След воина. Глава вторая - Погоня

                Глава вторая.
                Погоня.
 
         Высокорослый всадник, весь закованный в броню, спокойно ехал по главной улице Кируана – столицы Сарагоса. Он возглавлял небольшой отряд личных гвардейцев королевы Сагалы. После смерти короля Орхиара, она взяла бразды правления в свои руки. Знать пыталась воспользоваться неожиданной кончиной короля, но Сагала, со свойственной диким народам Груата жестокостью, заманила их в ловушку, пленила, а затем приказала казнить на центральной площади Кируана.

         Королева не была коренной Сарагосской. Её свадьба с Орхиаром была лишь способом спастись от гнева родственников из родного ей Груата. Это был редкий случай для Сарагосского трона. Чаще всего, короли выбирали жён в надежде обрести сильного союзника в войне против соседей. Орхиар же решился взять в жёны беглую преступницу, чья родня, обладала немалой властью в Груате и страстно желала её скорейшей кончины. Зрелый король был пленён дикой красотой смуглой девушки. С первого взгляда Орхиар потерял остатки рассудка и предложил ей женитьбу. В течение года она колебалась, они тайно переписывались и встречались. Не было и дня, чтобы Орхиар не думал о ней. Когда Сагале понадобилась помощь, она не задумываясь приняла предложение пожилого короля. Они прожили вместе тринадцать лет, и теперь, когда король был мёртв, Сагала правила безраздельно.
 
         Стальные доспехи гвардейцев отбрасывали блики, подковы звонко цокали по мостовой. На нагрудных пластинах доспехов красовался узор кроваво-красного цвета, символ Худара – бога войны. Все бойцы, как на подбор, высокорослые и массивные будто столетние дубы, чувствуют себя очень уверенно, глаза хищные смотрят прицельно, замечают каждое движение, особенно симпатичных служанок суетящихся близ постоялых дворов. Копья солдат приторочены к сёдлам, за спиной пластинчатые луки, у двоих арбалеты - на случай столкновения с особенно защищённым противником.

         Кони - подстать всадникам: сильные, массивные, способные сутки нести не уставая воина в латах, а если будет нужно, легко вывезут раненого с поля боя. Отряд ехал уверенно, стремительно, но не торопясь, как клинок меча пронизывающий доспехи и плоть. Улицы в Кируане были широкими. На них легко могли разъехаться три телеги или пятеро всадников. По обе стороны тянулись дома в три-четыре этажа высотой с маленькими окнами и остроконечными крышами, что поначалу служили защитой от выброшенных из катапульт камней и зажжённых стрел, а теперь строились по привычке строителей.

         По обе стороны дороги стояли трактиры, постоялые дворы и харчевни для посетителей самого разного ранга и достатка. Возле них виднелись конюшни коновязь, кузницы и кожевенные. Ведь, что нужно путникам, как не подковать заново лошадей, починить телеги и обозы, подшить одежду и подлатать дорожные сумки с сёдлами.

         Солдаты свернули с главной улицы и поехали к замку королевы в обход торговой площади, где всегда толпился люд и даже одному всаднику было трудно проехать не задавив кого-нибудь.

         В ноздри резко ударил аромат свежей сдобы, корицы, мака и ещё каких-то незнакомых пряностей. У одного из домов стояла большая телега. Двое дюжих мужиков скидывали с неё мешки с мукой, а отроки спешно относили в дом. Это была улица пекарен. Весь город делился на ремесленные улочки и даже кварталы. Квартал кожевников, улица кузнецов, переулок портных, улица пекарей. Гораздо удобнее доставлять муку на одну улицу, чем весь день развозить её по городу, да и жителям проще. Не нужно обходить весь город, чтобы купить любимого хлеба. Булочные манили сладкими ароматами сдобы, и у гвардейцев было ощущение, что у каждого из них в животе бездонная яма.

         Гроск, глава отряда и всей личной гвардии королевы, заметил настроение солдат и пришпорил коня, ему предстояла беседа с его повелительницей. Очень нехорошая беседа, как казалось Гроску. Чувство неизвестности пугало сильнее, чем разъярённое лицо врага заносящего меч. – «Как отреагирует королева? Что ему прикажут?» - эти вопросы не выходили у него из головы. В желудке был холодок, а в душе тайное сомнение и даже скрытый страх, о котором никто из гвардейцев не подозревал. Доблесть и бесстрашие Гроска поражали многих, за что он и был избран командиром личной гвардии короля, двенадцать лет назад. Когда король умер, и гвардия перешла на службу к королеве, Гроск дал присягу новой повелительнице и сохранил командирский пост.

         Он был высокого роста и немного грузноват, годы медленно брали своё. Гроск разменял уже четыре десятка, что при жизни воина было немало. Некогда плоский, покрытый тугими валиками мускулов живот слегка провис, а лицо испещрила паутина морщин. Многие уже не видели в Гроске того непобедимого война каким он был прежде, однако никто из гвардейцев, а возможно и вообще никто из Кируана не рискнул бы выйти с ним на поединок. 

         Гвардейцы подъехали к высокому замку окружённому рвом с нечистотами. Зловонный смрад доносился за сотню шагов. Копыта простучали по огромному, сложенному из обкатанных брёвен, мосту. Над воротами развевалось знакомое алое знамя. Высокие створки в которые могли проехать разом пять телег, напоминали пасть дракона. Остроконечные колья торчали из арки над ними, а бойницы на башнях, будто налитые кровью глаза чудовища встречали всех проезжающих.

         Отряд медленно въехал во двор под пристальным наблюдением стражников. Все они знали гвардейцев, встречались на пирах и празднествах, однако, после попытки переворота, охрана королевы была бдительна вдвойне, и под подозрение попадали все, даже самые приближённые. Дюжина лучников держала гвардейцев на прицеле. Начальник караула молча проводил их озлобленным взглядом, под глазом красовался синяк со вчерашней попойки. 

