Арсений Тарковский

 Возвращена и восстановлена ранее удалённая   20-ая глава книги "Я помню".

 
Только когда поэту исполнилось 55 лет,  вышла первая его поэтическая книга. Прочла я его стихи я и поняла, что надо попытаться провести с ним встречу.

Жил он в это время в Доме творчества в Переделкино. Жил вдвоём с женой – Татьяной Алексеевной Озерской. Созвонившись, по их приглашению приехала я в Переделкино и весь день провела у них.

Был март месяц. Все ещё было покрыто снегом. Меня поили чаем, дружелюбно рассказывали о себе.
 Татьяна Алексеевна рассказывала, как переводила “Унесенные ветром” М. Митчелл, Арсений Александрович рассказывал о себе.

Писать, по его выражению, он начал “с горшка“. С 1933 года начал заниматься переводами (киргизская, туркменская, грузинская поэзия.) "Тяжкое бремя переводов" давало возможность А.Тарковскому жить. Его перевод поэмы Расула Рза о Сталине в 50-е годы ежегодно в течение ряда лет переиздавался. Это  обеспечивало возможность ухода поэта в "чистую лирику."

Жил А.Тарковский в Грозном. Приехав в Ленинград по издательским делам, заболел дифтерией. Оказался в одной больнице с Д. Шостаковичем, где они подружились.

 Среди его знакомых были Мария Петровых, М. Цветаева,с которой поэт познакомился в 1940 году, Д. Андреев, А. Ахматова.
В 1940 году был принят в Союз писателей, как мастер перевода.

В начале войны эвакуировал семью в Чистополь.Когда В 1941 году узнал о трагической гибели М.Цветаевой , отозвался на смерть поэта горестными стихами. Создал цикл стихов “Чистопольская тетрадь“.

Пытался попасть на фронт, написал 11 писем с просьбой об этом. Не проходил по здоровью. Но в 1942 году зачислен был в армейскую газету на должность писателя.

На передовую поэт ходил через день для сбора информации. Был награжден орденом Красной звезды.

13.12.1943 года Арсений Александрович был тяжело ранен в ногу разрывной пулей. Развилась газовая гангрена. В Москве профессор Вишневский ампутировал ему ногу.

Ещё в 1945 году А.Тарковский готовил к публикации книгу, но её остановили, так как в ней не было упомянуто имя Сталина.

Для поэта с ярко выраженной творческой индивидуальностью заниматься переводами было тяжким бременем. Обо всём этом я узнала в этот переделкинский день. Рассказывал он подробно, интересно. Напоследок, помню, он обратил моё внимание на свой перстень.

Светло–зелёный камень с изображением вогнутой скульптуры.

Решено было проводить вечер 23 апреля 1983 года. Для пригласительного билета я взяла его фотокарточку. На прощанье он подарил мне последний сборник стихов, подписав его.

В вечере должны были участвовать поэт Юрий Левитанский, чтец Рафаил Клейнер,
Музыканты Татьяна Галицкая и Марианна Савельева.

Начала я готовится к вечеру. Стала читать стихи. В какой–то момент решила, что строки одного стихотворения могут стать эпиграфом для творчества поэта. Дозвониться до А.Тарковского не могла,  прямого телефона не было, а билет надо было сдавать в печать. На свою ответственность я поместила эти строки на билет в эпиграф. (Строки были из его книги)

«Пускай меня согнёт работа,
Годами забот не будет счёта,
Но только бы в часы полёта,
Не тяжелеть, не тяжелеть.
И жить веками, жить веками,
Дышать ветрами, встретить пламя,
Гореть и крепнуть, и сгореть».

Когда билет был готов, позвонил мне Арсений Александрович. Я рассказала ему о своей самодеятельности.

Его возмущению не было предела. Он потребовал, чтоб на всех 800 билетах я допечатала: "Амо Сагинян."Так жить". Перевод А.Тарковского.Что и пришлось мне сделать. Один билет у меня сохранился. В книге я поместила его снимок.
Был и такой грех у меня.



На фотографии-
После вечера. В центре – А. Тарковский. Справа за ним М. Козаков и Ю. Левитанский
Фотография заменена.

Стихи А.Тарковского.

Слово

Слово только оболочка,
Плёнка, звук пустой, но в нём
Бьётся розовая точка,
Странным светится огнём,

Бьётся жилка, вьётся живчик,
А тебе и дела нет,
Что в сорочке твой счастливчик
Появляется на свет.

Власть от века есть у слова,
И уж если ты поэт
И когда пути другого
У тебя на свете нет,

Не описывай заране
Ни сражений, ни любви,
Опасайся предсказаний,
Смерти лучше не зови!

