Передай привет океану - -5-, -6-

5

Когда  судно  проходит  разные  широты,  из  тёплых  попадая  в  холодные - немудрено  заболеть  из-за  перепада  температур.  Да  ещё  если  перед  этим  постоишь  у  жаркой  плиты  да  распаришься. 
Вот  Сергеич,  судовой  кок,  и  заболел - теперь  сам  пышет  жаром,  как  его  плита.
Ни  подняться,  ни  повернуться - тело  отяжелело,  суставы  крутит.  "То  лапы  ломит,  то  хвост  отваливается."
А  экипаж  голодным  оставлять  нельзя.

Ника  прекрасно  готовила  "по  французскому  рецепту".
Французы  говорят,  что  женщина  из  ничего  может  сделать  шляпку,  салат  и  скандал.
Скандалить  Ника  не  любила,  шляпки  не  носила,  но  вот  готовить  из  того,  что  найдётся  в  холодильнике,  живенько  нафантазировав  из  казалось  бы  невозможного  нечто  вкусное - это  она  умела.
Чем  можно  накормить  много  людей  быстро  и  сытно,  да  ещё  чтоб  самой  справиться? - пирожки.  Из  теста  Ника  могла  сделать  праздник.

Наставив  вечером  Сергеичу  компрессов  и  пожелав  скорейшего  выздоровления,  Ника  отправилась  колдовать  в  его  кулинарном  царстве.
"Зарядила"  тесто.  А  наутро  уже  спешила  приготовить  начинку,  чтоб  дать  поднявшейся  пушистой  массе  поскорей  превратиться  в  пахучее  лакомство.
С  готовкой  Ника  справилась,  а  вот  в  кают-компании  успевала  не всё.  Просила  матросов  самих  подносить  использованную  посуду  к  окошку,  только  выбегала  столы  протирать - и  снова  на  раздачу. 

Когда  на  полу  появилась  лужа - не  уследила.

В  кают-компанию  вошли  старпом  Игорь  Александрович  и  Валерий Георгиевич.  Они  что-то  обсуждали,  и  стармех  не  заметил,  как  краем  обуви  ступил  в  мокрое.  Слегка  поскользнулся.  Увидев  "непорядок",  в  следующий  миг  бросил  колючий  взгляд  на  буфетчицу,  уже  спешашую  с  тряпкой,  чтоб  вытереть  лужу.  И  тут  он  неожиданно  не  только  для  всех,  но  видимо  и  для  себя  самого,  накричал  на  Нику,  обвиняя  её  в  беспорядке  вообще  и  в  грязи  на  полу  в  частности,  не  забыв  назвать  её  лентяйкой.  Всегда  спокойный  и  уравновешенный,  он  вдруг  взорвался.

Ника,  вытирая  чей-то  несчастный  компот,  сиротливо  приютившийся  на  полу  Аральским  морем,  подняла  смущённый  взгляд  на  Валерия  Георгиевича,  потом,  будто  в  поиске  защиты,  взглянула  на  Игоря  Александровича,  прошептала  "извините"  и,  покраснев,  ушла...

-Ну,  и  чего  ты ? - тихо  и  недоумённо  спросил  старпом  у  "деда". - Напустился...  Она  одна  сегодня  вертится -   Сергеич  заболел,  она  и  там,  и  тут.
Нике  вдруг  лукаво,  но  по-доброму,  подумалось: "Вы,  конечно,  Валерий  Георгиевич,  можете  сколько  угодно  кричать  на  меня,  только  тут  меня  есть  кому  защитить."


Мужчины  сели  за  столик.  Перед  ними  тут  же  появилась  еда.  Ника  поставила  приборы  и  снова  сбежала  на  камбуз.  Зависла  тишина.  Верно,  Сергеич  заболел  вчера  к  вечеру.  А  Валерий  Георгиевич  упустил  из  виду - уж  слишком  прошедшая  ночь  была  сложной,  всё  время  в  машине  пришлось  провести.
Тишину  разрядил  старпом:
-Надо  ей  в  помощь  кого-то  назначить...

Позже  Ника  попросила,  чтоб  ей  помогал  Алёшка -   и  расторопный,  и отзывчивый  парень,  вдвоём  они  продержались  до  выздоровления  Сергеича.



6

Пароход  подходил  к  одному  славному  городку  на  Великих  Озёрах.  И  все,  кто  был  свободен  от  вахты  и  работ,  решили  выйти  в  город,  прошвырнуться  по  магазинам.  Для  Ники  такой  поход  был  в  диковинку.  Она  не  знала  ни  куда  можно  пойти,  ни  с  кем,  т.к.  компания  мужчин  уже  решила  завершающим  аккордом  отправиться  в  местный  паб - расслабиться.  Ника  не  пила. А  возвращаться  в  порт  одна  в  незнакомом  городе  боялась.

