Джек-пот. 4

Продолжение.
Начало – http://www.proza.ru/2014/06/16/1315


Звучали фанфары.
Василий Василич выезжал на украшенном белыми лилиями слоне, на лбу которого сияла звезда, усыпанная алмазами.
По пояс обнажённые воины-негры, размахивая секирами и копьями, двигались, приплясывая, по обеим сторонам торжественной процессии, где арабские красавицы исполняли прямо на ходу танец живота, горбоносые факиры изрыгали из себя обжигающие огненные фонтаны и славные африканские вожди сверкали белками глаз да ровными рядами крепких зубов.
И над всем этим великолепием плыл, озираясь по сторонам, Василий Василдич в шляпе, в служебном костюме и одном носке. И когда внезапно замолчали фанфары, и притихла чудесная процессия, Василий Василич откашлялся и сипло произнёс:
– Раз, два, три, четыре, пять, шесть... Пардон, пять!
Василий Василич откашлялся, затем встал на слоне во весь рост и громко, насколько позволяли ему голосовые связки, прохрипел:
– Вышел зайчик погулять! Вдруг охотник выбегает...
Василий Василич резко взмахнул руками, словно желая взлететь над праздничной толпой в синее безоблачное небо и чуть было не свалился со слона.
Вцепившись в хобот, он зажмурился и всё-таки возвестил миру о действиях охотника:
– Прямо в зайчика стреляет!

Василий Василич открыл глаза.
На столе перед ним лежала, судя по всему, выпитая им самим бутылка из-под дешёвой водки и стоял пустой стакан.
Василий Василич уснул пьяным сном в кресле-качалке ужасно неудобно, с неловко зажатой между подлокотником и собственным телом правой рукой. Правая нога, кстати, тоже лежала на столе. Левой ноги он не чувствовал.
Василий Василич медленно поднял затёкшую руку к лицу и в зажатом кулаке обнаружил смятый билет "Лотто-Миллион" с заветными выигрышными шестью номерами.

Тут-то Василий Василич и запел. Не смотря на похмелье и, вообще, не смотря ни на что.
Запел он почему-то армянскую песню "Ласточка". Пел Василий Василич, страшно коверкая слова и перевирая мотив.
Затем он вскочил из кресла-качалки и пустился в пляс вокруг стола, опрокидывая чучела, натыкаясь на кресло, тумбочки и прочую рухлядь.
Василий Василич старался идти на цыпочках в бешеном ритме лезгинки, прыгал под самый потолок, вспоминая гопака, дёргался в цыганочке, плавно, словно лебедь, плыл по комнате.
Затем открылась дверь в комнату.
На пороге появился Лёлик. Он взирал на друга, можно сказать, с большим удивлением на небритой физиономии.
– Ты как вошёл? – выкрикнул Василий Василич, продолжая носиться вокруг стола.
– Так, дверь открыта, – ответил Лёлик. – Ты это чего?
Но Василий Василич не ответил на прямой вопрос.
– Всю ночь была открыта дверь?!. – замерев, произнёс Василий Василич и посмотрел на неслыханное богатство, зажатое у него в кулаке.
– Ну ты даёшь, Лихтенштейн! – Лёлик почесал подбородок. – Могли грабануть! Чучела, скажем... а тебя по кумполу!
– Какие чучела! Я джек-пот выиграл!!!
– Да ну! – не поверил Лёлик.
Василий Василич показал ему билет и глупо захихикал.

Друзья вышли из здания Центрального Банка и в нерешительности остановились в воротах.
Василий Василич пощупал внутренний карман пиджака, озабоченно вздохнув:
– Думаю, хватит на первое время. Через неделю вернёмся…
– Да тебе этих денег до конца жизни – выше Эйфелевой башни, и Средиземное море по колено! – заметил Лёлик.
– Почему – мне? Нам, – сказал Василий Василич.
Лёлик расплылся в улыбке:
– Какие планы? Что будем делать?
– Кутить! – не задумываясь и твёрдо произнёс Василий Василич. – Соблазнов в этом мире много.
– Атлантический океан соблазнов, – поддакнул Лёлик.
Василий Василич поднял руку и вовремя остановил проезжающее мимо пустое такси.
– Но для начала, я так думаю, приодеться стоит.

