По кому звонит колокол?

На мой звонок, дверь в квартиру открылась достаточно быстро. На пороге стояла Людмила.
-А, это ты, проходи. - Николай тебя с утра ждёт.
В прихожей я разделся и прошёл в комнату друга. Николай сидел в кресле с наполовину наполненным стаканом водки в руках. Друг смотрел на меня замутнённым алкоголем, тяжёлым взглядом. В непроветренной комнате пахло перегаром. На рабочем столе моего закадычного друга стояло несколько пустых водочных и пивных бутылок. Спортивные штаны, надетые на нём, шлёпанцы на босу ногу, замасленная майка фиолетового цвета и трёхдневная щетина дополняли невесёлую картину.
-Маленький запой, - пронеслось в голове.
-А я вот уже три дня квашу,- подтвердил Николай мои подозрения. – Спасибо, Сань, что зашёл, -попытался он встать мне на встречу.
-Привет, привет, - пожал я его руку. - У тебя что-то приключилось?
-Ага, - кивнул он. -Ты вот что,- присаживайся-ка в кресло напротив меня. А между нами вкати вот этот журнальный столик,- указал он на небольшой стол в углу комнаты . - Мы на него закуски ставить будем.
-Люд!- прокричал он хриплым голосом. - Принеси нам с Шуриком из холодильника чего ни будь, -Водка у меня вот тут припрятана,- достал он непочатую бутылку «Столичной» откуда-то из за кресла, на котором сидел. -Это я от Людки припрятал, пояснил он.- Она что-то последнее время дуется на меня.
-Коль, - а, может мы с тобой просто поговорим, без выпивки?- предложил я.
Тут Николай залпом выпил содержимое своего стакана, который до сих пор держал в руках.
-Да вы что, сговорились что ли? - выдавил он из себя.- Ты вот, Саш, мне друг, или как? - насупился Николай.
-Друг, друг, -поспешил успокоить его я.
-Ну, а, если друг, - слегка подобрел Колька, то, посидишь тут с о мной, выпьешь, как в старые добрые времена. -Поверь, мне так легче будет тебе хоть что-нибудь объяснить. -Без бутылки-то тут и не разберёшься.
-А, как же работа? - начал было я.
-Не боись, - ухмыльнулся Николай.- Работа, как говорится, не волк… - Да, отпуск я недельный взял за свой счёт, вот и весь секрет.
Тут в комнату вошла Людмила с подносом в руках. Поднос она поставила на тот самый столик, который к её появлению я уже поставил между нашими с Колькой креслами. На подносе оказалась тарелка с порезанной ломтиками колбасой и сыром. Рядом на подносе находились рюмки, стаканы и вилки. Вот вам запить,- кивнула она на пластиковую бутыль колы. Затем, вздохнув, обратилась к мужу: Коль, ты бы уж завязывал с пьянкой, посмотри на себя. Всё лицо опухло, как у алкаша.
-Ладно, Люд, спасибо, - кивнул Колька. Ты, это.., пока не мешай нам, поговорить нужно.
Когда Людмила вышла из комнаты, Николай разлил в наши стаканы грамм по сто водки. Выпили, закусили. Николай, игнорируя рюмки, тут же налил в стаканы по второй. Неожиданно глаза Николая увлажнились.
-Слушай, Саш,- начал он,- ты только серьёзно отнесись к тому, что я тебе сейчас расскажу. Не посчитай не за белую горячку, не за умопомешательство, договорились?
-Договорились,- подцепил я вилкой ломтик огурца.
-Всё это очень серьёзно, может даже серьёзней, чем я сам предполагаю.- Пред-по-ла-га-ю далось ему с трудом. Язык его уже заметно заплетался.
-Ладно, не тяни резину.- Выкладывай, зачем позвал, - достаточно серьёзно произнёс я.
-Да уж, тут не до шуток, - звякнул вилкой о тарелку мой товарищ. – Не до шуток тут..
-Ну,- поторопил я его.
-Ты знаешь, Сашка, по-моему, я скоро умру, - изрёк Николай, снова разливая водку по стаканам.
-Нет, я так не играю, - попытался я изобразить из себя доброго Карлсона.
-Постой, Саш,- давай так договоримся, я буду говорить, а ты будешь слушать. - Выговориться мне надо, пояснил Николай.
Я кивнул. Выпили.
-Ты же знаешь, Саш, - начал Николай свою исповедь.- Я хирург. Причём очень неплохой хирург. – Возможно даже в чём-то талантливый. Меня уважают коллеги, любят пациенты, я читаю лекции в университете…
-И??
-И…Выпиваю я, Саш, сам знаешь, что называется, редко, да метко. – Змей этот проклятый, -постучал он вилкой по бутылке. -Лучше бы, конечно, совсем не пить, но совсем не пить у меня пока не получается. Праздники там разные, стресс, усталость снять опять же.
