142. Первая кругосветка

Летом 2011 года мы с одноклассником Вовкой решили поехать на моём «Субарике» в «кругосветное» путешествие. Обычно он ездил в такие летние круизы на своей праворульной «Короне», но теперь моя полноприводная машинка весила почти на полтонны больше, и поэтому по трассе шла гораздо ровнее. Требовалось завезти документы по страхованию моей ипотеки в Астану, забрать Вовкиных сыновей у его тёщи в Ерментау, и затем попытаться ещё несколько дней где-нибудь всем вместе культурно отдохнуть.

В день отъезда Вовка надолго задержался на работе. Как это обычно и бывает, если ты хочешь сквозануть оттуда пораньше, часика в три, тебя начинают тормозить там до половины седьмого вечера. Уже в восьмом часу он заскочил ко мне в офис, мы перегрузили всё шмутьё из его машины в «Субарик», саму «Корону» загнали во внутренний двор моей работы, и потихоньку тронулись в путь. «Алтын-Орда», пробка, заправка, железнодорожный переезд в Чемолгане – к Куртам мы подъехали уже в кромешной темноте.

Достовалов вытащил из какой-то сумки кулёк с варёными мантами, зависшими со среды в его холодильнике. Их нужно было съесть первыми, покуда они не испортились. Короткий ужин на трассе, Вовка сел за руль, и моя машинка покатила по жутким ямам, зиявшим на трассе от Куртов до Бурубайтала, навстречу надвигавшемуся на нас грозовому фронту. Чернота неба над бескрайней Великой Казахской Степью озарилась сплошной стеной всполохов далёких зарниц. К Каншенгелю среди этих зарниц начали появляться и молнии. Их становилось всё больше и больше, покуда перед Аксуеком нас не накрыл шквал непогоды. Но дождь был не очень сильный, да и прошёл достаточно быстро.

Километрах в десяти за Аксуеком нам стали попадаться какие-то мелкие грызуны, стремительно перебегавшие дорогу прямо перед нашей машиной, а вскоре свет фар выхватил на асфальте трассы зверюгу покрупнее. Я сначала подумал, что это лиса, однако ж ошибся: это оказался огромный полосатый котяра, устроивший себе ночное сафари по всей форме...

За Бурубайталом начался почти ровный асфальт, и моей машинке захотелось полетать. Но сильно летать, больше ста тридцати, мы ей не давали, ибо датчик уровня топлива начинал падать на глазах. Чиганак, «Гелиос», бензин дороже, чем в Алма-Ате, и снова на трассу. Вскоре справа показался новенький цементный завод Мын-Арала. Он светился миллионом огоньков подсветки, и больше был похож на базу инопланетян на Терре, чем на советские предприятия строительной индустрии, коих мне немало пришлось объездить в свои «огнеупорные» времена.

Мы остановились чуть не доезжая до завода, у огромного каменистого бугра, на который я забрался, чтобы сфотографировать это великолепие. В свете фонарика я быстро насобирал плоских камушков, соорудил из них пирамидку, вполне заменившую мне штатив, поставил на неё фотик и сделал несколько кадриков новой казахстанской промышленности образца двадцать первого века. Вовка меж тем перешёл на другую сторону дороги, где клевал носом у зажжённой свечечки торговец солёной и вяленой рыбой, коих немало тусовалось по обочинам в этом месте трассы, и затарился пивной закуской.

Сары-Шаган мы проскочили, не останавливаясь. В пятом часу утра небо на северо-востоке стало чуть светлее линии горизонта, а вскоре по нему расплескались огоньки и огонёчки города Балхаш. Вовка со всего размаху влетел в этот «Млечный Путь» и остановился возле очередного «Гелиоса». Заправив машинку, мы отъехали ещё ближе к рельсам железной дороги на Коунрадский рудник и сообразили завтрак. Термос, пакетики с заваркой, рыбная консерва, по баночке картофельной пюрешки – через полчаса стало совсем хорошо.

