Всё из Ничего. Книга Вторая. 0195

(Книга вторая "Уроки боговедения". Круг Третий. глава двенадцатая)

А сам Буруй-Ута ходил как лев среди беснующегося мелкого зверья и ничего не предпринимал, а всё чего-то выжидал. После случая на Складе Инвентаря, Буруй-Ута зашёл к Мастеровым и сказал, чтобы те нового Инструмента ни делали, ибо краденый Инструмент всё одно найдётся. И он даже догадывается где его искать. И когда к Мастеровым пришла небольшая делегация Набобов, те вопросили у них, где весь Инструмент, и что им теперь надо, пока особо работ не ведётся. Набобы стали доказывать важность Инструмента, и то, что это скорее дело рук того, кто похитил Заххайти. Но Мастеровые, заявили, что гадать не станут, а лучше дождутся возвращения Вождя. Тогда всё станет ясно. И говорить с ними на эту тему бесполезно. Набобы поругались да ушли. Но теперь вдруг до них дошло, что Мастеровые-то не на их стороне! А потом, один Катай из учеников-подмастерье рассказал о визите Буруй-Ута и слух пошёл по Орде. Мелким Набобам Буруй-Ута посоветовал не лезть в разборки и дебоши, а идти к себе в Хижины. Ибо этим они тем только раззадоривают погромы. И вот как хозяева Орды по подворью, заполонённому большей частью непонимающими Аборигенами, и зеваками, вальяжно шли большие Набобы и призывали к порядку. Уверяя, что они-то разоблачили заговорщиков и наведут тут порядок. А сами «заговорщики», поддавшись совету Буруй-Ута, большей частью лакали Учара в своих Хижинах, стараясь успокоить душу. Вскоре на подворье появились некоторые из учеников бывшего Гарха, которые разъясняли толпе зевак положение по Духам и Богам. И одним из них был - Вайхай-Сау, который убедительным слогом уверял Племя в том, что при всей ясности и убедительности, новая «библия» от Хайту Изайо, имеет слабые стороны, которые дают возможность раскрепоститься неким злым Духам. И надо установить порядок по Духам, по уже старым добрым и проверенным Устоям. И тогда у Злых Духов и Духов Смуты не будет более возможности порождать в Племени хаос в угоду Ааба-Тусту! Что сейчас и происходит. Аборигены, не принимающие участие в погромах, однако, с любопытством смотрели сиё дешёвое шоу, где было много облакавшихся бодягой Ачхи «шоуменов-погромщиков». Другие из дебоширов открыто и в наглую растаскивали Инструмент и прочий инвентарь из разгромленных ими мелких хозяйств. Так появились первые мародёры. Одним из первых пострадало хозяйство порта-причала и плоты под скрученными парусами из шкур зверя, теперь беспомощно болтались по воле морских волн. А один из «активистов» погрома, уверял собравшихся зевак из Племени, что, мол, Рахчи  (ведущие плотами) тайно по воде сплавляли Инструменты и Заххайти за пределы Орды и прятали на дикой Поддене. Но, однако, то, в чём уверяли разоблачители толпы зевак, потом расходилось слухами по Племени, и подчас противоречило друг другу. Да и вообще получалось, что половина Орды – заговорщики и злодеи, из-за которых и Суд Великий свершился!? И чем убедительнее выставлялись доводы, тем нелепее они казались по Духу. И даже разъяснения учеников Бывшего Гарха, вводили ещё больше смуты, чем ясности, в том, что происходит в Орде. Буруй-Ута ничего не объяснял, а только призывал к спокойствию, и разойтись по своим делам или Хижинам, ибо к ним это отношения не имеет. И не поддаваться ни на какие уверения и слухи. Вскоре была повторная попытка давления на Мастеровых, и тут вдруг пришёл Буруй-Ута с парой вояк, и при всех поставил мелкого Набоба, как распорядителем заказов. И отныне, заявил он, все заказы будут идти только через распорядителя, а к самим Мастеровым, обращаться с заказами будет воспрещено. И под завязку, для убедительности своего решения Буруй-Ута с Воинами, с помпой изгнал дебоширов с несколькими большими Набобами в их числе. Около Хижины Хайту Изайо стала собираться публика. И не для того, чтобы его в чём обвинить, а наоборот, они верили что, Хайту Изайо разгонит всю смуту в Орде. И переживали за его здоровье. Хайту Изайо был тронут, сколько у него набралось сторонников. И ему было стыдно притворяться больным. Однако он понимал, что если он развеет миф о своей болезни, то это станет хорошим оружием в руках его антагонистов. Собрались у него и преданные ученики из секты бывшего Гарха. и старались разобраться с позиции Духов в сложившейся обстановке в Орде. Для самого Хайту Изайо всё это случилось внезапно и неожиданно. Ибо только что Племя спокойно занималось размеренным бытом, в какое-то мгновение вдруг всё резко перевернулось. Но в этом хаосе и погромах стоял какой-то заворожительный и захватывающий Дух Разрушения!!! Собирая около себя зевак, словно притягивая магнитом. Буруй-Ута приказал своим Воинам, чтобы те собирали обессиленных и ополоумевших от пьянки дебоширов в одной их гостевых Хижин и держали их там под конвоем, не давая уйти. А так же замечал, по разговорам и мародёров кто в наглую разворовывал инструмент и инвентарь. Проходя мимо одного из мелких хозяйств, где ретиво работали погромщики, Буруй-Ута был окликнут «активистом», который разъяснял зевакам грехи Набоба сего хозяйства. Выслушав пламенные обличения в адрес «грешника», Буруй-Ута посмотрел на трудящихся в поте лица погромщиков, и азартно вскинув брови, вдруг заявил, - - «Да разве это погром!!!??? Разве так громить надо!???».
