Под Южными Созвездиями одна треть

Цикл – «Карнавалы и маскарады».
      Книга первая – «Под Южными Созвездиями».
      Жанр – детективная фантастика.




      ПОД ЮЖНЫМИ СОЗВЕЗДИЯМИ




                Посмотри, как темный рыцарь               
                Скажет сказки третьей маске...
                Темный рыцарь вкруг девицы               
                Заплетает вязь.
                Тихо шепчет маска маске,
                Злая маска – маске скромной...
                Третья – смущена...

                (Александр Блок).   




      От Автора

      Карнавалы – мероприятия, априори, очень весёлые и шумные. А если они проводятся-гремят под яркими тропическими звёздами, то и вдвойне.
      Громкая музыка, заливистый смех, разноцветный вьющийся серпантин, легкомысленные песенки, зажигательные танцы и маски, маски, маски, мелькающие везде и всюду…
      Кто скрывается под этими масками? Добропорядочные граждане и гражданки? Беззаботная и легкомысленная молодёжь? Мрачные злодеи и законченные ублюдки? Или же всякая и разная нечисть, строящая гадкие и коварные планы?
      По-всякому бывает. Это в том смысле, что под задумчивыми Южными Созвездиями возможно практически всё…

      Автор



   
      Пролог

      Снилась ему, если смотреть правде в глаза, сплошная и откровенная хрень. Загорелые ковбои в широченных кожаных штанах и замшевых потёртых куртках, задумчиво сжимавшие в уголках упрямых губ короткие тёмно-коричневые сигары. Бравые золотоискатели со своими промывочными лотками. Разбитные женщины в старомодных нарядах, танцующие задорный канкан. Усатые рослые гусары в нарядных ментиках . Одноглазые и одноногие пираты. Дамы, облачённые в умопомрачительные бальные платья, с классическими «венецианскими» масками на лицах. Многочисленные и разномастные коты-кошки на двух ногах, вернее, люди с кошачьими «головами» и прицепленными пышными хвостами. Гоблины, орки, хоббиты и эльфы. Большеголовые инопланетяне в серебристых и светло-сиреневых облегающих комбинезонах. Ну, и так далее…
      И вся эта разномастная братия беззаботно веселилась, громко и увлечённо разговаривала между собой, распевала песни на самых разных языках, бросалась кружками разноцветного серпантина и даже танцевала друг с другом. Да и он сам – с нескрываемым удовольствием – принимал участие в этой всеобщей радостной вакханалии: непринуждённо общался с остальными участниками мероприятия, пил пиво (дрянное, надо признать), и ненавязчиво оглядывался по сторонам.
      «Это, скорее всего, какой-то разухабистый карнавал», - решил Максим. - «Или же маскарад? Нет-нет, именно – карнавал. Маскарады, они являются разновидностью бала и проводятся, как правило, в закрытых помещениях, или же на свежем воздухе, но на огороженных площадках. А здесь всё происходит на широкой городской улице: симпатичные двух и трёхэтажные дома по обеим сторонам, бронзовые солидные памятники, покрытые благородной зеленоватой патиной, развесистые пальмы с пыльными листьями, бесконечное и невероятно-шумное шествие разнообразных «ряженых». Однозначно, карнавал. Гадом буду. Причём, карнавал тропический и с неким ярко-выраженным «кошачьим» оттенком…. Ага, а главным здесь, безусловно, является низкорослый пузатый шут, занявший верхнюю площадку передовой карнавальной платформы. Рядом с ним задумчиво застыла, горделиво скрестив руки на груди, невысокая девушка с каштановыми волосами в классическом карнавальном костюме – «домино». Невысокая, то есть, среднего роста, но очень стройная и грациозная. И сердечко, вдруг, защемило, защемило. Вот же…. От тоски дикой и безнадёжной? Ничуть не бывало. Скорее уж от ожидания – чего-то заветного, волшебного и нежданного. Бывает…. Платформу же – в свою очередь – уверенно влечёт вперёд шестерка тёмно-гнедых породистых лошадей, покрытых светлыми попонами с расшитыми по них гербами: молоденький золотистый лев, светлый равнодушный единорог, смуглая рука, сжимающая пучок стрел, арфа, сова, рыцарские шлемы, чёрные двуглавые орлы. Зима, лето, попугай, короче говоря…. Стоп-стоп. Это же фамильный герб (вернее, одна из его многочисленных версий), знаменитых банкиров Ротшильдов. Причём здесь эти мутные и высокопоставленные господа? Интересное, честное слово, кино…. Я сам? Во снах, к большому сожалению, мы не можем видеть себя «со стороны». Не можем, и всё тут. Проверено…. Могу только констатировать, что я облачён во всё чёрное: рубашка, штаны, чёрный плащ, чёрные сапоги для верховой езды, украшенные элегантными светлыми шпорами. На голове – по характерным ощущениям – располагается широкополая шляпа, а на физиономии – скромная узкая маска с прорезями для глаз. Надо думать, что и эти предметы – чёрные…. Хм. Может, я нахожусь «в образе» легендарного Зорро? А что такого? Вполне даже жизненная версия. Вполне. Да и сам «образ», без всяческих сомнений, весьма достойный…. Значит, общаюсь, пью слегка подкисшее пиво и ненавязчиво оглядываюсь по сторонам? Ну-ну. Не иначе, раз оглядываюсь, нахожусь на задании. То есть, на работе…. Ага, ко мне, судя по всему, направляется приметная парочка: высокий мужчина (очень прямой, как пламя свечи), в костюме арлекина Пьеро, ведёт под ручку древнюю низенькую старушку. Старушку? Самую натуральную ведьму, чего уж там: горбатую, совершенно седую, одетую в какие-то неаппетитные лохмотья, с тёмным лицом, изборождённым многочисленными глубокими морщинами, и длинным крючковатым носом, щедро утыканным ярко-лиловыми и тёмно-сизыми бородавками. Только её глаза несколько выбиваются из облика: молодые, лучистые, ярко-зелёные, с откровенной развратинкой…. Хотя, почему, собственно, «выбиваются»? Вполне возможно, что именно такие глаза и должны быть у природных ведьм…. Прямой, как пламя свечи, мужчина-Пьеро приближается и произносит – глубоким голосом, с лёгкой, чуть заметной «картавинкой»: - «У каждого, конечно, свои странности. У меня, к примеру, их ровно четыре. Я ненавижу: сидеть в кино, слушать радио, ждать поезда и давать интервью. От этих вещей меня – неизменно – размаривает сон…». Кто же это такой? Неужели…».
      Навязчиво зазвенела мелодичная трель.
      - Вот же, незадача, - торопливо шаря ладонью по прикроватной тумбочке в поисках мобильника, расстроился Максим. - Кому это не спится?
      Почему он расстроился?
      Всё дело в том, что Макс Соколов (дружеское и армейское прозвище – «Путник»), очень доверял снам. Очень-очень-очень. Не всем, конечно. Кому спрашивается, нужны все эти чёрно-белые отрывочные сны, лишённые стройной логики и внятного сюжета, которые – после пробуждения – забываются почти сразу? Никому, понятное дело. И совсем другое дело – цветные и чёткие сны, выпуклые и осязаемые, напоминающие реальность и надолго «оседающие» в памяти. К таким снам Путник всегда относился с большим уважением-почтением и даже считал их вещими.
      А тут, понимаешь, не дали досмотреть «киношку». То бишь, лишили важной и актуальной информации, которая, наверняка, пригодилась бы в будущем. Вот, Максим и расстроился…


      Глава первая
      Она исчезла, растворилась…      

      За массивным, щедро залитым прокисшим красным вином столом, икая и монотонно раскачиваясь из стороны в сторону, горько плакал старый одноухий гоблин. Он плакал об ушедшей навсегда молодости, о былой любви, затерявшейся где-то, об удачах, обернувшихся позором, о несбывшихся мечтах и вещих снах, оказавшихся пошлым обманом.
      И, словно бы вторя старику, сочувствуя и соглашаясь с ним, по трактирному залу летела, будто бы живя собственной неспешной жизнью, грустная испанская баллада:

Былой отваги времена
Уходят тихо прочь.
Мелеет времени река,
И на пустые берега
Пришла хозяйка-ночь…

      Гоблин, таинственно мерцая тёмно-аметистовыми круглыми глазами, изредка всхлипывал и – в такт песне – стучал оловянной кружкой по столу, разбрызгивая пролитое вино во все стороны.
      «Это он, бродяга предусмотрительный, просто тренируется», - мысленно усмехнувшись, одобрил Максим. - «До начала карнавала остаётся ещё порядка пятнадцати часов. Ну, и что из того? Полностью вжиться в роль – дело непростое и заковыристое, занимающее порой достаточно много времени…».
      Почувствовав на себе заинтересованный взгляд, гоблин резко обернулся и, продемонстрировав кривые тёмно-жёлтые клыки, угрожающе рыкнул, мол: - «Чего надо, мужчина проходящий? Ты же сюда поесть заскочил? Так и завтракай. Пока не огрёб. Морда наглая и любопытная…».
      Макс, вежливо приподняв шляпу над головой, прошёл к дальнему окну, присел за свободный столик и внимательно огляделся по сторонам.
      Кабачок (pulperia – по местному), в который он, покинув гостиницу, заглянул, назывался – «La Golondrina blanka » и являлся – по словам гостиничного портье – старейшим в городе заведением общественного питания.
      «Однозначно непростое и странное местечко», - отметил Максим. - «Наполненное – до самых краёв – некой загадочной и тревожной аурой. Крохотные овальные окошки, затянутые полупрозрачными пластинами слюды (для пущих понтов?), таинственный полусумрак, редкие свечи на грубых столах, массивные топоры и мечи, беспорядочно развешанные по стенам. Над холодным оружием разместились головы диких кабанов, медведей и ещё каких-то незнакомых мне клыкастых существ – свирепых и крайне несимпатичных. Приоткрытые пасти лохматых голов плотоядно скалятся в многообещающих кривых оскалах, а стеклянные глаза блестят откровенно недобро и заинтересованно…. Классические декорации к телевизионному сериалу про мрачное и гнилое Средневековье, короче говоря. Мракобесие и вселенская тоска, намекающая на кровавые ужасы и медленное сумасшествие…. Что же касается остальных посетителей заведения. Есть, конечно, и нормальные люди. Но встречаются и ярко-выраженные карнавальные фанаты, уже облачившиеся в заранее приготовленные костюмы-наряды. Смуглые и низкорослые личности, похожие узкоглазыми физиономиями на японцев, но с собачьими ушами и приплюснутыми чёрными кожаными носами, шумно пируют за соседним квадратным столом. Около тёмно-серой стены о чём-то жарко спорит парочка бородатых гномов – в железных кольчугах, с бронзовыми шлемами на головах. У барной стойки – на высоких стульях – расположились ещё какие-то, невиданные досель, мрачные и печальные…».
      А на низеньком овальном подиуме молоденькая особа – тоненькая и стройная, в цветастом платье и с ярко-бирюзовой маской на лице – небрежно касаясь длинными пальчиками чёрно-белых клавиш рояля, самозабвенно выводила:

И никого со мной в ночи.
Кругом – лишь сизый дым….
И в мире больше нет причин
Остаться молодым…

      - Извините, сеньор, но меню у нас нет, - сообщил подошедший к столику молоденький смуглолицый официант. - Все ещё вчера разобрали на сувениры. Туристы, посещающие наш карнавал, они такие…. Могу предложить вам следующее. На закуску – рагу из виноградных улиток, крабового мяса и авокадо. В качестве основных блюд – тушёную баранину, приготовленную в соусе из прокисших плодов хлебного дерева, и жареную барракуду с бататом . На десерт – тропические фрукты и молодое апельсиновое вино. Ну, и конечно, пшеничный хлеб утренний выпечки, масло, сыры в ассортименте и кофе.
      - Всего несите, - велел Макс. - Апельсиновое вино? Литрового кувшина, на мой вкус, будет вполне достаточно…
      Он от души перекусил, то есть, успешно съел и выпил всё принесённое официантом. А после этого – под чашечку крепкого ароматного кофе – закурил первую утреннюю сигарету.
      Закурил и, почувствовав спинным нервом чей-то внимательный взгляд, обернулся.
      За барной стойкой расположилась пожилая дородная негритянка – в пышном светлом платье, украшенном многочисленными рюшечками-оборочками, и с цветастым платком на голове. Стояла и, с любопытством разглядывая посетителя, приветливо улыбалась.
      Максим, ловко затушив окурок в бронзовой пепельнице, вежливо улыбнулся в ответ, поднялся из-за стола и, подойдя к барной стойке, отрекомендовался:
      - Меня зовут – «Макс». Вот, приехал взглянуть на ваш знаменитый тропический карнавал.
      - Хорошее дело. Одобряю, - ещё шире улыбнулась негритянка. - А я – «донья Розана», хозяйка этой таверны. Раньше она принадлежала моей матушке. А до этого – её матери. Ну, и так далее…. Приметная у тебя внешность, молодчик. Как, впрочем, и поведение.
      - И чем же?
      - Больно уж белобрыс. В наших краях это редкость. И аппетит отменный. И глаза – голубые-голубые. А ещё и очень спокойные. Глаза человека, знающего себе цену…. Из каких будешь? Швед? Шотландец?
      - Русский я, - признался Максим.
      - И как же я сразу не догадалась? Старею, наверное…
      - Вам уже доводилось встречаться с моими соотечественниками?
      - А то, - одобрительно усмехнулась пожилая женщина. - Много-много раз. И в этой стране, и в соседних. Хорошие такие парни, из настоящих…. Что они здесь делали? Воевали. Конечно же, на стороне повстанцев. Ну, тех, которые против подлых американцев…. Ты ведь тоже, деятель белобрысый, военный в отставке?
      - А как вы догадались?
      - Подумаешь, секрет Полишинеля. Во-первых, испанский язык у тебя характерный, то есть, освоенный по специальной ускоренной методике. Во-вторых, как уже было сказано выше, глаза приметные. А, в третьих, в нашей семье все мужчины, так уж повелось, вояками были. И оттого, понятное дело, никогда до старости не доживали. Мой отец, например, погиб в далёком 1967-ом году, в Боливии. Его расстреляли вместе с Comandante Че Геварой. Первый муж на Гренаде словил в сердце пулю американскую. Второй уже здесь, когда злобные янки гоняли сандинистов по местным джунглям, неудачно зацепился ногой за «растяжку» гранатную. Так что, армейских ребят я за милю морскую чую…. Вопросы, наверное, имеются?      
      - Есть такое дело, - вздохнул Макс.
      - Так спрашивай, юноша. Постараюсь ответить. Только сразу их вываливай, общим, так сказать, списком.
      - Как скажете, уважаемая сеньора…. Первый вопрос. Почему ваш легендарный карнавал так странно называется? Мол, «Карнавал Святого Джедди, Покровителя диких камышовых котов и кошек»? Второй, (он вспомнил свой давешний сон). Какое отношение к этому карнавалу имеют банкиры Ротшильды? И третий. Как мне разжиться такси?
      - Торопишься куда-то? - выжидательно прищурилась донья Розана. - Небось, в аэропорт? Чтобы девушку симпатичную встретить?
      - Всё угадали, уважаемая. И про аэропорт. И про девушку. И про симпатичную.   
      - И сколько у тебя, молодчик, есть времени?
      - Минут пятнадцать, - мельком взглянул на наручные часы Максим. - Не больше.
      - Тогда придётся отложить наш разговор. Это я твои два первых вопроса имею в виду. Непростая это история – про наш карнавал. Непростая и долгая. Потом заскочишь и послушаешь. Если, конечно, не забудешь – в суете карнавальной…. Такси? Сейчас позвоню по телефону и вызову. Только, мил-человек, сперва рассчитайся по счёту. И сверху – пять долларов прибавь. За разговор вежливый и за улыбки мои радушные…. Кстати, а ты уже разжился нарядом карнавальным? Нет? Тогда считай, что тебе крупно повезло. Имеется в загашнике костюм Зорро, почти новый. Как раз твой размерчик будет, у меня глаз намётанный. Суточная арендная плата – семь долларов американских. Деньги – вперёд за всю неделю карнавальную…. Спасибочки. Ты же в «Виктории» остановился? Вот, и замечательно. Пришлю костюмчик с посыльным, мол: - «Для белобрысого русского молодчика…». Не сомневайся, портье передаст…

      Местный аэропорт явно не справлялся с потоком пассажиров. Многочисленные самолёты – большие и маленькие – кружили высоко в небе, дожидаясь своей очереди зайти на посадку.
      - Иностранные туристы вожделеют, исходя на слюну похотливую, - с трудом паркуясь среди многочисленных автомобилей, охотно пояснил черноглазый и горбоносый таксист, чем-то неуловимо похожий на одного знаменитого древнегреческого философа.  - Наш карнавал «Святого Джедди» становится всё популярней. Из года в год, я имею в виду. Только по воздуху прибывает свыше тридцати тысяч гостей. И это не считая тех, которые прибудут по железной дороге и на автомобилях. Шум, гвалт, суета…. Но, оглянуться не успеешь, как отшумит карнавальная неделя, и всё вернётся на круги своя. Туристы – все-все-все – разлетятся и разъедутся по домам. Праздничный мусор, включая тонны разноцветного серпантина, приберут с улиц. И на наш город вновь опустится сонная тропическая скука. До следующего июня месяца…. Вас подождать, сеньор? Тогда давайте задаток…
      В залах аэропорта, действительно, царили шум, гвалт и суета. Встречающие и прибывшие – многие уже в вычурных карнавальных костюмах – бестолково сновали туда-сюда. Звучала речь на самых разных языках, сопровождавшаяся шутками, прибаутками, смешками, удивлёнными возгласами и восторженными междометиями.
      - В нашем аэропорту совершил посадку самолёт, следовавший по маршруту – «Майами – Сан-Анхелино», - объявил на корявом английском языке сонный женский голос. - Встречающих прошу пройти к третьему пассажирскому терминалу. Повторяю. В нашем аэропорту совершил посадку самолёт…    
      Максим поднялся на второй этаж и, пройдя вдоль алюминиевых перил порядка ста пятидесяти метров, остановился рядом с неприметным газетным киоском.
      Остановился и мысленно похвалил сам себя: - «Молодец, отличная наблюдательная площадка: выход из третьего пассажирского терминала – как на ладони. Сейчас посмотрим – что и как…. Ага, появились первые пассажиры. Пожилая неприметная парочка. Стайка смазливых и шумных девиц. Деловая дамочка с кожаным кейсом в ладони правой руки. Очкастый юнец – типичный «ботаник». А вот и она…. Что же это такое творится, а? Опять сердечко, резко вздрогнув, забилось учащённо. Ерунда какая-то, всего второй раз барышню вижу…. И, главное, с чего? Ведь, если по-честному, ничего особенного. Ну, совершенно…».
      Действительно, девушка, вышедшая из третьего пассажирского терминала, смотрелась обыденно и непритязательно: среднего роста, худенькая, веснушчатая, с небрежно-растрёпанной копной чёрных жёстких волос на голове и слегка заострёнными скулами, одетая в потёртые голубые джинсы и клетчатую рубашку-ковбойку.
      «Марии недавно исполнилось восемнадцать лет, но выглядит она на пару-тройку лет старше», - отметил Макс. - «Но только не за счёт косметики и прочих женских ухищрений, а сугубо благодаря своей серьёзности. Думающая такая девица, с нехилой интеллектуальной базой. Что, честно говоря, совсем и неплохо…. А ещё она совсем не похожа на любимую и избалованную дочку миллионера. Ну, ни капельки. Никаких тебе серёжек с брильянтами в мочках ушей, как и золотых колечек с яркими самоцветами на тонких пальчиках. Да и скромная дамская сумочка, висящая на её правом плече, приобретена, отнюдь, не в миланских бутиках…. А где же этот бездельник Мегре? Отстал из-за своей неповоротливости? Флиртует с симпатичными дамочками? Вот же, морда толстощёкая. Ведь, чётко было велено, мол, не оставлять фигурантку без пристальной опеки ни на секунду. Отчитаю, мерзавца усатого, по полной и расширенной программе. Только держись…. Опаньки! А подопечная-то, действительно, не простая барышня. Совсем – непростая. С характерными ухватками…».
      Черноволосая девушка, выйдя из пассажирского терминала, остановилась, резко вскинула голову вверх, «пробежала» глазами вдоль алюминиевых перил второго этажа, а встретившись взглядами с Максимом, коротко улыбнулась и приглашающе взмахнула рукой.
      Естественно, пришлось спуститься.
      - Приветствую вас, прекрасная сеньорита Мария, - вежливо кивнув головой, поздоровался на испанском языке Макс. - Рад видеть и всё такое прочее. Выглядите – просто замечательно. Разрешите поцеловать вашу нежную и трепетную ручку…
      - Во-первых, хватит кривляться, - нахмурилась девушка. - А, во-вторых, что ещё – за «вы»? Ведь договаривались, что общаемся непринуждённо, без официальных выкрутасов и только на «ты».
      - Понял, исправлюсь…. А где наш комиссар? Ну, который Мегре?
      - Имеешь в виду дона Кастильо?
      - Ага, его самого.
      - Он ещё в Барселоне, благодаря летним автомобильным пробкам, опоздал на самолёт.
      - Вот же, деятель, - возмутился Максим. - Вечно с ним что-нибудь случается-происходит. Ни одно, так другое.
      - Ничего страшного. Прилетит следующим рейсом, через несколько часов.
      - Куда же он, охламон пузатый, денется? Конечно, прилетит…. А ты почему его не дождалась? Почему нарушила строгие инструкции? Была же должна – сдать билет…
      - Я девушка свободная и незамужняя. Поэтому ничего и никому не должна.
      - А как же обещание – слушаться меня беспрекословно? Причём, данное в присутствии твоего уважаемого отца?
      - Лёгкая забывчивость и милая ветреность – лучшие украшения любой уважающей себя сеньориты, - непринуждённо улыбнулась Мари. - Ну, господин строгий надзиратель, следуем в гостиницу?
      - А как же твои вещи?
      - Их доставят по назначению. Я уже обо всём договорилась с работниками здешнего аэропорта. И, конечно же, оплатила эту дополнительную услугу.
      - Тогда – следуем, - согласился Макс. - Прошу на выход, милая и забывчивая сеньорита. Авто ждёт вас…             

      Они разместились на заднем сиденье. Машина плавно тронулась с места.
      - Жених и невеста? - бросив любопытный взгляд в зеркальце заднего вида, поинтересовался черноглазый и горбоносый таксист, чем-то неуловимо похожий на одного знаменитого древнегреческого философа.
      - Очень надо, - насмешливо фыркнула Мари. - Так, просто случайные знакомые. Попутчики по предстоящему карнавалу, так сказать. И не более того.
      - Очень жаль, что случайные, - искренне расстроился водитель.
      - Почему – жаль?
      - Смотритесь вы вместе очень хорошо. Словно две половинки единого целого…
      Максим, старательно скрывая смущение, промолчал.