Достовалов решил теперь немного поспать. Рассвело уже настолько, что фары встречных машин перестали ослеплять, и я сел за руль. До Акчатау машин на трассе и первых вышедших на утреннюю охоту ГАИ-шников было ещё мало. Я предусмотрительно ехал не больше стольника, и стрелявшим в меня радарами из-за естественных укрытий в виде горок или поворотов жолполовцам лишь оставалось удивляться моей жадности. Проехать это село без остановки не получилось – утренний чай подошёл к концу. Затем ещё полтора часа особенностей национального рассвета посреди Великой Казахской Степи, хитрая «загогулина», выписываемая трассой в Аксу-Аюлах, и я остановился в посёлочке Аксу.

Тут был ничёшный кафешник, человеческий санузел и бегущая из скважины хорошая питьевая вода. Умыть свою не спавшую уже больше суток физиономию оказалось весьма кстати. На краю автостоянки притулилась огромная фура с кокчетавскими номерами. Часть её дверей была приоткрыта, и я с удивлением разглядел внутри неё почти с десяток красивейших вороных лошадей. Мужик шёл к этой фуре с ведром воды, когда я сказал ему:
     – Надо же, какой у вас шикарный лошадиный автобус?!!
     – Скотовоз?!!
     – Ну какой же это скотовоз?!!! Это же лошади, а не коровы или бараны?!!
Мужик оторопел, а я пошёл к своей машинке.

Часам к одиннадцати утра мы заехали в Караганду. Сильно запрохладнело, и мы вынуждены были натягивать поверх рубашечек с коротким рукавом одёжку посущественнее. Была суббота, но Танюха с утра попёрлась по делам на работу, и мы зарулили за ней к карагандинской автобарахолке на Старом Аэропорту.

Миллион раз бывать в этом месте, но впервые – на собственной машинке...

Мы сначала заехали на кладбище к могилкам тестя и тёщи, а затем пристроили машинку на платной стоянке возле Танюхиного дома. Потом все вместе пошли в расположенный неподалёку «Камелот», надеясь отобедать быстрее, чем там начнёт грохотать так называемая «живая» музыка...

Утром поехали дальше. Я хотел попасть к актаускому цементному заводу, чтобы на сей раз нормально снять обе секции их тепловозов «ТЭ-три». Дорога, шедшая от Караганды к Чидертам, чуть не дошла до куучекинского угольного разреза, когда на ней образовался перекрёсток с автозаправкой. Раньше где-то тут стоял указатель на совхоз «Туздинский», куда мы во время службы в армии гоняли пару раз на мотоцикле с коляской одного из наших прапоров, чтобы воровать с грядки вкуснячие огурцы. На указателе стояло «Г. Мустафин», и я ещё не знал, что это и есть бывшая Токаревка.

На перекрёстке расположился жолполовец, трясший какую-то легковушку, шедшую в сторону Караганды. Мы проскочили мимо него на заправку, и там смогли узнать, что нам здесь и надо поворачивать. Развернувшись, мы снова проскочили мимо мента, уходя в сторону Нуринска. Жолполовец удивлённо посмотрел на наши выкрутасы, но останавливать не стал. Быстренько проскочили Нуринск. Был бы я один, я бы с удовольствием проскочил вдоль рельс в сторону своей бывшей воинской части, чтобы половить чуть дальше неё какой-нибудь куучекинский углевоз. Но сейчас было не до этого. Мы доскакали до цемзавода, но ни одного антикварного тепловоза из двух, с месяц назад попавшихся мне из окна идущего мимо поезда, на цемзаводовской станции не оказалось. Мы выбрались по актауским ямам на трассу до Астаны.

Новая Столица Евразии сначала обрадовала нас новой удобной дорогой к старому центру города. Повернув с Аблай-Хана у «Строй-Мастера» направо, мы перебрались по самому новому мосту через рельсы, повернули у тепловозного завода налево и покатили по широченной многополосной улице до «горбатого» моста. Ну это же не Аблай-Хана тебе, и не Кенесары с их хроническими пробками?!!! Проскочили «Шапагат», Заводской, свернули к Сары-Аркинской налоговой и там попали на Московскую.