И ворвался в гущу пьяной прорвы громителей. Да так стал громить и метать, что половина обломков предметов инвентаря попадала то в тело, то в голову орудующих кругом громил. Через несколько моментов, Буруй-Ута выскочил из сей прорвы, а погромщики с рёвом, как дикие звери, набросились колотить друг дружку. Буруй-Ута же бегал вокруг сей кучи драчунов, и с разбегу выдавал хорошие пинки кому-либо из драчунов, прикрикивая, - «Разве так бить надо! Ну-ка дай ему та хорошенько!».
И тут собравшихся зевак стало разбирать дикое веселье, и они стали уже сами свистеть и улюлюкать, выкрикивая девизы, типа – «Дай ему! Дай покрепче! Чего телишься, навали ему так, чтоб ноги протянул!». Тут «активист» сам бросился в бега, а вослед ему полетели пинки и камни. Наконец Буруй-Ута довольно потерев и похлопав ладонями, пошёл дальше по своим делам, счастливо улыбаясь. К вечеру всё стихло, и народец крутился вокруг разведённых костров делясь впечатлениями от увиденного. Иногда пара Воинов волокла упирающегося мародёра в «арестантскую» Хижину, щедро одаривая того тумаками. Аборигены воспринимали эту сцену, как нечто обыденное, иногда подбадривая весёлыми выкриками и улюлюканьем. Так как Хижины стало мало для арестантов, то Воины соорудили небольшой загон, как для скота. И всю ночь дежурили по очереди. Этой ночью подожгли хижину Хайту Изайо…
  Утром все ходили как облунённые и потерянные, рассматривая места погромов. Набобы всячески создавали дух бодрости и решимости, и казали то, что они за одно с Буруй-Ута и его Воинами делают одно дело ради всего Племени. Но потуги расшевелить Аборигенов, либо толкнуть разъяснительные и уверяющие речи, не возымело успеха. Все Воины по утру собрались у «арестантской» Хижины, разве что последние вахтенные дежурившие в ночь пошли отсыпаться. Проблем с арестантами не возникало, ибо те настоль были измотаны пьянкой и погромами, что спали как убитые. По утру многих стало одолевать похмелье. Буруй-Ута встав перед собравшейся толпой погромщиков, объявил, -
- «Вчера вы все так старались посеять развал и хаос, что наверняка у многих сейчас побаливает голова! Ибо хаос ничего кроме головной боли не порождает. И сегодня, по вашей милости всё Племя ходит с головной болью! Разрушать всегда намного легче, чем строить. И теперь коль вас Боги обделили умом, а ум вам заменила бодяга Ачхи, я вам поясню, для урока, что вы должны извлечь себе на будущее. То хозяйство что вы так усердно развалили, хоть и небольшое, но необходимое Племени. И оно было создано для Племени! И оно принадлежало не Набобу, какому, а – Племени! И если был в чём грешен Набоб, то зачем надо было разрушать само хозяйство, вместо того, чтобы разобраться с самим Набобом или посадить на его место другого!? Так вот сыны Ааба-Тусту, теперь так же рьяно и азартно, вы будете восстанавливать то, что вчера развалили! И тогда мои Воины дадут вам Ачхи или Учара, чтобы облегчить ваше состояние похмелья. Вам ясно, что делать!?», - и Буруй-Ута прошёлся перед оравой казав свою властность. В толпе арестантов стал нарастать рокот недовольства и возмущения. Наконец один из самых задиристых вскочил на ноги и стал бунтовать, -
- «Ты нам не Вождь! И не тебе решать за нас, что нам делать! И если не хочешь дать нам похмелья, то мы можем разнести и эту Хижину на щепки! И твои хвалёные Вояки нас не удержат! Зачем ты нас приволок в эту Хижину, у нас есть свои Хижины и Набобы! И не тебе за то решать!».
Остальные вскочили тоже и начали поднимать гвалт и грозить кулаками. И тогда Буруй-Ута применил вчерашний приём, случайно пришедший ему на ум. Он подзадорил по более бунтарей к возмущению и решимости, а потом нырнул с кулаками в самую гущу дебоширов и пройдя сквозь неё, вынырнул с другой стороны. Раззадоренные арестанты с кулаками набросились друг, на дружку, как голодные псы на кость, полагая, что бьют Буруй-Ута. А сам Буруй-Ута подавая пример и Воинам, стал бегать вокруг толпы сцепившихся драчунов и раздавая пинки под зад то одному, то другому, ещё более раззадоривая драку и ненависть. Воины окружили толпу ревущих и рычащих как дикие звери арестантов, периодически раздавая пинки и весело гукая. Сам Буруй-Ута отошёл в сторону и теперь задумчиво стоял возле парочки своих Набобов. Когда бунтари полностью выдохлись, спустив свои пары, они превратились из зверей, в безобидных овец, которых веди хоть на бойню, они даже противиться не станут.