      Автомобиль, преодолев пару приличных пробок, свернул на набережную и остановился.       
      - Лучшая гостиница нашего славного городка, - объявил таксист.
      - Называется – «Виктория», - дополнила Мари. - Построена в далёком 1909-ом году. В ней насчитывается сто шестнадцать комфортабельных номеров, из них двенадцать – класса «супер-люкс». Расположена на так называемой – «Пиратской набережной». Здесь в восемнадцатом-девятнадцатом веках были возведены – вдоль кромки морского побережья – мощные редуты, оснащённые бронзовыми пушками, из которых отважные местные жители палили по пиратским кораблям. А Сан-Анхелино тогда считался вольным городом, не подвластным ни одной из европейских держав…. Сами пушки? Большинство ушло в переплавку, а три штуки до сих пор стоят на означенной набережной – в качестве памятников…. Что это, господа, вы так удивлённо на меня уставились? Конечно же, готовясь к этой поездке, я на совесть «прошерстила» Интернет. Сугубо из дамского праздного любопытства…
      «Из праздного?», - мысленно усмехнулся Максим. - «Ну-ну. Свежо предание, да верится с трудом…. А, вот, про то, что готовилась, поверю охотно. Только к чему конкретно готовилась? И что, интересно, за мысли бродят в её черноволосой голове? Бродят, выстраиваясь в чёткие и многоуровневые планы? Вопросы, отнюдь, непраздные. Отнюдь…».
      Рассчитавшись с таксистом, они покинули машину, прошли в гостиничный холл, зарегистрировали в административном окошке новую постоялицу, получили ключ и поднялись на лифте на четвёртый этаж.
      - Что дальше? - поинтересовалась девушка.
      - Это – твой номер, - указал рукой Макс. - Напротив – мой. Рядом – комиссара Мегре. Держи ключ. Открывай и заходи. Осмотрись. Умойся с дороги. Даже можешь принять душ и воспользоваться услугами мини-бара. Через двадцать минут встречаемся. Гуляем, общаемся, глазеем на местные достопримечательности, строим дальнейшие совместные планы. Осуществляем инструктаж. То бишь, я буду инструктировать, а ты, соответственно, внимательно слушать.    
      - В холле меня подождёшь?
      - Вот, уж, и нет. В своём номере посижу, оставив дверь приоткрытой.
      - Тотальная слежка? - презрительно поморщилась Мари. - Боишься, что я оторвусь от опеки?
      - У меня контракт, который надо выполнять. Ничего личного. Да и твоему отцу обещал – присматривать…

     Они разошлись по номерам.
     Максим включил телевизор, выкурил сигарету, выпил банку светлого мексиканского пива, извлечённую из мини-бара. И, естественно, что всё это время он не забывал поглядывать в коридор. Вернее, на плотно прикрытую дверь противоположного гостиничного номера.
      Через девятнадцать минут Макс, выключив телевизор, вышел в коридор, запер замок, отправил ключ в карман джинсов и коротко постучался – костяшками пальцев – в дверную филёнку номера подопечной.
      Тишина.
      Выждав некоторое время, он постучался ещё раз – уже гораздо громче и продолжительней.
      Тишина.
      - Чёрт знает, что такое, - обеспокоенно пробормотал Максим, после чего – чисто на всякий случай – надавил ладонью на дверную ручку.
      Дверь послушно приоткрылась, и он прошёл внутрь.
      В номере, включая туалетную комнату, никого не было. Не считая, конечно, лёгкого сквозняка.
      - И под кроватью – никого, - расстроено проворчал Макс. - И в одёжном шкафу…
      Он выглянул в широко распахнутое окно и констатировал:
      - По водосточной трубе улизнула, чертовка. Ловка, надо отдать должное. Теперь ищи ветра в поле…. И как же меня угораздило – так вляпаться?

      Максим спустился на первый этаж, прошёл в полутёмный и прохладный бар, заказ у стойки порцию ямайского рома с мятным сиропом, занял пустующий столик и, неспешно потягивая коктейль через пластиковую трубочку, принялся вспоминать – как…


      Глава вторая
      Выгодный контракт и симпатичная чертовка

      Итак, навязчиво и настойчиво, безжалостно отгоняя прочь цветной и рельефный сон, зазвенела мелодичная трель.
      - Вот же, незадача, - торопливо шаря ладонью по прикроватной тумбочке в поисках мобильника, расстроился Максим. - Кому это не спится? Морды приставучие и активные…. Да, Соколов слушает. Говорите…
      - Привет, Путник! - бодро пророкотал в трубке – на классическом испанском языке – чуть хрипловатый голос. - Надеюсь, узнал?
      - Узнал, дон Рауль.
      - Рад?
      - Очень рад…
      И это было правдой. Слышать этого человека Максу было бесконечно приятно.
      Они познакомились чуть более десяти лет тому назад, в одной южной, жаркой и очень беспокойно стране.
      В какой конкретно?
      Так ли это важно? Все южные страны, относящиеся к разряду «развивающихся», являются очень жаркими, безалаберными и однозначно-беспокойными. А ещё там много и часто стреляют. То есть, очень много и очень часто. Причём, все и во всех, с короткими перерывами на свадьбы, похороны, трапезы и скучные религиозные обряды. Диалектика современной политической жизни…
      Двадцатипятилетний Максим прибыл в данную страну – с группой товарищей-сослуживцев – по линии славного российского ГРУ. Естественно, не в собственном капитанском звании, а «по легенде», мол, ведущий инженер Сергей Сергеевич Иванов, опытный специалист по проектированию автомобильных дорог, многоуровневых транспортных развязок и железнодорожных мостов.
      Прибыли, обосновались, обжились и, не ведая сомнений, приступили к запланированной деятельности. Так, совершенно ничего хитрого: сбор разнообразной профильной информации, плотное взаимодействие с постоянной резидентурой, инструктаж местных патриотов, вербовка дополнительных агентов. Не пыльная и хорошо оплачиваемая работа, если честно.
      Но потом мудрому Руководству (сидящему, понятное дело, в Москве белокаменной), пришла в голову очередная конгениальная идея, мол: - «А не организовать ли нам в этой конкретной южной и очень беспокойной стране серию образцово-показательных диверсий? В том смысле, что тщательно спланировать, умело организовать и успешно провести-воплотить? Ну, чтобы всем местным смуглолицым олигархам жизнь спелой малиной не казалась? Обнаглели, козлы бородатенькие, в корягу. Совсем поляны не видят и фишку не секут…».
      Сказать-то, как известно, легко. Как и тайные подробные планы создать-наметить-утвердить. А, пардон, исполнить?
      Засомневались – в самый последний момент – толстопузые столичные генералы, мол: - «Сможем ли осуществить успешно? Больно уж молоды наши тамошние резиденты-специалисты. Да и должным практическим опытом не обладают. Как бы досадного казуса, тьфу-тьфу-тьфу, конечно, не приключилось. Греха потом не оберёшься и потеть замучишься, восстанавливая имидж политический, подорванный возможными неудачами…».
      Засомневались, да и выписали – ради пущей перестраховки – группу опытных и многократно-проверенных боевиков-диверсантов с дружественной Кубы.
      Вот, ту присланную кубинскую группу, как раз, и возглавлял сеньор Рауль Бурручага.
      Познакомились, сработались, совместно и успешно провели запланированные Руководством диверсии, хлебнули лиха и – в конечном итоге – крепко-накрепко сдружились.
     Сеньор Рауль был гораздо старше своих «грушных» коллег: отец четверых детишек, как-никак, Мария – младшая дочка – уже в школу пошла. Поэтому, в том числе, и авторитет его был – практически безграничным. Много чему полезному он тогда научил – Макса в частности. От многого уберёг. О многом – на будущее – предупредил. Бывает…   
      Командировка закончилась, обе группы – и российская, и кубинская – вернулись на свои ведомственные базы. А после этого много чего было-произошло. В том смысле, что много-много-много. Или же почти ничего – с точки зрения гнилой науки философии.
      Максим, получив во время очередной «южной» командировки сильную контузию, был комиссован и – по состоянию здоровья – отлучён от славных «грушных» рядов. А Рауль Бурручага, рассорившись (по слухам), со своим кубинским Руководством, вышел в отставку, а после этого тайно иммигрировал – вместе со всей семьёй – в Испанию. То бишь, сперва в американскую Флориду, а уже после этого – в благословенную испанскую Барселону.
      Иммигрировал? Ну-ну, рассказывайте. По этому поводу Максим всегда сомневался. Во-первых, зная дона Рауля. Во-вторых, помня «золотое» правило, мол: - «Рыцарей плаща и кинжала в отставке не бывает. Есть только «действующий резерв»…». В-третьих, испытывая к кубинским спецслужбам искренний и заслуженный пиетет, мол: - «Увольнение с громким скандалом и последующим бегством – отличный повод для эффективного «внедрения» во вражеский капиталистический лагерь, и не более того…». Диалектика в квадрате и кубе…

      - Очень рад, - признался Макс, а после этого поинтересовался: - Уверены, что наш разговор никто не прослушивает?
      - На сто двадцать пять процентов из ста возможных.
      - На основании чего?
      - Слышал про компанию – «Легальный шпионаж»? - вопросом на вопрос ответил собеседник.
      - Конечно. Солидная такая контора. Что называется, на слуху. Один из мировых лидеров на рынке профильных услуг.
      - Это, дружок, моя компания. В том смысле, что владею контрольным пакетом акций данной коммерческой структуры. Так что, сам, наверное, понимаешь…
      - Понимаю, - заверил Максим. - А также поздравляю, одобряю и завидую белой завистью.
      - Спасибо, соратник, - довольно хохотнул дон Рауль. - А ты, значит, в польской Варшаве обитаешь? Вернее, на плотной и скудной варшавской мели?       
      - Это точно. Накрылась, к сожалению, наша совместная с Ежи Вайдой фирмочка. Причём, медным тазиком. Мировой финансовый кризис, будь он не ладен, сожрал. Слопал в два-три приёма и не подавился…. Мы же профессионально обеспечивали безопасность при проведении всяких и разных многолюдных мероприятий: свадеб, похорон, корпоративных вечеринок, концертов поп-звёзд, хоккейных матчей, ну, и так далее. Процветали потихоньку, даже о глобальном укрупнении стали задумываться. А тут, как назло, он и припёрся – кризис мировой. Народ тут же, практически через месяц-полтора, стал прижимистым, и количество означенных выше мероприятий резко сократилось. Конкуренция же, наоборот, усилилась многократно. Вот, в конечном итоге, и разорились…
      - Я тебе, Путник, по этому поводу, как раз, и звоню.
      - Неужели, хотите работу предложить? - обрадовался Макс. - Решили весёлый корпоративный банкет организовать?
      - В общем-то, и не я. Да и банкетом это трудно назвать. Но, в принципе, нечто похожее. Прилетай ко мне – ближайшим рейсом – в Барселону, все подробности узнаешь на месте.
      - Я бы с радостью – ближайшим рейсом. Только сперва надо деньгами разжиться…
      - На твою кредитную карту Barclays Bank уже переведены десять тысяч Евро, - сладко зевнув, сообщил сеньор Бурручага. - В качестве скромного аванса по предстоящему контракту.
      - Шутка такая?
      - Я не умею шутить, если ты подзабыл. Совсем.
      - Действительно, не умеете, - засмущался Максим. - Просто, вы же не знали моих банковских реквизитов…. Хотя, о чём это я? «Легальный шпионаж» – компания серьёзная и уважаемая…. Всё понял. Вылетаю без промедлений.
      - Подожди, торопыга. Адрес-то запиши для начала.
      - Диктуйте, запомню…
 
      Когда самолёт совершал предпосадочный круг над Барселоной, в иллюминаторе открылась красота замечательная: изумрудно-зелёное море, торговый порт с множеством бетонных пирсов, легкомысленные прогулочные яхты под белоснежными парусами, корабли серьёзные – океанские…
      «Хорошее местечко», - решил Максим. - «Симпатичное и вольное. Не зря же его свободолюбивый дон Рауль выбрал в качестве постоянного места жительства…».       
      Барселона встретила его приятной тёплой погодой и свежим морским бризом.
      Макс, перебросив через плечо ремешок дорожной сумки, отправился на стоянку такси.
      Подошла машина.
      - По делам приехали? - предупредительно распахивая пассажирскую дверку, поинтересовался усатый водитель. - Или же на отдых?
      - В гости к старинному боевому другу, - устраиваясь на переднем сиденье, пояснил Максим, а после этого назвал адрес конечной точки предстоящего маршрута.
      - Ну, и друзья у вас, - уважительно присвистнул таксист. - Завидую…      
      Машина ехала всё вверх и вверх, благодаря чему постепенно «создавался» – внизу – шикарный панорамный вид.
      - Очень красиво, - восторженно прокомментировал Макс. - Практически половина города – как на ладони. Незабываемая картинка…
      - Поэтому и земля здесь, в квартале Педральбес, дорогущая, - уважительно вздохнул шофёр. - Рай для миллионеров и высокопоставленных политических деятелей, образно выражаясь. Сплошные частные виллы и особняки – с бассейнами и шикарными садами…. Прошу, приезжий сеньор, посмотреть направо. Вон в том особняке – с мраморными колоннами по фасаду – проживает одна из королевских дочерей…. А как вам эти теннисные корты? Это не просто – «теннисные корты», а, попрошу заметить, «Королевские теннисные корты». На них частенько играют члены испанской королевской фамилии, а также их близкие и дальние родственники. Вот, в каком изысканном окружении обитает ваш старинный приятель…. Кстати, мы уже приехали. Это он и есть, дом с упомянутым вами номером. Вернее, комфортабельная и полноценная вилла…    

      Пожилой широкоплечий привратник (с физиономией отставного полковника спецназа), провёл Максима – через многочисленные шикарные помещения – в кабинет хозяина особняка.
      Провёл, коротко доложился о прибытии гостя и, браво повернувшись через левое плечо, удалился, плотно прикрыв за собой массивную двухстворчатую дверь.
      - Путник, рад тебя видеть! - поднялся из антикварного кожаного кресла сеньор Бурручага. - Сколько лет, сколько зим…
      «А дон Рауль за прошедшие годы почти не изменился», - отвечая на крепкое рукопожатие, отметил Макс. - «Всё такой же поджарый, с живыми тёмно-карими глазами и чем-то неуловимо похожий на легендарного Эрнесто Че Гевару…. А кто это устроился за журнальным столиком? Грузный, толстощёкий и усатый? Ба, знакомые все лица! Это же Мануэль Кастильо, по прозвищу – «комиссар Мегре». Приметная и широко-известная личность – в сыскном и охранном деле. Начинал со скромной должности помощника районного инспектора в Мадриде. Достаточно быстро сделал успешную карьеру. Потом перебрался в Южную Америку и уже через несколько лет возглавил криминальную полицию венесуэльского Каракаса. После этого ушёл в частный бизнес и сейчас является авторитетным международным экспертом, принимая участие – по приглашению потерпевшей стороны – в расследовании громких уголовных и финансовых дел. Тот ещё деятель – своеобразный, тщеславный, самовлюблённый и без всякой меры капризный…».
      - Смотрю, узнали друг друга? - понимающе хмыкнул глава компании «Легальный шпионаж». - Следовательно, уже знакомы?
      - Так, только краями, - задумчиво вертя в пухлых пальцах-ладонях солидную курительную трубку, подтвердил Мегре. - Разговаривали пару раз о всяком и разном, но до взаимовыгодного сотрудничества дело так и не дошло.      
      Максим, молча, неопределённо кивнул головой, а про себя подумал: - «Какое уж тут взаимовыгодное сотрудничество. Смех один. Когда мы с Ежи узнали расценки за услуги этого напыщенного типа, то только за головы схватились. Ну, а потом, естественно, послали его – в достаточно грубой форме – далеко и надолго…».
      - Вот и замечательно, - обрадовался дон Рауль. - Тогда не дошло, значит, сейчас дойдёт…. Присаживайся, Путник, рядом с сеньором Кастильо. То бишь, со своим будущим напарником…. Не вижу на ваших мужественных лицах восторга. Ничего, это дело поправимое. Сейчас я озвучу сумму, которую вы можете заработать за полторы недели (без учёта накладных расходов, естественно), после чего, клянусь, ваш нездоровый пессимизм улетучится без следа…
      И он озвучил.
      - И это – на двоих? - громко сглотнув слюну, уточнил Максим.
      - Так точно. К сожалению, не могу привлечь к…м-м-м, к данному мероприятию большего количества сотрудников. Так сказать, по условиям договорённости…
      - А кто в нашей связке – главный?
      - Сами определитесь, - язвительно улыбнулся сеньор Бурручага. - Причём, прямо сейчас…. Условия предлагаемого контракта таковы. Руководитель группы получает сорок пять процентов от общей суммы гонорара, а его подчинённый, соответственно, пятьдесят пять…. Так, пардон, кто из вас двоих будет начальником?
      - Главенствующее положение никогда не входило в число моих основных жизненных приоритетов, - величественно пошевелив пышными полуседыми усами, изрёк Мегре, после чего извлёк из кармана старомодного пиджака позолоченную массивную зажигалку.
      - Щёлк, щёлк! - выдала зажигалка, и вскоре по кабинету поплыл ароматный, с лёгким привкусом ванили, табачный дым.
      - Хорошо, возьму руководящие функции на себя, - понимающе вздохнул Макс. - Что называется, ради пользы нашего общего дела…. Суть задания?
      - Секундочку…
      Дон Рауль достал из кармана своей тёмно-кофейной бархатистой куртки чёрную продолговатую коробочку, поднял её вверх и большим пальцем ладони «щёлкнул» крохотным серебристым тумблером. Через пару секунд в правом верхнем углу неизвестного приборчика весело загорелась, успокаивающе пульсируя-подмигивая, крохотная изумрудно-зелёная лампочка.
      Запихав коробочку обратно в карман, и довольно кивнув черноволосой головой, хозяин виллы пояснил:
      - Индикатор, засекающий всякую подсматривающую и подглядывающую аппаратуру. Насыщенный зелёный цвет означает, что в этом конкретном помещении всё «чисто». Значится так…
      - Кто-то скребётся? - насторожился Мегре.
      - Это мой закадычный приятель решил присоединиться к нашей деловой беседе. Путник, впусти его, пожалуйста.
      Максим подошёл к двери и приоткрыл одну из её створок.
      В кабинет, добродушно помахивая коротким хвостом, вбежал чёрно-подпалый английский терьер – c любопытством обнюхал ноги Макса, неодобрительно гавкнул в сторону Мегре, окутанного клубами табачного дыма, а после этого забрался на низкий плюшевый диванчик.
      - Его зовут – «Рой», - представил пса дон Рауль. - Пусть послушает. В том смысле, что он никому и ничего не расскажет. Даже под пытками. Шутка такая…. Значится так. У меня есть дочь: младшенькая, любимая и жутко избалованная. Как и полагается…
      - Кажется, Мария? - вспомнил Максим.
      - Мария. Впрочем, она предпочитает, чтобы её называли более коротко – «Мари»…. Так вот. Мари – очень начитанная, вдумчивая и серьёзная девушка, с хорошей спортивной подготовкой. Учится в местном Университете, причём, сразу на двух факультетах: на филологическом и на юридическом. Ну, и конечно, красавица…. Что это, господа любезные, вы так насмешливо хмыкаете? Всё выше сказанное не имеет никакого отношения к трепетным отцовским чувствам, равно как и к родительской лести. Чёткая объективная информация, и не более того…. Итак. Недавно я проиграл дочери один спор. Как и что – неважно. Главное, что проиграл и теперь, просто-напросто, обязан – отпустить её на один тропический карнавал. Причём, в сопровождении ограниченного количества охранников. То есть, не более двух. Такие, братцы мои, дела…. Что ещё за карнавал? Есть страна – «Никарагуа». На её восточном побережье расположен приморский городок – «Сан-Анхелино». А в нём ежегодно, на протяжении уже почти полутора веков, во второй половине июня месяца, проводится шумный и экзотический – «Карнавал Святого Джедди, Покровителя диких камышовых котов и кошек». Откуда взялось такое вычурное название – не знаю. Врать не буду…. Почему и для чего Мари хочет посетить этот карнавал? Думаю, по целому комплексу уважительных причин. Во-первых, она обожает кошачью братию, хотя лично мне гораздо больше нравятся собаки…
      - Гав! - поддержал хозяина Рой.
      - Вот-вот, и я о том же…. Во-вторых, дочка пишет для Университета, в котором обучается, какую-то солидную и развёрнутую монографию, посвящённую разнообразным народным празднествам. Наверняка, есть и «в-третьих», и «в-четвёртых». И вообще, Мари является молодой и симпатичной девушкой, поэтому такие красочные и весёлые мероприятия должны быть ей интересны.… Теперь по вашим, уважаемые господа, целям и задачам. Перечисляю. Старательно и тщательно охранять мою бесценную и обожаемую дочурку. Все пылинки с неё, родимой, сдувать. Надзирать и не выпускать из вида. Но только делать всё это надо ненавязчиво и тонко, с соблюдением элементарных правил приличия, а также не привлекая нездорового внимания. Мол, два солидных, ленивых и вальяжных дядюшки сопровождают юную племянницу…. Ну, и помогать ей, если она вас о чём-либо попросит. В чём конкретно помогать? Во всём, кроме криминала, полукриминала и откровенных авантюр. И, естественно, в разумных пределах…. Так-с…
      - Что с вами шеф? - забеспокоился Максим. - Вы чем-то встревожены?
      - Пока не знаю, - озабоченно покачал головой сеньор Бурручага. - Так, просто некие смутные предчувствия-сомнения одолевают… 
      Он вновь достал из кармана бархатистой куртки чёрную коробочку и, подняв её вверх, перещёлкнул серебристый тумблер в рабочее положение. Через мгновение в правом верхнем углу индикатора тревожно вспыхнул-засветился кроваво-красный огонёк.
      - Вот же, чертовка, - вскочив на ноги, возмутился дон Рауль. - Никак не угомонится…
      Он подошёл к двери и прокричал в приоткрытую створку:
      - Томас, срочно приведи сюда сеньориту Мари! Срочно! А если будет упираться, то взвали её на плечо и принеси…
      Через несколько минут в кабинете появился «отставной полковник спецназа», ведущий за руку невысокую черноволосую девчонку, облачённую в легкомысленную светло-голубую пижаму, украшенную многочисленными изображениями котов и кошек.
      - Немедленно отпусти мою ладошку, облом здоровенный! - гневно сверкая карими глазищами, заявила девица. - Выполнил приказ хозяина? Всё, свободен, морда «цэрушная»…. Здравствуй, папочка. Приветствую вас, господа. Извините, что предстала перед вами в таком затрапезном и неэстетичном виде. Просто в этом доме проживают жуткие бурбоны, сатрапы и монстры, не имеющие ни малейшего представления об уточнённых светских манерах…
      - Отставить! - прикрикнул дон Рауль. - Где он?
      - Он, извини, это кто?
      - Прекращай дурочку ломать. Где «жучок»? Куда на этот раз ты его запихала?
      - Под ошейник твоего обожаемого пёсика.
      - Чертовка…
      - Польщена, папочка, - обворожительно улыбнулась Мари. - Стараюсь, по мере сил, расти в профессиональном плане. Чтобы – со временем – полноценно подключиться к семейному бизнесу. К деятельности компании «Легальный шпионаж», я имею в виду…. Давайте знакомиться, господа охранители моего нежного и трепетного девичьего тела. Сразу предупреждаю, что терпеть не могу – официального стиля общения. Тошнит меня от него. Поэтому сразу переходим на «ты»…. Ну, и конечно, обещаю – в присутствии авторитетного и сурового сеньора Рауля Бурручаги – слушаться вас беспрекословно. Естественно, в разумных пределах…

      «Действительно, чертовка разговорчивая и разносторонне-развитая», - подумал Макс. - «Ох, и нахлебаюсь же я с ней – всякого и разного – по полной и расширенной программе…. Впрочем, достаточно симпатичная чертовка, надо признать. Ну, очень-очень-очень симпатичная. И глаза у неё замечательные: умненькие и – одновременно – лукавые. Чертовка, одним словом…». 


      Глава третья
      Мегре и банкиры Ротшильды

      Воспоминания, ненавязчиво пошелестев в голове лёгким весенним ветерком, закончились. Как, впрочем, и ароматный ямайский ром с мятным сиропом.
      - Есть одна дельная зацепка, есть, - отодвигая опустевший бокал в сторону, пробормотал Максим. - Мария же чётко сказала, что, мол, её багаж доставит служба аэропорта. А куда, собственно, доставит? Конечно же, не в «Викторию», понятное дело, раз был запланирован побег. Вернее, отрыв от навязчивой опеки…. Следовательно – что? Следовательно, его доставили по другому адресу. Наверняка, воспользовавшись услугами Интернета, она заранее забронировала апартаменты в частном секторе. Необходимо вычислить-выявить этот адрес, и все дела. На раз – выявим. Гадом буду. Никуда, голубушка шустрая, ты от меня не денешься. И не таких отлавливали…. Хотя, если смотреть правде в глаза, с такими симпатичными и нестандартными молодыми особами мне сталкиваться ещё не доводилось. По делу сталкиваться, я имею в виду. Да и без оного…. Шустра. Ох, и шустра. Колёсами надо срочно обзавестись, вот что. Для пущей мобильности…
      Он отправился в «La Golondrina blanka», переговорил с доньей Розаной, вручил ей некоторое количество американских денежных знаков и уже через десять-двенадцать минут отправился по направлению к аэропорту за рулём старенького небесно-голубого «Линкольна», движок которого бодро и оптимистично порыкивал на все лады. 
      «Отличная машина», - мысленно одобрил Макс. - «В том плане, что весёлая, компанейская и разговорчивая…».   