         Во дворе замка всё шло своим чередом. Суетилась челядь разгружая подводу с рыбой, толстая повариха тащила за горло крупного гуся, а у конюшни двое стражей подковывали коня. Кузница была здесь же, рядом. Один из стражей поглядывал на дворовых девок расчёсывающих коням гриву. Они задорно хихикали и бросали многообещающие взгляды в его сторону. Засмотревшись на девиц, он уронил подкову, а его товарищ ругнулся и, окинув нерадивого помощника лютым взглядом, продолжил работать молотом.

         Посреди двора располагался колодец из которого набирали воду для челяди и животных, он был сделан просто и даже грубовато. Серые брёвна и грубо отёсанные камни навевали тоску. На заднем дворе, как помнил Гроск, находился небольшой садик с иным колодцем. Каждый камешек в его стенках был тщательно подогнан, а вокруг были высажены ярко-оранжевые цветы с большими махровыми бутонами. Вода из того колодца служила королеве и её свите для омовений и питья.

         Отряд подъехал к конюшне и спешился, отроки тут же увели коней, а гвардейцы направились прямиком к входу в замок. У резных ступеней их остановили стражи и велели разоружиться, только Гроску позволили оставить при себе кинжал, поскольку ему королева доверяла полностью. Они прошли во внутренние покои и сразу почувствовали нежную прохладу, что было приятно, после дня проведённого в седле и под палящим солнцем. Раскалённые латы делают воздух вокруг ещё горячее, от чего становится трудно дышать, а освежиться попросту негде.

         Гвардейцев встретил седой распорядитель и, согнувшись в поясном поклоне, предложил следовать за ним. Их провели в трапезную, где были заранее накрыты столы, а Гроску было велено пройти в зал для приёма, где королева встречала послов, жалобщиков и прочих любителей потратить её время. Войдя в помещение он сразу отметил, что стража выслана вон, даже личные телохранители королевы остались за дверьми. Это настораживало, было ясно, что разговор пойдёт совсем не о погоде, и главное, он будет тайным.

         Окна зала были занавешены. Несмотря на жаркую погоду горели факела освещая диковинные узоры на стенах и даже потолке. Грифоны, колдуны, герои, все они были как живые и грозно поглядывали на визитёров. Гроск, как полагается, встал посреди зала в ожидании её величества. У него уже начали затекать ноги и зачесалась пятка, когда одна из четырёх дверей отворилась, и вошла королева.
   
         Капитан гвардейцев резко перестал почесывать ногу носком сапога и вытянулся как струна. Сагала шла мужским шагом, ничуть не беспокоясь о том, что благородной даме это не к лицу. Её смуглая кожа в свете факелов казалась ещё темнее. От сильно выдающихся вперёд надбровий на глаза падала тень.  На королеве было шитое золотыми нитками платье до пола и серебряное колье с рубинами, явно привезённое из самого Аскабара – далёкого порта на севере Ваданны. На голове Сагалы красовалась корона, золотая с вкраплениями бриллиантов и рубинов, она ярко сияла даже при слабом освещении.

- Я приветствую вас, ваше величество, - отчеканил Гроск и опустился на колено.
         Королева сделала легкий поклон, однако, сохраняя спину ровно, только чуть опустив подбородок.
- Ты догадываешься, зачем я вызвала тебя так срочно? – выждав немного спросила она.
- Нет, ваше величество, - признался Гроск, украдкой стараясь почесать проклятую пятку, что невыносимо зудела от пота. 
- Что ж, может быть, поговорим о том как идёт война с Вантией? Ты хоть уже не генерал, но служишь в личной гвардии и в военном деле разбираешься, - заметила королева. Она медленно прошла через зал и села на трон.
- Как вам будет угодно, - cухо ответил Гроск. В горле пересохло, а в зале было жарче чем на улице. 
- Ты что-нибудь слышал о Вантийской деревушке Левк? - продолжала свою игру королева. 
- Там проходило последнее сражение с армией Вантии, ваше величество, – ответил Гроск как можно спокойнее. 
- Верно, значит, ты знаешь чем оно закончилось? - с лёгким нажимом добавила Сагала. 
- Наша армия проиграла, - ответил Гроск, стараясь понять, что же задумала королева.   
- Да, а что же с армией Вантии? - игриво поинтересовалась королева.
- Она, также, вся перебита. Никто не выжил, как говорят.
- Гроск, я стала женой покойного Орхиара достаточно давно, чтобы  помнить, как ты попал к нему на службу, – королева сделала паузу, а затем произнесла резко, – не смей решать судьбу моих подданных без моего ведома! – Глаза королевы пылали гневом. -  Раненые солдаты, которых удалось выходить лекарям, рассказывают про воина в алых доспехах зарубившего генерала Вантийской армии, а затем снарядившего коня и спешно покинувшего поле боя. Скажи мне, Гроск, почему человек который мог бы получить власть, мог бы вести мои армии к победе, мог бы стать героем Сарагосса и войти в легенды отказывается от всего этого и бежит…
- Да потому, что он устал! Устал от крови, от убийств, от войны и жизни раба! Он устал и бежит от этой трясины затягивающей всякого, кто только ступит на её обманчивую гладь! - Гроск опомнился и резко замолчал. 

