Передай привет океану - -3-, -4-
Первый раз проходить таможню в аэропорту, первый раз лететь на самолёте, первый раз войти на территорию порта - да мало ли, что в эти дни Нике пришлось сделать первый раз в своей жизни. Ведь что-то всегда бывает в первый раз.
Но там Ника подчинялась потоку людей - и чувствовала себя уверенней, чем сейчас, когда поднялась на палубу судна.
А дальше куда? как?..
Секундное замешательство - и Нику "подхватили" чьи-то руки, чьи-то слова и улыбки. Здесь люди не просто работали - здесь они жили, по нескольку месяцев, по полгода. Здесь нужно быть "своим", потому что невозможно оставаться "чужим".
Ника пока не знала, как здесь положено - как себя вести, куда идти, кому представиться, где искать нужное начальство - и уже ожидала, что "накосячит" с первых секунд.
Ей помогли найти капитана.
Он оказался мужчиной под пятьдесят, повыше Ники ростом, умеренной комплекции, с чисто выбритым лицом. Последний факт Нике понравился, т.к. растительность на лице мужчины она не признавала категорически.
Владислав Андреич, так представился капитан, открыто улыбнулся Нике и обещал звать её не иначе как Никуся, по-дружески, впрочем, обращаться на Вы, не давая повод для слабинки другим ЧЛЕНАМ экипажа.
Ника же в свою очередь поспешила сообщить, что впервые попала на такую работу, на судне, многого ещё не знает. И если что - чтоб не стеснялись ей подсказать или научить. "Один раз объясните - второй раз сама сделаю" - вспомнила старинную присказку.
Вот и начались, как говорится, рабочие будни.
Ника то помогала коку, то убирала. И замечала, что экипаж с каждым завтраком-обедом-ужином становится больше, - в кают-компании появлялись новые лица и нужно было ставить большее количество тарелок на столы.
Экипаж относился к Нике дружески, и она отвечала ровностью, улыбаясь в меру, не выделяя особо никого. Не считая двоих. Один матрос как-то уж очень масляно попытался взять её под локоток, за что разу получил "по рукам" - после этого он казался Нике не иначе как слизкой жабой. И молоденький матросик Алёшка, о котором Ника подумала: "мальчишка совсем" - тут скорее её материнское сердце теплей ёкнуло.
Впрочем, за работой неприятности не замечались, и флиртовать Ника ни с кем не собиралась. Здесь она ожидала исполнения своей мечты -
"бюджетное путешествие", совмещая приятное с полезным.
И вдруг...
Слова капитана "а это наша Никуся", и человек, который обернулся, чтоб посмотреть на неё, - в этот миг всё смешалось...
4
Когда-то Ника имела право разбудить Его, проведя лёгкой ладонью по начинающим седеть волосам.
Когда-то она имела право с нежностью разглядывать Его глаза волчьего цвета - больше ни на что прав не имела...
Он же тяготился тем, что ничего больше и не может ей дать.
Однажды, не выдержав этого несоответствия, они расстались.
Приходя друг другу в снах, хранили теплоту в сердцах, загоняя память в прошлое.
Помня даты дней рождений друг друга так же свято, как дату Нового года, - поздравляли робкими фразами.
После расставания Ника вдруг сделала открытие, что любить Его теперь ей совершенно легко - Он молчал, а значит не мог обидеть её словом, они не общались, а значит ей не надо было проводить томительные часы в ожидании Его ответов, когда Он среди дел наконец-то найдёт минутку для неё...
Теперь её любовь была свободной.
И это её выбор - любить Его, всё же любить...
Но как же нелепо, что именно здесь они встретились.
Как-то непоправимо нелепо и тяжело для обоих увидеть друг друга и никуда не иметь возможности деться с этого пятачка суши, размером двести на тридцать метров, среди бескрайнего моря.
Да, когда-то Ника именно от Валерия узнала об этой судоходной компании. Но совершенно не думала, что среди нескольких десятков судов попадёт на то же самое, где служит Он.
А теперь каково это знать, что она сидит на камбузе, а Он так близко : или в своей каюте на третьем этаже надпалубной надстройки, или там, внизу, как Он говорит - в железной коробке. В МАШИНЕ - возле главного двигателя, сердца парохода...
Но к Нему нельзя... Да и не нужно... Тяжело вздохнётся, но понимаешь, что не нужно...
Только уходя с головой в работу, выискивая себе, что подраить-помыть-почистить, Ника хоть чуть-чуть спасалась от мыслей.
Но сердце всё равно колотилось в унисон стуку машины, когда двигатель набирал обороты, и пароход покидал очередной порт...
Однажды Валерий попросил, чтоб ему принесли кофе в его каюту - сам он был занят документацией, подсчётами по бункеровке и предстоящему расходу топлива.
Хотя в её обязанности входило приносить что-либо съестное по требованию элиты парохода (капитана, старпома, стармеха), но Ника тогда струсила пойти. А тут как раз мимо бежал Алёшка - его Ника и уговорила отнести кофе старшему механику. И больше Валерий Георгиевич кофе в каюту не просил...
Почему струсила ? - Ника боялась, что войдёт в Его каюту и увидит Его стоящим лицом к иллюминатору, спиной к ней...
Как когда-то Он стоял лицом в окну, а повернувшись к ней - ударил наотмашь, так что она рухнула на колени.
И не боли боялась, нет. А того, что вот так же рухнет перед Ним, и потеряет свободу своей любви. И опять будет любовь, когда умираешь без Его прикосновений, когда дыхание замирает без Него...
А ещё больше боялась, что поставит кофе на Его столик, а Он лишь равнодушно кивнёт, уставившись в свои бумаги...
Равнодушия Ника боялась больше всего - больше крика, больше боли, больше предательства...
Свидетельство о публикации №214061800085