      Но в аэропорту Сан-Анхелино его ждало сплошное жёлто-серое разочарование. В том плане, что выявить искомый адрес «на раз» не получилось: навалилась – неподъёмной медвежьей тушей – знаменитая латиноамериканская бюрократия. Его беззастенчиво «гоняли» от одной офисной стойки к другой, и, соответственно, из кабинета в кабинет. Даже солидная визитка компании «Легальный шпионаж, выданная в Барселоне предусмотрительным Раулем Бурручагой не помогала.
      «Ерунда какая-то», - печалился Макс, стоя в длинной очереди на приём к очередному местному начальнику. - «Уже практически на второй круг захожу. Мать их всех. Никто и ничего не желает решать. Мол, запрашиваемая информация является конфиденциальной, и всё тут. А ещё, как выяснилось, здесь самое любимое слово – «маньяна». Это в том смысле, что «приходите завтра». Лентяи смуглолицые…».
      И только через два с половиной часа он догадался, что у него – просто-напросто – вымогают деньги.
      «И даже не вымогают», - решил Макс. - «А просто…. Ну, традиции, похоже, здесь такие – ничего без денег не делать…».
      Через пару минут, расставшись с пятидесятидолларовой купюрой, он получил нужную информацию.
      - Багаж по письменному поручению сеньориты Марии Бурручаги был доставлен в город, - лучезарно улыбаясь, сообщил пожилой черноволосый чиновник, к которому Максим уже обращался – два часа тому назад. - То есть, своевременно доставлен и помещён в камеру хранения при городском железнодорожном вокзале.            
      - Спасибо большое, - поблагодарил Макс. - Вы, сеньор, очень милы и обходительны…
      Про себя же он подумал совсем другое, мол: - «Ноль-два – в пользу коварной чертовки. Молодец, хорошо подготовилась к этой поездке, ничего не скажешь. Ладно, продолжаем партию…».   

      Он спустился на первый этаж и тут же попал в шумный и бесконечный людской поток, исходящий сразу из двух пассажирских терминалов.
      «А вон та группа вновь прибывших вызывает – лично у меня – определённый оперативный интерес», - отойдя в сторону, машинально отметил Максим. - «Порядка двух десятков молодых людей плотного телосложения компактно и целенаправленно перемещаются к выходу. Одеты в одинаковые бежевые шорты, тёмно-зелёные футболки и со светлыми бейсболками на головах. Дисциплинированные такие ребятки. Несуетливые и без вещей. Навевает, однако…. Дальновидные и подозрительные господа Ротшильды, не доверяя местной сонной полиции, выписали частных охранников для обеспечения порядка на предстоящем карнавале? Перебором, однако, попахивает. Хотя им (то бишь, мудрым Ротшильдам), безусловно, видней».
      - Это не первая приметная команда, - известил глубокий мужской баритон. - Пару минут назад здесь девицы проходили. Тоже молодые, подтянутые и в похожей униформе, только все низкорослые…      
      Макс обернулся, а после этого непроизвольно улыбнулся: у стены – в окружении многочисленных баулов-чемоданов – располагался, усиленно обмахиваясь широкополой шляпой Мануэль Кастильо, облачённый в солидный тёмно-коричневый костюм, украшенный пышным и цветастым шейным платком.
      - Приветствую вас, комиссар, - поздоровался Макс. - Когда изволили прибыть?
      - Минут пятнадцать-семнадцать тому назад, только-только багаж получил. Так, извините, получилось. Опоздал в Барселоне на самолёт. Автомобильные пробки, будь они неладны. Пришлось покупать билеты на новый рейс.
      - Бывает, конечно…. А вырядились вы знатно. То бишь, явно не по погоде. Одни только кожаные чёрные ботинки на толстой подошве чего стоят. Скоро непременно взопреете и на совесть пропотеете.
      - Это да, слегка погорячился, - покладисто согласился Мегре. - И потеть, честно говоря, не хочется, дабы не смущать неприятным запахом нашу уважаемую и очаровательную клиентку. Ничего, в гостинице переоденусь. Носильных вещей, слава Богу, я набрал в достатке. Что называется, на все случаи жизни.
      - Это точно. Раза в три переплюнул меня с количеством багажа. Если, понятное дело, не в три с половиной.
      - Люди – ближе к старости – становятся, как правило, бережливыми и предусмотрительными.… Кстати, Путник, предлагаю срочно перейти на «ты». А то смешно будет смотреться: очаровательной клиентке «тыкаем», а друг другу, извините, пошло «выкаем».      
      - Дельное замечание. Принимается.
      - А где же…э-э-э…
      - Наша очаровательная клиентка? - понимающе усмехнулся Максим. - А нет её, чертовки беспокойной и хитрой. И когда будет – неизвестно. И где сейчас находиться изволит – аналогично…
      Он рассказал о досадном утреннем происшествии.
      - Не ожидал от тебя, Путник, такого непростительного и грубого головотяпства, - огорчённо покачал седоусой головой сеньор Кастильо. - Так пошло и бездарно упустить высокопоставленную фигурантку…. Хотя, конечно, ты же был один, без напарника. А в одиночку взять под полноценный контроль все входы-выходы из гостиницы – невозможно. Кто бы спорил. Следовательно, в произошедшем есть полноценная доля и моей личной вины…. Ладно, не будем, пожалуй, паниковать и посыпать – раньше времени – головы пеплом. Да и ставить в известность дона Рауля, по моему частному мнению, пока не стоит. Будем старательно искать пропажу…. Где конкретно искать? Конечно же, на карнавале «Святого Джедди», который стартует сегодняшней ночью и продлиться целую неделю …. Кстати, на выходе из второго пассажирского терминала я видел рекламную табличку, на которой сообщалось, что на территории подземного этажа местного аэропорта расположен «тропический» бар…. Как по поводу – горло промочить?
      - Дельное предложение…
      - Хм, ещё одна странность. Смотри, люди в штатском задержали седовласого безобидного старика, прилетевшего последним рейсом. В сторону отводят.
      - Действительно, морды, отводят…. И что же в этом необычного и странного?
      - Обычно тщательно досматривают улетающих пассажиров. А здесь, наоборот, уделяют повышенное внимание прибывшим гражданам и гражданкам…. Значит, вычленяют людей, чьё присутствие на предстоящем карнавале нежелательно?
      - Получается, что так, - согласился Макс. - Причём, старика задерживали штатские индивидуумы с внешностями типичных англосаксов. А в это время стайка смуглолицых полицейских равнодушно скучала в сторонке…. Ладно, их дела. Хватаем вещички и следуем, уважаемый комиссар, в местный бар, где и продолжим наше внеочередное рабочее совещание…

      В баре было прохладно, сумрачно и безлюдно.
      Они заняли самый дальний – от входа – столик, к которому почти сразу подошёл предупредительный смуглолицый официант.
      - Ямайский ром с двумя каплями мятного сиропа, - заказал Максим. - И блюдечко с подсолёными орешками кешью.
      - Мохито лайт, - пробурчал Мегре. - То бишь, лайт-лайт. Ну, и тоже орешков. Лучше арахисовых и с лёгкой фруктовой патокой. Давай, любезный, поспешай. Пить очень хочется.
      - Комиссар, а как же ваше любимое пиво? - удивился Макс. - Изменяете своим железобетонным принципам?
      - Увы. Доктора-сквалыги пиво строго-настрого запрещают, мол, старческую печень следует поберечь. Да и за весом приходится следить. Не мальчик уже, чай…      
      Официант принёс заказанное и, ловко расставив бокалы и блюдечки на столешнице, удалился.
      - Я в Барселоне, опоздав на самолёт, времени даром не терял, - отхлебнув из своего бокала, сообщил Мегре. - В том смысле, что купил новый билет, а после этого открыл верный ноутбук, который, отправляясь в командировку, всегда вожу с собой в чемодане, да и погрузился в пучину Интернета. То бишь, решил навести справки о данной местности, где нам предстоит провести – как минимум – ближайшую неделю…. Нормальное, ведь, желание? 
      - Вполне даже законное, - меланхолично забрасывая в рот ядрышко кешью, согласился Максим.
      - Так вот. Сам городишко Сан-Анхелино. Был образован в самом начале восемнадцатого века и являлся тогда – по глубинной сути – обыкновенной прибрежной деревней. Или же просто маленьким безымянным посёлком, регулярно и исправно дававшим приют разным тёмным личностям и авантюристам всех мастей – пиратам, золотоискателям, охотникам за старинными кладами и закоренелым преступникам, скрывавшимся от правосудия стран Большого Мира. Белые, вест-индийские негры, метисы, мулаты, дикие индейцы, всякие и разные – в буро-малиновую крапинку. Короче говоря, та ещё приметная публика, живущая весело, разгульно и беспутно…. Постепенно посёлок разросся, приобрёл собственное наименование и даже превратился в полноценный никарагуанский город. Сейчас в нём обитает-проживает порядка тридцати пяти тысяч жителей. Не Бог весь что, но, как говорится, всё же – по здешним скромным масштабам…. Никаких известных и пафосных личностей, достойных попадания в официальные международные энциклопедии, в Сан-Анхелино никогда не проживало. Более-менее крупные и известные местные достопримечательности можно пересчитать буквально-таки по пальцам: парочка древних католических соборов, несколько приметных ресторанчиков со славной историей, гробница Святой Анхелины, набережная со старинными пушками и следами от ударов пиратских ядер прошлых веков, ну, и «Карнавал Святого Джедди». Кстати, об означенном карнавале информации в Интернете до обидного мало: сплошные цветные легкомысленные фотографии, да смутно-хвалебные упоминания о щедрых меценатах Рокфеллерах, которые на протяжении уже долгих-долгих лет финансируют-спонсируют данное мероприятие.… Рассказать тебе, Путник, об этих знаменитых банкирах?
      - Пожалуй, старина. Послушаю. Причём, с интересом. 
      - Старина, говоришь? Ну-ну…. Итак. Основателем династии Ротшильдов считается Майер Амшель Бауэр, скончавшийся в 1812-ом году. Изначально он (в шестидесятых годах восемнадцатого века), занимался скромным обменным делом, а также продажей монет, медалей и орденов, делая упор на торговле антиквариатом и различными коллекционными монетами. Бизнес, как бизнес: непыльный, увлекательный и позволяющий зарабатывать на регулярный «хлеб с маслом». Но очень быстро сообразительный Майер Амшель понял, что масштабные банковские операции являются – в долгосрочном периоде – делом однозначно более прибыльным и перспективным. Но одно дело – понимать, и совсем другое – знать и уметь. Кроме того, для полновесного вхождения в банковский бизнес была необходима достойная «стартовая площадка»…. И вскоре такая «площадка» нашлась – в лице Вильгельма Первого, главы почтенного княжеского дома Гессен-Кассель…. Чем владелец скромной антикварной еврейской лавки обаял недоверчивого, тщеславного и скуповатого князя? Это неизвестно до сих пор. Вечная и неразрешимая загадка…. Тем не менее, уже через два с половиной месяца после личного знакомства Майер Амшель начал поставлять в княжескую казну различные монеты и золото в слитках, а потом, и вовсе, стал личным банкиром Вильгельма, который тогда считался одним из самых богатых и знатных германских князей.… Впрочем, деловое сотрудничество сторон не ограничивалось только рядовыми финансовыми и обменными операциями. Речь шла и о других, порой весьма нестандартных коммерческих сделках. Например, в 1785-ом году Майер Амшель Ротшильд (по личному поручению Вильгельма Первого), продал английскому королю Георгу Третьему семнадцать тысяч немецких солдат для войны с восставшими американскими колонистами. Весьма, согласись, нестандартная торговая операция…. Стоит отметить, что Майер Амшель всегда очень тепло отзывался о Вильгельме Первом и, более того, признавал, что основам банковского дела, а также деловой хватке и умению вести бизнес-операции достаточно «жёстко», он научился у князя Гессен-Кассель. Именно Вильгельму Первому современные эксперты приписывают пророческие слова, якобы подтолкнувшие Ротшильда-первого к созданию своей легендарной финансовой империи. Князь, по свидетельствам современников, высказался примерно так: - «Ты, Амшель, безусловно, являешься талантливым и многообещающим финансистом, способным на многое. Но ты, к большому сожалению, еврей. Поэтому, как бы хорошо не шли твои финансовые дела, всегда будь настороже. Смертельная опасность может прийти в любой момент и – практически – с любой стороны. Европейская жадная аристократия обожает – до острых желудочных колик – разорять безответных евреев. Причём, по любому поводу и даже без оного. Всегда помни про это. Всегда и везде…. Как обезопаситься? Необходимо воспользоваться тем удобным обстоятельством, что страны Европы очень разные. Присутствуй одновременно – в деловом глобальном понимании – во всех крупных европейских странах, и тогда риск внезапного разорения будет снижен…». Были ли эти слова произнесены на самом деле, или же их придумали льстивые биографы могущественных Ротшильдов? Это, поверь, совершенно не важно. В любом случае, именно стремление к максимальной глобализации бизнеса (с целью получения максимально-возможной безопасности), и легло в основу создания международного Дома Ротшильдов…. Свой первый банк Майер Амшель Ротшильд (фамилия означает «Красный щит» и была – без зазрения совести – «позаимствована» со старинного, якобы фамильного герба), основал во Франкфурте-на-Майне. А ещё через некоторое время его сыновья, в полном соответствии со стратегическими планами главы клана, разъехались по всей Европе и основали ещё четыре крупных банка – в Париже, Лондоне, Вене и Неаполе. «Сеть была заброшена», - многозначительно шутил по этому поводу Майер Амшель. - «Правда, на тот момент это была сеть с избыточно-крупной ячеёй. Поэтому моим детям, внукам и правнукам предстоит «переплести» эту ячею в более мелкую. Чтобы ни одна ценная рыбёшка не ушла из нашего фамильного невода…». В конечном итоге, Майер Амшель создал новый тип международного холдинга, который был надёжно защищен от антисемитских бунтов и погромов. «Еврейская энциклопедия» отмечает: - «Инициированная Майером Ротшильдом практика учреждения нескольких отделений фирмы, управляемых братьями, в различных финансовых центрах была перенята и другими известными еврейскими финансистами. Тем самым еврейские финансисты получили увеличенную долю в международных финансах в течение середины и последней четверти девятнадцатого века…». Майер Ротшильд целенаправленно и успешно сохранял богатство внутри семьи, тщательно организуя браки по расчёту, включая браки между двоюродными и троюродными родственниками, чтобы накопленное имущество оставалось внутри семьи и служило общему делу. Хотя уже в конце девятнадцатого века почти все Ротшильды начали заключать браки за пределами семьи, обычно с семьями аристократов или других финансовых династий. А ещё считается, что Дом Ротшильдов (в том числе, и на сегодняшний день), обладал и обладает самой «плотной» сетью финансовых и политических информаторов, разбросанной по всему миру…. Возвращаемся к достославному «Карнавалу Святого Джедди, Покровителя диких камышовых котов и кошек». Сегодня в полночь это красочное мероприятие «стартует» уже в сто пятидесятый раз. Достойный, что ни говори, юбилей. Но есть некие пикантные, странные и знаковые обстоятельства, достойные нашего самого пристального внимания…. Дело в том, что настоящий «прорыв» в росте богатства и мирового могущества Ротшильдов – по мнению весьма авторитетных экспертов – начался примерно сто сорок семь-восемь лет тому назад. Начался, со временем углубился-расширился и – в конечном итоге – создал сегодняшнюю финансовую «Империю» Ротшильдов. То бишь, как только банкиры начали плотно и регулярно спонсировать некий заштатный карнавал, так им почти сразу же и «попёрло»….  Простое совпадение? Ну-ну. Ха-ха-ха. Не смешно. Позволь, уважаемый Путник, не поверить. Ну, не бывает таких знаковых и фатальных совпадений. Не бывает, и всё тут…. Более того, я считаю, что умненькая и догадливая сеньорита Мария Бурручага тоже заметила-вычислила эту странную взаимосвязь – между здешним тропическим карнавалом и успехами клана Ротшильдов. И мало того, что заметила, так ещё и решила провести независимое многогранное расследование. То бишь, докопаться до самой сути…. Понимаешь, к чему я клоню?
      - Пока не очень, - признался Макс.
      - Это же так просто, - горделиво улыбнулся в пышные полуседые усы Мегре, после чего достал из кармана пиджака курительную трубку, но раскуривать её не стал. - Надо проводить параллельное – с пропавшей сеньоритой Марией – расследование относительно «карнавальной» тайны Ротшильдов. Существует большая вероятность, что мы с ней непременно пересечёмся. Непременно. Так частенько случается, проверено на практике. Ну, не бывает «идеальных параллельных» расследований. Всегда будут неожиданные и незапланированные пересечения. Всегда…. Конечно, наша очаровательная клиентка будет старательно и изощрённо прятаться под карнавальной маской. Может, и под несколькими масками – поочерёдно. Но ничего, узнаем как-нибудь…. А? Как считаешь?
      - Хорошее направление. Дельное…. С чего начнём?
      - Надо срочно переговорить с местными жителями. Лучше с пожилыми и, так сказать, с коренными. С коренными по-настоящему, знающими всю подноготную этих мест.
      - Есть у меня один надёжный и патентованный источник информации, - заверил Максим. - Очень-очень коренной и надёжный…. Допиваем наши напитки и выезжаем?
      - Принято, напарник. Только, ради Всевышнего, прекращай величать меня – «стариной»… 

      «Линкольн», бодро и оптимистично порыкивая на все лады, уверенно катил по шоссе в общем потоке.
      - Отличная машина, - похвалил Мегре. - Весёлая, компанейская и очень разговорчивая. И цвет превосходный, практически как здешнее безоблачное небо. То есть, один в один…
      «Надо же, расклады нежданные», - аккуратно управляясь с автомобильной баранку, растрогался Макс. - «Оказывается, что и нежная сентиментальность – вовсе – не чужда нашему суровому эксперту. Не ожидал, право слово…».
      - Молодец, Путник, - неожиданно похвалил комиссар. - Не ожидал. Право слово…
      - О чём это ты, старина? Извини. В смысле, напарник?
      - О твоём аккуратном стиле вождения. О правильном выборе машины. О крепких нервах. Ну, и о рассудительности несуетливой. Молодец…
      И архитектура Сан-Анхелино произвела на Мануэля Кастильо самое положительное и благоприятное впечатление. И гостиница «Виктория», где они выгрузили баулы-чемоданы, а Мегре оперативно переоделся в светлый полотняный костюм и остроносые туфли «в дырочку». И прибрежная набережная со старинными бронзовыми пушками. И внутренняя обстановка приметной таверны «La Golondrina blanka». 
      - Мой щедрый русский приятель пожаловал! - обрадовалась непосредственная донья Розана. - Наверное, хочет выдать бедной пожилой негритянке ещё немного американских денежек…. О, и друга с собой привёл! Представительный такой мужчина, видный и солидный. Да и глаза симпатичные – серые и загадочные, как речной омут…. Как величают-то тебя, усатик лощёный?
      - Э-э-э, - неожиданно засмущался Мегре. - М-мануэль, м-м-м…
      - Отличное имечко, приметное. И очень даже подходит к твоей симпатичной внешности…. Ладно, птенчики залётные, пошли-ка на кухню. Там у меня имеется скромный и приватный уголок. Посидим, выпьем, поболтаем… 
      Уголок, действительно, оказался скромным, но и весьма уютным: столик под чистой светло-серой льняной скатертью, три массивных табурета, буфет красного дерева и портрет Че Гевары на стенке.
      - Присаживайтесь, гости дорогие, - доставая из буфета скромные фужеры и пузатую бутыль тёмно-синего стекла, предложила гостеприимная трактирщица, посматривая в сторону Мегре откровенно-заинтересованным женским взглядом. - Угощу вас, так и быть, фамильным напитком. Это – сливовое карибское вино, приготовленное по заветному бабушкиному рецепту…. Терпкое вино, из ягод дикой сливы. Под свечой искрится так оно. Всё бредут хмельные пилигримы, воспевая славное вино. Терпкое вино, из дикой сливы ягод. На излёте – наших трудных лет. Аромат тот – лучшая награда. Ничего прекрасней – нет…. Терпкое вино – из ягод сливы дикой. Словно зов далёких, чудных стран. И Судьбы, как прежде, многоликой очень тайный и всесильный знак…. Что ж, бокалы сдвинем, пилигримы. Пробил час, Удача впереди. Ждёт дорога нас – неотвратимо. Словно в сентябре – дожди. Ждёт дорога нас – неотвратимо. Словно в сентябре – дожди…. Ну, разливаем, разливаем по ёмкостям…. Чокаемся за встречу и знакомство…. А теперь выпиваем…   
      - Кха-кха! - сделав пару глотков, раскашлялся комиссар. - Кха-кха…. Крепкое какое. Но очень и очень ароматное…
      - Слаб нынче мужик пошёл, - ставя на скатерть опустевший бокал, огорчилась донья Розана. - Слаб, неказист и хил. Не то, что в былые славные времена…. Значит, господа приезжие, хотите узнать – всё-всё о «Карнавале Святого Джедди»? Мол, с чего всё оно началось? Хорошо, расскажу. Слушайте…