         Королева опешила. Её удивила не дерзость, с которой подданный говорит с ней, и не то, что он её перебил на полуслове, а то, что за все годы, что Гроск служил её покойному мужу и ей, он ни разу не повышал голоса. Сейчас же, лицо командира её личной гвардии было красным словно раскалённая сталь, он часто дышал, ладони сжимались и разжимались, а в глазах была такая неисчерпаемая тоска, что ей стало его немного жаль. Она быстро совладала с собой, поднялась с трона и произнесла всё тем же высокомерным тоном:
- Ты можешь идти. Покои для тебя и твоих людей уже приготовлены, можете пока отдохнуть. Я отдам указания завтра.
         Гроск низко поклонился, развернулся и вышел, а Сагала взяла небольшой колокольчик у трона и позвонила дважды. Вошла служка, мелкими шажками она подбежала к королеве и, слегка присев, низко поклонилась.
         Королева даже не взглянула на неё. Она долго смотрела на дверь, за которой шёл по коридору Гроск. Очнувшись от раздумий она взглянула на замершую в поклоне служанку, медленно подошла к окну и, чуть отодвинув занавеску, произнесла:
- Я хочу посетить советника Нодиуса в его покоях, распорядись обо всем и предупреди его, чтобы он подготовился к визиту. 
- Да, ваше величество, – ответила служанка и быстро удалилась.
         
         Покои советника Нодиуса располагались на вершине одной из самых высоких башен замка. Сам Нодиус был высокого роста худощавым стариком с растрепанной седой бородой и такими же седыми редкими волосами. Он был всегда неопрятен, в вечно-мятом неухоженном халате вышитом причудливыми узорами. Нодиус не принимал участия в светской жизни и совершенно не заботился о своём внешнем виде, не смотря на свой статус и звание. Он днями и ночами пропадал в своей лаборатории и редко общался с кем бы то ни было.  Его считали чудаком при дворе, и мало кто прислушивался к его мнению. Несмотря на это, Королева ценила советника и часто обращалась к нему с тем или иным вопросом.

         В покоях Нодиуса царил хаос. Склянки и прочие необходимые в исследованиях атрибуты валялись где попало. На стенах висели развёрнутые свитки, а в дальнем от двери углу стоял небольшой шкаф с книгами и пергаментами. Резной письменный стол у окна с залитым воском подсвечником лишний раз подчёркивал, что владелец покоев человек очень занятой и крайне прагматичный. Окно освещало покои едва-едва, поэтому в них всё время горели светильники, от чего было душно и немного дымно. На верхнем этаже Нодиус обустроил обсерваторию. В центре круглого зала стоял каменный стол и телескоп смотрящий в большое окно под потолком.

         Служанка сообщила, что скоро его навестит королева, и Нодиус усердно готовился к её приходу. Советник убрал весь хлам в ящики. Передвинул письменный стол к стене и прибрал с него всё лишнее. Затем, оглядевшись и вспомнив что-то, вздёрнул руки вверх и пододвинул единственное кресло ближе к центру комнаты тщательно убрав с него пыль.

         В коридоре послышались шаги и, вскоре, вошла королева. На ней было серебристое платье с красивыми вензелями украшенное нашитыми изображениями Арты – богини красоты, подчеркивавшими власть и могущество. Короны на ней не было, что говорило о неофициальности визита.

         Сагала прошла в покои и, поприветствовав советника небрежным поклоном, села в приготовленное кресло. Нодиус также поклонился, но только много ниже.
- Здравствуйте советник, - начала беседу королева. - Я здесь потому, что мне нужна ваша услуга. Одна из тех, которые мне можете оказать только вы, – осторожно добавила она.
- Я всегда рад, ваше величество, – услужливо ответил Нодиус. 
- Вы, наверняка, слышали о странности произошедшей во время последней битвы с Вантийцами?
- Да, ваше величество, – сухо ответил советник потирая бороду, - выжил только один воин, наверняка умелый ветеран.
- Оставьте официальный тон, Нодиус, вы ведь заметили отсутствие короны на моей голове и моих телохранителей в ваших покоях, – бросила королева небрежно. 
- Я понял вас. Если позволите, я угадаю о какой услуге идет речь?
- Что ж, попробуйте, - согласилась королева. Ей нравилось играть с советником в загадки. - Хотя эта головоломка чересчур проста для вас, советник.
         Нодиус прошёлся оп комнате изображая глубокие раздумья. Наконец, он обернулся к королеве и спросил:
- Вы хотите, чтобы я воспользовался чарами или, другими словами, поворожил и выследил этого беглеца?
- Да, – ответила королева удовлетворённо. - Мне нужно знать где он и, кстати, как давно вы догадались, что он сбежал? Я не говорила вам об этом? 
- Едва мне сообщили о том, что вы придёте, всё стало ясно – ответил Нодиус и, притушив догоревшую свечу, бросил огарок в небольшую корзину. Пока советник зажигал новую свечу, Сагала продолжила беседу. 
- Я снова убеждаюсь, что вы не зря едите свой хлеб, Нодиус. Я хочу заполучить этого героя.
- Понимаю. Из него получится прекрасный генерал. Солдаты будут смело сражаться под руководством такого храброго и опытного воина, да и Враги его будут побаиваться, а кто боится, тот себе не принадлежит. Верно я вас понял? – спросил Нодиус и начал рыться в свитках.
- Верно советник, кроме того, я не могу позволить врагу заполучить его. Кто знает, возможно, он захочет сражаться на стороне Вантии, такое предательство подорвет боевой дух моей армии, а я не могу этого допустить, - пояснила королева, украдкой пытаясь разглядеть, что за свитки хранятся у советника.
- За этим вы вызвали Гроска и его лучших гвардейцев? – спросил Нодиус и, найдя какой-то пыльный сверток, полез в один из сундуков.      
         Королева спокойно наблюдала за столь неуважительным поведением, ведь иначе ей придется долго ждать после аудиенции, чтобы увидеть то, что она хочет.
- Моих лучших гвардейцев, советник, – с нажимом ответила Сагала. И раздражённо одёрнула полу платья.
- При всем уважении, я бы не советовал посылать в погоню именно его, – заметил Нодиус звякая какими-то склянками.
- Почему? Гроск предан мне как никто,– с поддельным удивлением спросила королева.
- Мне кажется, я знаю, почему этот воин сбежал с поля битвы, а не поспешил собирать трофеи и почивать на лаврах. И мне кажется, Гроск жалеет о том, что не поступил также  двенадцать лет назад. Хотя, это мне только кажется, – задумчиво, будто говоря сам с собой, произнёс Нодиус.
- Я уже беседовала с Гроском и я тоже понимаю это. Гроск выполнит мой приказ, что бы ни терзало его душу. Я знаю, как его заставить, – ответила королева неожиданно жёстко. В ёе глазах заплясали огоньки яростного пламени. 
- Вам виднее, – подозрительно спокойно ответил Нодиус. Он выудил что-то похожее на большой чан из сундука и, подхватив его и свиток, повернулся к королеве. – Все готово, но лучше подняться в мою обсерваторию.
- Что ж, пойдёмте, я устала и хочу побыстрее разобраться с этим.
         Нодиус подошёл к винтовой лестнице и поклонился. Королева медленно встала и, пройдя комнату, поспешила подняться в обсерваторию. Нодиус спешно последовал за ней.
 