Рано радовались… Весь проспект Геологов имени Победы, как ему и положено каждое лето, оказался полностью перекопан, и единственный въезд в мой двор за «Юбилейным» оказался аж возле «Свечек»! Мы кружили по кушарам почти полчаса. Зато Муратыч тут же договорился насчёт сауны на бывшей улице Дружбы, и мы вскоре перетекли туда. Ну а что ещё нужно с дороги?

Утром Вовка остался у меня дома, а я сначала приехал на машинке на свою бывшую работу, а затем мы, уже вместе с Муратычем, двинули дальше, отдавать одни документы и получать другие. Водители Новой Столицы Евразии удивили меня настолько, что я порою просто не понимал, что делать дальше. На перекрёстке улиц Кенесары и Сары-Арка, когда я взялся поворачивать налево, передо мною посреди перекрёстка завис «Жигуль»-семёрка какого-то очередного «Кузета». Зажёгся жёлтый, затем красный, машины уже поехали справа налево, мне, стоявшему вторым, начали пиликать со всех сторон, а «кузетовец» так и стоял посреди дороги, не думая никуда ехать! Сломался, что ли? Ну хоть бы тогда аварийку включил?!!! Наконец он поехал, дав возможность кое-как выбраться с перекрёстка и мне. Сразу за поворотом маячили два жолполовца, зубоскаля в нашу сторону, но останавливать ни ту машину, ни меня не стали.

Потом мне нужно было заехать минут на пять в банк своей ипотеки. Заведение расположилось на перекопанном проспекте Геологов имени Победы, и на пересечении улицы Абая с израненым проспектом образовалось небольшое место для автостоянки. Только я попытался заехать туда и припарковаться, как прямо перед моей мордой туда проскочил какой-то джип. Он встал на этом пятачке так, что я на своём не особо вёртком на руль длинном Субарике воткнуться в следующее отверствие между машинами не мог. Высунувшись из машины, я попросил джипера проехать ещё хотя бы метр вперёд, но этот дебил вдруг начал визжать, что не собирается съезжать с асфальта на закатанный строительными машинами грунт! Сзади тем временем испиликались ещё двое орлов, которые тоже хотели проехать на эту стоянку.

Я попросил более опытного водилу Муратыча разобраться с орёликом и переставить мою машинку по-человечески. Пока я за десять минут сбегал в банк, чтобы отдать там страховой полис, Муратыч, смуглая гора сплошных мышц, приструнил и первого джипера, и вторых пиликальщиков. Не прошло и пяти минут, как на пятачке, где только что не могли разъехаться две машины, уже спокойно стояло четыре...

Потом я сгонял на Левый Берег, забрал там ещё одни документы для своей фирмы в Алма-Ату, мы поехали ко мне на астанинскую квартиру, пообедали, и уже собрались было ехать дальше в Ерментау. Моя машинка предпочитала ломаться исключительно возле моих дома или работы, но тут ей стало безразлично – в Алма-Ате мой дом, или в Астане: она не завелась. Быстро выяснили, что крякнул бензонасос. Муратыч тут же нашёл какого-то мужика, который оттащил Субарика на «верёвке» пару автобусных остановок до автосервиса. Новый насос нашли, машинку починили, заскочили в «Астыкжан», набрали продуктов для Вовкиной тёщи, и через какую-то парочку часов без приключений добрались до вечерней «Ерёмы», где уже, наконец, смогли все эти столичные приключения запить...

Родственница одного из моих бывших сослуживцев устроилась работать на лето на турбазу «Султан» на озере Джасыбай. Нам сказали, что устроиться пожить в этом «Султане» на три-четыре дня мы сможем без проблем. Договорились, что мы приедем туда из Ерментау через два дня, поэтому, погостив у Вовкиной тёщи Верочки Игнатьевны ночь, день и ночь, мы собрались дальше. Утром среды мы пересортировали всё шмутьё в багажнике Субарика, доуложив туда то, что было с собою у Вовкиных сыновей, разместились в машине уже вчетвером и покатили по трассе на Экибастуз.