      Глава четвёртая
      Джедди и Маркиза

      Джедди подбросили к порогу дома семейства Монтелеон примерно сто шестьдесят лет тому назад. Или что-то похожее – плюс-минус пару-тройку лет. Ну, ровно через год после того, как муж сеньоры Сары Монтелеон, дон Мануэль, погиб в неравной перестрелке с бандой подлых мексиканских ковбоев.
      За окнами царила чёрная-чёрная июньская ночь.
      Бушевала гроза – бешенная и страшная, наполненная под самую завязку миллионами изломанных молний, многоголосыми раскатами грома и воем сумасшедшего ветра, дувшего с Дальних Гор.
      В дверь настойчиво постучали, и, одновременно с этим, где-то совсем рядом, раздался странный и долгий звук – то ли азартный зов старинного охотничьего рога, то ли грустный плач трубы искусного джазового музыканта…
      Зарядив, на всякий случай, старинное фамильное ружьё крупной картечью, и предварительно взведя оба тугих курка, отважная Сара Монтелеон резко распахнула дверь.
      Сверкнула яркая жёлто-янтарная молния, и в её свете перед глазами храброй сеньоры предстала странная картина: около каменных ступеней крыльца стояла кованая колыбель непонятного чёрного металла изысканной и тонкой работы. Почему-то с первого взгляда было понятно, что вещь эта старинная, а вернее, очень и очень древняя.
      В колыбели лежало нечто, тщательно завёрнутое в светло-серую, дурно пахнущую шкуру непонятного зверя, и жалобно стонало-всхлипывало.
      Когда чуть позже, уже в столовой, сеньора Сара осторожно развернула мокрую шкуру, капитан Большой Сид – будущий муж моей прабабушки, опытный карибский шкипер, старый бесстрашный морской бродяга, повидавший всего и всякого, гостивший в ту пору на берегу по причине пулевого ранения в правое плечо, – испуганно подпрыгнул, ударился головой о низкую потолочную балку и отчаянно заикал. К слову сказать, окончательно пришёл в себя капитан не раньше, чем через час, употребив для этого адекватное количество универсального лекарства моряков всех стран и народов, а именно – пинты две-три чёрного ямайского рома.
      Я уже давно замечаю, что порой даже самые бесстрашные и отважные герои могут испытывать порой чувство страха, – и именно безмерное удивление тому виной…
     А тут, честное слово, было чему удивляться: на серо-серебристой мохнатой «пелёнке» лежал младенец мужского пола, что было установлено сразу и однозначно, обладатель крохотного, морщинистого, но достаточно упитанного тельца и ярко-оранжевой кожи, равномерно покрытой тёмно-русой шёрсткой, включая ступни кривых шестипалых ножек и ладони коротких, но, все же, хвала Создателю, пятипалых ручонок. У мальца было абсолютно гладкое круглое личико с широким улыбающимся ротиком, полным жёлтых острых зубов (ну, никак не «зубиков»), огромные, вполне разумные, если не сказать большего, тёмно-фиолетовые глаза, и главное: совершенно круглые, непропорционально большие (в нашем обычном понимании), жёлто-лимонные уши. Зрелище, конечно, было ещё то, но, как говорится, человек тем и отличается от животных, что ко всему, даже к самому необычному и необъяснимому, привыкает достаточно быстро…
      Так вот, добропорядочные жители Сан-Анхелино к такому креативному виду Джедди привыкли уже года через три-четыре после его неожиданного появления.
      Изменился же он за годы, прожитые в нашем городке, не сильно, разве что подрос немного – вплоть до полутораметровой отметки, да шёрстка стала чуть погуще, да уши чуть пропорциональней стали смотреться, – росли, наверное, всё же, медленнее, чем другие части тела. Вот, только никак не соглашался мальчишка носить обувь, всюду босиком бегал. Из чего у него были «сделаны» подошвы? Непонятно, право. Говорят, что на них тоже шёрстка росла знатная…
     Как бы там ни было, парнишка он был шустрый и добрый, все в городке его любили. Да и способностями Джедди не был обделён: легко болтал по-английски и по-испански, читал всё подряд, и вообще, считался очень сообразительным.
      А слух у него был, обоняние, острота зрения – любой индейский охотник за аллигаторами позавидует. Да и как же иначе, чистокровное дитя природы, судя по всему.
      Кованую старинную колыбельку и светло-серую шкуру сеньора Сара частенько показывала всем многочисленным гостям дома семейства Монтелеон. Но никто из этих уважаемых личностей – ни скитальцы морей, ни кладоискатели и рудознатцы, ни учёные-путешественники, ни, даже, могучие вожди индейских племён, так и не смогли помочь в разрешении этой тайны. До сих пор так и не установлено название металла, из которого была изготовлена раритетная колыбель, как не опознано и животное, носившее некогда необычную серо-серебристую шкуру…    
      Ну, а здоровенная тёмно-бурая камышовая кошка по прозванию – «Маркиза» появилась в Сан-Анхелино лет на десять-двенадцать позже Джедди.
      Дело было так.
      В один погожий летний денёк нагрянула в Сан-Анхелино La Expidicion.
La Expidicion – это четверо толстых и смешных иностранцев: то ли немцев, то ли каких-то там ещё шведов или бельгийцев. Все они были одеты в короткие штанишки («шорты» – называются), чёрные высокие ботинки со шнуровкой, плотные брезентовые тёмно-зелёные куртки и белые пробковые шлемы. Таких приметных типажей в наших краях – до этого случая – ещё никто и никогда не наблюдал, поэтому и популярность La Expidicion в Сан-Анхелино была необычайной: бело-лимоно-жёлто-буро-чёрная толпа любопытных зевак следовала за странными иностранцами буквально-таки по пятам. Необычен был и багаж иноземных пришельцев: кроме многочисленных баулов и чемоданов присутствовало ещё около сотни больших металлических клеток с очень толстыми поперечными прутьями и крепкими запорами.
      Долго в городке экспедиционеры не задержались. Не торгуясь, заезжие господа скупили всех имеющихся в наличие мулов, разнообразное продовольствие и снаряжение, наняли в качестве проводников и помощников на-все-руки дюжину местных бездельников, после чего отбыл сей немалый караван (только для перевозки клеток потребовалось сорок мулов), в джунгли – в неизвестном направлении, с неизвестной целью…
      Прошёл месяц, в течение которого все жители и жительницы Сан-Анхелино изнывали от законного любопытства – а для чего же, всё-таки, подозрительные loko gringos отправились в джунгли? Уж больно их клетки имели внушительный вид, и явно предназначались не для попугаев или иных пернатых пленников.
      И вот – это, наконец-таки, свершилось! По улице Гроба Господня, центральной магистрали городка, важно выступала очень странная процессия. Усталые и явно испуганные мулы, нервно тряся ушастыми головами, везли клетки, в которых сидели, лежали и стояли дикие камышовые коты и кошки: совсем ещё котята и здоровенные матёрые особи, полосатые и одномастно-бурые, вопящие на все лады и гордо молчащие, презрительно сплёвывающие по сторонам.
      - Valgame dios! - многоголосо выдохнула удивлённая толпа любопытствующих личностей, не готовая определить – вот, так сразу – своё отношение к происходящему…
      Дикие камышовые коты (да, впрочем, и кошки), создания достаточно злобные и нелюдимые. Но, всё же, здесь их искренне уважали: обитали камышовые коты в самых болотистых и непроходимых местах джунглей, не привлекавших людей, жили очень скрытно, никогда не появлялись в человеческих поселениях, но зато и никогда не воровали из охотничьих капканов кроликов и перепёлок. А ведь даже горделивые и самовлюблённые ягуары зачастую не брезговали такой лёгкой и лакомой добычей…
      Короче говоря, камышовых котов и кошек на здешнем побережье воспринимали как пусть и нелюбимых, но, всё же, достойных соседей, и поскольку попадались они на глаза достаточно нечасто, то и как некую редкую достопримечательность джунглей, о которой принято рассказывать всякие цветастые байки и небылицы за дружескими посиделками.
      А тут сотни этих «достопримечательностей» заключены в клетках подозрительных чужеземцев, за крепкими и надёжными запорами.
      Заволновались горожане, заспорили…
      И где-то через час Выборные, во главе с самим городским Comandante, уверенно вошли в холл отеля «El Nacional», где и квартировала La Expidicion, дабы потребовать однозначных и развёрнутых объяснений.
      А, тем временем, многочисленные сторонники правдоискателей, уже на всякий случай наспех вооружённые – кто кухонным ножом, кто булыжником, выдранным из мостовой, – рассредоточились по ближайшим улочкам и застыли в нетерпеливом ожидании. Народы, рождённые под яркими тропическими Созвездьями, всегда склонны к поиску правды, а если эти поиски сопряжены ёщё и с возможностью «побряцать оружием», то и удовольствие можно получить двойное, или даже тройное…
      Однако, на этот раз, сорвалось.
      Минут через десять-двенадцать Comandante задумчиво вышел из отеля, забрался на пустующий постамент памятника Великому Диктатору, – сам памятник был сброшен с постамента уже много-много лет тому назад, во времена какой-то давнишней, уже всеми позабытой Революции, – и громко объявил собравшимся:
      -Уважаемые граждане и гражданки Сан-Анхелино! Я, Comandante Педро Сальвадор, подтверждаю, что La Expidicion, руководителем которой является уважаемый профессор Бруно, действует строго в рамках Лицензии, выданной в Столице и подписанной секретарём самого El Senor Presidente. Эта Лицензия разрешает профессору Бруно: отловить в наших джунглях сколь угодно много диких камышовых котов и кошек, которые могут быть – беспошлинно и беспрепятственно – вывезены за пределы Республики. Так как должны в дальнейшем послужить благородным целям, направленным на благо всего человечества. А именно, будут являться, я бы сказал, подопытными единицами при проведении профессором Бруно важных медицинских опытов по созданию чудодейственной вакцины практически ото всех болезней.… Поэтому, учитывая безусловную законность действий La Expidicion, и осознавая особую значимость опытов уважаемого дона Профессора, военные власти Республики – в моём лице – берут La Expidicion под свою опеку, и полувзвод вооружённых солдат будет выставлен на охрану имущества уважаемых господ незамедлительно. Инцидент – полностью исчерпан. Прошу, настоятельно прошу уважаемых сограждан разойтись по домам…. Viva El Senor Presidente!
      «Большая бумага» в мирное время, пока не предвидится очередная Революция, или какая-нибудь иная бодрая заварушка, для жителей тропических стран является непререкаемым авторитетом.
      Медленно и уныло расходились несостоявшиеся защитники дикой природы. Кто-то домой, а кто-то в ближайшую pulperia – дабы стаканчиком-другим поправить испорченное настроение, вставляя попутно булыжники в пустые гнёзда многострадальной городской мостовой…
      И только Джедди не успокоился.
     Вечером того же дня он, воспользовавшись тем обстоятельством, что охранники, приставленные Comandante к гостинице «El Nacional», беспечно ушли праздновать именины капитана Большого Сида (больно уж настойчиво капитан приглашал), беспрепятственно вскрыл хлипкие двери гостиничного помещения, где хранились клетки с полосатыми пленниками, открыл все запоры, да и выпустил кошачью братию – на все четыре стороны…
      И сошло бы, возможно, всё Джедди с рук, да вот только коты и кошки, оказавшись на воле, подняли невообразимый вой. Это они пели гимн Свободе – единственному и поэтому бесценному достоянию всей кошачьей нации.
      Людям, погрязшим в своих мелких стремлениях к золоту, особнякам, модным машинам, власти и прочей пошлой дребедени, уже нипочём и никогда не понять, что такое она есть – Свобода, и какова её истинная ценность.
      Как бы там ни было, но на все эти оглушительные вопли незамедлительно прибежали полицейские и солдаты, да и «повязали» Джедди, как говорится, «с поличным»…
      Состоялся суд. За вред, причинённый важной и законопослушной La Expidicion, Джедди, не смотря на свой юный возраст, был приговорён к десятидневному заключению в местной тюрьме.
      Приговор оказался неожиданно-мягким, поэтому – сразу после его оглашения – всё вокруг заполнилось восторженными воплями горожан и горожанок. Именно так – под Южным Крестом – и рождаются тропические карнавалы…
      Первые лет двадцать пять все ещё помнят, по какой важной причине – именно в этот день года – происходит конкретный карнавал. Чуть позже появляются две-три мутные и противоречащие друг другу версии. А лет так через пятьдесят с хвостиком – во избежание дурацких трений, разногласий и споров – этому конкретному карнавалу присваивается имя какого-нибудь уважаемого и почитаемого Святого.

Карнавалы и революции
Суть – одно.
Под Созвездьями южными
Всё – смешно…
Революции и карнавалы,
Остальное – беда.
Но плывут по морям – каравеллы
Лишь – туда…

      «Карнавал Святого Джедди, Покровителя диких камышовых котов и кошек», – чем, собственно, плохо?
       Ну, так вот. Пока Джедди две недели «отдыхал» в местной тюрьме, Сан-Анхелино гулял от души – на зависть всем соседним городам, городкам, рыбацким деревушкам и прочим поселениям.
      Прелесть ситуации заключалась в следующем. Хотя Джедди и был главным героем этой необычной истории, сиделось ему в тюрьме – первое время – довольно-таки тоскливо. Вернее, одиноко и даже голодно – в связи с всеобщим весельем о юном узнике все, включая легкомысленных тюремщиков, просто-напросто позабыли. Народы, живущие под задумчивыми и загадочными Южными Созвездиями, отдаются праздникам полностью, без остатка, забывая обо всём на Свете. Так издревле повелось. Как говорится – не нами придумано, не нам и отменять…
      Так вот, через сутки с небольшим после водворения незадачливого борца за справедливость в то место, от которого никому и никогда не стоит зарекаться, в вентиляционном штреке, питающем тюремную камеру свежим воздухом, раздался странный шум: скрежет от соприкосновения чего-то острого с каменной кладкой, отчаянное фырканье, усталые тяжёлые вздохи. Ещё через пару минут из вентиляционного отверстия в потолке выпала и ловко приземлилась на все четыре лапы большая камышовая кошка, державшая в зубах жареную куропатку, очевидно, где-то ловко позаимствованную.
      Неожиданная гостья, приветственно проурчав что-то неопределённое, грациозно проследовала к кровати, на уголке которой восседал голодный Джедди, и аккуратно положила принесённый провиант на грязную тюремную подушку.
      - Мр-р-р, - деликатно, с чувством собственного достоинства, заявила кошка, недвусмысленно двигая лапой аппетитную куропатку к оголодавшему мальчишке. - Мр-р-р! Мяу!
      Разночтений быть не могло: благодарная спасённая сеньорита принёсла своему доблестному спасителю, заключённому злыми людьми в мрачное узилище и обречённому на голодную смерть, скромный, но спасительный подарок…
      В час назначенный, разномастная толпа, встречавшая пленника из заточения, была нешуточно удивлена: освобождённых оказалось двое. На плече у Джедди, переступившего тюремный порог, преспокойно сидела, свешивая свой пышный длиннющий хвост чуть ли не до самой земли и презрительно щуря на зевак наглые зелёные глазища, ну, очень большая бурая кошка.
      Вопрос о дальнейшей судьбе кошки вроде бы и не стоял, но сеньора Сара Монтелеон, дабы соблюсти видимость строгости и чопорности – непреложных атрибутов La Casa desente, любезно предложила Маркизе пройти в её комнату на собеседование.
      Через непродолжительное время донья Сара – с Маркизой на руках – прошествовала в гостиную, где и объявила всем присутствующим там друзьям и родственникам, что отныне данная кошка является полноправным членом семьи, более того, находится под её личным патронажем, и горе тому, кто попытается обидеть хвостатую воспитанницу…
     Моя прабабушка, которая тоже удостоилась высокой чести наблюдать за этим торжественным событием, потом уверяла, что глаза необычной кошки откровенно смеялись, а пушистые усы топорщила хитрющая самодовольная улыбка…
      Примерно через полтора месяца Маркиза неожиданно исчезла. Чёрные мысли, нелепые серые предчувствия, жёлтое удивление – верные спутники любой незваной разлуки.
      Но ничего страшного и невозвратного – на этот раз – не произошло. Не закончилось ещё и трёх полных циклов преображения старушки-Луны, как камышовая кошка вновь сидел на пороге дома семейства Монтелеон, а на её мохнатой шее – на массивной цепочке – висел внушительный золотой медальон, испещрённый по краям непонятными древними письменами. А в центре медальона, на другой его стороне, был искусно выгравирован цветок розы, понятно, что жёлтой – раз на золоте…
      Медальону суждено было повторить путь жареной куропатки: Маркиза нагнула свою массивную голову, ловко стряхнула золотое украшение на каменные плиты, и решительно – лапой – подвинула подарок к ногам опешившего Джедди.
      Ну, и кто после этого скажет, что кошки создания неразумные, в гордыне своей позабывшие, что есть такое – благодарность?
      Открыть медальон, а внутренняя пустота чётко простукивалась, так никому и не удалось, как, впрочем, и прочитать загадочные письмена, начертанные на нём. Хотя Чабес – индеец из какого-то горного племени – уверял, что видел похожие вычурные значки, высеченные на основании древней каменной пирамиды, спрятанной где-то в самом сердце диких джунглей…
      Некоторые современные образованные умники считают, что Джедди – по своему природному происхождению – являлся обыкновенным хоббитом. Ну, из тех, которых так увлекательно описал мистер Дж.Р.Р.Толкинен. А что такого? Эта гипотеза, на мой взгляд, ничуть не хуже, чем пространные рассуждения (тоже имеющие место быть), о домовых, троллях, инопланетянах и обезьянах…


      Глава пятая
      Приближение карнавала

      - Вот, и вся история, - непонятно вздохнув, объявила донья Розана. - Естественно, что на сто процентов за её достоверность я не ручаюсь. Но, в общем и целом, было – на самом деле – нечто весьма похожее. По крайней мере, так мне об этом рассказывали бабушки и прабабушки.
      - Как это – вся история? - возмутился Мегре. - А что дальше случилось с Джедди и Маркизой?
      - Да ты, тёзка мужа уважаемой сеньоры Сары Монтелеон, оказывается, горяч…
      - И почему, собственно, могущественные банкиры Рокфеллеры начали финансировать проведение – из года в год – вашего тропического карнавала? С каких таких пирожков пригоревших?
      - Горяч, горяч…
      - А появлялись ли ещё в Сан-Анхелино какие-либо другие странные существа? Кроме уже упомянутого Джедди, так похожего на хоббита, я имею в виду?
      - Угомонись, мужчина усатый, - посоветовала трактирщица. - Ишь, как разволновался, даже правый ус слегка задёргался. Так и до нервного припадка, тьфу-тьфу-тьфу, конечно, недалеко. Угомонись, право слово и доброго здоровья для…. Ещё ударим по сливовому винцу? Наливай, паренёк русский, себе и мне. Щекастику не надо, он ещё и прошлую порцию не оприходовал…. Ну, за наше славное карибское побережье, полное самых загадочных, вычурных и непредсказуемых тайн. Вздрогнули…. Теперь по прозвучавшим вопросам. Начну, пожалуй, отвечать на них в обратном порядке…. Да, ходили многочисленные слухи и легенды, что, мол, в стародавние времена в этой местности регулярно появлялись и проживали разные…э-э-э, необычные персонажи. Например, зеленоглазые ведьмы, мохнатые оборотни, хвостатые русалки, всякие чудища с клыками, летающие огнедышащие драконы, разумные обезьяны, ну, и так далее…. Что надо понимать под термином – «стародавние времена»? Во-первых, это «доколумбовая» эпоха (по рассказам местных индейцев). Во-вторых, семнадцатый и восемнадцатый века, когда здесь уже проживали наши прямые предки. Как бы там не было, но Джедди оказался последним из «странных». После него – как отрезало. По крайней мере, так принято считать…. Теперь по европейским банкирам. La Expidicion, про которую я вам рассказала, и организовали, как раз, могущественные господа Рокфеллеры. Для чего и почему им понадобились камышовые коты и кошки? Честное слово, не знаю. Почему они поддержали (в финансовом плане), ежегодное проведение «Карнавал Святого Джедди, Покровителя диких камышовых котов и кошек»? Трудно сказать. Думаю, что профессор Бруно, вернувшись в Европу, рассказал своим хозяевам эту милую и трогательную историю – про отважного мальчишку и благородную кошку. Рассказал, а что дальше? А Бог его знает. Говорят, что иногда даже очень чёрствые люди (а что может быть черствей сердца матёрого банкира?), склонны к странным и сентиментальным поступкам. Например, в качестве дани воспоминаниям о несбывшихся мечтах своей светлой и наивной юности. Или же «замаливая» – путём организации весёлого и безбашенного карнавала – некие грехи. Кто знает…. Вопрос о судьбе мальчишки с жёлто-лимонными ушами и его камышовой кошки. La Expidicion, не соло нахлебавшись, отправилась восвояси. А на следующий год, в июне месяце, в бухте Сан-Анхелино бросила якоря целая флотилия, состоявшая из двух десятков серьёзных океанских кораблей – как многомачтовых парусников, так и на паровой тяге. Корабли успешно пришвартовались, и из них начали слаженно выгружать всякую всячину: разнообразные продовольственные припасы, ящики и бочки с заморскими винами, дорогущую мебель, тюки с карнавальными костюмами, ящики с фейерверками, хлопушками и бенгальскими свечами, мешки с разноцветными серпантинами и конфетти, многочисленный кордебалет, с десяток опереточных певичек, парочку опытных конферансье и три инструментальных оркестра. А потом грянул наш первый тропический карнавал «Святого Джедди». Грянул и отгремел-отшумел за неделю. А после этого всё члены семейства Монтелеон, включая Джедди и Маркизу, поднялись на борт величественного трёхмачтового парусника и отбыли – навсегда – в неизвестном направлении. Бытует устойчивая версия, что в Европу, мол, по личному приглашению гостеприимных Рокфеллеров…. Чтобы ещё вам рассказать, мужчины любопытные? Карнавал в Сан-Анхелино всегда стартует девятнадцатого июня, независимо от дня недели, приходящегося на конкретный год. А завершается всегда двадцать пятого. Теперь всё…. Что, уже собрались уходить? Мол, время дорого, и надо готовиться к праздничному мероприятию? А вы, часом, ничего не забыли? Да, именно американские зелёные доллары, полагающиеся за подробный и красочный рассказ, я и имею в виду. Пятидесяти будет вполне достаточно. Спасибочки. Адиос, родные…. Эй, усатик. Будет скучно – заходи, не прогоню…

      Они вышли на улицу.
      - Почти четыре часа пополудни, - взглянув на башню городской ратуши, констатировал Максим. - А с погодой нам, напарник, откровенно повезло: солнышко благоразумно спряталось в плотных кучевых облаках, поэтому и жара отступила. Да, и вообще, дело уверенно двигается к вечеру…. А тебя, старина, можно поздравить?
      - С чем это? - насторожился Мегре.
      - Ну, как же, такой оглушительный успех у здешнего женского пола. Донья Розана практически растаяла – то ли от твоей мужественной внешности, то ли от могучего интеллекта…. Этим обстоятельством надо непременно воспользоваться.
      - Что ты имеешь в виду?
      - Только новые возможности для успешной оперативной деятельности. Загляни к уважаемой трактирщице в ночное время. Мол, когда «станет скучно». Приласкай негритяночку, глядишь, и эксклюзивной информацией обзаведёмся…
      - Это что же? Ты мне…э-э-э, предлагаешь…. Предлагаешь вступить с доньей Розаной в…, в интимные отношения?
      - Не предлагаю, а настоятельно советую, - усмехнулся Макс. - Причём, на правах официального руководителя нашей группы и сугубо ради пользы для общего дела…. А какие, кстати, проблемы? Возраст у вас с трактирщицей, судя по внешним признакам, схожий. Фигурантка – женщина в теле…. Или же имеют место быть махровые расистские предрассудки? Мол, тёмно-тёмно-кофейный (с лёгким сизоватым отливом), цвет кожи достопочтимой доньи тебя слегка смущает? Признавайся, чистоплюй испанский.
      - Как ты мог такое подумать? - возмутился сеньор Кастильо. - Какой из меня – расист?
      - Как это – какой? Очень даже типичный: толстый, усатый, самодовольный, в белом полотняном костюме. Классический расистский образ-типаж, короче говоря…. Кстати, только что, уважаемый комиссар, я понял про тебя одну важную вещь.
      - Какую?
      - А то, что ты никогда в армии не служил.
      - С чего это, Путник, тебя посетило такое гениальное озарение?
      - С того самого, что ты не дружишь с высоким армейским юмором, - ехидно усмехнулся Максим. - Причём, совсем, откровенно, навсегда и бесповоротно. Хронический случай, образно выражаясь…
      - Тоже мне, догадливого строит из себя, - Мегре достал из кармана пиджака курительную трубку, нервно понюхал её, но раскуривать не стал. - Залез, понимаешь, в Интернет, узнал там всю мою подноготную, а теперь беззастенчиво выёживается, молокосос белобрысый, якобы демонстрируя свои недюжинные аналитические способности. Тьфу, да и только.
      - Ладно-ладно, не обижайся, старина. Пошутили, и будет…. И чем же, всё-таки, тебе не приглянулась донья Розана?
      - Подозрительная она очень. То бишь, не похожа – по оборотам речи и ухваткам – на среднестатистическую трактирщицу с карибского побережья. Совсем не похожа.
      - Так как наделена избыточным – для карибской трактирщицы – интеллектом?
      - Это точно. С неким перебором.
      - Зато внешне – очень даже похожа, - вздохнул Макс. - Причём, на саму себя…. Я ведь, действительно, иногда заглядываю в Интернет. Там размещена достаточно подробная информация о кабачке «La Golondrina blanka», который входит в расширенный перечень местных достопримечательностей. И фотографий на профильном сайте много. Самых-самых разных. В том числе, и доньи Розаны – во всех ракурсах. Она это, гадом буду…
      - Не факт, - в очередной раз понюхал свою курительную трубку Мегре. - В наше время изготовление различных масок (как, впрочем, и искусство наложения грима в целом), шагнуло на качественно-новый уровень. Такое научились мастерить – закачаешься…. Вот, к примеру. Взгляни-ка, мой молодой друг, направо…. Что, то бишь, кого видишь?
      - Анжелину Джоли, идущую под ручку с Бредом Питом. Ну, и ничего себе…. Только Анжи какая-то низенькая. А её спутник – избыточно тучен и сутул…. Ряженые?
      - Фи, как грубо. Просто люди заранее примеряют карнавальные костюмы-маски-образы, и не более того.   
      - Интересное дело, - задумался Максим. - Получается, что теперь известным людям (например, звёздам киноэкрана и знаменитым эстрадным певцам), можно посещать всякие маскарады и карнавалы под собственной личиной? Мол, всё равно участники и зрители подумают, что это – просто-напросто – такой карнавально-маскарадный образ? Удобно устроились, ничего не скажешь…

      Они непринуждённо прогуливались по улице Гроба Господня, центральной магистрали Сан-Анхелино. Хотя, если быть точным, непринуждённость эта была весьма двоякой и условной.
      - Посматриваем по сторонам, посматриваем, - небрежно опираясь на элегантную тросточку, надоедливо шипел сквозь густые усы Мегре. - У нас же фигурантка, если ты подзабыл, пропала. Вдруг, да попадётся случайно на глаза. Всякое бывает…. Хотя, высмотреть и узнать её будет крайне сложно. Карнавал приближается…
      «Действительно, приближается», - мысленно согласился с комиссаром Максим. - «Я это приближение спинным нервом чувствую. Словно бы некая незримая аура опускается – с Небес – на Сан-Анхелино. Всё опускается и опускается – медленно, плавно и неотвратимо…. Да и внешние облики прохожих это однозначно подтверждают. Кто только не вышагивает по широченным тротуарам улицы Гроба Господня: и древние римляне в белоснежных туниках, и скандинавские викинги в походных доспехах, и безумно-сексуальные танцовщицы парижского варьете. И это уже не говоря о многочисленных «котах в сапогах» и «кошечках на шпильках». Да и «звёздные» лица мелькают и тут, и там. Вон Жерар Депардье торопится куда-то. А нам навстречу важно шествуют, сцепившись ладошками, две Софи Лорен. Карнавал приближается, короче говоря…. Кстати, по поводу местных тротуаров. Их, наверняка, и сделали такими широкими для нужд карнавальных. За счёт щедрых господ Рокфеллеров, понятное дело…. Ага, по противоположной стороне улицы бодро передвигается-перемещается отряд королевских мушкетёров. Причём, очень уж целенаправленно эти мушкетёры шагают, регулярно крутя головами по сторонам. Словно бы дозором…. Может, это те приметные ребятки, так похожие на частных охранников, которых мы видели сегодняшним утром в аэропорту? Только уже, понятное дело, переоделись? Кого, интересно, они высматривают?». 
      - Надо полагать, что без глобальных игр здесь не обошлось, - предположил прозорливый Мегре. - Как известно, Ротшильды всегда жёстко конкурировали с Рокфеллерами. Причём, не на жизнь, а насмерть. «Карнавал Святого Джедди» является любимой игрушкой (игрушкой ли?), потомков мудрого Майера Амшеля Бауэра. Вот, Ротшильды и опасаются, надо полагать, различных каверз со стороны извечных соперников по бизнесу…. Помнишь того внешне-безобидного старичка, которого люди в штатском задержали в аэропорту? Его, скорее всего, заподозрили в связях с коварными и подлыми Рокфеллерами. Поэтому и поволокли на проверку…   