         Комната, в которой они оказались, была просторной, но очень темной, только слабый лучик лунного света падал на телескоп из окна в потолке. Несмотря на пыль, воздух в комнате был довольно свежий. Нодиус спешно зажег факела и подставил королеве заранее приготовленный стул. Кресел или чего-то подобного в обсерватории не было за ненадобностью. Сагала поблагодарила его скупым поклоном и, сев, произнесла:
- Давайте начнем.

         Нодиус поставил на стол чан, налил в него воду и расстелил рядом свиток. После этого, он достал небольшую склянку с золотистой жидкостью и вылил несколько капель в чан. Поверхность воды мгновенно затянулась золотой пленкой, и Нодиус начал что-то громко произносить делая в воздухе пасы руками. Перед ним медленно стало возникать облачко фиолетового дыма обвитое множеством лазурных колец. В ноздри Сагалы ударил аромат каких-то трав незнакомый, но удивительно приятный. Периодически в дыму сверкали искры и даже небольшие молнии. Облако росло и становилось гуще, наконец, когда оно стало размером с голову Нодиуса, он особенно громко сказал последнее слово и направил облако в воду. Оно как будто растворилось в ней, и на ровной водной глади возникло живое изображение.

         Сагала глядела заворожено, всё происходившее вызывало у неё детский восторг, напоминая её родину, где шаманов чтили и каждый старик хоть немного да владел магией. Когда Нодиус обернулся, она мгновенно взяла себя в руки и произнесла железным голосом, - я могу взглянуть?
- Да, но только не касайтесь поверхности воды.
- Конечно, я понимаю, - послушно ответила королева.   

         Дело важнее рангов и статусов, тем более, что они были одни.       Королева взглянула в чан, и её глаза вновь загорелись живейшим интересом. На водной глади были видны край поля, дорога и лес по другую сторону от неё. По извивающейся змеёй жёлтой полосе ехала крохотная фигурка всадника в кроваво-красных доспехах, словно сам бог войны спустился на землю. Его изображение постепенно увеличивалось, и королева уже могла разглядеть лук у него за спиной, кожаные пластины, из которых были собраны доспехи, угадывающиеся под ними широкие плечи и вьющиеся русые волосы ниспадающие на них.
         Воин что-то почувствовал и неожиданно оглянулся. Сквозь множество верст и водную гладь, он посмотрел прямо ей в глаза, во всяком случае, ей так показалось.
-     А он красив, - заметила королева. - Что это за местность?
- Сейчас посмотрим, ваше величество, - Нодиус повёл рукой над чаном, и изображение стало удаляться. Вскоре, королева могла видеть уже десятки вёрст вокруг крохотной точки, которая на самом деле была всадником.

         Справа от дороги, можно было разглядеть большие поля засеянные пшеницей, золотым переливающимся покрывалом простирающейся на огромные пространства. По левую сторону был огромный лес, устилающий зелёным покровом целую гряду высоких холмов.
         К северу по дороге было городище, но воину нужно было проехать еще два-три десятка вёрст, чтобы добраться до него. Времени для размышлений было предостаточно.
         Сагала узнала поселение, это был Весточ, один из крупных городов на севере Сарагосса. Он был обнесён высокой деревянной стеной сложенной из просмоленных брёвен, служившей надёжной защитой от Вантийцев, устраивавших частые набеги.
         Южные и восточные ворота города были изготовлены из тех же брёвен, что и стена, но скрепленных стальными пластинами и способных выдерживать удары мощных таранов. По обе стороны от каждых ворот, возвышались массивные сторожевые башни, похожие на подрубленные стволы гигантских дубов, усеянных дуплами бойниц. 
         Весточ был построен, по большей части, из дерева. Каменоломни были далеко от этих мест, а город разрастался очень быстро, и постоянно подвозить камни было просто невозможно. В центре города стояла пожарная каланча, она возвышалась над всеми строениями, будто столетняя сосна над молодой порослью.
         По улочкам сновали конные и пешие, медленно ползли телеги и обозы. Торговля в этом городе шла неплохо, и потому, улицы строили широкие, с запасом места для проезда нескольких гружёных подвод. На местный торг съезжались не только жители окрестных деревень, но и многие иноземные купцы, от чего в городе стоял терпкий аромат благовоний и пряностей. 
         Королева долго вглядывалась в прекрасные пейзажи, представавшие пред её взором, но наконец опомнилась:
- Спасибо, советник, я увидела достаточно.
- Что ж, я рад, что угодил вам, – ответил Нодиус согнувшись в поклоне.
- Мне нужен этот воин. Лучшего командира для моей армии не найти, – жёстко и решительно произнесла Сагала.
- Мне кажется, он нужен вам не только для ведения войны, – едва слышно заметил Нодиус.
- Ты позволяешь себе слишком много, не забывай, с кем ты говоришь! – гневно воскликнула королева, - никому не позволено говорить со мной таким тоном!
- Ваше величество, я честно служу вам и Сарагосу, но не стоит забывать, что я ещё и ваш советник, а не только фокусник показывающий красивые картинки, – неожиданно твердо возразил Нодиус, - я, всего лишь, предостерегаю вас от необдуманных поступков, ничуть не превосходя свои полномочия и не проявляя неуважения к вам. 
         Королева выдержала паузу, а затем сдержанно произнесла,
- Мой визит затянулся, советник, мне пора удалиться, - она медленно спустилась по ступенькам и вышла из покоев. Нодиус не стал её провожать, после такой беседы, это было ни к чему.