Слово только оболочка,
Плёнка жребиев людских,
На тебя любая строчка
Точит нож в стихах твоих.



К  СТИХАМ.

Стихи мои, птенцы, наследники,
Душеприказчики, истцы,
Молчальники и собеседники,
Смиренники и гордецы!

Я сам без роду и без племени
И чудом вырос из-под рук,
Едва меня лопата времени
Швырнула на гончарный круг.

Мне вытянули горло длинное,
И выкруглили душу мне,
И обозначили былинные
Цветы и листья на спине,

И я раздвинул жар берёзовый,
Как заповедал Даниил,
Благословил закат свой розовый
И как пророк заговорил.

Скупой, охряной, неприкаянной
Я долго был землёй, а вы
Упали мне на грудь нечаянно
Из клювов птиц, из глаз травы.





ЖИЗНЬ, ЖИЗНЬ, ЖИЗНЬ.
I

Предчувствиям не верю, и примет
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда
Я не бегу. На свете смерти нет:
Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идёт бессмертье косяком.

II

Живите в доме - и не рухнет дом.
Я вызову любое из столетий,
Войду в него и дом построю в нём.
Вот почему со мною ваши дети
И жёны ваши за одним столом, -
А стол один и прадеду и внуку:
Грядущее свершается сейчас,
И если я приподымаю руку,
Все пять лучей останутся у вас.
Я каждый день минувшего, как крепью,
Ключицами своими подпирал,
Измерил время землемерной цепью
И сквозь него прошёл, как сквозь Урал.

III

Я век себе по росту подбирал.
Мы шли на юг, держали пыль над степью;
Бурьян чадил; кузнечик баловал,
Подковы трогал усом, и пророчил,
И гибелью грозил мне, как монах.
Судьбу свою к седлу я приторочил;
Я и сейчас в грядущих временах,
Как мальчик, привстаю на стременах.

Мне моего бессмертия довольно,
Чтоб кровь моя из века в век текла.
За верный угол ровного тепла
Я жизнью заплатил бы своевольно,
Когда б её летучая игла
Меня, как нить, по свету не вела.



ПОЭТ.

Жил на свете рыцарь бедный...
А. С. Пушкин


Эту книгу мне когда-то
В коридоре Госиздата
Подарил один поэт;
Книга порвана, измята,
И в живых поэта нет.

Говорили, что в обличьи
У поэта нечто птичье
И египетское есть;
Было нищее величье
И задёрганная честь.

Как боялся он пространства
Коридоров! постоянства
Кредиторов! Он как дар
В диком приступе жеманства
Принимал свой гонорар.

Так елозит по экрану
С реверансами, как спьяну,
Старый клоун в котелке
И, как трезвый, прячет рану
Под жилеткой на пике.

Оперённый рифмой парной,
Кончен подвиг календарный, -
Добрый путь тебе, прощай!
Здравствуй, праздник гонорарный,
Чёрный белый каравай!

Гнутым словом забавлялся,
Птичьим клювом улыбался,
Встречных с лёту брал в зажим,
Одиночества боялся
И стихи читал чужим.

Так и надо жить поэту.
Я и сам сную по свету,
Одиночества боюсь,
В сотый раз за книгу эту
В одиночестве берусь.

Там в стихах пейзажей мало,
Только бестолочь вокзала
И театра кутерьма,
Только люди как попало,
Рынок, очередь, тюрьма.

Жизнь, должно быть, наболтала,
Наплела судьба сама.


Сборники поэта:

«Перед снегом» (1962)
«Земле — земное» (1966)
«Вестник» (1969)
«Волшебные горы» (1978)
«Зимний день» (1980)
«Избранное» (полное прижизненное собрание стихотворений и переводов) (1982)
«Стихи разных лет» (1983)
«От юности до старости» (1987)
«Быть самим собой» (1987)
«Благословенный свет» (1993)
Собрание сочинений в 3-х тт. (1991—1993)

Фильмы, в которых звучат стихи А. А. Тарковского

Зеркало — звучат стихи в исполнении автора.
Сталкер — стихотворение «Вот и лето прошло» читает А. Кайдановский
Ностальгия — стихотворение «Меркнет зрение — сила моя» читает О. Янковский
Посредине мира — звучат стихи в исполнении автора.
Малютка жизнь — автор с экрана читает свои стихи.

Музыка

Жанна Агузарова с группой «Браво» исполняла песню «Звездный каталог» на стихи А. Тарковского.
София Ротару — «Вот и лето прошло» на стихи А. Тарковского.
Елена Фролова написала много песен на стихи Арсения Тарковского
Рок-группа «Диалог» — «Пускай меня простит Винсент Ван-Гог» на стихи А. Тарковского.