      Они остановились возле старинного памятника: высокий бронзовый мужчина в сапогах-ботфортах и широкополой шляпе, весь покрытый налётом благородной ярко-зелёной патины, крепко сжимал ладонью правой руки эфес дворянской шпаги в ножнах и многозначительно всматривался вдаль.
      - «Себастьян дель Коно», - прочёл надпись на табличке Макс. - Кто это такой, интересно?
      - Стыдно, молодой человек, быть таким тёмным и необразованным, - тут же надулся гордым мыльным пузырём сеньор Кастильо. - Себастьян дель Коно – истинный Герой (подчёркиваю, Герой с «большой» буквы), незаслуженно забытый и обиженный матушкой-Историей. Принято считать, что первое кругосветное путешествие совершила экспедиция под руководством знаменитого и легендарного Фернандо Магеллана. Только всё было совсем не так. Сам Магеллан и половину пути не одолел, то бишь, погиб на далёких Филиппинах в жаркой стычке с тамошними злобными аборигенами. После этого именно дель Коно возглавил экспедицию. А ведь всем известно, что вторая половина пути – гораздо трудней первой. Гораздо и многократно. Но, тем не менее, историки – по неизвестным мне причинам – напрочь забыли о дель Коно, и все официальные лавры достались Магеллану. Несправедливо это. Очень несправедливо…
      - Хм, знакомая история. В том смысле, что такие вопиющие несправедливости встречаются и в наше время. Причём, и сплошь, и рядом. Победу одерживают одни (или там подвиги совершают), а награды за это (или там приличные деньги), получают совсем другие…. Только какое отношение заштатный карибский городишко Сан-Анхелино – имеет к средневековому португальцу Себастьяну дель Коно?
      - Народы, рождённые под яркими и беспокойными Южными Созвездиями, всегда тяготеют к справедливости, - пояснил – с лёгким «северным» акцентом – бархатистый женский голос. - Это у них в крови. Или же в генах…. Несправедливо обидели иностранного Героя? Что с того? Справедливость, она не имеет национальности. Поэтому, уважаемый сеньор дель Коно, получите памятник, раз заслужили. Всё по-честному… 
      Максим обернулся и слегка оторопел.
      Вернее, заволновался: - «Под разлапистой пальмой с пыльными листьями расположилась стандартная тёмно-синяя скамейка, каких в Сан-Анхелино великое множество. Больше, пожалуй, только уличных фонарей, призванных, очевидно, полноценно освещать здешние «карнавальные» ночи. А рядом со скамьёй стоят, взявшись за руки, люди из моего недавнего цветного и рельефного сна. Во-первых, невысокая девушка с каштановыми волосами в классическом карнавальном костюме – «домино». Невысокая, то есть, среднего роста, но очень стройная и грациозная…. Сердечко защемило? Вот, уж, и нет. Бьётся спокойно, в самом обычном ритме. Ладно, учтём…. Во-вторых, высокий и очень прямой мужчина в костюме арлекина Пьеро. Правда, без горбатой ведьмы. Впрочем, она может подойти и чуть позже…».
      - Почему, молодой человек, вы так странно смотрите на нас? - спросила девушка.
      - Странно – это как?
      - Как будто увидели старых знакомых, с которыми не виделись много лет…. Разве мы с вами встречались раньше?
      - Встречались, - подтвердил Макс. - В моём недавнем цветном и рельефном сне.
      - Это очень хорошо, когда человеку снятся такие сны, - одобрил Пьеро, а после этого, внимательно оглядев Мегре с головы до ног, похвалил: - Отличный выбор, поздравляю.
      - Простите? - тут же засмущался комиссар. - Что, сеньор, вы имеете в виду?   
     - Ну, как же. Мануэль Кастильо – личность, безусловно, приметная. Часто мелькает и на телевизионном экране, и на профильных сайтах Интернета. Но не думаю, что ещё кому-нибудь пришла идея – «слепить» с его личности карнавальный образ. Замечательно придумано, одобряю. У вас есть все шансы – выиграть приз «за самый оригинальный карнавальный костюм»…. Извините, но исходя из каких соображений, вами был сделан такой нестандартный выбор? 
      - Э-э-э…. Уже, честно говоря, и не помню. Наверное, по наитию, не иначе…. А что заставило вас, уважаемый, загримироваться под арлекина Пьеро?
      - Это и не совсем – «Пьеро», - грустно улыбнулся мужчина, напоминавший своей осанкой пламя одинокой свечи. - Имеется в виду «облик» одного известного певца – прошлых лет – из России, - он пристально посмотрел Максиму в глаза и произнёс по-русски: - Мой жанр не всем понятен. Вернее, он понятен лишь тем, кто многое перенёс, пережил немало утрат и душевных трагедий, кто, наконец, пережил ужасы скитаний, мучений в тесных улицах города, кто узнал притоны с умершими духовно людьми, кто был подвержен наркозам и кто не знал спокойной, застылой «уютной жизни»…
      - Извините, но нам пора, - известила – бесконечно-бархатистым голосом – его молоденькая спутница. - До новых встреч, неизвестные и занятные господа.
      Странная парочка, свернув в один из многочисленных кривых переулков, отходящих от улицы Гроба Господня, исчезла.
      - «Занятные господа», понимаешь, - негромко пробормотал сеньор Кастильо. - Ходят тут всякие, а ещё и обзываются…. Кстати, этот арлекин что-то сказал тебе, Путник, на русском языке?
      - Ага. Сказал. На русском.
      - А что конкретно?
      - Просто процитировал одну из широко-известных фраз Александра Вертинского, - пояснил Макс. - Жил в России – много-много лет тому назад – такой поэт, композитор и певец.
      - Я в курсе, не сомневайся. Читал как-то про его непростую и беспокойную жизнь. Да и с некоторыми стихотворениями Вертинского – в переводе на английский язык – знаком.
      - Да ты, комиссар, начитан – без всякой меры….
      - Стараюсь, - скромно улыбнулся Мегре.
      - И как тебе? Стихотворения Вертинского? Да и сама его жизнь?
      - Навевает уважение. Щемящая тоска. Только – при этом – и светлая…. Кстати. Эта девушка в костюме «домино»…. Может, это она и есть – искомая сеньорита Мария? Рост подходящий, как и некоторые особенности фигуры. Каштановые волосы? Ерунда, просто обзавелась париком…. А? Как считаешь?
      - Мария? - засомневался Максим. - Не может быть. Полностью исключено. Лицо, конечно, можно спрятать под карнавальной маской. А голос? Как быть с ним? У девицы в «домино» голос бархатистый, слегка томный и завораживающий. А у сеньориты Мари – более резкий и угловатый, что, впрочем, его нисколько не портит…. Извини, старина, но эта твоя версия не выдерживает никакой критики. И, более того, попахивает откровенным бредом.   
      - Отстал ты от жизни, Путник, - язвительно, с чувством собственного превосходства, усмехнулся сеньор Кастильо. - Совсем отстал…. Неужели, не знаком с последними техническими разработками компании «Легальный шпионаж», принадлежащей Раулю Бурручаге, нашему с тобой общему знакомому? Ай-яй-яй, какая недоработка. То бишь, выражаясь напрямик, верх непрофессионализма.
      - Так и проясни ситуацию. Если, конечно, не трудно.
      - Не трудно…. Лет пять-шесть тому назад были изобретены так называемые «изменители голосов». Техническими и технологическими подробностями утомлять не буду. По внешнему виду – это тоненькие пластинки, снабжённые специальными электронными чипами и закрепляемые – с помощью специального клея – на нёбе конкретного человека. После такого «закрепления» голос клиента изменяется до полной неузнаваемости…. Впрочем, широкого распространения «изменители» не получили, так как каждое такое приспособление – строго индивидуально. Подобрать нужный голос – с учётом всех особенностей строения горла и ротовой полости конкретного пользователя «изменителя» – процесс долгий, кропотливый и, естественно, дорогостоящий. Но обеспеченные клиенты, безусловно, могут себе это позволить. И сеньорита Мари, пользуясь высоким статусом дочери хозяина компании, могла, наверняка, разжиться нужным «изменителем»…. Не доставляет ли пластина «измерителя», закреплённая на нёбе, неприятных ощущений пользователю? То бишь, надоедливого дискомфорта? Не знаю, на себе не проверял…. Что это ты, напарник, заскучал? Стало стыдно, что не отсматриваешь – на регулярной основе – все профильные новинки, могущие пригодиться в охранных и сыскных делах?
      - Стыдно, - признался Макс. - Опростоволосился, бывает, исправлюсь…. Но куда же это катится наш непредсказуемый и бестолковый Мир? Сплошные навороченные сложности вокруг. Уже ни в чём нельзя быть уверенным. Где – оригинал, а где – искусная подделка? Где – сон, а где – явь? И для чего, собственно, всё это придумано?
     - Да ты, дружок белобрысый, философ, - по-доброму усмехнулся Мегре. - Впрочем, это даже и неплохо…. Ну, будем наводить справки – относительно «домино и Пьеро»?
      - Будем…. Только, вот, у кого?
      - Естественно, у местных мальчишек. Видишь ли, все жители Латинской Америки обожают – до острых желудочных колик – хрустящие денежные купюры. А здешние мальчишки – вдвойне. Ну, нельзя им по-другому. Хочется перед симпатичными девчонками покрасоваться. А как это можно сделать без денег? Да, пожалуй, никак…      

      Не далеко от памятника славному кабальеро Себастьяну дель Коно располагался киоск под светло-зелёной крышей, торгующий сосисками в тесте и различными напитками, за низеньким прилавком которого скучал черноволосый подросток лет двенадцати-тринадцати, облачённый в светлую футболку с портретом Че Гевары на груди. Че загадочно улыбался и крепко сжимал в ладонях автомат Калашникова. Покупателей возле торговой точки не наблюдалось.
      Они подошли к киоску.
      - Ола, мучачо, - дружелюбно поздоровался Максим. - Как продвигается торговля? 
      - Нормально, гринго, - хмуро глядя в сторону, неохотно отозвался мальчишка. - Не жалуюсь. Но бывало и лучше.
      - Ошибся ты, приятель, про «гринго». Я родом из той страны, где делают такие автоматы, - Макс уважительно ткнул пальцем в изображение Че Гевары.
      - Из России?
      - Это точно.
      - Чем докажешь?
      Максим негромко спел пару куплетов из «Катюши», а потом, поразмыслив, припев из «Калинки-малинки».
      - Верю, - широко улыбнулся юный продавец. - Россия – это здорово. У нас к русским хорошо относятся. Так повелось с давних пор. А я – Пепе Гонсалес. Прозвище – «Красноречивый». Дано за умение говорить длинными и вычурными предложениями. Ну, и за знание «умных» слов…. Что будете покупать, приезжие сеньоры?
      - Выдай-ка нам по две сосиски в тесте. Перекусим слегка…. А что предложишь попить? Пиво есть?
      - Обижаешь, русский. Есть, конечно же. Мексиканское, хорошее.
      - А я бы Кока-колы выпил, - подключился к разговору Мегре.
      - Ничего американского не держим. Из принципа. Могу предложить сок: апельсиновый, манговый, виноградный. На выбор.
      - Ладно, и мне давай пива. Ну их, докторов, куда подальше…
      Когда перекус был успешно завершён, а пустые алюминиевые банки из-под мексиканского пива (достаточно противного и слегка подкисшего), отправлены в бетонную урну, стоявшую рядом с киоском, Макс уточнил:
      - Про твою не любовь, Пепе, ко всему американскому я уже понял. Но, надеюсь, что это благородное и праведное чувство не распространяется на американские доллары?
      - Ни в коей мере, - понимающе усмехнулся парнишка. - Так как бакс, если зрить в корень вопроса, он совсем и не американский. Международное, так сказать, достояние…. А что, русский сеньор, предлагаете немного подзаработать?
      - Предлагаю.
      - А сколько?
      - За неделю сотрудничества и до пятисот долларов может дойти.
      - Шутите?
      - И до тысячи. Если, конечно, достигнем – общими усилиями – нужного результата. Да и твои друзья-приятели смогут поучаствовать в освоении бюджета. Клянусь светлым именем Че. Чтоб мне всю оставшуюся жизнь пить только безалкогольное пиво.
      - Что я должен делать? - тёмно-карие глаза Пепе вспыхнули нешуточным охотничьим азартом.      
      - Естественно, помогать нам. Привожу конкретный пример, - Максим достал из кожаного портмоне две купюры по десять долларов каждая. - Видел – сеньора и сеньориту, с которыми мы разговаривали несколько минут назад?
      - Ага, лицезрел.
      - Расскажи про них всё, что знаешь, и эти деньги – твои.
      - А если я узнал только одну персону из этой парочки? Сколько вы заплатите мне тогда?
      - Я – человек широкой Души. Обе купюры отдам.
      - Щедрый подход, замётано, - обрадовался мальчишка. - Рассказываю…. Тот, который вырядился под итальянского арлекина, это сеньор Луис Романо, здешний житель. Он каждый год, сколько я себя помню, одевается – на карнавал «Святого Джедди» – в этот костюм…. Что я могу рассказать о доне Луисе? Не так и много, так как он ведёт достаточно уединённый образ жизни. Как, впрочем, и все остальные представители этого почтенного семейства…. Первый Романо (знаменитый дон Аугусто), поселился в Сан-Анхелино лет восемьдесят тому назад. Может, и все девяносто. Извините, но точно не знаю…. Говорят, что дон Аугусто родился в далекой и заснеженной России, в семье богатой и знатной, и звался он тогда как-то иначе: что-то похожее на – «Андре Романофф». Несмотря на знатность и богатство, этот кабальеро всерьёз увлёкся революционными идеями, что и под нашими тропическими Созвездьями – совсем даже не редкость. Но тут – по утверждению моей бабушки – случилось нечто странное. Революция в России победила, но вместо обещанного царства Добра и Справедливости начался какой-то кровавый водевиль, конца и края которому не было видно. Разочарованный дон Аугусто уехал – куда глаза глядят. Объехал полмира. В Уругвае опять помогал свергнуть какого-то кровавого диктатора. Как водится, тирана свергли. Но как-то очень быстро Самый Главный Революционер, в свою очередь, превратился в жадного и безжалостного монстра, объявившего охоту, в первую очередь, на своих ближайших сподвижников и верных соратников. Дон Романо бежал, оказался в Чили, где воевал на стороне местных индейцев-повстанцев, был серьезно ранен, лишился левой руки. После чего решил всерьез покончить – разом – со всеми революционными идеалами и направил свою недюжинную энергию в насквозь-мирное русло. То есть, поселился в нашем периферийном и сонном Сан-Анхелино. Здесь он всерьёз увлёкся историей наших благословенных мест и всерьез занялся наукой археологией. Более того, начал проводить масштабные раскопки на всяких древних развалинах, и очень быстро прослыл крутым специалистом-историком-археологом. А также и разбогател…. Сеньор Луис Романо – родной внук покойного дона Аугусто. Живёт, как я уже говорил, уединённо. Человек он, безусловно, уважаемый и обеспеченный, хотя и со странностями. Впрочем, под нашими Южными Созвездиями странность не является пороком. Скорее, уж, наоборот…. С чего дон Луис получает доходы? Говорят, что дед оставил ему неплохое наследство, а также большую коллекцию различных карибских редкостей и раритетов, которая считается одной из лучших в Мире…. Адрес его проживания? Вилла – «Чёрная кошка», расположенная на северо-восточной окраине Сан-Анхелино. Названа так по приметному флюгеру, прикреплённому к шпилю главной части дома. Вот, пожалуй, и всё…. Про барышню в маске «домино». Дон Луис до сих пор холост, но считается записным сердцеедом. То есть, появляется в городе сугубо в сопровождении смазливых молоденьких девиц. Каждый раз – с другой. Кто из них сегодня был с ним? Извините, сеньоры, не узнал. Она же была в маске. А стройная и грациозная фигура – не редкость в наших благословенных краях…. Как вам мой рассказ? Довольны? Тогда – давайте обещанную денежку. Премного благодарен…. Какие ещё будут вопросы? Поручения?   
      - Запомни, Пепе, это лицо, - Мегре достал из внутреннего кармана цветную фотографию, на которой была запечатлена Мария Бурручага. - Если увидишь где-нибудь эту девушку (или же похожую на неё), то тут же сообщи нам. Награда, не сомневайся, будет достойной. Запиши номера наших мобильных телефонов…
      - Ничего не получится, сеньор.
      - Почему?
      - Во время карнавала «Святого Джедди» телефонная связь (и мобильная, и обычная), работает в Сан-Анхелино из рук вон плохо и с постоянными сбоями. Вернее, никак. Проверено.
      - Тогда обращайся в отель «Виктория». Спросишь сеньора Кастильо или же мистера Соколофф. Если же нас не будет на месте, то оставишь письменное сообщение. Или попробуешь встретиться с нами на карнавале. Вернее, со мной, так как я обойдусь без маски и смены облика…. Договорились?
      - Лады, сделаю, - пообещал торговец сосисками. - Что-нибудь ещё?
      - Если заметишь (или же узнаешь об этом), что-либо странное и необычное, то тут же сообщай нам, - дополнил Макс. - И своих приятелей подключи к этому процессу.
      - Что это – странное и необычное?
      - Да всё, что угодно. Например, в городе появился тот, кого уже и не ждали. Или же охранники, обеспечивающие порядок на карнавале, усиленно разыскивают некую конкретную персону…. Понял, о чём я толкую?
      - Вроде бы…
      Со стороны побережья громыхнуло.
      Через мгновенье в небе вспыхнули, величественно рассыпаясь на составные части, два красочных фейерверка.
      - Карнавал приближается, - охотно пояснил Пепе. - Скоро тут такое начнётся – только держись…

      Наши герои, попрощавшись с Пепе, направились к побережью. То бишь, к отелю «Виктория».
      «Ещё одна странность прорезалась», - размеренно шагая по мостовой узенького переулка, рассуждал Максим. - «На улице Гроба Господня расположено десятка два различных памятников. Но мимо всех них мы проследовали мимо. И только рядом с бронзовым изваянием Себастьяну дель Коно (в месте достаточно-малолюдном), остановились. Случайность? Вполне возможно…. И именно там, в это же время, оказался сеньор Луис Романо (не последняя, отнюдь, личность в Сан-Анхелино и, кстати, русский по происхождению), в сопровождении своей загадочной спутницы, неожиданно вступившей с нами в разговор. Вторая случайность? Ну-ну, так – просто-напросто – не бывает…. Похоже, что кто-то решил свести меня и дона Луиса. Кто? С этим, как раз, всё более-менее понятно. Вариантов не так уж и много. Чай, не второй бином старика Ньютона. Из знаменитой серии – раз, два и обчёлся…. Но зачем? Вот, в чём вопрос…».      