         Утром, Гроск снова был вызван к королеве. Судя по суете прислуги, она была не в духе, однако, Гроску было всё равно. После того, что он сказал ей вчера, он испытал большое облегчение и был готов к любой расплате.
         Он шёл едва не пританцовывая, на душе было легко и радостно, будто ему снова было двадцать и он был тем мечтательным юнцом, что жаждал приключений и славы. Тяжкий груз упал с его души, и он снова был свободен. Гроск уже решил уйти со службы, если его не казнят раньше чем он сделает это.
         Он быстро прошёл череду залов, провожаемый недоумевающими взглядами стражи и слуг, и вошёл в приемный покой королевы. Телохранителей не было при ней, и Гроск понял, что сегодня его казнить не станут, или, по крайней мере, королева не скажет ему об этом лично.
         Сагала сидела на троне. На ней была корона и вчерашнее вышитое золотыми нитями платье. 
- Здравствуйте, Гроск, у меня для вас есть одно, крайне важное, поручение, – каменным тоном произнесла она.
- Ваше величество, - начал Гроск, - я хотел бы…
- После, Гроск, после. Я удовлетворю любую вашу просьбу после того, как вы выполните то, что я сейчас прикажу. Это будет вашей наградой, – победным тоном произнесла королева. Она была рада тому, как точно всё просчитала, если старик Гроск хочет уйти со службы, пусть приведёт себе замену.
- Я выполню всё, что вы мне прикажете, ваше величество, – упавшим голосом ответил Гроск.
- Я узнала где сейчас сбежавший герой, берите моих гвардейцев и привезите его ко мне, живого, - приказала Сагала.
- Но, если он откажется, – попытался отбиться Гроск.   
- Тогда везите силой! – воскликнула королева гневно.   
- Он умелый воин, его непросто будет взять живым, – из последних сил сопротивлялся Гроск.
- Это ваша забота, либо привезите его, либо забудьте об отставке, – жёстко произнесла Сагала.
- Да, ваше величество, ваш приказ будет выполнен, – сухо ответил Гроск.
         Он поклонился и вышел. Пройдя два зала, Гроск яростно выругался и с силой ударил кулаком в колонну, затем ещё и ещё, пока с потолка не посыпалась пыль. Успокоившись, он сел у окна и отдышался. Усталость и тоска испепеляли его душу, но выбора не было, и он отправился в палаты где временно поселили его людей.
         Быстро отдав соответствующие распоряжения, Гроск пошел проверять, готовы ли лошади к длительной погоне, собрано ли нужное количество припасов, в порядке ли стремена и сёдла. Спустя час отряд выехал из города и направился прямиком к Весточу. 
               
         Корса вусмерть загнал трёх коней, зато, успел добраться до столицы за два дня. Ульфалар, стольный град Вантии, стоял на трех высоких холмах, некогда являвших собой небольшую гору. Его окольцовывала массивная каменная стена издали напоминавшая ошейник бойцовых псов. Собранная из огромных каменных глыб, она была усеяна торчащими шипами и кольями. Широкие башни возвышались над стеной на местах сгибов. Мощные каменные строения с узкими бойницами возвышались то тут, то там, позволяя дозорным наблюдать за округой и упреждать внезапные нападения. Вокруг города, на вёрсты, были только ровные глади зелёных полей да множество дорог. Весь лес был вырублен, чтобы враг не мог подобраться незамеченным.
         Ульфалар стал стольным градом недавно. Прежняя столица – Коронак, была слишком близко от границы и слишком далеко от торгового пути, что создавало массу неудобств. Дабы улучшить торговлю, а заодно, обезопасить столицу, король Дрог перенёс её в Ульфалар. Несмотря на быстрое развитие, город умещался в пределах старой городской стены, однако инженеры уже присматривали место для новой. 
         Корса влетел в огромный проём ворот не сбавляя хода. Стража его знала, и никто не пытался его остановить, ведь помешать шуту короля означало, в лучшем случае, отправиться в каменоломни, где до конца жизни будешь таскать камни и питаться тухлым мясом.
         Конь хрипел, с удил срывалась жёлтая пена, его бока раздувались как кузнечные меха, но Корса продолжал гнать во весь опор. Дважды, он чуть не задавил каких то ребятишек, а за очередным поворотом сшиб небольшую тележку.
         Улицы Ульфалара были довольно узкими. Их ещё не успели расширить с тех пор когда город был обычным провинциальным центром. Корса проносился мимо каменных статуй, причудливых орнаментов на стенах домов, фонтанчиков, где из изваяний древних героев и побеждённых ими чудовищ, звонко и задорно лились ручейки ключевой воды.
         Возле дворца шпион сбавил ход, не из жалости к загнанному животному, а потому, что здесь охрана была посерьёзнее и быстро въезжать не стоило даже ему. Он заехал во двор и, соскочив с коня, опрометью бросился к дворцовой пекарне.
         Король Вантии – Дрог, имел одну слабость, он чрезмерно любил всевозможные сорта хлеба, особенно сдобренного острыми приправами. При дворе ходили разные сплетни по этому поводу, но никто не думал подсмеиваться над королём – гурманом. Дрог был умелым, хитрым и жестоким политиком, он держал страну в своей железной длани, и никто из лордов не хотел навлечь на себя его гнев. 
         Войдя в пекарню Корса резко ощутил голод, который терзал его последние два дня. До того, он легко справлялся с ним, но здесь, где запахи свежей выпечки, пряностей и ванили с силой тарана ударили в ноздри, желудок шпиона свернулся, а слюни потекли так, будто он пил воду из ведра и проливал на грудь.
         Борясь с непреодолимым желанием немедленно насытиться, Корса пробежал в кладовую с мукой и, разбросав мешки в стороны, откопал небольшую, в половину человеческого роста, деревянную дверь. Он надавил на один из кирпичей в стене, а затем сильно дернул его на себя. Кирпич выпал, а Корса сунул руку в проем и выудил оттуда небольшой ключ, после чего, он открыл дверь и зажег факел. Медленно ступая по узкому тёмному проходу он дважды ударился о выступающие из стены камни. Проход плавно пошёл вверх, затем стал виться, как винтовая лестница. Наконец, Корса добрался до личных покоев короля.
         
