Марк Франкетти, агент Путина, рупор Кремля

Про Новороссию от Марка Франкетти, "агента ФСБ" и "рупора кремлевской пропаганды"

Марк Франкетти, опытнейший журналист из Sunday Times, прошедший несколько войн, побывал у ополченцев Донбасса и рассказал правду о том, кто, как и почему там воюет (перевод его статьи на русском). После феерического эфира на укранском "Первом национальном" у Савика Шустера, когда эта правда открылась национально свидомой публике и у нее случился разрыв шаблона, Марка записали в рупоры "кремлевской пропаганды". А полоумный Альфред Кох внес его  даже в агенты ФСБ.
Наконец, появилось отличное послесловие от самого Франкетти в "Кольте", где он расставляет все точки над "i":
— Сколько времени ты провел на Украине и что там видел?
— Я был на Украине много раз: освещал весь Майдан, ездил в Крым. Последнюю поездку провел в Донбассе — Славянск, Краматорск, Мариуполь. Делал интервью с премьер-министром Александром Бородаем, потом — большой материал о батальоне «Восток». А затем мне пришлось уехать, поскольку вместе с батальоном «Восток» я попал из Донбасса на территорию России, чего совершенно не планировал: ради сохранения жизни нам без паспортов пришлось пересечь границу, потом я уехал.
— При каких обстоятельствах это произошло?
— Я познакомился с командиром батальона «Восток» Александром Ходаковским. Просился с его бойцами на любую военную операцию. Так и сказал: «Если что-то будет, обязательно звоните, я приеду». Подчеркнул: «Мне никакие тренировки и инсценировки не нужны». Он действительно позвонил: «Мы поедем в сторону границы, хочешь с нами?» Было не совсем понятно, что «Восток» собирается там делать, информация смутная. В принципе Ходаковский считал, что контрольно-пропускной пункт в районе Марииновки взят ополченцами, задача батальона «Восток» — его укрепить. Нас было человек двести, большая колонна. Приехали в Марииновку и попали в ловушку: у «востоковцев» была информация о том, что украинские пограничники готовы сложить оружие и драться не собираются. А значит, нужно приехать на место, немножко, фигурально выражаясь, поиграть мышцами — и все, Марииновка наша. Когда мы приехали на место, то выяснили, что к бою с «Востоком» готовы не только пограничники, но и профессиональные украинские военные. Бой длился четыре часа; его кульминацией стал обстрел с воздуха. Это было страшно.
— Считается, что ополченцы не любят западную прессу. Почему Ходаковский вдруг стал тебе доверять?
— Очень просто: со мной работал русский фотограф, Дмитрий Беляков. В свое время он сделал спецпроект, книгу портретов ветеранов «Альфы» и «Вымпела». Поначалу я действовал через него, но это не ключевой момент: Александр Ходаковский — совершенно нормальный, вменяемый человек. Я объяснил ему, что много лет провел в России, он понял, что мне хочется разобраться в ситуации. Что важнее, он убедился в том, что ему не придется отвечать за мою безопасность, потому что я — опытный журналист. Да, они не любят западных журналистов, но я живу в России семнадцать лет, и найти пророссийский контакт в принципе не очень сложно. К тому же, повторюсь, Ходаковский — вменяемый человек. Конечно, не все в батальоне «Восток» такие, как он: некоторые бойцы наотрез отказались нас принимать, запрещали их фотографировать и так далее. Знаешь, сейчас сложилась очень интересная ситуация: меня всегда считали русофобом, говорили, что я агрессивно настроен по отношению к России. Вы наберите «Марк Франкетти» в Google — третья фотография подписана «патологический русофоб». То есть, прости меня, какой-то е**нутый русский выложил эту фотографию, а потом мне сто тысяч раз приходилось спорить со спецназовцами, с фээсбэшниками, которым я пытался объяснить суть своей работы, а они кричали, что я — агент Запада, предвзято настроенный. А теперь после репортажа о батальоне «Восток» и выступления в программе Савика Шустера я превратился в завзятого русофила. Мне сегодня друг отправил пост в фейсбуке Альфреда Коха, в котором он пишет: да, дескать, всем понятно, почему этот Франкетти 17 лет в России сидит. А люди, которые накинулись на меня в студии Савика Шустера, прямым текстом сказали, что я — наивный журналист, действующий в интересах ФСБ. Получается, нет никакой разницы между ментами и Кохом — все считают меня засланным казачком. Эту *уйню, которую написал Кох, я слово в слово слышал от самых завзятых фээсбэшников.