      Глава шестая
      Много шума, блеска и музыки

      - Значит, старина, решил обойтись без карнавального костюма? - уточнил Максим.
      - А, собственно, зачем он мне нужен? - меланхолично передёрнул пухлыми плечами Мегре. - Пусть все, как и этот арлекин Пьеро, считают, что я – это совсем и не я, а некто, находящийся в образе – «а-ля Мануэль Кастильо, знаменитый и легендарный гений сыска…». Очень, знаешь ли, удобно. И для общего дела полезно. Да и лицедействовать не придётся…. Чего это ты, молокосос, так недоверчиво и многозначительно ухмыляешься? Совсем не испытываешь почтения к моим благородным сединам? В корягу, понимаешь, обнаглел…. Вот же, незадача, - недовольно и чуть испуганно поморщился. - Что теперь делать? Ума не приложу. Сейчас, наверняка, опять начнёт приставать с разными дамскими глупостями, намекая на существование жарких плотских отношений. А если отвернуть в сторону, то неудобно получится – она нас, кажется, уже заметила…
      Им навстречу со стороны «Виктории», до которой оставалось метров сто пятьдесят, шла, вернее, величественно шествовала донья Розана.
     - Ай-яй-яй. Действительно, заметила, - якобы огорчённо хмыкнув, подтвердил Макс. - Даже рукой приветственно помахала. Нет, не улизнуть, даже и не мечтай. Увы…. А как, комиссар, приоделась нынче твоя сердечная воздыхательница – упасть и не встать. Пышное цветастое платье, пошитое – такое впечатление – только лишь из рюшечек и оборочек. А какая элегантная соломенная шляпка на голове, английская королева обзавидуется – до поноса пошлого и долгоиграющего. Прости меня, Господи, за слова непочтительные по отношению к Помазаннице твоей. Грешен, осознаю и отмолю…. Короче говоря, крепись, старина. Крепись…
      - Заканчивай, Путник, со своим специфичным армейским юмором. Приелось слегка.
      - Ну, это – кому как. На вкус и цвет, как известно, товарищей нет. А диалектики – в её высоком философском понимании – никто, собственно, и не отменял…
      Впрочем, волновался Мегре совершенно напрасно. Трактирщица выглядела очень озабоченной и, даже не поздоровавшись, велела шипящим шёпотом:
      - Отходим, отважные кабальерос, в сторонку. Отходим, шалопаи европейские. Разговор есть…
      И они послушно отошли – в сторону одинокой разлапистой пальмы с пыльными светло-зелёными листьями, под которой расположилась очередная тёмно-синяя скамья и с пяток уличных фонарей, предназначенных для полноценного освещения предстоящих карнавальных мероприятий.
      - Присаживайтесь, уважаемая сеньора, - вежливо предложил Максим. - В ногах, как известно, правды нет.
      - Но нет её и выше. Так, только срам один, - мрачно пошутила донья Розана. - Постою, дабы излишне не расслабляться. Слушайте сюда, голубки залётные…. Только что я заходила в «Викторию» – твой, деятель белобрысый, карнавальный костюм заносила. Так получилось. Некого было послать: у уборщика-посудомоя любовница неожиданно разродилась двойней, один из официантов отравился контрабандным кубинским ромом, ну, и так далее. Заморочки сплошные и многоплановые, короче говоря…. Пришлось самой отправиться. Лично, так сказать, отработать полученные денежки американские. Тем более что я – девушка полная, а пешие прогулки, говорят, действенно способствуют появлению стройности вожделенной. Если, конечно, не врут – все эти журналы глянцевые, предназначенные для клуш доверчивых и обеспеченных…. Значит, пришла в гостиницу и передала пакет с карнавальными причиндалами знакомому портье. Мол, для белобрысого русского молодчика. А он – в свою очередь – поделился со мной последними новостями…. Не добрые это новости, честно говоря. Судя по всему, нынешний карнавал «Святого Джедди» будет «горячим». Так что, знакомцы денежные, советую вам слегка поберечься. В том смысле, что поумерить своё любопытство природное – раза в два с половиной. Как минимум. Или там – служебное… 
      - А «горячий» – это как? - спросил Мегре.
      - Никогда, щекастик лощёный, не перебивай симпатичных и трепетных дам! - рассердилась трактирщица. - Если, конечно, не мечтаешь навсегда лишиться их благосклонности сердечной…. Ладно, поясняю для чудаков зарубежных, незнакомых со здешними реалиями тропическими. Все «Карнавалы Святого Джедди» чётко делятся на две категории – «холостые» и «горячие». Во время проведения «холостых» (а их, хвала нашему Создателю, гораздо больше), ничего гадкого и экстраординарного не происходит. Не считая, конечно, рядовых пьяных драк и бытовой поножовщины. А, вот, «горячие»…. Их так не на ровном месте называют, а по расширенному набору происшествий: перестрелки, убийства, бесследное исчезновение почётных гостей, появление сбесившихся животных, падёж скота, покусанные – не пойми и кем – законопослушные граждане и гражданки, массовые кражи и злостная порча личного имущества. Всего и не перечислишь, ей-ей…. Правда, сотрудники банкиров европейских потом все эти неприятные случаи старательно «заминают»: щедрые денежные компенсации выписывают, лечение оплачивают, взятки раздают направо и налево. Только покойникам от этого, понятное дело, не легче…. Так вот, портье из «Виктории» мне рассказал, что сегодня утром в отеле «El Nacional» уже стреляли (но только из оружия, оснащённого глушителями, поэтому данная информация и не получила широкого распространения). И парочка хладных трупов образовалась, и несколько раненых. Причём, и покойных, и раненых персон отвезли не в городскую больницу, как полагается, а в армейский госпиталь. А данный факт говорит о многом. Об очень многом. Знающему и опытному человеку говорит, я имею в виду…. Как считаешь, сеньор белобрысый?
      - Говорит, - согласно кивнул головой Макс. - Об очень многом…. А кто в кого стрелял и из-за чего, как я понимаю, неизвестно?
      - Нет, конечно же.
      - Я так почему-то и предполагал. Классика жанра, ничего не попишешь…
      - Не раздумали – идти на карнавал? Или же прямо сейчас, скромно поджав хвосты куцые, отправитесь в аэропорт?
      - Зачем нам – аэропорт? Не понимаю, донья, такого изысканного юмора…. Сходим, конечно, на ваше юбилейное мероприятие. Даже любопытно, чем дело – в конечном итоге – завершится. Потолкаемся в толпе. Поглазеем на фейерверки. Поболтаем с народом. Пивка попьём от пуза. Тропических деликатесов покушаем. Торжественные речи послушаем.
      - Речи, говоришь? - недоверчиво хмыкнула негритянка. - Ну-ну…. И много ты чего услышишь, находясь в шумной и беззаботной толпе карнавальной? Ладно, так и быть, выручу в очередной раз, - достала из бокового кармана платья и протянула – на раскрытой ладони – два светло-серебристых жетона, на каждом из которых было искусно выгравировано изображение рассерженной камышовой кошки. - Держите, голубки залётные, пользуйтесь. Это – такие своеобразные пропускные билеты на Главную трибуну, что прямо сейчас возводят рядом с городской ратушей. Выдаются коренным (как минимум – во втором поколении), жителям Сан-Анхелино, а также различным почётным гостям карнавала. А мне эти бляхи заветные и ни к чему, насмотрелась уже – за свою долгую-долгую жизнь – на все эти цветастые и изощрённые церемонии…. А места на Главной трибуне знатные: всё видно и всё слышно. Обзор – просто закачаешься. И, главное, там гораздо безопаснее. Во время «горячих» карнавалов безопаснее, я имею в виду…. Ну, доблестные и бесстрашные кабальерос, разбегаемся в разные стороны?
      - Подождите, пожалуйста, минутку, - попросил Максим. - Мы тут – совершенно случайно – пересеклись с одним весьма занятным и необычным человеком…      
      - Кха-кха! - насторожённо и предостерегающе кашлянул Мегре.
      - Тем не менее, продолжаю. Совершенно случайно пересеклись с сеньором Луисом Романо. Ну, и узнали некоторые любопытные факты из его многотрудной жизни. А так же и родословную данного сеньора…. Что вы, донья, думаете об этого человеке? Кто он?
      - Хорошая постановка вопроса. Мол, кто он, - одобрительно прищурилась трактирщица. - Грамотная и профессиональная…. Так вот. Дон Луис – одинокий волк из рода бесконечно-одиноких волков. Причём, волк умный, осторожный, хитрый и себе на уме. А также клыкастый, смелый и усердно стерегущий какую-то заветную тайну…. Уже наслышаны про знаменитую коллекцию семейства Романо, в которой собраны всякие древние карибские редкости и раритеты? Возможно, что он её, как раз, и стережёт. Или же ещё что-то, более значимое и важное. Всякое бывает на этом загадочном Свете. Всякое и разное, о чём и подумать-то боязно…. Отношения Романо и Ротшильдов? Неоднозначные эти отношения, честно говоря. Знатные европейские банкиры ещё дона Аугусто, основателя клана Романо, упорно зазывали к себе на службу. Или же просто приглашали к тесному и взаимовыгодному сотрудничеству…. Решительно и бесповоротно отказал. Да и дон Луис упрямо придерживается всё той же свободолюбивой политики. Мол: - «Мы одинокие и гордые волки, гуляющие сами по себе, и в деловых партнёрах не нуждаемся…».
      - Странная история, - недоверчиво покачал головой Макс. - Ротшильды, насколько я понимаю, люди серьёзные и могущественные. Что для них, полноценных хозяев этого многогрешного и бренного Мира, заставить каких-то провинциальных коллекционеров плясать под свою дудку? Раз плюнуть, образно выражаясь. Ведь большие деньги позволяют организовать абсолютно всё: полномасштабное ограбление, избиение, похищение, убийство, в конце-то концов. Не говоря уже о банальном подкупе местных жадных чиновников, которые – с удовольствием и в мгновение ока – сфабрикуют под конкретного фигуранта надёжное и бесспорное уголовное дело…. Разве я неправ?
      - Не знаю, мой сообразительный русский собеседник. Право слово, не знаю…. Романо – ребята крепкие и прыткие. Таких голыми руками не возьмёшь. Наверняка, как-то обезопасились от таких откровенных и бесцеремонных наездов. Или, допустим, какой-то нехилый компромат держат на банкиров. Или «кормят» их, осторожных и прозорливых, какими-то глобальными и пространными обещаниями. Или же дальновидно откупаются – малыми, но регулярными дозами. Не знаю…. Кстати, мне как-то по случаю довелось лицезреть фотографии дона Аугусто в молодости. Белобрысый такой мужчина. На тебя, молодчик, здорово похож. Или же это ты – на него…. Как бы там ни было, дам пару дельных и полезных советов. Так, чисто на всякий пожарный случай. Вдруг, да и пригодятся…. Первый. Если, не дай Бог, конечно, вляпаетесь в неприятную и скользкую историю, то смело можете обращаться за помощью к сеньору Луису Романо. Он, естественно, и отказать может. Но может и помочь по-серьёзному. И среди одиноких гордых волков иногда встречаются благородные особи…. Второй. Тропический карнавал – занятие крайне-утомительное и будет продолжаться всю ночь напролёт, до самого утра. Причём, целую неделю. Поэтому и силы беречь необходимо. Отправляйтесь-ка прямо сейчас в гостиницу и поспите часика два-три, лучше – четыре. А примерно за полчаса до наступления полуночи, предварительно войдя в образы карнавальные, подгребайте к городской ратуше. Только жетоны «с кошками» прихватить с собой не забудьте…. Третий. Трапезничать сейчас не стоит. На карнавале вволю наедитесь, да и напьётесь. Там много чего будут предлагать – и вкусного, и экзотического, и забористого. Причём, по самым смешным и гуманным ценам…. Всё, побежала. Всех благ, голубки. И удачи, понятное дело…
         
      Оказавшись в своём номере, Максим сбросил летние туфли и, не раздеваясь, завалился – поверх шёлкового гостиничного покрывала – на кровать.
      Лежал себе, подложив ладони под затылок поверх тощей подушки, и размышлял. То бишь, не суетливо приводил в порядок полученную за долгий день информацию, выстраивал в хитрые логические цепочки всякие и разные мысли, а так же тщательно анализировал возникшие версии.
      Вернее, версия была всего одна. Причём, выверенная, надёжная, цельная и железобетонная. Только некоторые мелкие детали никак не хотели вставать на свои места в общей схеме. Вследствие чего и стратегические цели-задачи происходящего оставались скрытыми за плотной завесой вязкого серо-жёлтого тумана…
      Минут через десять-двенадцать где-то тоненько и ненавязчиво проскрипели дверные петли, после чего – в гостиничном коридоре – чуть слышно прошелестели чьи-то осторожные шаги.
      «Напарник отправился на вечерний променад, типа – подышать свежим воздухом и полюбоваться (официальная версия), на незабываемый и величественный тропический закат, - сонно подумал Макс. - А куда – на самом деле? Наверное, на заранее запланированную встречу. На встречу – с кем? А какая, собственно, разница? Никакой, если зрить в корень. У Мегре – своя роль в этой навороченной и хитрой Игре. У меня – своя. Всё по-честному. И вообще, никогда не стоит бежать впереди паровоза. Если, конечно, не являешься идейным самоубийцей и законченным идиотом. Золотое правило серьёзного человека, знакомого с основными азами диверсионно-шпионской деятельности…».
      Подумал и беззаботно уснул. К сожалению, без снов-подсказок…

      В начале двенадцатого (ночи, естественно), они встретились в гостиничном коридоре.
      Максим, облачённый в костюм легендарного Зорро, был весь в чёрном. А все детали туалета Мегре, наоборот, были белыми: и летний полотняный костюм, и кружевная рубашка, и ботинки «в дырочку» на толстой подошве, и широкополая шляпа «а-ля беззаботный парижский щёголь», и стильная прогулочная тросточка. Только нежно-голубая (в крупный ультрамариновый  горох), бабочка на шее несколько выбивалась из классического курортного образа.
      - Мы смотримся, выражаясь изысканным слогом, как два «доминошных» антипода, - пошутил Макс.
      - Почему – «доминошных»?
      - Ну, как же. Белое и чёрное. Чёрное и белое…. Кстати, комиссар, замечательно выглядишь.
      - Да и ты, напарник, не плохо, - облегчённо вздохнул Мегре, а после этого, нахмурившись, заявил: - Не понимаю я тебя, Путник. Совсем не понимаю.
      - А что так?
      - У нас, если ты забыл, клиентка пропала…
      - Уточняю, очаровательная клиентка.
      - Хорошо, будь по-твоему. У нас пропала очаровательная клиентка, а ты, прямо-таки, лучишься беззаботность и пошлым самодовольством, дурацкие шуточки постоянно отпускаешь и землю носом, отнюдь, не роешь.
      - А зачем, собственно, рыть? - искренне удивился Максим. - Во-первых, это совершенно бесполезно и полностью бесперспективно. Ну, ты сам, старина, подумай. Сейчас по Сан-Анхелино разгуливает, учитывая любопытных заезжих туристов, порядка пятидесяти тысяч человек. Если, конечно, не больше. И девять десятых из этого количества (как минимум), заметь, находятся в масках…. Как в таких экстремальных и сложных условиях можно отыскать сеньориту Мари, которая – сто процентов из ста – тоже облачилась в карнавальный костюм? Как, я спрашиваю? Молчишь? То-то же…
      - А что – «во-вторых»?
      - Во-вторых, я железобетонно уверен, что наша очаровательная фигурантка сама – с течением времени – найдётся. Удовлетворит своё жгучее природное любопытство, вдоволь наиграется в шпионские игры, соберёт необходимый материал для составления университетской монографии, устанет от всего этого тропического безобразия, да и прибежит, как миленькая, к нам, мол: - «Дяденьки, миленькие, простите меня, пожалуйста. Больше такого не повторится. Полетели домой – устала я смертельно. Последние девчачьи силы на исходе. Вы только моему любимому папочке, ради всего Святого, скажите, что я вела себя хорошо и примерно, как настоящая пай-девочка, и от вас даже на пять метров в сторону не отходила…». Ещё и дополнительных деньжат – по-тихому – подбросит…      
      - Ну, если так, - неопределённо пожал плечами сеньор Кастильо. - Тогда оно, конечно…. Сразу проследуем на Главную трибуну?
      - Проследуем, не вопрос…

      Но проследовать «сразу» – не получилось.
      Во-первых, на улицах и улочках городка царила самая настоящая людская толчея-сумятица – шумная, подвижная и очень плотная. Постоянно на пути, мешая проходу, возникали бородатые гномы, томные эльфы, неповоротливые хоббиты, юные барышни в шикарных бальных платьях, горбатые ведьмы в лохмотьях, Президенты самых разных стран, усатые задумчивые ковбои, звёзды голливудских блокбастеров обоих полов, средневековые рыцари в доспехах и ещё чёрт знает кто. И это уже не говоря о многочисленных «двуногих» котах и кошках. Впрочем, и настоящей четвероногой кошачьей братии хватало – и на руках у участников карнавала, и на стволах-ветках пальм, и на тёмно-синих скамейках, и под ногами.
      - Бред горячечный, - недовольно ворчал под нос Максим. - Они, что же, свезли сюда всех бездомных латиноамериканских кошек? Свезли, а с час назад, по устоявшейся традиции, выпустили? Совсем офигели в атаке карнавальной… 
      Причём, упомянутые выше персонажи не только возникали на пути, но ещё и бросались цветным серпантином, коварно сыпали на голову конфетти, лезли с дружескими объятиями, приглашали на танец и навязчиво предлагали выпить на брудершафт.
      Ещё успешному продвижению вперёд мешали многочисленные лотки и киоски, которых днём не было и в помине. И рядом с некоторыми из них, торгующими, наверное, чем-то особенно-вкусным и экзотическим, даже очереди выстраивались, которые приходилось обходить стороной.
      «А на каждом двадцатом фонарном столбе (многочисленные фонари, кстати, очень даже качественно – с помощью ярких звёзд, Луны, китайских фонариков и вспышек петард – борются с угольной чернотой тропической ночи), закреплены какие-то воронкообразные металлические штуковины», - отметил Макс. - «Скорее всего, это мегафоны-ретрансляторы, по которым будут передавать торжественные речи господ-организаторов, посвящённые открытию очередного «Карнавала Святого Джедди». Ну, и прочие важные объявления – относительно текущего распорядка данного мероприятия…. А ещё здесь очень и очень шумно: вопли, визги, смех, отчаянные кошачьи завывания, оглушительные хлопки петард и фейерверков. Ну, и сразу несколько полноценных духовых оркестров наяриваю от Души. Чёрт знает что такое, короче говоря…. Ага, кажется, пришли. Ничего себе трибунища – высоченная, многоярусная. Солидно смотрится, ничего не скажешь…».   
      Во-вторых, как выяснилось, пробиться к Главной трибуне – это только полдела. И попасть на неё было весьма непросто – по причине надёжного полутораметрового заборчика, ограждавшего данное архитектурное сооружение, и высокорослых «королевских мушкетеров», находившихся по противоположную «заборную» сторону.
      - Нам надо попасть на Главную трибуну, - вальяжно демонстрируя светло-серебристую бляху с «рассерженной кошкой», заявил Мегре. - Срочно надо.
      - Надо, так проходите, - лениво процедил через презрительно сжатые тонкие губы козлобородый мушкетёр, пребывавший, надо думать, в карнавальном образе – «а-ля Арамис». - Ваши дела. А господ и дам с такими жетончиками здесь – пруд пруди. Подделка на подделке и, что характерно, подделкой погоняет. Совсем обнаглели…
      - А где же проход?
      - Кому надо, тот знает. Проходи мимо, усатик, не отсвечивай.
      - Спасибо, служивый, - вежливо поблагодарил Максим. - Комиссар, за мной.
      - А куда мы идём?
      - Вдоль забора. Активней работай локтями, активней…. Как известно, забор без калитки – является гадким и глупым нонсенсом. Вот её, родимую, мы и ищем. И обязательно найдём, если, конечно, будем идти вдоль забора в одну и ту же сторону. Расталкивай этот карнавальный сброд, расталкивай. Пузом активней работай, используя недюжинную массу собственного упитанного тела…. Что, не получается? Ай-яй-яй, какой пассаж. Давай-ка я первым пойду…
      Через несколько минут, успешно пробившись через плотные и активные «карнавальные» массы, они оказались у искомой калитки.
      - Кто такие? - въедливо поинтересовался местный «кардинал Ришелье», облачённый, как и полагается, в пафосные ало-пурпурные одеяния. - «Проходные» жетоны? Покажите…. Ну-ну. Вроде, настоящие…. Откуда взяли? Купили? Украли? Отвечать правдиво. Соврёте – не пропущу.
      - Да, как вы смеете? - тут же вспылил Мегре. - Да я…
      - Отставить! - велел Макс, а после этого пояснил: - Данные бляхи выданы нам уважаемой донной Розаной, хозяйкой pulperia – «La Golondrina blanka». Ну, скажем, как примерным, постоянным и самым щедрым клиентам этого почтенного и легендарного заведения…. Проходной вариант?       
      - Сейчас проверим, - склоняясь к раскрытому ноутбуку, пообещал «начальник калитки». - Ага, Розалия Сервантес-и-Гарсия. Прум-прум-прум. Бурум-бурум…. Один жетон выдан международному криминальному эксперту Мануэлю Кастьльо. Ага, вижу, похож…. Второй – русскому путешественнику по имени – «Максимилиан Соколофф». В скобочках указано – «белобрысому молодчику». Однако…. Ну-ка, уважаемый сеньор Зорро, снимете-ка свою чёрную шляпу…. Белобрысый, спора нет. Ладно, проходите…

      Главная трибуна, как это и не тривиально звучит, действительно, оказалась главной.
      В том смысле, что кого только на ней не было: сплошная мировая бизнес-политическая элита, на совесть перемешанная с концертно-киношно-развлекательным бомондом. А ещё и знаменитых писателей-поэтов хватало, щедро разбавленных известными телеведущими и одиозными представителями различных псевдо-экологических организаций. 
      - Кто из них – настоящий? А кто – ряженый? - осматриваясь на предмет наличия свободных мест, сварливо пробурчал Максим. - Одних только королев Великобритании – целых две штуки. И обе, как назло, рослые и широкоплечие – до полной брутальной невозможности. Бред горячечный и летальный…. Пробираемся на левый край трибуны. Пробираемся. Там, по крайней мере, есть свободные места – без любопытных соседских ушей…. Проходим, поднимаемся, поворачиваем…. Дамы, господа, покорнейше прошу прощения. Нам пройти бы. Извините покорно – за доставленное беспокойство…. Герцогиня, вы – само совершенство. Очарован, сражён наповал и всё такое прочее. Заранее прошу прощения за моего упитанного и неповоротливого приятеля. Дон Мануэль, срочно ужмитесь. Эти аппетитные и загорелые коленки – не для вас. Шагаем, шагаем… 
      - Фу, прорвались-таки, - с трудом устраиваясь в узком пластиковом кресле, облегчённо выдохнул сеньор Кастильо. - Уже и не чаял…. Отличное местечко. И обзор – практически безупречный. Слов нет, - после непродолжительной паузы заливисто хихикнул.
      - Чего смешного? - поинтересовался Макс.
      - «Максимилиан», понимаешь. Упасть и не встать.
      - А что, собственно, такого? Очень даже прилично звучит – для всяких официальных случаев и торжественных церемоний…. Вот, представь, старина. Решу я как-нибудь, наплевав на все краеугольные принципы упёртого холостяка, жениться…
      - Неужели?
      - А ты – представь…. Торжественная церемония, посвящённая моему бракосочетанию. Приглашённых гостей собралось – человек пятьсот. Может, и вся тысяча. Почитай, со всего Мира съехались. Почтенный католический собор. Тишина, полное и нескончаемое величие. Таинственно мерцают, слегка потрескивая, свечи. Аромат ладана…
      - В католических службах ладан практически не используется, - недоверчиво хмыкнул Мегре. - Насколько я знаю.
      - Серьёзно? Был не в курсе, извини…. Так вот. Стою это я – весь такой образцово-показательный жених «сам из себя». В умопомрачительном чёрном смокинге от самого Версаче. Беленькая кружевная рубашка. Ботиночки – «Норимар». Светло-салатная бабочка на мужественной шее. Носки, трусы и пять упаковок презервативов в правом кармане брюк – того же изящного колера. Всё, как и полагается. Знатный и заслуженный кабальеро, решивший стать родоначальником нового мафиозного клана, короче говоря…. А рядом – невеста. Нежная и трепетная такая. Вся в белом, естественно. Кстати, белый – цвет невинности…. Такая вся симпатичная из себя: среднего роста, но очень и очень стройная-грациозная. Черноволосая, понятное дело. Симпатичная. Веснушчатая. С небрежно растрёпанными волосами. Вот…. И тут величественный седовласый священник (епископ, кардинал, сам Папа Римский?), торжественно вопрошает, мол: - «Согласен ли ты, благородный и уважаемый Максимилиан Соколофф, так тебя, морду белобрысую, и растак, взять в жёны эту рабу Божью?»… Как тебе, напарник, такая картинка?
      - Нормально. Одобряю…. А как невесту-то зовут?
      - Мария Бурручага, ёжики колючие. Только так. И никак – иначе. Гадом последним буду…. Ладно, заканчиваем с пространными и легкомысленными разговорами. Успеем ещё помечтать. Народ прибывает…         

      Вскоре все места на Главной трибуне были заняты. Естественно, чёрт знает кем: проще сказать, кого там не было – нормальных и обычных людей, вот кого.
      - Слышь, принц хренов, не наглей, - по-честному предупредил Максим соседа справа, беспардонно орудующего костлявым локтем. - Если ты, харя носатая, вырядился под наследника английской Короны, то это не даёт тебе право, мать твою…
      - Что такое, смерд? - высокомерно подрагивая тёмно-рыжими бакенбардами, возмутился сосед. - Совсем поляны не видишь? Со зрением плохо? Не осознаёшь, рожа в шляпе, с кем, червь земной, говоришь? Да я тебя…
      Пришлось, понятное дело, ткнуть наглецу – указательным пальцем – в нужную болевую точку, после чего он тут же успокоился и, благостно сложив ладошки на тощем животе, задремал.    
      - Будь поосторожней с профессиональными навыками, - шёпотом посоветовал наблюдательный Мегре. - Чай, не на учебном полигоне спецназа. А если это – самый настоящий и натуральный принц Чарльз? Что тогда?
      - От прошлогодней сахарной свеклы – ботва, - отшутился Макс. - Кто из нас принц – ещё большой-большой вопрос. Вот, женюсь на черноволосой принцессе своего глупого и доверчивого сердца, и тоже – в миг – стану знатным принцем…. Разве нет?
      - М-м-м…
      - И лишь загадочное мычание было ему ответом…. Всё, закончили шептаться. Кажется, начинается…
      На высокий квадратный подиум, возведённый рядом с Главной трибуной и украшенный несколькими солидными микрофонами, по длинной лестнице поднялись – бок о бок, и дружно позвякивая крохотными колокольчиками-бубенчиками, – два шута. Один – низенький, приземистый и пузатый. Второй, наоборот, высокий и субтильный.
      «Странно, в моём недавнем «выпуклом» сне шут был всего один», - слегка удивился Максим. - «Впрочем, вещие сны, они же не дословно, так сказать, предсказывают будущее, а только в общих чертах. Вот, того же сеньора Мануэля Кастильо, например, в том сне не было и в помине. А сейчас он, безусловно, есть. Сидит себе рядышком, как ни в чём не бывало…. Кстати, от него очень даже приятно пахнет: морской свежестью и – совсем чуть-чуть – колодезной осенней водой, в которую нападало багряных и тёмно-жёлтых листьев, облетевших-опавших с осин. Интересно, а каким парфюмом он пользуется? Надо будет обязательно поинтересоваться…». 
      Первым слово (на испанском языке), взял толстый шут – долго и красочно говорил о незабываемых красотах этих благословенных краёв: о «вечнозелёных и беспокойных джунглях, которые не засыпают никогда», о «голубых далёких горах, полных неизъяснимой печали и зовущих в дорогу – прочь от родного очага», о «стадах белоснежных лам, пугливых и грациозных, как наши детские сны», о «великом и несравненном Карибском море», о «песчаных белоснежных пляжах означенного моря, на которых так любят загорать самые симпатичные и стройные девушки этого Мира», и о «яркой многоцветной радуге, которая призвана соединять любящие сердца...».       
      - Очень мило, - растрогался впечатлительный Мегре. - Хорошо сказано, будь я проклят.… Только, вот, что это ещё за «многоцветная радуга» такая, играющая – под Южными Созвездиями – роль Амура?
      - О, это очень симпатичная, слезливая и страшно-романтичная история, - неожиданно ожил «принц Чарльз». - Вернее, старинная-старинная легенда – «О непорочной девице Анхелине Томпсон и об её жёлтой розе». Попросите кого-нибудь из местных рассказать. Обещаю, что не пожалеете. Настоятельно рекомендую – в качестве непревзойдённого рассказчика – сеньора Луиса Романо. Весьма достойный и красноречивый джентльмен. Весьма… 
      Ожил, высказался и вновь, крепко зажмурив глаза, умиротворённо засопел.
      Тем временем, пузатый шут замолчал, и «разговорную» эстафету (по-английски), подхватил его тощий коллега, тут же начавший «петь» цветастые и многословные дифирамбы «древним и красочным традициям», а также «людям, регулярно помогающим эти вышеупомянутые традиции чтить самым достойным и весёлым образом…». 
      «Всё понятно», - мысленно усмехнулся Макс. - «Толстый шут выдвинут от местных городских Властей. А субтильный является, чтоб мне по субботам в гости никогда не ходить, официальным и полномочным представителем семейства Ротшильдов. Следовательно, именно тощему шуту и следует уделить самое пристальное внимание. Если, конечно, такая возможность представится…».
      Приветственные речи, наконец-таки, закончились, и шуты – поочерёдно и на разных языках – торжественно объявили, мол: - «Юбилейный, сто пятидесятый по счёту «Карнавал Святого Джедди, Покровителя диких камышовых котов и кошек» объявляется открытым! Веселитесь, граждане и гражданки!».
      И означенные граждане и гражданки, естественно, не заставили себя долго просить и уговаривать. Это в том смысле, что всё вокруг тут же заполнилось восторженными воплями, а также нескончаемым грохотом от запускаемых в ночное небо ярких петард и многоцветных фейерверков. Уточняю, от многих сотен (если, конечно, не тысяч), запускаемых петард и фейерверков.
      А минут через пятнадцать-двадцать, когда «фейерверковая» канонада постепенно стихла, и вновь напомнили о своём существовании духовые оркестры, началось карнавальное шествие, во главе которого выступала шестёрка тёмно-гнедых породистых лошадей, влекущая вперёд круглую платформу с двумя шутами и четырьмя длинноногими девицами в карнавальных костюмах – «а-ля развратная Коломбина».
      «Крупы лошадей, естественно, покрыты светлыми попонами с вышитыми на них гербами Ротшильдов», - с удовлетворением отметил Максим. - «Молоденький золотистый лев, светлый равнодушный единорог, смуглая рука, сжимающая пучок стрел, арфа, сова, рыцарские шлемы, чёрные двуглавые орлы. Вещий сон, мои прекрасные дамы и сиятельные господа, это вам ни хухры-мухры…».
      Остальные карнавальные платформы, следующие одна за другой, были размещены на разномастных автомобилях.
      На второй находился весьма достоверный хоббит, а также большая клетка, в которой расслабленно скучали три огромных тёмно-бурых камышовых кошки. Хоббит усердно работал тоненькой стальной пилкой, намереваясь перепилить один из толстых клеточных прутьев, дабы выпустить усатых узниц на волю.
      На третьей платформе сразу четыре «доньи Розаны» лихо и слаженно отбивали чечётку.
      - Вот, а я что говорил? - взволнованно зашептал Мегре. - Где они, стопроцентные гарантии, что «наша» донья Розана является «настоящей»?
      - Нет никаких гарантий, - тяжело вздохнув, согласился Макс. - На этом тропическом карнавале, похоже, ничему и никому нельзя верить. И, в первую очередь, собственным глазам…. Кстати, а куда – в конечном итоге – направляются все эти карнавальные платформы?
      - На набережную, естественно, - вновь проснулся «принц Чарльз». - Там расположилось множество торговых киосков с выпивкой-закуской. И, кроме всего прочего, оборудовано с сотню удобных танцплощадок. Ну, сами посудите, какой карнавал – без бесшабашных танцулек?
      - С этим авторитетным утверждением трудно спорить, уважаемый Наследник английского Престола. Вы – чисто по-королевски – мудры и прозорливы…      