         Дрог сидел на своем ложе. Широкое, накрытое красной тканью с вышитым золотыми нитями гербом, оно скорее напоминало арену для кулачных боёв, чем кровать. Король был в ночной рубахе и шерстяных тапках. Он не любил излишней помпезности и потому, в комнате было очень мало драгоценных ваз, украшений и прочих атрибутов царских покоев. Даже воздух был чистый, свежий, без едких примесей благовоний.             
         Вместо роскошной мебели был деревянный письменный стол, покрытый лаком и украшенный резными узорами, пара канделябров из золота, большое окно, с деревянными ставнями, укрепленными железными полосами, ложе без занавесок и зеркало, которым Дрог почти никогда не пользовался.
         Король встал и подошел к столу, оглядел несколько свертков скреплённых печатями разных городов. – «Наверняка жалобы и просьбы денег, остальное решают сами». - Он собирался позвать прислугу, как вдруг насторожился, по старой воинской привычке, он быстро выхватил меч из ножен, стоявших на подставке у стола.
         Через мгновение послышался скрип механизма, и открылась дверь потайного хода. Она была прямо в стене, за небольшим ковром. Сама дверь была деревянной, но покрытая каменной плиткой, в точности имитировавшей кладку стены, она была незаметна для простого глаза. Послышался шорох и в палаты вошёл Корса. 
- Здравствуйте, ваше величество, – очень осторожно произнёс он.
         Король немного расслабился, в его глазах постепенно угасала ярость. Он ожидал схватки и уже приготовился к смерти, как и полагается воину. По старой привычке Дрог предпочитал сражаться сам, нежели звать на помощь стражу. Как ни убеждали его придворные в том, что он не должен зря рисковать жизнью, ему это казалось крайне унизительным. Однажды, заговорщики попытались сыграть на этом, но король перебил врагов, поджидавших его в засаде, и спасся, получив лишь пару царапин. На следующий день тела заговорщиков украшали колья на городской стене.
          Дрог спокойно вложил меч обратно в ножны и подошел к незваному гостю. 
- Приветствую тебя, Корса. Ты, я вижу, спешил. Видимо, чтобы доложить о результате сражения? – спросил он загадочно улыбаясь. 
- Да, ваше величество, результат… - Корса замялся, -  результат очень странный.
- Интересная трактовка. Для тебя поражение - это странный результат? Я рад, что ты так веришь в мощь моей армии, но тебе не кажется, что следует не увиливать от прямого ответа, когда я тебя спрашиваю? – король произнёс это с таким холодным спокойствием, что Корсе стало не по себе. Дрог был единственным человеком, которого шпион по настоящему опасался, но король слегка подмигнул и Корса заговорил уже увереннее:
- Ну, если вашему величеству не нравится мой тон, то, может быть, понравится вот это… - он нанес молниеносный удар в челюсть, Дрог уклонился и ударил по ребрам, но Корса тоже не вчера родился. Он подался в сторону и, отводя удар одной рукой, ударил другой на встречу. Начался жёсткий обмен ударами. Руки мелькали словно крылья стрекозы, но попасть точно не удавалось никому. Наконец, Дрог резко толкнул противника плечом. Корса упал на пол и Дрог запустил в него тяжелым дубовым стулом, шпион не успел уклониться, и стул угодил ему в подставленные руки. Король в один прыжок оказался рядом и, захватив его кисть в замок, будто в тиски, выжидающе посмотрел на Корсу. Тот, скрученный и лежащий на полу, почти обездвиженный, ударил ногой о каменную плитку, и Король, улыбнувшись, произнёс:
- Всё же, старость касается не только меня, дружище.
- Не обольщайся, ваше величество, - ехидно ответил Корса и указал взглядом на руки.
         Дрог увидел, что в свободной руке шпиона недобро поблёскивающий нож, явно отравленный. Он держал его возле рук короля и победно ухмылялся. 
- Ты всегда любил действовать из под тешка, а мне по душе честная драка, - признался Дрог помогая Корсе встать, - пока яд подействует, я успею перемолоть тебя, как жернова зерно.
- Не все яды действуют так медленно, Дрог, - спокойно ответил Корса, - и к тому же, лучше умереть перемолотым, чем в таких муках.
- Может ты и прав, старый друг, может и прав, – произнёс король похлопывая его по плечу. – Всё же я рад, что ты не теряешь формы, ведь я один из немногих, кто знает о твоих навыках бойца. Ты помнишь, я получил из-за тебя хорошую трёпку от отца, когда он застукал нас в зале за тренировкой.
- Да, но если бы ты меня не попросил, я не стал бы прятаться, – преданно ответил Корса.
- Верю, и тебя казнили бы немедленно, ведь ты не был дворянином. Сын прислуги не должен был якшаться с принцем. Ох, и влетело мне тогда… - король погрузился в воспоминания, но Корса его прервал:
- В той битве с Сарагосцами произошла одна странность, - произнес он.
- Какая?
- Уцелел только один воин, Сарагосец. Всего лишь Десятник, но он смог победить в поединке Хугилая и расправился с его телохранителями в одиночку. 
- Хугилая, ты уверен? Мы выросли вместе, ты же помнишь, ему частенько удавалось победить меня в дружеских потасовках. Этот воин должно быть не прост, - заметил Дрог потирая подбородок. Он делал это всегда, когда чувствовал тревогу. Дурацкая привычка доставляла ему немало неудобств во время переговоров, но отучиться никак не удавалось. 
- Не одному ему было под силу одолеть Хугилая, – заметил Корса язвительно.
- Корса, ты советник короля и тайный агент высокого ранга, а он – простой десятник и, как раз с такими вот простыми десятниками и возникает, обычно, больше всего проблем.