Они сидели за ресторанным столиком в новых нарядах – английских костюмах с иголочки, немецких сорочках из чистого хлопка, мягких американских мокасинах, словом, им было необычно и комфортно. Они вызывали уважение.
– Приятного вечера, господа! Пожалуйста, ознакомьтесь с меню. Ассортимент нашего ресторана безграничен. Разрешите доставить вам удовольствие... – шикарный метрдотель поклонился Василию Василичу с Лёликом, отступив чуть в сторону.
Василий Василич придвинул к себе меню в кожаном переплёте с золотым тиснением – РЕСТОРАН ЛОМОНОСОВЪ и с трепетом заглянул в него.
Лёлик, одуревший от стремительных метаморфоз жизни, сидел на своём троне не шевелясь.
И вдруг Василия Василича понесло. Он называл блюда, о которых не имел ни малейшего представления. Но после нескольких произнесённых фраз Василий Василич осмелел и с достоинством заказал на первое настоящий французский сюп-крем, а также томатный суп с крабами, затем солёную "плачущую" осетрину, копчёную шейку под соусом "рокфор", язык с тончайшими кровяными прожилками, телячью вырезку "Велингтон" в золотистом слоёном тесте и влажный "пунш-кейк", воздушный бисквитный "Молоков" и многое другое, ароматное, волшебное, сытное, дорогое.
Лёлик повторил заказ Василия Василича. Он полностью доверился выбору друга.
Сервировка была великолепной. Изысканные официанты неслышно подносили блюда, незаметно меняя опустошённые глубокие тарелки из-под супов на следующее – "неземное и утопическое".
Надо заметить, что Лёлик некоторое время спустя исчез в облаках – то ли милого сердцу сигаро-кубинского дыма, то ли в тех облаках, в которых можно витать без особого риска для жизни – в облаках сбывшихся мечт.
На лице Василия Василича застыло новое выражение – что-то среднее между улыбкой юноши, познавшего женщину, и юноши, которому познать её ещё предстоит.
Волшебство продолжалось.

Ближе к вечеру друзья переместились в привокзальную забегаловку и безбожно в ней напились.
Они сидели за грязным столиком, заставленным тарелками с куриными костями и пустыми пивными бутылками.
Лёлик бормотал что-то бессвязное и старался угодить ноздрёй в недопитую пол-литровку обыкновенной "Русской".
Василий Василич грезил, с чувством жестикулируя. Наконец, ему удалось высказаться более внятно:
– И когда меня спросит Святой Отец: "Вася, что ты сделал для нашего бренного мира?" я отвечу: "Посмотри, батюшка..."
Василий Василич поглядел вокруг себя и увидел много печальных лиц.
– Батюшка, что я мог сделать?.. Отпусти лучше грехи наши... а уж потом и поглядим, на что мы... на что я гораздый...
На этом месте Василий Василич заплакал горючими слезами. Он утирал их по-детски, обеими кулачками, размазывая по лицу.
Лёлик вскинул тяжёлую голову, покачал ею, жалея Василия Ваасилича, весь мир и себя и не без труда выговорил:
– Попо... кате... петль.
– Действующий вулкан в Мексике, – заметил мужчина в пенсне из-за соседнего столика.

Очнулся Василий Василич в кустах, покрытых утренней московской росой.
– Лёлик... – слабо позвал Василий Василич. – Ты где?..
Лёлик не отозвался.
Вокруг Василия Василича бродили толстые голуби и цинично чирикали воробьи.

Василий Василич с трудом выбрался из цепляющихся за одежду голых кустов и постарался взглянуть на себя со стороны.
Вид у него был невероятно жалкий: от вчерашней роскоши не осталось и следа - помятые, чем-то перепачканные штаны, мокрый пиджак, одетый наизнанку, да, в придачу ко всему, почему-то левый мокасин был надет на правую ногу, а правый – на левую.
Василий Василич поднял глаза.
Перед ним стоял молоденьких сержант в милицейской форме.
– Пошли, – предложил страж порядка и постучал по ладони дубинкой.
– Куда? – тихо удивился Василий Василич.
– Пошли, – мирно повторил милиционер. – Приведёшь себя в порядок. Да и мне галочка.
И они зашагали по улице рядышком, словно старые знакомые.


Продолжение следует – http://www.proza.ru/2014/06/19/1481