      Через некоторое время Мануэль Кастильо, поднявшись на ноги, сообщил:
      - Вынужден временно откланяться – сугубо по техническим причинам. То бишь, пойду искать банальный туалет.
      - Иди, конечно, - равнодушно зевнул Максим. - Да и я здесь долго не задержусь. Минут на пятнадцать-двадцать, не дольше. А потом пойду, что называется, к народным массам. Да и пивка, честно говоря, хочется…. Давай, встретимся э-э-э…, скажем, через час, на набережной – возле крайней правой бронзовой пушки?
      - Договорились…
      Комиссар ушёл, а Макс, выждав с минуту, отправился вслед за ним. Естественно, предварительно пожелав «принцу Чарльзу» всего самого наилучшего.
      И вскоре его предусмотрительность была вознаграждена: на тёмно-синей скамье, размещённой чуть в стороне от шумных народных гуляний, обнаружился Мегре, о чём-то оживлённо беседовавший с девицей в карнавальном костюме – «домино».
      «Это, естественно, давешняя каштановолосая спутница сеньора Луиса Романо», - уверенно опознал барышню Максим. - «А разговор, как я понимаю, носит чисто-деловой характер. Значит, вот оно как. Ладно, учтём на будущее. Только обидно слегка…. Что ж, господин комиссар, долго же ты будешь ждать меня возле крайней правой бронзовой пушки. Ох, и долго. И не просто, извини, ждать, а ещё переживать, беспокоиться и нервничать. И поделом. Нечего, старина, считать себя умнее других и мнить – о собственной персоне – невесть что. Скромнее надо быть. А ещё, понятное дело, осторожнее и осмотрительнее…».


      Глава седьмая
      Тропический рассвет и новые странности      

      Он, несуетливо лавируя между участниками и участницами карнавала, отправился к набережной: неторопливо шагал, рассеянно посматривал по сторонам и пытался размышлять. Только, вот, размышлялось откровенно неважно и лениво. То бишь, без каких-либо подвижек и успехов.
      - И зачем я только бросил курить? - недовольно проворчал Макс. - И в весе тут же прибавил. И, вообще…
      Дело было совсем и не в никотине, который – якобы – успокаивает и укрепляет нервную систему. Просто Макс, обдумывая нечто важное, любил крутить-вертеть между пальцами, время от времени перебрасывая из одной ладони в другую, какой-нибудь мелкий предмет. Крутил, ветел, перебрасывал и был почему-то искренне уверен, что это нехитрое действо эффективно помогает-способствует мыслительному процессу. У каждого из нас, собственно говоря, свои личные причуды…. Так вот, когда Максим курил, то он – прежде, чем предаться раздумьям – всегда доставал из кармана (рубашки, пиджака или же штанов), зажигалку и начинал её активно вертеть-крутить. Да и сигаретная пачка вполне годилась для этих благородных целей…. Но с куревом было покончено – раз и навсегда. И чем же теперь, крутя и перебрасывая, стимулировать серые извилины головного мозга? Портмоне? Несподручно. Да и кредитные карты (как, впрочем, и мелкие монеты), могут случайно выпасть. Ключи на брелке? Не вариант. Мобильный телефон? Можно, находясь в мыслительной запарке, случайно нажать на какую-нибудь «не ту» кнопку…    
      «У меня же есть «пропускная» бляха», - вспомнил Максим. - «Вполне даже подходящий – по форме и размерам – предмет…».
      Он сунул ладонь в карман черной накидки (Зорро, как-никак), но вместо овального жетона «с рассерженной кошкой» нашарил там непонятный продолговатый предмет.
      «Бляха, наверное, находиться в другом кармане», - решил Макс. - «А что же это такое? Ах, да. Индикатор, засекающий всякую подсматривающую и подглядывающую аппаратуру, вручённый мне в Барселоне – сразу после подписания контракта – доном Раулем, мол: - «На всякий случай…». Вот, и пригодился…».
      Дальше он пошёл, размеренно вертя в пальцах индикатор. Даже несколько раз – чисто машинально – «перещёлкнул» крохотный серебристый тумблер. А потом случайно перевёл взгляд на прибор и остолбенел: в правом верхнем углу коробочки заговорщицки тлела-подмигивала ярко-красная лампочка.
      «Это что же такое?», - заструились в голове тревожные мысли. - «Кто-то закрепил на моей карнавальной одежде «жучка»? Кто же это такой шустрый? Неужели – донья Розана? Ай-яй-яй, такая, казалось бы, приличная женщина…. Или же здесь что-то другое? Надо срочно проверить…».
      Минут двенадцать-пятнадцать непринуждённо поперемещавшись в различных направлениях (и поглядывая на свой приборчик сугубо исподтишка), он подытожил: - «Получается, что хитрая «шпионская» аппаратура закреплена в уличных фонарях. Под каждым из них огонёк индикатора становится прямо-таки кроваво-рубиновым, а по мере удаления от фонарей – заметно «розовеет». Но и только, так как фонари тут понатыканы везде и всюду. Плотное такое наблюдение. А также и «прослушка»…. Мол, какая ещё «прослушка», когда вокруг царит сплошной шум, гам и кавардак? Во-первых, отдельные фонари (и тёмно-синие скамейки под ними), расположены в стороне от основных «карнавальных» масс. А, во-вторых, утром и днём, когда уставший народ будут отсыпаться, на городских улицах установится тишина. Да и на набережной…. Интересно, кого же это они здесь так старательно выслеживают и отлавливают? Заинтриговали, право слово…. Предупредить Мегре о «колпаке»? Чтобы длинным языком без меры не трепал? Уже, наверное, поздно. Тот его разговор с «доминошной» девушкой, скорее всего, «запеленговали». Ну, и ладно, пусть будет – как будет. Тем более что я уже догадался – с большой степенью уверенности – о содержании данного разговора…. Кстати, о сеньоре Луисе Романо. Сегодня при встрече он был подчёркнуто немногословен. Знает о «колпаке»? Вряд ли. Скорее всего, осторожность – характерная черта всех одиноких карибских волков…. Ладно, на сегодня с делами покончено. Объявляется перерыв. Будем, что называется, беззаботно отдыхать и веселиться…».    

      Макс отправился на набережную Сан-Анхелино (за крайнюю левую бронзовую пушку), и окунулся в «карнавальную» жизнь по полной и расширенной программе. Попил пива. Причём, не только мексиканского, но и австралийского, и шотландского. С аппетитом съел порцию асадо «по-аргентински», приготовленного «из седла» годовалого гуанако. Немного потанцевал и пофлиртовал с молоденькими девушками, скрывавшими свои лица за различными масками. Продегустировал местные виноградные и фруктовые вина. Принял участие в торжественном и организованном кормлении котов и кошек, сновавших везде и всюду, всякими и разными вкусностями. Спел пару песен в «пляжном» караоке. Вновь потанцевал и пофлиртовал с девушками. Попробовал жаркое из игуаны (половину отдал прожорливым котам). Переключился – под немецкое пиво – на деликатесы из морепродуктов. Снова потанцевал и пофлиртовал…
      А потом неожиданно, как это всегда и происходит на тропических карнавалах, наступил рассвет. Вернее, ворвался…
      В тропиках всё происходит быстро и резко: рождение, взросление, любовь, революции, смерть, приход угольно-чёрной и влажной ночи, наступление нового дня. Тропическая диалектика – вперёд и вверх, не раздумывая…   
      Сперва куда-то пропала ярко-жёлтая круглая Луна. Потом начали дружно, словно бы по чьей-то строгой команде, тускнеть, таять и исчезать звёзды. Последним, как и полагается капитану, небесный мостик покинул величественный и непревзойдённый Южный Крест. Вокруг заметно посветлело. Со стороны моря всё стало однородно-бирюзовым…
      Максим стоял на чёрной прибрежной гальке и сомневался: - «Море, море, море…. Или уже небо? Точно, небо…. А, может, всё-таки, море? Ничего не понимаю…. Сейчас море и небо – совершенно-одинакового нежно-бирюзового цвета. Линия горизонта отсутствует, благодаря чему небо и море сливаются в нечто Единое, Неразделимое и Неразгаданное. Обалдеть и не встать, короче говоря…».
      На восточном краю неба торжественно зажглась-затрепетала тоненькая нежно-розовая нитка зари, которая – прямо на глазах – начала расширяться, разбрасывая по краям радостное алое сияние.
      Вскоре из-за горизонта уверенно выглянул-высунулся оранжево-жёлтый солнечный диск.
      - Оптический обман тут же приказал долго жить, меняя цвета и перспективы, - раздался сзади знакомый голос. - И вот уже нежно-бирюзовое море было безжалостно разлучено с голубовато-бирюзовым небом – будто бы кто-то Всесильный торопливо провел по прекрасному художественному полотну тупым ножом, оставляя где-то в немыслимой дали грубый шрам – линию далёкого горизонта. Нежное прохладное утро тихо и незаметно скончалось. Родился – безжалостный в своей грядущей жаре – новый тропический день….
      - Однако, - обернувшись, недоверчиво улыбнулся Макс. - Да ты, комиссар, самый натуральный поэт. Не ожидал…. Может, и сочинительством балуетесь на досуге?
      - Так, только самую малость.
      - Стихи? Проза? Драматургия?
      - Всего понемногу…
      Сеньор Кастильо, небрежно опиравшийся на свою белую прогулочную тросточку, выглядел на удивление благостным и умиротворённым.
      Вообще-то, Максим планировать устроить напарнику небольшую, но действенную обструкцию. То бишь, вволю подуться, отвечая на вопросы невпопад и ухмыляясь – при этом – самым загадочным образом. Чтобы неповадно было – вести закулисные переговоры. Но этот неожиданный монолог – про превратности тропического рассвета – несколько выбил его из колеи. Как, впрочем, и задумчиво-лучистые глаза собеседника.
      Поэтому он ограничился лишь кратким многозначительным покашливанием, а после этого поинтересовался:
      - А в чём, уважаемый идальго, если, конечно, не секрет, причина твоего хорошего и лучезарного настроения?
      - Их несколько, - неопределённо улыбнулся в полуседые усы Мегре. - Во-первых, обнаружился пропавший напарник. Во-вторых, обнаружился не в густых кустиках – в обнимку с какой-нибудь стройной и легкомысленной красоткой – а, наоборот, на морском берегу, пребывая в раздумьях мечтательных и целомудренных. В-третьих, означенный напарник, похоже, на меня совсем не сердится…
      - Не сердится? - машинально уточнил Макс.
      - Ну, да…. Долго ждал меня на условленном месте, рядом с крайней бронзовой пушкой?
      - Так себе. Наверное, с часик. А потом, естественно, отправился на прогулку. Мол, мало ли почему ты задерживаешься. Карнавал, как-никак. Новые впечатления, неожиданные встречи…
      - Вот-вот, встречи нежданные, - тут же зачастил сеньор Кастильо. - Только я, понимаешь, спустился с Главной трибуны в поисках туалета, как тут же – буквально нос к носу – столкнулся с Луизой…. Вернее, я тогда ещё не знал, что она – «Луиза». Ну, с той стройной девушкой в костюме – «домино», которая вчера сопровождала этого странного дона Луиса…
      - Кха-кха, - Максим демонстративно достал из кармана – всего на пару секунд – чёрную продолговатую коробочку, после чего многозначительно посмотрел на ближайший фонарный столб.
      - Чего только не бывает на этом непредсказуемом Свете, - понимающе покивал головой Мегре. - А сообразительность, изощрённо переплетаясь с коварством, правит всем вокруг…. Значит, встретился я с милейшей барышней, познакомился и разговорился – обо всём подряд. Ну, и утратил – временно, слава Богу, – контроль за ощущением времени. Слегка заболтался, короче говоря.
      - Не оправдывайся, старый ловелас. С каждым может случиться…
      Утро, тем временем, окончательно и полноценно вступило в свои права, и подуставший «карнавальный» народ, отчаянно и заразительно зевая, принялся разбредаться. В основном, к центру города – к гостиницам, отелям и многочисленным частным пансионам. Мол, повеселились от Души, а теперь надо и поспать немного, восстанавливая растраченные силы и готовясь к следующему раунду бесшабашного веселья.          
     - Отправимся в «Викторию»? - поинтересовался сеньор Кастильо.
     - Чуть позже, - решил Максим и, махнув рукой в сторону небольшой апельсиновой рощицы, расположенной метрах в трёхстах от морского берега, предложил: - Давай-ка, старина, немного прогуляемся и вволю подышим свежим утренним воздухом. Говорят, что он очень и очень полезен. Для человеческих лёгких, зверски израненных табаком и выхлопными газами, имеется в виду…
      - Конечно, полезен. Причём, безусловно и однозначно, - важно пошевелив полуседыми пышными усами, подтвердил сообразительный напарник, после чего одобрительно подмигнул, мол: - «Кто же, находясь в трезвом уме и твёрдой памяти, будет устанавливать фонарные столбы, оснащённые навороченной подглядывающей и подслушивающей аппаратурой, среди фруктовых деревьев? Нонсенс, как ни крути. Вот, там и пообщаемся, не опасаясь чужих глаз и ушей…».

      В апельсиновой роще было тихо и тенисто.
      - Только узковатая она какая-то, - неторопливо шагая между молоденькими деревцами, прокомментировал Мегре. - Всего-то в восемь-девять рядов, не больше. И высокой травой – местам – заросшая. Ну, не отличается местное население избыточным трудолюбием. Ничего не попишешь…. И как, мой молодой коллега, тебе пришла в голову гениальная идея – проверить «Карнавал Святого Джедди» на предмет «информационной безопасности»?
      - Случайно, - признался Макс. - Кстати, старина, а не сболтнул ли ты, часом, чего лишнего? Ну, в том ночном разговоре с «доминошной» барышней?
      - О чём это ты? Ничего такого не было и в помине. Поговорили немного о вчерашней погоде, о незабываемых местных природных красотах, об испанской поэзии…
      - Ой, ли? И косточки незабвенным господам Ротшильдам «не перемывали»? Совсем-совсем?
      - За кого ты, юнец желторотый, меня принимаешь? - тут же обиделся Мегре. - Осторожность – всегда и во всём – вот, моё жизненное кредо. Я же, как-никак, являюсь авторитетным профессионалом международного уровня…
      «Забавное и весьма спорное утверждение», - оценил Максим. - «Впрочем, врёт он вполне даже профессионально. Не отнять и не прибавить…. Хотя, почему – так сразу – и врёт? Просто умело и дисциплинированно придерживается тщательно-разработанной «легенды», и не более того. Ведь в этой Игре у каждого – своя роль…. Ладно, проехали. Перехожу к следующему вопросу…».
      - Значит, верный напарник, сегодня мы идём в гости к достославному кабальеро Луису Романо, ведущему свою славную родословную от диких и одиноких волков?
      - Э-э-э…
      - Да, ладно тебе, старина, - удовлетворённо хмыкнул Макс. - О таком повороте событий, поверь, было совсем даже нетрудно догадаться. Тем паче, что я являюсь тёртым и несуетливым профессионалом. Всё к этому и шло…. Значит, идём?
      - Грех было упускать такой несомненно-удобный случай, - принялся неуклюже оправдываться сеньор Кастильо. - Любопытство, опять же, разбирало. Разбирало и разбирало, не отпуская…. Вот, я и договорился с дружелюбной сеньоритой Луизой о, так сказать, визите вежливости…. Что в этом такого?
      - Ровным счётом ничего. Не считая, конечно, только того, что клан Романо не дружит (это я ещё очень мягко выразился), с семейством Ротшильдов. А, как известно, «друг моего врага – тоже (причём, на автомате), является моим злейшим врагом»…. Оно нам надо? Ссориться с могущественными господами Ротшильдами?   
      - Это ты, Путник, перебарщиваешь. Какие ещё, пардон, ссоры? Из-за чего, собственно? Никаких, Боже упаси, тайных и подозрительных встреч. Всё будет насквозь легально и официально. Как только вернёмся в «Викторию», я тут же потребую у портье за стойкой бумагу, конверт и чернильную ручку с золотым пером – шариковая для таких случаев не годится. Ну, и напишу уважаемому сеньору Луису Романо письмо: - «Долгих Вам лет жизни, уважаемый кабальеро Луис! Примите искренние уверения в моём самом глубочайшем почтении. Вчера на карнавале «Святого Джедди» принц Чарльз, герцог Корнуольский и Наследник английского Престола, отрекомендовал Вас в качестве весьма крупного коллекционера различных исторических редкостей и раритетов. Не будете ли Вы, сеньор, так любезны – назначить мне аудиенцию для проведения частных консультаций? Заранее благодарен. Искренне ваш, Мануэль Кастильо, доктор права, почётный профессор двенадцати Университетов, международный эксперт в области юридических наук…». А потом, естественно…
      - Подожди-подожди, старина, - прервал Максим. - Ты хочешь сказать, что вчерашний наглый деятель с Главной трибуны является самым настоящим принцем Чарльзом?
      - На сто процентов ручаться не могу, но сеньорита Луиза уверяет, что дон Луис ежегодно – во время проведения «Карнавала Святого Джедди» – встречается с означенным английским Наследником. Да и какая, собственно, разница, он или не он? Детали копеечные. Продолжаю…. А потом я помещу (естественно, не запечатывая), письмо в конверт и любезно попрошу портье, мол: - «Срочно пошлите, милейший, посыльного на виллу «Чёрная кошка». Необходимо передать это важное и секретное послание сеньору Луису Романо лично в руки…». Ну, и две десятидолларовые купюры присовокуплю, прекрасно понимая при этом, что очень скоро о содержании данного письма будет знать вся округа…. После этого мы разойдёмся по своим номерам и хорошенько выспимся. Проснёмся часа в два. Приведём себя в порядок и спустимся перекусить в гостиничный ресторан. Там, в присутствии многочисленных свидетелей, нам и передадут конверт с положительным ответом. То бишь, с любезным приглашением – посетить. Не торопясь пообедаем, рассчитаемся по счёту, вызовем такси и поедем на виллу «Чёрная кошка». Там часик-другой пообщаемся с её таинственным хозяином, а уже оттуда отправимся на продолжение карнавала…. Как тебе, Путник, такой не хитрый распорядок дня?
      - Нормальный распорядок. Принимается…. Подожди-ка. Останавливаемся и переходим на шёпот…. Слышишь?
      - Ага, - подтвердил Мегре. - Кто-то похрапывает? Причём, заливисто, беззаботно и на все лады?
      - Очень похоже на то.
      - Что будем делать?
      - Пригнёмся, подкрадёмся и посмотрим, - решил Макс. - Только, понятное дело, стараясь излишне не шуметь и соблюдая элементарную осторожность…
         
      Они пригнулись, подкрались и опустились на колени
      Максим осторожно раздвинул ветки высокого папоротника (или же какого-то аналогичного растения, росшего на краю рощицы), и восхищённо пробормотал под нос:
      - Ну, и ничего себе. Картина маслом под названием: - «Отдых после ночного активного пиршества…».
      Зрелище, действительно, впечатляло: за рощицей обнаружилась симпатичная прогалина (или же очень длинная поляна), поросшая низенькой ярко-изумрудной травкой, на которой беззаботно дрыхли – в самых различных позах, и образовав некоторое подобие ровного ряда, – порядка трёх десятков котов и кошек самых разных размеров, пород, возрастов и расцветок.
      - И камышовые коты-кошки присутствуют, и сиамские, и откровенно «помоечные», - сообщил Мегре. - Отходим, Путник, назад. Зачем, спрашивается, мешать уставшим животным? Хотя…. Что это? Людские голоса? Вроде, приближаются?
      - Т-с-с-с. Молчи. Ждём. Наблюдаем. Ты только полностью ляг. Типа – на живот. И, пожалуйста, не шевелись…
      Вскоре в их поле зрения появились «королевские мушкетёры»: один – высокий и широкоплечий, а второй – низенький и щуплый.
      - Коты дрыхнут, - объявил здоровяк. - Причём, очень крепко. Что называется, без задних лап.
      - Обожрались, заразы усатые, вот и спят, - понимающе усмехнулся его спутник. - Сегодня их кормили практически все. Причём, самыми изысканными и дорогущими деликатесами. Мол, так принято на «Карнавале Святого Джедди»…. Будем их проверять?
      - Рановато, на мой взгляд. Сегодня же только двадцатое…. Хотя, давай. Лишним, в любом случае, не будет.
      Высокий мушкетёр достал из кармана своей бело-голубой накидки какой-то плоский светло-серый предмет и принялся наводить его – поочерёдно – на спящих котов и кошек. Наводил, старательно нажимал указательным пальцем на крохотную кнопочку, встроенную в светло-серую штуковину, и монотонно приговаривал:
     - Мимо…. Мимо…. Снова мимо…. Опять мимо….
     Закончив процедуру, он подытожил:
     - Обыкновенные коты и кошки, как, впрочем, и следовало ожидать…. А там кто у нас разлёгся? - обеспокоенно махнул рукой.
      «Неужели, тварь глазастая, нас заметил?», - забеспокоился Максим. - «Если так, то без драки не обойтись…».
      Но мушкетёры, подобравшись, дружно зашагали в сторону и вскоре скрылись из вида.
      Только их голоса по-прежнему были слышны:
      - И эти тоже дрыхнут. Два мужика и девица. Голые. Одежда разбросана рядом. То есть, карнавальные костюмы гоблина, какого-то вурдалака и Красной Шапочки. Затейники и, надо полагать, записные любители ролевых игр…
      - Понятное дело. Во-первых, хлебнули лишнего. Во-вторых, сексом безудержным перезанимались. Вот, понятное дело, и уснули, притомившись…. Их тоже «просканировать»?
      - Конечно…. Ну, и как?
      - Никак. Обычные сексуально-озабоченные деятели, и не более того. Всё, следуем дальше…
      «Интересная такая картинка», - подумал Макс. - «Что-то похожее наблюдалось в знаменитом фильме режиссёра Георгия Данелия - «Кин-дза-дза». Там тоже фигурировали хитрые «сканирующие» приборчики, с помощью которых разумных гуманоидов разделяли на «чатлан» и «пацаков». Навевает. Прямая такая ассоциация…».   

