Женское сердце

  Муж моей подруги – сын офицера. Их семья долгое время прожила в Белоруссии. Той самой Белоруссии, на территории которой находятся Брестская крепость и Хатынь, той Белоруссии, которая одна из первых на территории СССР подверглась нападению гитлеровских войск.  Каждая деревня, каждый лесок хранит в памяти то страшное время.

  Людмила Николаевна покупала детям молоко у одной и той же женщины. Кажется, она даже ходила к ней домой. Конечно, когда люди видятся часто, случаются разговоры, перетекающие на семью, детей. Так же случилось и у этих двух женщин.

  История пересказанная мне наверное что-то утратила за годы, истёрлись образы, потерялись некоторые детали. Но всё равно очень хочется поведать её, и поведать именно сегодня, в ночь на двадцать второе июня. Не беда, что год две тысячи четырнадцатый. Было бы жаль, если бы она пропала вовсе, ушла вместе с людьми в иной мир.

  Она жила с годовалой дочерью и мужем-офицером на  границе. Молодые, полные жизни люди. Смотрели кино, ходили на танцплощадку, она ждала его со службы с готовым ужином. Гуляли по выходным всей семьёй. А всё уже было решено где-то за них…

  Он погиб в первые  часы войны, не успев защитить своих девчонок. Она уже знала об этом, когда пешком, с дочкой на руках уходила в глубь Белоруссии, ошалевшая от горя и ужаса. Война двигалась за ними по пятам, наверное быстрее, чем могла идти молодая женщина с ребёнком на руках.

   Ребёнок просил пить, есть, хотел домой. Лето, жарко, дороги полны людей, телег, машин, сверху их обстреливают с самолётов, сгоняя с дорог в канавы и кусты. Где-то ей помогали куском хлеба, стаканом молока, она шла всё дальше и дальше. А фронт настигал, не позволяя остановиться и передохнуть. Наверное, тогда люди ещё не знали, что семьи красноармейцев отправлялись в лагеря или просто расстреливались фашистами. Просто гнал страх.

  Когда сил совсем уже не осталось, набрела она на хутор, попросила у хозяина накормить их. Мужик впустил женщину в дом, действительно хорошо накормил, дал одежду своей жены, оставил беглянок спать.

 А утром, наверное, тоже всё взвесив, предложил молодой вдове остаться у него, всё равно уйти она с ребёнком не сможет далеко. А у него хозяйство, четверо детей, а жена умерла. От безысходности она приняла это предложение. Наверное ,настолько выбилась из сил, а может быть не было никого родных, кто ждал бы её и принял у себя дома.

 Для того, чтобы остаться нужен был документ. Пришлось идти в сельсовет, регистрировать брак. Теперь и к фамилии не подкопаешься. Так они и стали жить при немцах. Как муж и жена. Как мать его четверым детям - мал-мала-меньше. Приноровилась к хозяйству. Немцы сильно их не беспокоили, наверное, хутор был в стороне от больших сёл и дорог. В общем, так и дотянули до возвращения родной Красной Армии. Хозяин ушёл добивать врага, она осталась при его детях, которые признали её своей матерью. Своя девочка тоже росла среди них, как среди родных братьев и сестёр.

 Отгремели бои, Гитлер покончил жизнь самоубийством, подписали капитуляцию. Отец семейства вернулся. Конечно, послевоенная жизнь в деревне была нелёгкой. От крепкого хозяйства почти ничего не осталось, нужно было думать, как жить дальше, как растить детей, чем их кормить.  Она уже привыкла, что у неё новый муж, эта семья стала их с дочкой семьёй. Приняли решение, что он уедет на заработки. Страна восстанавливалась, рабочие руки были нужны везде, особенно мужские, которых осталось не так много.

 Уехал. И очень быстро получилась у него новая, другая семья. Написал домой, чтобы не ждали. Ни его самого, ни денег.

 Женское сердце – орган непонятный. Она с настоящей материнской любовью вырастила всех детей. Конечно, им пришлось нелегко без мужика в разорённом белорусском колхозе. Но все её дети получили образование и вышли в люди.

 Когда стареющий отец неожиданно решил вернуться, именно его дети не позволили этого, сказав, что у них есть только мама.