- Да, ещё, он погнался за мной. Преследовал умело, либо он всю жизнь провел в лесу, либо у него был хороший учитель, либо и то и другое. Если бы не конь, поджидавший меня на поляне, то мог бы и не уйти. Странно, но он кричал мне в след, что не тронет меня. Я думаю, кричал искренне, – добавил Корса с сомнением.
- Почему так считаешь? Он был безоружен, нарумянен с венком на голове и женской походкой? – весело спросил Дрог и захохотал.
- Нет, но, заехав за поворот дороги, я остановился, вернулся и проследил за ним.
- И что же? – едва сдерживая смех спросил Дрог.
- Он снарядил коня, отбитого у Хугилая и спешно уехал, причём не в сторону Кируана, а на север. Я отправил кургов своим людям в Сарагоссе, чтобы они проследили за ним. По приезду сюда, я сразу же велел принести вестовых кургов из моих покоев, у них должен быть ответ.
         В дверь постучали, – войдите, - сказал Дрог. В комнату прошли стражник и слуга. Глаза стража резко округлились, он знал Корсу и потому не стал особо беспокоиться, но не удивиться присутствию советника в комнате просто не мог, ведь он всю ночь не смыкал глаз, мимо и мышь не могла проскочить. В руках слуги были небольшие перепончатокрылые животные с четырьмя маленькими лапками. К задним конечностям кургов были подвязаны маленькие свёртки.
         Курги легко дрессировались и могли за сутки пролетать немыслимые для обычных птиц расстояния, поэтому их использовали для передачи сообщений по всей Ваданне. Слуга посадил зверей на стол и поклонился.
- Можете идти, – сказал Дрог. - Посмотрим, что у нас тут, – с легкой иронией добавил он и развернул один сверток. Король долго всматривался в крохотные закорючки, но в итоге не выдержал и сунул свёрток Корсе, – что-то мелко пишут твои соглядатаи, - заметил король, – с трудом разбираю.
- Они самоучки, грамоту знают плохо, но других пока что нет, привередничать не приходится, – возразил Корса.
- Понимаю, – сочувствующе заметил Дрог. - Похоже, наш герой едет на север, к Весточу.
- Какие будут распоряжения? – спросил Корса с готовностью.
- Его нужно перехватить и привезти ко мне. Хотя, если не удастся взять живым, то не стоит церемониться, мне не важно предаст он свою родину или нет, главное, чтобы он не возглавил войска Сарагоса, – ответил Дрог твёрдо. 
- Я всё понял, пойду снаряжать отряд? – спросил Корса направившись к двери. 
- Нет, поручи это Рапкану, ты мне нужен для другого дела, – возразил Дрог. - Поедешь к королю Жубарасу в Амираск. Мне необходима поддержка нашего старого союзника и этим вопросом займёшься ты. 
- Но Рапкан может не справиться с погоней. Ты же знаешь, он не гончая, он – воин, – запротестовал Корса. 
- Он тебя так заинтересовал, этот выживший солдат. Не думаю, что мой лучший советник должен гоняться в каких-то дебрях за жалким десятником. Мне нужен военный альянс с Амираском. Это будет переломом в войне против проклятого Сарагоса, и я хочу, чтобы именно ты отправился с этим предложением к Жубарасу.   
- До сих пор, он не соглашался помогать чем-то кроме денег и оружия. Ведь он тоже наш противник, зачем ему содействовать прекращению войны. Пока мы сражаемся с Сарагосом, он спокоен за свои южные границы, - возразил Корса. 
- У меня к нему особое предложение. Жубарас жадная скотина. Он за пядь земли и мать свою продаст, точнее уже продал, в Груат. Я предложу ему больше половины земель Сарагосса, если он поможет победить. Чрезмерно щедрое предложение, не правда ли? – ответил Дрог с такой самодовольной улыбкой, что Корсе захотелось дать ему по зубам. 
- Он не поверит, а даже если поверит, то наверняка предаст при первом же удобном случае, – возразил он с укором. - У него быстрая конница и есть наездники на сорхидах, а с ними бороться очень тяжело. Затея гибельна, ваше величество. 
- Мы предадим его раньше, и для этого-то мне и нужна твоя помощь. Ты должен быть при нём, чего бы тебе это не стоило. Если мы будем знать заранее о его планах, то сможем опережать его на шаг. Теперь ты понимаешь, почему я посылаю именно тебя? – спросил Дрог с надеждой глядя на шпиона. 
- Я сделаю всё, что смогу, – ответил Корса со вздохом. – Но мне кажется, что риск слишком велик.
- Сделай больше чем можешь, иначе, нас ждёт нерадостная участь, – добавил Дрог тяжело.
- Ответь мне только одно, – попросил Корса вдруг. - Почему ты решил так рисковать? Ты успешен на троне, тебя любит народ, уважает знать, ты молод и полон сил, зачем тебе ставить на карту всё это?
- Я правлю уже десять лет, за это время, я много воевал, побеждал, проигрывал, но война мне надоела и я поручил сражения другим. Потом я занялся обустройством страны, ты помнишь, как я объехал всю Вантию, смотрел как живёт мой народ. Но чем больше я сижу на троне, тем меньше смысла я вижу в собственной жизни, – ответил Дрог посмотрев в пол. - Я зашёл в библиотеку Коронака, смотрел летописи прежних королей Вантии. Все они делали то же, что и я. Пили на пирах, воевали, и просаживали жизнь, теша своё жирное пузо и чресла, и ничего кроме этого. Я хочу большего, я хочу стать выдающимся королём, тем, о ком сочинят легенды, тем, чья жизнь будет прожита не зря, не ради собственного тела, не ради денег и прочего хлама, а ради вечной памяти и славы. И мне не жаль рискнуть жизнью ради этого. Ты не представляешь, как я был рад возможности помахать с тобою кулаками. Только в эти минуты, я чувствую себя молодым, – добавил Дрог. - Ладно, тебе не обязательно слушать мои глупости. Иди, тебя ждёт трудное дело.
- Нельзя узнать насколько ты силен, хотя бы раз не получивши по зубам, – весело сказал Корса и, отворив дверь потайного хода, удалился в темноту. 
         