      Мушкетёры ушли.
      - И нам пора, - заразительно зевнув, решил Максим. - Поднимаемся и возвращаемся.
      Они – плечом к плечу – шагали по апельсиновой роще, и Мегре сварливо бормотал под нос:
      - Ролевые игры, понимаешь. Безудержный секс…. Что происходит с нравами и нормами морали? Куда, вообще, катиться этот многогрешный и легкомысленный Мир?
      - Прекращай ворчать, старина, - довольно улыбнувшись, посоветовал Макс. - Роль старого упёртого консерватора тебе совершенно не идёт…. Вау! Как же спать хочется. Они так утомляют – эти тропические безудержные карнавалы…
      - Причём здесь – консерватизм? Я просто являюсь сторонником крепких моральных устоев.
      - Сугубо супружеский секс, верность до гроба и вся такое прочее?
      - Вот, именно…. А что в этом такого?
      - Ничего. Всё нормально. Я даже рад – иметь в напарниках такого махрового и убеждённого моралиста. Почитаю, так сказать, за честь…
      - Рад он, понимаешь, - проворчал сеньор Кастильо. - Почитает он…. Кстати, а что это было? Ну, там, на поляне?
      Максим коротенько и доходчиво рассказал – про «чатлан» и «пацаков».
      - Только разных инопланетян нам – для полного комплекта – и не хватало, - задумчиво вздохнул Мегре. - Хотя, ни о каких НЛО, приземлявшихся – когда-либо – в районе Сан-Анхелино, ничего не известно…. А что, вообще, Путник, ты думаешь о происходящем? В глобальном, так сказать, плане?
      - В глобальном?
      - Ага…. Что думаешь-то? Есть симпатичные и достойные версии?
      - Хренью здесь откровенно попахивает, - пессимистично усмехнулся Макс. - А ещё – дешёвой клоунадой, пошлой бутафорией и элементарной дымовой завесой.
      - Это в каком же смысле?
      - В самом наипростейшем, старина. Странности всякие – на любой вкус. Красочный карнавальный антураж. Незабываемые тропические восходы и закаты. Всяческие слухи и сплетни, интригующие обывательское воображение. Некая аура загадочной тайны…. Вот, я и говорю, мол, классическая дымовая завеса…   
      - И для кого же означенная завеса предназначена?
      - Ну, мало ли…. Допустим, что у Ротшильдов есть конкретный давний враг, который прячется от них. Но этот враг, он очень любопытный и любознательный. То есть, падкий на разгадку всяких заковыристых тайн и элегантных загадок. Вот, его-то сюда и выманивают, мол: - «Здешний «карнавал Святого Джедди» – это нечто. Сплошные тайны, загадки и головоломки. Ну, очень и очень навороченные…. Слабо, братишка, разгадать?»…. То бишь, силки расставлены, а коварные банкиры сидят в засаде и терпеливо ждут, когда вожделенная добыча попадётся в их прочные банкирские сети…. Мушкетёры со «сканирующими» коробочками? Я же говорю – обыкновенная бутафория. Мол, чем больше странностей, тем дымовая завеса будет гуще. Диалектика успешной охоты, и не более того. Элементарно, мой дорогой Ватсон. То есть, мой дорогой Мегре…

      Апельсиновая роща осталась позади.
      - Всё-то у тебя, Путник, просто, - недоверчиво нахмурился сеньор Кастильо. - На все вопросы – есть ответы. В том числе, и на самые каверзные. Даже как-то…м-м-м, несерьёзно. То ли тень на плетень наводишь. То ли в игрушки играешься…
      Макс, конечно же, хотел выдать – в качестве ответа – нечто развёрнутое и достойное, но в последний момент благоразумно передумал, так как до набережной, плотно заставленной фонарями-шпионами, оставалось уже менее ста метров.
      Поэтому он ограничился лишь недовольно-обиженным покашливанием, а про себя подумал: - «Кто тут «играется в игрушки», ещё большой вопрос. В том смысле, что очень многие персоны играются. И некоторые из них мне очень даже хорошо известны…».
      - Ещё один вопрос, - всё никак не мог угомониться Мегре. - А что у нас с сеньоритой Марией?
      - С ней-то, как раз, всё нормально.
      - Что ты имеешь в виду?
      - То и имею, - высокомерно усмехнулся Макс. - Во время карнавала мне передали послание от неё, мол: - «У меня всё хорошо. Причин для беспокойства нет…».
      - Послание – это записку?
      - Можно и так сказать.
      - И где же эта записка?
      - Порвал на мелкие кусочки и съел, запив прокисшим мексиканским пивом. Как и полагается.
      - Зачем?
      - Ну, видишь ли, старина. Там содержалось кое-что личное, не предназначенное для посторонних.
      - Что ещё за личное?
      - Какой же ты, комиссар, недогадливый…. Отношение у нас с Мари выстраиваются. Причём, насквозь сердечной направленности…. Теперь, надеюсь, понял?
      - Ну, ты, Путник, и наглец – каких ещё поискать.
      - Стараюсь, напарник. Изо всех сил – стараюсь…


      Глава восьмая
      Визит вежливости и «Легенда о жёлтой розе…»         
      
      Всё прошло строго по плану: во время обеда к их столику подошёл седовласый пожилой метрдотель, упакованный в умопомрачительный классический смокинг, и, почтительно поклонившись, передал незапечатанный почтовый конверт.
      - О, высокочтимый кабальеро Луис Романо любезно прислал ответ на мой утренний запрос, - «пробежав» глазами по листу бумаги, извлечённому из конверта, громко объявил Мегре. - Его Высочество принц Чарльз вчера был полностью прав – относительно вежливости этого сеньора. Мы приглашены на личную аудиенцию к шестгадцати ноль-ноль – плюс-минус час. Так, кстати, и написано…. Любезнейший! - обратился к уходящему метрдотелю. - Задержитесь-ка на минутку. Вызовите нам такси.
      - Прямо сейчас, сеньор?
      - Ну, не знаю, право…. Сколько времени нам потребуется на завершения трапезы?
      - Минут тридцать-сорок, - подсказал Максим.
      - Вот, на это время и вызывайте. Конечная точка маршрута – вилла «Чёрная кошка»…. Э-э, вы куда? Десять долларов-то не забудьте прихватить. Чтобы машина – с железобетонной гарантией – пришла вовремя.
      - Будет исполнено, дон Мануэль, - уважительно склонил седую голову метрдотель. - Причём, в самом наилучшем виде…
      «Ага, пошёл процесс», - с удовольствием приложившись к бокалу с пивом, отметил Максим. - «Одна из трёх лохматых ведьмочек, завтракавших за соседним столиком, срочно засеменила куда-то, смешно подрагивая своим «накладным» горбом. Да и один из бородатеньких мушкетёров – из дальнего конца зала – устремился вслед за ней. Докладывайте, мальчики и девочки. Докладывайте руководству. Типа – по инстанции…».

      Они, сполна рассчитавшись с таксистом, покинули автомобиль.
      Старенький «Форт», беззаботно похрюкивая, укатил.
      - Действительно, приметный флюгер, - задрав массивную голову вверх, одобрил сеньор Кастильо. - По крайней мере, очень большой. Где-то полтора метра – на метр. Никогда не видел таких здоровенных чёрных кошек…. Сам особняк, расположившийся за элегантным кованым забором в окружении величественных деревьев? Безусловно, очень солидное трёхэтажное архитектурное сооружение, выполненное в классическом «викторианском» стиле: в меру приземистое, с ярко-выраженной главной частью и примыкающими к ней двухэтажными флигелями, с колоннами разноцветного мрамора по фасаду. Окна, понятное дело, узкие, высокие и стрельчатые. Весьма и весьма эстетично, ничего не скажешь…. А за домом, как я понимаю, разбит большой ухоженный сад. Даже и не сад, а самый настоящий английский классический парк…. Рядом с главным входом в дом – через толстые прутья забора – просматриваются отблески какой-то водной глади. Ага, так и есть, маленький уютный пруд – с розовыми и фиолетовыми кувшинками. А возле ворот застыл – неподвижной почтительной статуей – пожилой дворецкий с роскошными бакенбардами, разодетый, что та новогодняя ёлка…
      - Вас уже ждут, уважаемые кабальерос! Проходите на второй этаж! - предупредительно распахнув кованую калитку, громко и торжественно известил дворецкий-ёлка.
      По старинной деревянной лестнице, искусно сработанной из тёмно-серого горного бука, они поднялись в зал для приёма гостей. Сеньор Романо (короткостриженый пожилой человек со спокойными глазами несуетливого убийцы), и улыбчивая сеньорита Луиза (без «домино», облачённая в милое домашнее платьице) встретили их, стоя возле открытого окна эркера, за которым открывался изумительный вид на Карибское море, задумчиво синеющее вдали сквозь густые зелёные ветки деревьев.
      Пространные вежливые разговоры, лёгкие изысканные коктейли под сладости и орешки, осмотр знаменитой коллекции.
      «Богато, конечно», - одобрительно прокомментировал Максим. - «Чего тут только нет. Старинные, позеленевшие от времени шпаги, рапиры и стилеты. Разноцветные раковины самых различных размеров и геометрий. Искусно выполненные модели парусных судов. Старые и современные морские карты, испещренные непонятными разноцветными значками. Пушечные ядра и мушкетные пули. Керамические черепки, украшенные вычурными и загадочными письменами. Многочисленные портреты (пиратов, офицеров, вельмож и прекрасных дам), а также чудесные морские пейзажи. Всего и не перечислишь, короче говоря…. Но что-то мне подсказывает, что это, так сказать, только официальная часть коллекции. Наверняка, существуют и насквозь тайные помещения, где находятся и другие редкости-раритеты, предназначенные для осмотра лишь избранными и доверенными персонами…».   
      - Говорят, комиссар, что вы являетесь большим знатоком и ценителем лошадей? - через некоторое время поинтересовался дон Луис.
      - Да, уж. Являюсь, - тут же надулся гордым мыльным пузырём Мегре. - Не врут…
      - Очень хорошо. Луиза, душа моя, проводи уважаемого сеньора Кастильо в нашу конюшню. Лошадок покажи. А если дон Мануэль захочет покататься, то вели заседлать любого скакуна – на выбор гостя.
      Девушка и Мегре ушли.
      - Поговорим начистоту? - сразу же предложил Макс. - Без дурацких и насквозь официальных экивоков?
      - Поговорим, - уважительно кивнув головой, согласился сеньор Романо. - Почему бы, собственно, и нет? Зачем ходить вокруг да около? Лишь время терять. Значится так, Путник…. Приложив немалые усилия, нас, всё-таки, «свели». Интересуешься, мол, кто «свёл»? Компания «Легальный шпионаж», без всяческих сомнений. Вернее, прекрасная и неподражаемая сеньорита Мария Бурручага – собственной обворожительной персоной. Она, конечно же, ещё достаточно молода, да и много времени тратит на обучение в Университете Барселоны. Но, как мне сообщил надёжный источник, Мари уже года полтора, как минимум, принимает самое прямое и непосредственное участие в делах семейного бизнеса. И активная «разработка» «Карнавала Святого Джедди», это, как раз, её личная инициатива. Весьма активная, перспективная и многообещающая барышня, спора нет…. Для чего и почему, Путник, привлекли к этому…. м-м-м, к этому раскладу тебя? Во-первых, мы с тобой, действительно, являемся родственниками. У моего деда был младший брат Владимир, который являлся твоим прадедом. Так что, степень нашего родства, как легко вычисляется, весьма и весьма существенна…. Во-вторых, у меня туго с наследниками. Детей нет, так, вот, получилось. Единственная родная сестра погибла восемь с половиной лет тому назад в автокатастрофе. Есть две племянницы, но они ещё очень юны. Да и легкомысленны до полной невозможности – одни светские развлечения и смазливые мальчики на уме…. В-третьих, я подробно и вдумчиво ознакомился, уважаемый родственник, с твоим, так сказать, досье. Однозначно – внушает. Богатый боевой опыт. Крепкие оперативные навыки. Заслуженные награды, причём, сразу от нескольких государств. Смел, разумен и хладнокровен. В делах, способных запятнать честь, не замечен. Как и в порочащих связях. Идеальный вариант, короче говоря, для передачи фамильных дел, проблем и тайн…. Являешься «выдвиженцем» компании – «Легальный шпионаж»? Тоже ничего страшного. Сеньор Рауль Бурручага, положа руку на сердце, совсем даже не худший вариант. Крупный бизнесмен, не обременённый излишней жадностью? Редкий случай, заслуживающий безусловного уважения…. Только, Путник, извини – не хочу я торопиться с принятием окончательного решения. Не принято так. Да и пока, честно говоря, не горит…
      - Я всё понимаю.
      - А никто в твоей понятливости и не сомневается…. Предлагаю – в качестве промежуточного решения – следующее. Первое. Я буду держать твою кандидатуру – в качестве возможного наследника и достойного приемника – в виду. Всерьёз держать. То есть, рассматривать, думать, проверять и перепроверять…. Надеюсь, без обид?
      - Не вопрос, - согласно кивнул головой Макс. - Спешка в таких делах противопоказана. Каждый овощ – перед употреблением – должен созреть. В обязательном порядке.
      - Всё правильно, Путник, понимаешь…. Второе. Если тебе – во время пребывания в Сан-Анхелино – понадобится реальная помощь, то смело обращайся. Помогу – чем смогу…
      - Договорились.
      - А чего тогда – такой кислый и задумчивый? - понимающе усмехнулся дон Луис. - Любопытство разбирает?
      - Это точно. Хотелось бы, всё-таки, узнать, что стоит-прячется за этим «Карнавалом Святого Джедди». Или, хотя бы, намёк получить.      
      - Намёк, говоришь?
      - Ага. Ну, в плане – налаживания родственных отношений.
      - Ладно, уговорил. Намёк – так намёк…
 
      Пройдя по запутанным коридорам, они вышли на стандартную лифтовую площадку, зашли в маленький, но весьма комфортный лифт и спустились вниз.      
      «Судя по характерным звукам, метров на двенадцать-пятнадцать», - отметил Максим. - Всё по-взрослому…».
      Новый виток запутанных коридоров. Тяжёлая металлическая дверь, отомкнутая сеньором Романо с помощью двух массивных бронзовых ключей. Вторая солидная дверь, открытая с помощью прикосновения большого пальца левой руки к специальному датчику.
      - Прошу, - приглашающе махнул рукой дон Луис. - Проходи, Путник. Не стесняйся. Смотри…       
      За дверью обнаружилось совсем небольшое помещение – не более десяти квадратных метров, в котором находился только один экспонат: прямоугольная базальтовая плита (чёрная-чёрная, понятное дело, общей площадью порядка трёх метров квадратных), на которой были выбиты (нанесены с помощью неизвестной технологии?), незнакомые ярко-золотистые письмена – рунической направленности.
      - Могильная плита? - уточнил Максим. - Ну, да. Понимаю…. А есть перевод…э-э-э, данной эпитафии?
      - Есть, - подтвердил хозяин семейной коллекции. - Слушай. Здесь написано: - «Черный снег. Хрустальные слезы. Хрустальные слезы на черном снегу. Но это еще не конец, нет…. Мир еще осязаем. И слышна еще печальная свирель. Но вот хрустальные капли мутнеют, трескаются и превращаются в серую пыль. Светлая музыка стихает. Остается только черный снег. И тоненькая звенящая тишина…».
      После минутной задумчивости Макс спросил:
      - И что всё это значит?
      - А это, Путник, ничего – ровным счётом – не значит. Просто – старинная хоббитанская молитва. Её во время похорон хоббиты произносили (да и до сих пор, наверняка, произносят), перед тем, как бросить на хоббитанский овальный гроб первый ком земли, - прозвучал совершенно неожиданный ответ.
      - Хоббитанская?
      - Да, дружок, хоббитанская…. Вот, тебе – и намёк…. Легче стало? Понятливее?
      - Не очень.
      - И я о том же…
      Они вернулись – прежним маршрутом – в гостиную-столовую.
      - Опаньки, вот, как оно даже как, - подойдя к высокому стрельчатому окну, восхитился сеньор Романо. - Не ожидал, право. Полюбуйся-ка, Путник. Не пожалеешь.   
      Действительно, картинка – за окном – была безупречно-красивой: каурая, крепко сбитая, в редких белых пятнышках лошадка то шла аллюром, то резко переходила на медленный плавный галоп, иногда умелый и опытный наездник, облачённый в белый полотняный костюм, поднимал лошадь на дыбы, после чего заставлял её несколько раз крутануться на месте…
      - Ловок, ничего не скажешь, - одобрительно усмехнулся дон Луис. - Натуральная бестия…. Как он тебе, потенциальный приемник?
      - Нормально, - улыбнулся Максим. - Нашли, что называется, общий язык. Да и совпадение мироощущений имеет место быть.
      - Ну-ну. Как говорится – Бог в помощь…

      Через некоторое время Луиза и Мегре вернулись.
      - У вас, комиссар, замечательная школа выездки, - похвалил хозяин виллы. - И, лошади, такое впечатление, вам полностью доверяют. А это, как показывает практика, дорогого стоит…
      - Семейные традиции, - скромно потупился сеньор Кастильо. - Гены, так сказать, помогают…. Кстати, дон Луис. Вчера на карнавале английский принц Чарльз рекомендовал вас в качестве замечательного рассказчика всяких и разных интригующих историй, а также как непревзойдённого знатока местного фольклора.
      - Вас интересует что-то конкретное?
      - Легенда – «О непорочной девице Анхелине Томпсон и об её жёлтой розе».
      - Хм…. Странно, что вы ещё не знакомы с это весьма симпатичной притчей. Вам, безусловно, она будет интересной. Ну, и полезной, конечно. Слушайте, друзья. И мотайте, понятное дело, на ус… 

      Эта история произошла лет сто семьдесят тому назад, а может, и все двести двадцать. Никто уже толком и не помнит.
      Стояла себе – жила-поживала – на берегу тропического лазурно-изумрудного ласкового моря большая карибская деревушка. А может, просто маленький посёлок, регулярно и исправно дававший приют разным тёмным (и светлым), личностям и авантюристам всех мастей – пиратам, золотоискателям, охотникам за старинными кладами, закоренелым преступникам, скрывавшимся от правосудия стран Большого Мира.
      Белые, вест-индийские негры, метисы, мулаты, дикие индейцы, всякие – в буро-малиновую крапинку. Короче говоря, та ещё публика, живущая весело, разгульно и беспутно…
      А какое настоящее беспутство, собственно говоря, может быть, если женщин в деревушке практически и не наблюдалось? Так, только несколько индианок, да толстая старая афроамериканка донья Розита, владелица скромного трактира – «La Golondrina blanka».
      И вот, представьте себе, в католической Миссии, что располагалась рядышком с этим посёлком авантюристов, появляется девушка-американка необыкновенной красоты – высокая, стройная, фигуристая, молоденькая. Ухаживала в Миссии за больными и калеками, детишек индейских обучала английскому языку и математике, а в деревне появлялась только по крайней необходимости – купить в местной галантерейной лавке ниток-иголок, да наведаться на почту.
      Звали эту девушку – «Анхелина Томпсон». И была она такая хрупкая, нежная, грустная и печальная, что, глядя на неё, даже у злобных и вечно-голодных бродячих псов на глазах наворачивались крупные слёзы сочувствия. Наворачивались и капали. Капали…
      Ходили упорные слухи, что жених Анхелины трагически и безвременно погиб где-то на суровых северных золотоносных приисках, а она – от безысходности и тоски горькой – уехала служить Господу в далёкую католическую Миссию.
      Но разве это могло остановить тамошних брутальных головорезов, всерьёз истосковавшихся по женскому обществу? Ага, конечно. Как бы ни так. Не дождётесь…
      Стали они поочерёдно оказывать мисс Томпсон различные знаки внимания – тропические цветы дарить охапками, через посыльных мальчишек-индейцев предлагать крупные золотые самородки, морские жемчужины и прочие ценности. Но только не принимала она тех подарков и цветов, всё с посыльными возвращала обратно.
      Лопнуло тогда терпение у бесшабашных карибских бродяг. И однажды, уже под тёмно-сиреневый вечер, дружной толпой человек в шестьдесят-семьдесят пожаловали они к капризной недотроге в гости.
      А жила мисс Анхелина в скромной глинобитной хижине рядом с Миссией и выращивала на крохотной клумбе жёлтые розы, неизвестные тогда в Карибии. Видимо, привезла с собой из Американских Штатов черенки. Вернее, роза была всего лишь одна, остальные не прижились, засохли – и со временем – завяли.
      Выдвинули пришедшие бандерлоги девушке недвусмысленный и жёсткий ультиматум, мол: - «Либо, красотка приезжая, ты сама незамедлительно укажешь на избранника, то есть, на мужчину, с которым согласна разделить брачное ложе, либо всё решит честный и непредвзятый жребий…. Так ли, иначе ли, но свадьбе – к заходу солнца – быть!».
      Грустно и печально улыбнулась тогда Анхелина и спокойно, не моргнув глазом, ответила, мол: - «Я, конечно, уступаю грубому насилию. А суженого выберу самостоятельно – сейчас срежу жёлтую розу и вручу её своему принцу…».
      Радостно заволновались нетерпеливые карибские женихи, восторженно завопили – в предвкушении незабываемого свадебного спектакля.
      А девушка взяла у ближайшего к ней примата острый кинжал, осторожно срезала с клумбы единственную жёлтую розу, тщательно удалила все острые шипы с её стебля и аккуратно воткнула – розу себе в причёску, кинжал – себе в сердце. И упала бездыханной…
      Долго стояли потрясённые бандерлоги над мёртвым девичьим телом, стояли и скорбно молчали. Потом похоронили несчастную девушку, а над её могилой возвели каменную часовню. Городок же нарекли – «Сан-Анхелино». И стали – все и повсюду, с искренним пылом и рвением – выращивать жёлтые розы.
      А ещё через некоторое время, как-то сам собой, родился один милый и симпатичный обычай. Когда мужчина хочет предложить девушке (или же женщине), руку и сердце, то он ей дарит жёлтую розу. Если она согласна, то цветок принимает и бережно пристраивает его в причёску. Вот, здесь всё только и начинается….    
      Видимо, Призрак невинно-убиенной Анхелины Томпсон, так и не найдя покоя, всё бродит по городку и его окрестностям, да и вмешивается, ни у кого не спрашивая на то разрешения, в дела любовные.
      Когда, например, мужчина неискренен, или намерения имеет нечестные и сугубо меркантильные, то тут же раздаётся негромкий хлопок, и виновник впадает в самый натуральный летаргический сон. Нет, не навсегда, каждый раз по-разному, видимо, в зависимости от степени нечестности. Кто-то десять-пятнадцать минут спит, а кто-то и полтора месяца.
      Ну, и с женщинами-девушками, которые принимают цветок без должных на то оснований, то есть, без настоящей и искренней любви, происходит то же самое.
      Бывает, правда, но достаточно редко, что засыпают оба – и жених, и его потенциальная невеста. Одна брачующаяся пара полгода проспала. Потом несостоявшиеся супруги почти одновременно – с разницей в три часа – проснулись, встретились, поглядели друг другу в глаза, рассмеялись по-доброму и стали закадычными друзьями.
      А ещё иногда происходит следующий природный казус: девушка втыкает в волосы жёлтую розу, принесённую кавалером-ухажёром, а над нашим Сан-Анхелино неожиданно загорается-вспыхивает яркая многоцветная радуга. Это означает, по уверению знающих людей, что всё хорошо, и Святая Анхелина благословляет – на долгие годы – этот конкретный брак…

      В семнадцать сорок пять они, предварительно вызвав по телефону такси, покинули «Чёрную кошку».
      - А где же наша машина? - недовольно поморщился Максим. - Похоже, что дисциплинированность и скрупулёзность не входят в перечень достоинств местных жителей…. Комиссар, а почему ты такой задумчивый, словно бы стукнутый из-за угла пыльным мешком?
      - М-м-м…
      - «Легенда о жёлтой розе» произвела на тебя такое неизгладимое впечатление?
      - Произвела, конечно, - вяло передёрнул плечами Мегре. - И этот непонятный намёк сеньора Романо, мол: - «Вам, друзья, она будет интересной. Ну, и полезной, конечно…». В чём тут – мифическая полезность? Бред какой-то…. Но есть у меня и ещё один вопрос. Причём, достаточно важный…. Помнишь, Путник, молодых людей плотного телосложения, которых мы с тобой видели в аэропорту Сан-Анхелино? Ну, которые были одеты в одинаковые бежевые шорты, тёмно-зелёные футболки и со светлыми бейсболками на головах?
      - Помню, не вопрос. Они сейчас «работают» под «королевских мушкетёров». Сотрудники частного охранного бюро, надо думать.
      - Полностью согласен с тобой, молодой коллега…. Но, ведь, там была и вторая приметная группа – более двадцати пяти подтянутых и низкорослых девиц…. Они-то куда подевались?
      - Никуда. В том плане, что так и шастают – и тут, и там. В образе классических ведьм. Вон, полюбуйся, - махнул рукой Макс. - Легки, что называется, на помине…