Новая жизнь

Фонарный свет выхватывал из ночи опустевший тротуар и проезжую часть. Улица казалась покинутой, лишь изредка на ней попадались счастливые парочки, спешащие,  в столь поздний час домой из ресторанов или кафе, какой-нибудь одинокий прохожий и иногда проезжающие с огромной скоростью автомобили. Свет в окнах домов давно уже погас, трудящиеся уже улеглись спать и город представал перед взглядом настолько тихим, темным и немым, что казался брошенным и умершим.  На небе не было видно ни одной звезды – они были скрыты тучами, которые окрашивали дороги и дома в темный, влажный цвет непрекращающимся вот уже несколько часов подряд мелким, моросящим дождем.
Медленной походкой, словно с трудом делая каждый следующий шаг человек шел по тротуару и опустевшим, ленивым взглядом окидывал то город вокруг себя, то небо, то упирал взгляд в асфальт, сопровождая шаги.

Это была его двадцать восьмая осень, именно двадцать восемь лет назад своей добрейшей матерью он был обречен жить.

Мужчина был пьян, очень пьян. День, который раньше приносил несоизмеримую радость, в этот раз обернулся смертельной тоской, то ли от мрачных дум, навеянных алкоголем, то ли от осознания того, что даже в свой день рождения он остался один, что, впрочем, было не удивительно и им же ранее предсказано.
Он брел сам не зная куда и зачем, просто потому, что дома одиночество и тоска доводили его до тошноты. На улице, правда, было не многим лучше, но покинутость казалась более непринужденной и даже немного добровольной, благородной, нежели дома – унизительной. Где-то в глубине души он хотел встретить какого-нибудь знакомого, пусть даже неприятного, чтобы разрушить ощущение изгнания и, попросту, выболтаться. Но улица была пуста.

Ноги уже побаливали от довольно долгой хотьбы, а руки  устали нести пакет, набитый стеклянными бутылками со спиртным, часть из которых предназначалась случайному знакомому. Он решил зайти в какой-нибудь дворик, чтобы посидеть, покурить, передохнуть и пойти, вероятно, домой.

Двор за двором изучал он своим мутным взглядом, пока наконец-то не нашел один, удовлетворяющий его желаниям.

Тускло освещенный двор дома, построенного буквой «П» и замыкающийся с открытой стороны обычной прямой пятиэтажкой. Возле дома проходила довольно широкая дорога, на которой скопились автомобили жильцов, а в центре дворика, за невысоким, пол метра, заборчиком, пятачек, на котором из последних сил сопротивлялись осени несколько  тополей и еще полу-зеленая трава.
Мужчина прошел на этот пятачек и сел на одну из лавочек, стоящих друг против друга, и скрытых деревьями от дождя, который, к тому же, почти стих, хотя ему на это было наплевать.

Он достал сигарету и попытался закурить, но тщетно, зажигалка промокла и отказывалась работать.

-Черт! – выругался он и бросил зажигалку и сигарету в кусты за противоположной лавкой, затем достал из пакета одну бутылку и сделал несколько больших глотков из горла и, сморщившись, уткнул лицо в рукав куртки. Жидкость, обжигая, пронеслась по пищеводу и теплом разливалась в желудке.

Минут десять он сидел так, отхлебывая периодически из бутылки и все больше погружаясь в какой-то пьяный полу-дрём и задумчивость, но осипший, сухой, басовитый мужской голос вырвал его из алкогольного транса:

- Извините, у вас сигаретки не найдется? – спроси бедно одетый старик с поседевшей бородой и взлохмаченными, мокрыми, с проседью волосами.
Мужчина дернулся всем телом от неожиданности, а затем ответил:

-Да…Держи, - медленно протягивая сигарету, - а у вас огонька не будет?
Морщинистая рука протянула коробок спичек, мужчина благодарно кивнул и принялся подкуривать, но вышло у него лишь с четвертого раза, и то двумя спичками сразу, передавая коробок обратно, он еще раз сказал:

-Спасибо.
Старик уже начал было разворачиваться, чтобы уйти, но тут неведомый, странный импульс ударил в опьяневшее сознание мужчины и он резко выпалил:

-Не хотите выпить?
Вопрос обескуражил старика, но тот, заметив, как мужчина достает из пакета полную бутылку водки и протягивает ему, недолго думая сел рядом и взял бутылку.

- Просто у меня день рождения, а мне даже выпить не с кем, - усмехнулся мужчина, но с таким выражением, будто оправдываясь.

-Ну в день рожденье грех не выпить… - пробормотал старик, мужчина взял свою бутылку и ударив ей о бутылку старика выпил, тот следом.

-Меня Игорь зовут,- сказал мужчина протягивая руку старику, как то по пьяному неловко и забавно.

- А меня Олег Павлович,- ответил на рукопожатие старик,- а вы отчего одни то празднуете?