         Дрог подошёл к окну и долго любовался видом, открывшимся взору. Город построенный из камня, с булыжными мостовыми испещрившими его гранитную гладь как норы короедов трухлявый пень. Площади и разъезды с множеством статуй и фонтанов, дома в несколько этажей высотой с черепичными крышами, где каждый черепок был украшен изящным узором. Из труб на крышах сотен постоялых дворов и харчевен вился сизый дымок. На торговой площади толпился люд. Несмотря на вечернее время, торг не прекращался, многие только сейчас освободились от работ и могли купить необходимое.   
         По улочкам сновала челядь, тащили бочки с вином, мешки с мукой. На десятках подвод развозили меха, оружие, горшки. Люди сновали, будто трудолюбивые муравьи, каждый вносил свой маленький вклад в становление его государства, где он, Дрог, был единовластным правителем. Король прошёл по комнате, а затем позвал слугу. Он быстро распорядился, чтобы вызвали Рапкана, командира первой роты Яростных. 
         Яростными называли элитных воинов отлично зарекомендовавших себя во время сражений. Их отбирал лично Дрог. Яростные были главной силой армии короля и подчинялись только лично ему. В народе, об их непобедимости ходили всевозможные легенды, но мало кто мечтал оказаться в их рядах. Для простого люда, они были свирепыми головорезами, а не достойными защитниками своего королевства. Дрог уже устал ждать, когда дверь его покоев отворилась, и вошёл страж.
- Ваше величество, пришёл капитан гвардии Яростных – Рапкан, – отрапортовал он.
- Пусть войдёт. Никого не впускать пока не закончится аудиенция, – приказал Дрог.
         Страж быстро поклонился и вышел. Прошло несколько мгновений и в покои вошёл статный воин в булатной кольчуге поверх льняной рубахи.         
- Я приветствую вас, ваше величество, - сказал он кланяясь почти до пола.
- И я тебя, - сухо ответил король пристально глядя на воина, - к тебе важное поручение.
- Я выполню всё, что вы прикажете.
- Ты должен поймать одного человека, но это будет не просто, – многообещающе сказал Дрог, - он умелый воин, и ловить его придётся на землях Сарагоса.
- Сколько человек мне взять с собой, ваше величество?
- Вот за это, Рапкан, я тебя и ценю. Ты схватываешь на лету. Возьмёшь два десятка яростных, отбери лучших, но не забудь захватить хотя бы одного следопыта. Скорее всего, ваша цель едет к Сагралийским горам. Там будет легче перехватить его. Можно устроить засаду чуть севернее Весточа, если поторопитесь, конечно.
- Он нужен живым?
- Не важно, но живым лучше. Присылай курга, как только он будет в твоих руках, а теперь всё, иди, - повелел Дрог и повернулся к окну.
- Да, ваше величество, всё будет сделано, – ответил Рапкан и, поклонившись,  быстро удалился. 
         Он спустился во двор, взял коня и отправился в расположение Яростных. Вихрем пролетев по узким улочкам Ульфалара, он добрался до небольшого каменного строения где располагались казармы его людей. Трёхэтажное здание окружённое железной, в полтора человеческих роста, оградой, недружелюбно встречало прохожих своими маленькими зарешеченными окнами и узким крыльцом.
         Возле казарм находились просторная конюшня и кузница, откуда доносились жар и звон железа. Рядом были дворик с колодцем и столовая, где вместо ставен зияли пустые проёмы, а дверь болталась на одной петле. У Яростных, что не вечер, то добрая драка, особенно, когда король присылает вино в благодарность за верную службу.
         Рапкан взлетел по ступеням крыльца и, ворвавшись в казармы будто порыв северного ветра, громко объявил об общем сборе во дворе. Через пол часа, полторы сотни свирепых мордоворотов, по большей части с опухшими, после вчерашнего гуляния, лицами и налитыми кровью глазами построились перед крыльцом. У некоторых были хорошо заметные следы недавней драки, но несмотря на это, все стояли ровно. Подтянутые, матерые, смотрели отрешенно, но уверенно, каждый напоминал каменную статую человека наделенную жизнью, чтобы служить своему создателю. На их фоне Рапкан выглядел почти субтильным, тщедушным юношей.    
         Однако, каждый из Яростных знал, на сколько обманчива внешность их капитана. Весь сплетён из тугих жил, будто гигантские змеи обвивших его тело. Взгляд не злой, даже не яростный. Из-под чёрных бровей смотрели молодые карие глаза. Смотрели холодно и беспощадно, почти безразлично. Это пугало больше, чем ярость или гнев. Командир осмотрел роту и быстро отобрал нужных ему бойцов. Без лишних разговоров, они стали спешно снаряжаться в поход. Солнце ещё не опустилось за холмы, обагряя их красно-золотыми лучами, когда два десятка воинов выехали из города.