Тридцать миль по прямой...

В девяностые работал в желтом такси в NY. Пассажиры угадывали во мне свежего эмигранта стоило только открыть рот.
—Давно уехали, почему, — спрашивали они, — скучаете?
Я отвечал, что недавно, соскучиться еще не успел .
—A почему уехали?
Я мог назвать девяносто девять причин, почему уехал из СССР, но английский мой состоял из числительных до десяти и нескольких уличных матерных комбинаций. В диалогах возникали длинные паузы. Больше всего я боялся показаться невежливым и однажды догадался сказать: "Чернобыль".
— Далеко это от вашего дома? — спросил клиент, которого я взял на пятьдесят третьей стрит и Парк авеню.
Я решил понтануться и сказал:
— Тридцать миль по прямой.
— Oстановите! — вдруг воскликнул клиент, просовывая двадцатник через специальное отверстие в пуленепробиваемой пластмассовой перегородке между водителем и клиентом. Рука его тряслась, купюра застряла, и он старался дослать ее карандашом.
— Сдачи не нужно!
Я понял, что лажанулся и в разговоре со следующим клиентом увеличил расстояние от Минска до Чернобыля в два раза.