пока мы ещё не открыты для осталь­ной галактики. Так что твои амуры, увы – вряд ли ты полюбишь ка­кого разумного порося из созвездия Каракатица. И ещё – тут в этом глухом раю продолжается и процветает политика теневиков и аму­ры как раз способствуют этому – ибо ослепляют рассудок многих из прекрасной половины человечества. Это бомба внутри самого рая», - наконец высказался Лёвик в лицо возлежащей на нём Луизы и она задума­лась, понимая что Лёвик не шутит. Надо было ставить амуры как-то по иному, но с ловушками для теневого дьявола. И Лёвик набрал номер пор­та Лионы – что вызывал чаще в крайних случаях. Луи только вздохнула, -
- «Может пока обойдёмся без крайностей? Что ты задумал ящер?»;
- «Я ещё ничего не задумал, но человек со стороны не помешает. Во все времена, как и в это – народ верит в то, во что хочет верить. Но рай – это идиллия, если в нём нету сатаны или змея искусителя на худой конец. Эта функция бесконечности у пришельца мне что-то подска­зала. Бесконечность по сути тоже, что ничего. А ты говоришь про какие-то амуры. А тебе не кажется, что ты силишься воскресить прошлое? Проверить то не на чем. Когда возникли Адам и Ева – любви ещё не было. Был только Бог, что и зародил любовь, понимаешь?», - задумчиво ответил Лёвик и Луи всё поняла... т.е. полезла целоваться...

...Бугстрайдер полз по дороге надсадно гудя, расчищал перед собой трассу и вёз груз для столп-града Кунцево. Откуда-то из подлеска пальнули и броня зашипела покрывая поражённую область паром. Однако степень повреждения не показывала на реальную угрозу. Вся пикант­ность ситуации подсказывала только одно – Кунцево было между Можайском и Москвой. Но народ не стал бы заниматься перетягиванием каната кто-кого. Стабильность была дороже и особенно для больших домов. Вот на чём рождалась новая политика. Ибо как тонко подметил некий Вячеслав, многие крупные рода помогли народу встать на ноги и закрепиться, но они не давали программы продолжения развития обще­ства в будущее. И вот пришла пора деления ведущих родов на фундамен­тальные или базовые и на прогрессивные, что может и не были сильны на базисе, но куда-то толкали публику вперёд. Техника и технологии пока шли из ФИДЕ. Сама Россия со всеми своими талантами ничего стоящего и нового, особенно по части рациональности дать не могла и скорее из-за отсутствия условий и поддержки от базиса. Но консерваторы были нужны ни менее, чем новаторы. Перед бугстрайдером разверзлось от взрыва шоссе и это была более сложная задача, однако он преодолел и этот препон.   
- «О мама ишака! И когда эти дети пьяного ефрейтора угомонятся?», - воздел руки к несуществующему в России аллаху, Баслим Имербеков , сидя за рулями управления бугстрайдера и подумал шаловливо – а не паль­нуть ли в сторону подлеска, но вздохнул – правила превыше всего. А то вернут его на историческую родину, на которой он не был с трёх лет отроду. А там ещё та (и как обычно) война. Ибо те, кто с аллахом, без войны жить не умеют и что за бесово племя? А может и тут в подлеске сидят оставшиеся огрызки армии джихада на Руси? Хоть чем-то напако­стить, тоже мне герои – подумал Баслим, уже удаляясь от опасного района. Военные по датчикам нападения среагировали быстро и не успел транспортник отъехать и трёх миль от места обстрела, как там что-то гулко рвануло по округе. Останки ворон, как тараканов было невоз­можно вывести даже на протяжении последних пятнадцати лет мира. Но во-первых, тактика у них стала куда хитрее, а во-вторых, были все подозрения, что ворон поддерживали некоторые ревнители власти и возможно отдельные крупные рода для внутренней политики. Зная свою непревзойдённую цену в России многие видные рода стали артачиться в отношении законов от властей. Кое-кто подозревал, что скоро начнётся вторая волна дестабилизации, ибо иные видные рода могли быть и из бандитов или сторонников старого мира финансовых и политических магнатов, которые наворовались в своё время, высоко подняв своё хозяй­ство и род. Фронтовая линия власти Можайск-Кунцево-Москва то напря­галась, то опять утихала, но никогда не остывала во внутренней борьбе. Некоторые районы опять стали обосабливаться по союзу видных родов и митингов (так и в шутку и всерьёз называли устойчивые общественные группы вокруг одного лидера. Один из первых видных лидеров сплотивший вокруг себя народ и умелым правлением помог выжить в годины фронта, был Григорий Митник. От его фамилии, превратно, такую группу народа назвали – митинг), так частично обособились Вологодский район, Костромской, Витебский, Тамбовский и другие. Потому судя по этому положению, Россия словно опять кололась на отдельные районы, а это благо для отдельных князьков власти. И тут стало появляться третье поколение уже от менстатов – пассифи, холодная молодёжь. Но она имела какое-то непонятное влияние на остальную молодежь своего окружения. И как удалось выяснить на ранних стадиях её влияния – они были способны сломать любые планы родителей на потомка своего рода. И особенно если в видном роду процветала какая-то политика. Молодёжь начинала кучковаться вокруг таких пассифи (пассы, молчуны, немые, ледники – как их только не имено­вали) и о чём они там толковали самому господу было известно. На расспросы предков молодёжь ничего толком не поясняла. Только гово­рили, что никаких планов они на будущее ни строили, а пассифи вовсе не лидеры. Пассифи собирались тройками или четвёрками, но реже чтобы больше по числу, и обязательно с участием одной или двух девиц того же сорта. Говорили будто они общались со своими соплеменниками без языка и вне расстояния – типа того что ментально и они знали истинное положение вещей по любой теме или вопросу. Они почти не разговаривали, но их дух, глаза и жесты говорили больше любых речей. Почему молодёжь периодически собиралась вокруг пасси – называли; необъяснимое влеченье. Пассифи ничего никому не разъясняли, но в их присутствии каждый сам начинал понимать – что ложь, домыслы, а что правда в том либо ином событии или явлении. Кое-где даже пытались охотиться за пассифи, но это было тщетно – они так же как юнистаты и менстаты, всё чувствовали и знали заранее. Сначала пола­гали – что это итог ледникового периода задуманного Лёвиком, но подобная волна негласно шла почти по всему миру и Лёвик тут лично был не причём. В Кунцево была согласительная комиссия власти (СКВ) меж «исторической» властью от Кремля и правлением «новая Россия» из Можайска. И многие видные рода (или как точнее именовали – фамильные кланы) поддерживали чаще Кремль, покупаясь за льготы, чем правление в Можайске. Но без Можайска было не видать ФИДЕ как своих ушей. Так политика правления делилась на внешнюю и внутреннюю, и порой они значительно расходились, а без Европы поднять культуру России было немыслимо, тем паче что ФИДЕ было и вавилоном всего остального мира. Вот многие кланы и крутились, чтоб иметь и поддержку от ФИДЕ и льготы от Кремля. Но уже всё более явно становилось, что ни молодёжи, ни национальным меньшинствам в России это не нравилось. И как следствие стала расти волна миграции – многие люди, даже своими семьями стали покидать свои кланы у которых были до сих пор под крылом, и шли искать себе другое крыло под другим кланом. Как правило сначала уходил отец семьи или старший брат (реже женщина) на поиски нового опекуна, а семья ждала его возвращения. И если он находил, то вся семья съезжала на новое место. На том стала играть политика рейтинга. Например фамильный клан (ФК) мог иметь при себе сто пятьдесят душ населения – это был хороший показатель.