- А с кем? Жены нет, детей нет, друзей нет, только мать, да и та в деревне живет, - ответил Игорь и с горечью вздохнул. У него возникло непреодолимое желание выговориться этому человеку, рассказать ему свою историю, свою жизнь.

- А сколько стукнуло то? – спросил, смелея, Олег Павлович

-Двадцать восемь

-Молодой еще совсем… Подруги то нет?

-Никого нет. В университете была, а потом все. Отучился я, потом сразу в армию забрали, суки, а она не дождалась, к какому-то мажорику успешному ушла. Вернулся, хотел по специальности на работу устроится, ни хрена, не взяли, диплом мой нахрен не нужен никому, пришлось работать где придется, грузчиком там, разнорабочим. Жил в общежитии, там  комнату у тетки снимал. Устроился потом продавцом-консультантом в «Технику». Продавец, блин, консультант – звучит, как неудачник, и вот три года там работаю. Оклад восемь тысяч плюс проценты, а еще налог вычитают, ну тысяч пятнадцать выходит, так еще кварплата, за комнату платить, проезд и так далее и нет денег. Вот какой нормальной девушке нужен продавец-консультант живущий в общаге и на работу на трамвае добирающийся? Да никакой! Друзья то все подсуетились, разъехались, кто в Москву, кто в Питер, дело свое открыли, или на гос службу, в депутаты прыгнули, должности имеют. У них и жены, и квартиры свои и машины…А я? Продавец, еще и в этой дыре…- выпалил разочарованно, заплетаясь и путаясь в словах Игорь, и тут же выпил, а затем закурил, угостив старика.

-Да…Не сладко конечно…- все приговаривал, как попугай, Олег Павлович.

-И вот что делать?! Всю жизнь учился исправно, старался, не прогуливал, на медаль шел. Универ с отличием заканчивал, а толку? Друг у меня в школе был, на тройки учился, сейчас в Москве живет, деньги не хилые загребает, в Европу летает в отпуск, а диплом купил себе и время не тратил. И как тут жить вообще? Стараешься, учишься, и что? Работаешь потом по двенадцать часов в сутки. Тошнит уже от этих телевизоров, микроволновок, холодильников.  Девушку даже  в кафе пригласить не могу, не хочу потом сидеть и в уме сумму подсчитывать, да думать, как бы себе подешевле заказать, чтобы денег хватило. А они как узнают, как я живу в свои почти тридцать, так и пропадают сразу. Еще бы! Неудачник жалкий, аж тошнит от самого себя! Всю жизнь просрал! – сказал Игорь и зло сплюнул, а потом как- то съежился на скамейке и будто бы погрузился в себя, притих и упирался разочарованным взглядом куда-то в землю.

- Ты это…Игорек…Ты извини, конечно, что лезу там с советами, но ты выслушай это, а там как знаешь… Ты, в общем, зря так говоришь то… Что, мол, попортил все… Ты же это, молодой еще, тебе вон, двадцать восемь всего, а мне вон – семьдесят три уже. Это я все просрал, понимаешь? Я бомж. Живу где придется, в подвалах, летом – на улицах, иногда в больницах или в дур-домах. Напьешься покрепче, побуянишь хорошенько и скорая порой туда и везет, а там и месяцок покантоваться можно. Там и койка, и жратва нормальная, правда с куревом и выпивкой туго, но это и перетерпеть можно. А у тебя вон и работа есть, и мать жива еще, и дом есть, друзья вон, говоришь, в Москве аж… Так ты и езжай к ним то, раз тут не живется, иль к матери. А то, ты извини конечно, но ныть то все горазды, пытаться ж надо…А то, как я станешь, состаришься, и вот тогда и взвоешь волком, а все, поезд ушел, будешь потом вспоминать, что мог сделать, а не стал и сам себя и сожрешь… Вот так…- задумчиво, с какой-то ноткой поучения и претензией на мудрость проговорил старый бомж.

-Ты жить то меня не учи! Себя-то видал, блин?! – зло огрызнулся Игорь

- То – то и оно, что видал, - обиженно проговорил Олег Павлович, - ты моих ошибок не совершай. Я то смирился уж с тем, что похерил все, да привык, а вот смотрю на тебя, и на душе гадко, сожалею даже, что в свое время упустил все, не урвал своего…

Повисла несколько напряженная тишина . Игорь вдруг почувствовал себя виноватым из-за того, что нагрубил старику, и даже поймал себя на мысли, что в чем-то он даже и прав.

-Ты извини, вспылил я,- сказал Игорь, - раскис я чего-то, устал.

-Ну это ясно, сынок…Но руки-то опускать нельзя…

-Ну а как? Я бы и хотел изменить что-то, да как не знаю…

- Ну, жилье же у тебя есть, работа есть, ты, например, поработай, скопи деньжат, да и езжай к другу этому в Москву, пусть поможет чем нибудь, там и зарплаты повыше, работы больше, устроишься как нибудь, а там и совсем переберешься…

-А если не получиться?