— Почему ты решил, что на Донбассе нет русского следа?
— Я так не говорил, это очень важный момент. Я говорил о батальоне «Восток». Вопрос Савика Шустера дословно звучал так: «Расскажи нам, что там за люди». Я же не тупой, в конце концов. Как я могу говорить о том, что там нет русского следа?! Я говорил только о том, что видел собственными глазами. А видел я вот что: батальон «Восток», считающийся самым крутым, состоит из обычных граждан... Они верят, что на Донбасс идет цунами фашизма, его срочно нужно остановить. Это люди без военного опыта, среди них нет чеченцев, есть несколько человек из Северной Осетии, из Владикавказа. А даже если среди бойцов есть пара чеченцев, это не значит ровным счетом ничего. Я много раз был в Чечне, знаю, как выглядят кадыровцы: это хорошо подготовленные, опытные бойцы. Таких бойцов в батальоне нет. Прочитайте материал: у бойцов нет бронежилетов, а самое страшное оружие — танк «Урал», который они используют для защиты от авиации и толкают руками. И который, кстати, во время операции в Марииновке пришлось бросить, потому что машина окончательно сломалась. В батальоне «Восток» нет людей из ГРУ… Да, среди бойцов есть русские добровольцы, есть местные. Вот, собственно, и все.
— Как ты думаешь, почему твое выступление у Шустера вызвало такую бурную реакцию?
— Это показательный момент, да? Потому что мои слова не вписываются в официальную версию Украины. Для меня нет разницы между людьми — бойцы «Востока», украинский военный в маске, который говорил, что я порочу его страну… They are the same fucking people. Я не говорил о том, что Россия не плетет интриг на Украине, просто детально описывал людей, с которыми провел время, и могу утверждать, что никаких потоков оружия и денег не заметил. Наоборот, понимаешь? Они в отчаянии, они начинают паниковать: «Эй, а где Россия?!»
— Какой расклад по силам между ополченцами и украинскими военными?
— Конечно, в сравнении с российской армией украинская — детский сад, но она гораздо сильнее ополченцев. Правда, у них есть огромный минус — украинские военные сильно деморализованы. В принципе, весь конфликт на юго-востоке Украины мне кажется искусственно созданным: повторюсь, люди заигрались в войнушку, а гибнут мирные жители. И в регионе — полный бардак. Такое ощущение, что Киев вообще не понимает, что делать, а главное, не догадывается, что часть вполне себе мирных жителей Украины не представляет себе жизни с новым правительством после Одессы и Славянска…
— Эта ситуация решаемая?
— Да, но только с участием России. Путин должен договориться с Порошенко, причем это нужно сделать в самое ближайшее время, поскольку если дело и дальше пойдет такими темпами, ящик Пандоры уже не закроешь…
— Что было самым сложным на Украине?
— Ты знаешь, я в первый раз в жизни освещаю конфликт, в котором журналисты играют такую большую роль. На них лежит прямая ответственность... Я сильно разочарован тем, как иностранная пресса освещала события на Украине. То, что пишет российская пресса, — меня этим не удивишь, я в России давно живу. Но мы-то в Европе считаем, что у нас свободная пресса, при этом лейтмотив у всех заметок один: империя зла — Россия, Путин — диктатор. А ситуация гораздо сложнее, но ее описание никому не нужно, хотя, на мой взгляд, самое главное, что сейчас происходит, — это глубочайший кризис в отношениях между Россией и США. С одной стороны, мы видим полный провал внешней политики Америки за последние двадцать лет, с другой — Россию, совершившую одну из самых больших ошибок, то есть полностью потерявшую Украину. Нужна была Украина ручная, карманная, управляемая Януковичем — да, он сукин сын, но он, что называется, «наш сукин сын». А на Западе всем нужна одна линия в прессе, что напоминает мне ситуацию перед войной в Ираке.
Полный текст здесь:
http://www.colta.ru/articles/society/3577