После  "летучки"  Владислав  Андреевич  отпустил  "главные  силы"  парохода,  попросив  задержаться  старшего  механика.  Видно  было,  что  капитан  хотел   спросить  о  чём-то  таком,  что  не  подразумевало  лишних  ушей.
Уж  неведомо,  какие  силы  заставили  капитана  обратиться  именно  к  стармеху,  но  все  случайности  в  нашей  жизни,  видимо,  кем-то  там наверху  хорошо  спланированы.

-Валерий  Георгиевич...  Просьба  у  меня  к  Вам...  Мне  в  один  магазин надо  бы  зайти...  И  там  понадобится  помощь...
-В  чём  помощь? - скорее  из  уважения,  чем  любопытства,  спросил  стармех. 
Мало  ли - вещички  померять,  со  стороны  посмотреть -  чтоб  не  мало,  не  коротко.  А  то  ведь  было,  когда  из  рейса  несколько  пар  джинсов  не  по  размеру  привёз - обидно. 

-Хочу  в   ювелирном  магазине  купить  кольцо. А  Вы  ведь  - человек,  понимающий  в  искусстве -  может  что-то подскажете,  со  свежим  взглядом,  посоветуете.
Просьба  удивила  Валерия -  что  там  особенного? - надел  на  палец,  смотри  только,  чтоб  удобно  было.
-Я  не  для  себя, - капитан  будто  поймал  взгляд  стармеха, - хочу  сделать  подарок  нашей  Нике... 
И  пока  Валерий  Георгиевич  молчал,  капитан  перефразировал:
-Нике  хочу  подарить... (уже  намеренно  опустив  слово  "нашей")  Предложение  ей  хочу  сделать...  Она  -  хорошая  женщина...  Как  Вам  кажется?.. 
-Да-да...  - выдавил  из  своих  мыслей  Валерий  Георгиевич  и  ушёл  к  себе...



Ника  поднялась  на  третий  этаж,  глубоко  вдохнула,  чтоб  успокоить  колотившееся  сердце,  и  постучала.
-Можно... - ответил  голос  из-за  двери.
Ника  вошла,  не  решаясь  ничего  сказать.
Старший  механик  смерил  её  тяжёлым  взглядом  и  отвернулся.
-Что,  тоже  за  помощью  пришла? -  сурово  спросил.
-Да, -  попыталась  улыбнуться  Ника. - Я  здесь  первый  раз...  А  Ты  здесь  уже  был,  город  знаешь.  Может  быть  подскажешь  мне,  куда  можно пойти?
-Да  иди  ты,  куда  хочешь! -   вспылил  Валерий.
Нике  и  так  было  не  по  себе.  Чувствуя  неловкость,  сделала  вторую  попытку:
-Может,  сможешь  составить  компанию?  А  то  ребята  в  кабак  собираются... 
"Хотя,  Он  наверное  тоже  хочет  с  ними  пойти," - подумала  Ника.
-Я  с  капитаном  иду.  Так  что  найди  там  себе  кого-нибудь... -  и  в  голосе  Валерия  прозвучали  такие  нотки,  как  когда-то  давно,  когда  он  прогонял  её  из  своей  жизни.
Из-за  подступившего  кома  в  горле,  Ника  поспешила  выйти  из  каюты  старшего  механика...  И  уже  с  мокрыми  глазами  пошла  к  себе. 

На  полпути  ей  встретился  боцман - простой,  часто  крикливый,  мужчина  под  шестьдесят,  уже  весь  седой,  сухой  и  высокий.  Ника  особо  с  ним  не  контактировала, т.к.  он  казался  ей  слишком  суровым,  да  ещё  с  мохнатыми  усами  а-ля Барский.  Кажется,  она  его  даже  побаивалась  с  тем  же  трепетом,  что  и  матросы,  которым  доставалось  от  Ванныча  (так  его  назвали  из-за  сочетания  имени-отчества - Иван  Иванович,  Ван  Ваныч,  а  потом  и  вовсе   в  шутку - Ванныч).

Заметив  покрасневшие  глаза,  боцман  приостановил  Нику:
-Что,  дочка?
-Ничего,  Иван  Иваныч...  Спасибо...  К  себе  иду...
-А  в  город  выйдёшь?
-Нет,  наверное...  Не  с  кем...  Ребята  в  кабак  хотят...  А  я  сама  боюсь...
-Дак  не  надо  "сама" - пойдёшь  со  мной?  Я,  знаешь  ли,  неправильный  боцман,  -  улыбнулся  Ванныч, - мне  пить  нельзя.  Сердце  уже  предупреждает.  А  по  городу  похожу...
-Пойду...   -  с  проявившейся  улыбкой  ответила  Ника.



...