К обеду мы были там. Прошлись по экибасскому базару возле универсама «Богатырь», проехались по их полупустынным раскалённым от солнца улицам и выбрались к отвалам угольного разреза «Богатырь» на трассу до Джасыбая. Добрая фея Мелиора в этом месте от меня отвернулась: на железной дороге от станции Экибастуз-2 до Богатырской ни одного поезда не было. Доехали до Майкаина и, не заезжая в сам посёлок, повернули направо к Баян-Аулу.

Ощущение того, что эту автомобильную дорогу не ремонтировали с того самого 1985 года, возникло буквально через семь-восемь километров. Вся асфальтовая середина трассы была полностью разбита, а колеи были накатаны по обочинам. Около часа мы пылили по ним, пока где-то за бывшей ЦЭС трасса не стала чуть получше. Не заезжая в райцентр, мы свернули на дорогу в сторону озера Джасыбай.

Экологическому посту при въезде в ГНПП «Баян-Аул» Вовкино удостоверение пенсионера МВД не понравилось. Мы заплатили за въезд на троих человек. С нас стали требовать оплату и за младшего Вовкиного сына, но мы тут же ответили этим мальчикам-дежурным, что вообще-то не «дикари», а едем отдыхать на официальную турбазу. Мальчики начали грозить нам проблемами при обратном выезде, я позвонил на турбазу родственнице своего солуживца, и та вообще велела послать этих мальчиков куда подальше.

Двадцать пять лет назад, когда я последний раз был на этом озере, турбазы «Султан», в которую мы теперь заселялись, не существовало. Нас встретили у ворот, показали, куда поставить машинку, но когда мы пришли оформляться и оплачивать номер, сказали, что дают нам путёвки пока что только на два дня, до пятницы, а дальше они будут смотреть на дальнейшее наличие свободных мест. За сто шестьдесят долларов в сутки мы получили четырёхместный однокомнатный полулюкс с телевизором и крохотным холодильником. На все шестнадцать номеров второго этажа были один туалет и два умывальника, расположенных в коридоре. Балкон нашего номера выходил прямо на главный джасыбайский пляж, в котором мы с Баталовым устроили четверть века назад ночной последискотечный заплыв. Разложив вещи по номеру, мы понеслись туда.

За прошедшие двадцать пять лет здесь, конечно, изменилось очень многое. И в первую очередь поразило огромное отделение полиции, расположенное прямо на главной площади перед турбазами, которых тоже стало тут с тех времён в два раза больше. Нам сказали, что на пляже нельзя появиться даже с бутылкой пива – могут арестовать! Хотя сам пляж божественного озера оказался полностью загажен и пустыми бутылками из-под пива, и окурками, и разным прочим мусором вплоть до кожуры от бананов. Между тем, как вокруг всюду торчали урны, регулярно опорожняемые, а мусоровоз аккуратно объезжал пляжные урны и прочие мусорки окрестных пансионатов дважды в день. Душ на турбазе тоже был отдельно и платно, потому что канализацию раз в сутки выкачивали огромным двухцистерновым «КамАЗом» и увозили неизвестно куда.

Искупались. Водичка оказалась тёплой и прозрачной. Вернулись в номер. Телевизор показывал очень мало каналов, и мы настроились на «Звезду». Интернет ни по одной флэшке не шёл, хотя у нас специально оказалось их все три разных, да и качество даже обычной сотовой связи было аховым и еле ловилось. Вскоре мы пошли на турбазовский ужин. Столовая «Султана» кормила вкусно, но неприятно удивила тем, что столу на четверых человек давала масенький чайничек чая ровно на четыре крохотных чашечки. Учитывая общеказахстанскую привычку пить его литрами… Чуть позже мы с Вовкой всё равно пошли по остальным местным заведениям общепита.