-Ну так вернешься сюда, а потом еще раз попробуешь. Живи пока молодой, пробуй, а то поздно будет…

Что-то неуловимо правдивое  нашел Игорь в словах старого бомжа и отчего-то эти слова так ярко ударили ему в голову, так воодушевили пьяного Игоря, настолько наполнили его решительностью и уверенностью, что он подумал и твердо решил для себя, раз и навсегда, что будет менять жизнь, и тут-же сказал об этом старику:

- Прав ты. Чертовски прав. Надо брать жизнь в свои руки и делать. Что я, хуже других что ли? Многие вон уезжают и ничего – устраиваются, и я смогу! Спасибо тебе, Олег Павлович, надоумил как-то.  Вот не ожидал я такого-то,  но надоумил. Спасибо, прям от души спасибо!

- Да было б за что,  болтовня только… Ты делай главное, не загуби жизнь, болтать все горазды…

-Это да! Очень уж ты прав! Вот, держи, это тебе, в знак благодарности! – сказал воодушевленно Игорь, вскочив со скамейки, и протянул пакет с  алкоголем Олегу Павловичу,- и вот, денег возьми, немного, на еду там, на курево, куртку вот  тоже забирай! А то холода скоро, от чистого сердца держи! – горячо говорил ужасно пьяный и ужасно воодушевленный, как никогда ранее, Игорь, отдавая бомжу свои вещи, - Давай выпьем разок напоследок и пойду я! Завтра же, знаешь, начну по-новому!  С умом!

- Дай Бог, Игорек, дай Бог… - ответил старик и они выпили.

- Ну, побежал я, спасибо еще раз, Олег Павлович! – проговорил, заплетающимся языком Игорь, пожал руку бездомному и начал быстрым шагом идти в сторону дома, наслаждаясь чувством душевного подъема и своей необычайной решительностью не замечая ничего вокруг себя.

- Ну удачи, Игорек, удачи…- проговорил старик,  и, собрав приобретенные пожитки быстро удалился в свой подвал, опасаясь, что Игорь опомниться и вернется за своими вещами, чтобы забрать назад…
***
- Подъем, алкаши! – раздался мужской голос и звук резиновой дубинки, бьющей по металлической решетке.

Игорь  проснулся и почувствовал страшную головную боль, так же у него ужасно болело горло и глаза, а еще, по всей видимости, у него был жар, во рту страшно пересохло. Он приподнялся и попытался вспомнить прошедшую ночь, но в голове была сплошная каша беспорядочных обрывков воспоминаний. Он пытался вспомнить, куда пропала его куртка, и, напрягая память, немного восстановил картину событий, но вот дорогу до дома он не помнил вообще.

Возле решетки стоял сурового вида полицейский, судя по лычкам, Игорь понял, что это сержант и решился спросить:

-  Товарищ …кхм,- прокашлялся он, - товарищ сержант, а за что я здесь? – голос его был охрипшим и тихим.

- Бухать меньше надо, имя хоть помнишь свое, алкаш? – усмехнулся полицейский.

- Да…Игорь Сергеевич Василенко…

- Документы у тебя есть?

- Да…паспорт, - ответил Игорь и начал рыться по карманам грязных джинс, но не нашел там ни документов, ни денег, ни телефона, - был… в кармане…

- Это ты вчера день рожденье отмечал что ли? – крикнул лысый, в круглых очках дежурный.

- Да…

- Андрюх, выпусти его, у меня его паспорт. Прикинь, этот кадр, ребята рассказывали, вчера им всю дорогу про какую то новую жизнь рассказывал, про то, что все у него по другому будет, про какого-то философа- бомжа, умолял, чтобы отпустили, деньги даже предлагал.

- Ха- ха, мне тоже рассказали про него уже, - ответил сержант дежурному, и повернувшись к Игорю продолжил: - Знаешь сколько тут вас таких в новый год? Начал новую жизнь? Ха-ха.

Игорь от смущения и стыда упер глаза в бетонный пол. Скрипнул замок двери «обезьянника», он вышел и подошел к окошку дежурного.

- Так… Не дыши на меня своим перегарищем, блин…так, сейчас идешь в двести четвертый кабинет  вот с этой бумажкой и паспортом, понял? – сказал Игорю дежурный.

- Да… а где мой телефон и кошелек? – робко спросил Игорь

-Что?! Я откуда знаю?! – удивленно , даже с ноткой возмущения,ответил дежурный и поднял глаза, - Бухать меньше надо, пропил, небось, все и забыл. При тебе, кроме паспорта, ничего не было, в протоколе записано, все. Вали отсюда, вон лестница, тебе на второй.

Через пол часа Игорь вышел из отделения с квитанцией на штраф в тысячу рублей в руках и уныло повесив голову побрел домой, в комнату в общежитии.

«В новую жизнь вступил, как в собачье дерьмо», - подумал с досадой Игорь и сплюнул под ноги, проходя мимо огромного плаката, на котором президент в гордой и величавой позе стоял на фоне большой надписи: « Вместе в великое будущее!».