Более-менее толковых из почти двух десятков их оказалось только три. В одном месте экибастузские татешки достаточно дёшево торговали карагандинским разливным пивом, мантами и пирожками собственного изготовления. Во втором месте ближе к вечеру делались ничёшные шашлыки. А третье место было хорошо для завтрака: это была столовая самообслуживания по типу алма-атинских «Каганатов», но, конечно, заметно дороже. Всё остальное было или дико дорогим, или абсолютно никудышным по ассортименту. «И шашлычок под коньячок» перед сном заметно скрасили нам с Вовкой отпускное настроение, но вот только вариантов с «на берегу в синем платье» не нашлось – народ в таком дорогом месте отдыхал степенно и исключительно семьями с детьми...

На следующее утро мы взяли лодку с вёслами – подумали, что педального катамарана на нас четверых будет маловато. Гребя по очереди, в одиночку и попарно, мы обошли по кругу островок Любви, искупавшись в одной из его бухточек и поныряв с этой лодки в идеально прозрачную воду. Вторую половину того дня мы провели на пляже, а утром третьего дня завели машинку, пристроились в хвост одной из местных экскурсий по окрестностям, которых четверть века назад ещё не организовывали, и покатили к пещере «Коныр-Аулие».

Километров десять по грунтовке следом за экскурсионной «ГАЗелью» заняли примерно полчаса. Транспорт останавливался у домика шыракшы, и дальше около полукилометра нужно было идти пешком, поднимаясь на очень крутую гору. Чтобы идти было немного легче, до самой пещеры были сделаны деревянные бревёнчатые мостки и ступени, перекинутые через самые глубокие расщелины. По легенде, бревёнчатый плот трёх святых, не успевших на Ноев Ковчег, прибило волнами к этому месту, где они и пережили весь этот Всемирный Потоп.

Полчаса ходьбы по мосткам в горку, длинная очередь во второй дальний отсек пещеры, Вовка с сыновьями туда полезли, загадывать желания, а я остался снаружи. На горизонте был видны озёра Биржанколь и Торайгыр – я сделал несколько кадриков. Пацаны вылезли из пещеры, мы вернулись к обеду на турбазу и узнали, что остаться здесь на выходные нам ни под каким предлогом не светит. Но мы же не зря ходили перед этим по заведениям вокруг главной площади Джасыбая: один из кафешников предлагал в том числе и пару комнат внаём. Записав «Султан» в «чёрный список», мы перебазировались.

Комнатка в пристройке к кафе представляла собою бревёнчатую избушку с низким потолком и единственным крохотным окошком, выходившим на приозёрные скалы. Правда немного более просторную, чем номер «Султана». Туалет и умывальник на улице, без питания, цена за проживание в три раза дешевле. Ну что же – опять на пляж, а потом в местный «Каганат» на ужин...

Ночью стало холодно: над озером поднялся ледяной ветрюган. Бревёнчатая комнатушка продувалась со всех сторон, и мы закутались во всё, что только можно. Благо в просторном багажнике моей машинки-универсала предусмотрительно нашлось место даже для ватных одеял. Однако ж утром вновь засверкало солнышко, резко потеплело, и даже можно было сходить на прощальные водные процедуры. Единственное – очень хотелось помыть головушку с мылом, но было негде.

В субботний полдень, когда приехавший пятничным вечером и гудевший потом до четырёх утра народ только-только начал продирать шарёнки, мы тронулись в обратный путь. На экологическом посту вопреки всем обещанным дежурными мальчиками угрозам нас никто не остановил, и мы плавно скатились с перевала в Баян-Аул. Велико было наше удивление, когда оказалось, что в этом районном центре автозаправки «Гелиос» не существует. Покрутившись по улицам и поговорив с мужиками, мы быстро узнали, что в селе всего две АЗС, обе находятся у выезда на Майкаин, но на одной АЗС за деньги бензин плохой, а на второй АЗС по талонам бензин хороший. Поехали туда. Повезло сразу же: мужичок, заправлявший машинку с государственными номерами на «талонной» заправке, продал нам талонов аж на целых двадцать литров, причём всего по сто тенге за литр. Бензин действительно оказался классным, и нам его потом до Караганды вполне хватило. Мы выскочили на трассу.

По этой дороге я никогда до этого не ездил, но много раз про неё слышал. Ещё с советских времён люди говорили, что почти на половине этой дороги асфальта нет. Так оно и оказалось: шоссе шло сначала по самому берегу озера Сабындыколь, а потом между лесистыми сопками, очень быстро перешедшими в Великую Казахскую Степь. Асфальта примерно между Тендыком и Умыткером и вправду не оказалось. То есть, вообще. Щебёночный грейдер порою сильно напоминал стиральную доску, однако же моему Субарику она была нипочём. Ближе к пяти вечера мы оказались в карагандинском Майкудуке.

Моя племянница Людаха собралась с нами в Алма-Ату. Танька тем временем сквозанула на корпоратив в Топар, и провожать свою дочку не стала. Впрочем мы и без неё помыли головы с мылом, наелись пельмешков, потеснили пацанов на втором ряду, всунув туда и Людаху, заехали на заправку и на базарчик за фруктами, и примерно через час снова выкатились на трассу.

«Бермудский треугольник» от Спасска до Аксу не уставал собирать свою дань людскими жертвами с проезжавших ни днём, ни ночью. На сей раз под откосом оказалась парочка легковых автомашин, затем вереница автомашин спасателей и «скорых» вдоль обочины, а чуть дальше – крепко подряпанный огромный чимкентский автобус без лобовых стёкол. Потом начал хлестать ливень, полосами, с просветами. К Балхашу мы приехали уже в полной темноте и остановились на знакомом «Гелиосе».

Я до этого ни разу не имел возможности искупаться в озере Балхаш. Времени у меня было до понедельника, а у Вовки – и ещё больше. Мы вообще-то изначально хотели остановится в гостинице в самом городе Балхаше и сходить на городской пляж, но девушка, дежурившая по автозаправке, тут же сказала нам, где свернуть с трассы влево, и доехать до загородных зон отдыха. Она долго расписывала нам, как там классно, а мы и в самом деле не прочь были здесь переночевать до завтрашнего обеда, и по указанию милой барышни свернули в кромешной тьме на дорогу до посёлка, называвшегося Торангалык.

Ни я, ни Вовка, никогда до этого там не были. В меру убитая ямами дорожка привела нас в конце концов к улочке в несколько подслеповато светившихся домиков, и вороху указателей на турбазы и пансионаты перед ней. Но это же была ночь с субботы на воскресенье! Свободных мест, чтобы переночевать, ни на одной турбазе не оказалось. Мы крутились по неведомым улочкам Торангалыка, покуда не наткнулись на продуктовый магазинчик. Барышня-продавщица тут же сказала нам, что в соседнем доме её родственники сдают посуточно полдома, там есть кровати, постельное бельё, и всё, что ещё надо, но у неё сейчас нет оттуда ключа. Она принялась звонить кому-то по сотовому, а мы сели в Субарик и поехали в конец последней улицы.

На одной из трёх турбаз, расположившихся там, вдруг пообещали две двухместных комнаты. Из столовой вышла дежурная и провела нас в самый дальний домик. Дверь с улицы вела в широкий коридор перед тремя комнатами – одной большой посередине, которую заняла большая семья с детьми, и двух боковых комнат поменьше, с двухспальными кроватями в каждой. Дикая жарища, кондишенов нет, окна не открыть, миллион комаров в каждом кубическом метре воздуха, туалет и умывальник только на улице, вдобавок из своей комнаты вышел глава большого семейства и резонно заметил, что если к нему подселяют ещё кого-то, пусть уменьшают для них стоимость проживания. Дежурная презрительно фыркнула в ответ, что если ему что-то не нравится – пусть прямо сейчас выселяется и уезжает. Поглядев на всё это мы, не сговариваясь, вернулись в машину и покатили из этого дикого Торангалыка обратно на трассу...

Остановившись попить чаю в Сары-Шагане и на чиганакском «Гелиосе», мы к восьми утра по самому яркому солнышку залетели в Алма-Ату. От Баян-Аула до дома мы доехали за двадцать часов, что примерно соответствовало скорости поезда «Астаналык». Своё возвращение из этой «кругосветки» мы отметили к вечеру, набрав на оптовке и нажарив разной рыбы...