-?
-И вот однажды, а, более точно, три месяца назад, я проводил операцию… Тут Николай вытер со лба крупные капли пота. Далее он выпалил на одном дыхании: Операция пацану, двенадцати лет, пришлось неожиданно подменить коллегу. Я был с глубокого похмелья, эх, мне бы отказаться…да операция-то предстояла по сути пустяшная. Мне бы отказаться, а я…Эх, я же даже не похмелялся, хотя может быть лучше бы…М..да.
-И ты всё - таки решился?- неодобрительно посмотрел я на него.
-И всё-таки я решился,- мотнул головой Колька.- Сначала шло всё хорошо. Продолжил мой товарищ. Но, в конце операции, которая и длилась - то всего час с небольшим, меня слегка качнуло, скальпель скользнул по артерии…Пауза. Тишина.
-Спасти парнишку не удалось,- прикусил губу Николай.
-Да, история,- вздохнул я.
-Нет, это ещё не вся история,- неожиданно продолжил Николай.- Мать мальчишки не пережила, наложила на себя руки, а я вот… Опять пауза.
-И теперь тебя уволили?- решился я.- Уволили, и, прокуратура там, наверное?
-Уволили?!- зло рассмеялся мне в лицо Николай.- А с чего? Пьяным я тогда не был. К тому же запах перегара изо рта я тогда нейтрализовал. Прикинь, даже никакой особой выволочки от начальства по большому счёту не было. Всё искренне списали на несчастный случай. Даже мои коллеги профессионалы списали происшедшее на моё переутомление (оперировал-то я тогда на самом деле много). Определённое служебное расследование, конечно провели, но…- Но,- покивал он снова головой. Вот я здесь с тобой сижу, а, пацан с его матерью… Ух!
-Ладно, Коль,- тут уже я разлил водку по стаканам. - Молодец что всё мне рассказал, может тебе теперь немного легче станет.
-Да совесть меня мучает, душа болит,- Николай тяжело вздохнул. - Я ведь, Сань, кроме тебя никому ничего не рассказал, даже Людке. Испугался я, понимаешь? Испугался. Должность, карьера, неплохая зарплата, перспектива, семья опять же. Не смог я, Саш. Хотел, а не смог.- Ну, давай, накатим пока ещё по одной, - поднял он свой стакан. –Я, вот, к главному никак перейти не могу.
-К главному?
-Да, да.- Сейчас я соберусь с мыслями. Выпили. Закусили.
-Ты веришь в мистику, Саш?- Как-то вдруг собравшись, нахохлившись, обратился ко мне Николай.
-Да ну, какая мистика, - отмахнулся я.- А в чём дело?
-А дело в том,- Николай поближе ко мне пододвинул своё кресло. Голос его зазвучал приглушеннее.- Дело в том, что мне стали снится сны.
-Сны, ну и что?- не понял я.
-Подожди, не перебивай,- сглотнул Николай.- Сны-то мне, конечно, и раньше снились. Причём на сколько себя помню всегда яркие, цветные.
-И что же?
-И вот после того случая, о котором я тебе рассказал, мне стали снится сны необычайно яркие. - Настолько яркие, как будто бы и не сны это вовсе, а самая настоящая реальность.
-То есть…
-То есть не только все образы-картинки яркие и в цвете, не только все звуки предельно чёткие, но и все остальные органы чувств, что в обычных снах бывают почти не задействованы…
-Ты имеешь ввиду обоняние, осязание? – начал перечислять я.
-Да, да, - поёрзал на кресле мой друг.- Представляешь, всё абсолютно так же чётко и реально как в жизни. Ощущение прикосновения к предметам, горечь во рту, запахи.
-И что же тут мистического?- не выдержал я.- Мне вот сны почти никогда не снятся. А тебе, получается снятся в 3Д, и ты ещё этим не доволен.
-Подожди, - решил меня поправить Николай. – Ты пойми, не в 3 «Д», а гораздо ярче. С эффектом, можно сказать, присутствия, с участием абсолютно всех органов чувств, абсолютно как в жизни. Тут он почему-то прикусил губу и замолчал. В комнате повисла нелепая тишина.
-Что замолчал?- захмелевшим голосом неожиданно для себя, выразил я живой интерес к истории друга.- Слушай, а ведь видеть такие сны - это просто класс!
-Да уж, класс,- ухмыльнулся Николай.- Сначала и на самом деле захватило, увлекло. Представляешь, снится мне, будто я иду по незнакомому городу. Лето. Город наполнен ароматам цветов, а они какие-то в этом городе необычные, огромные, красивущие. Стрёкот жучков в траве. Солнце припекает. Рассматриваю дома, а они тоже необычной формы, словом ни как у нас. Всё чётко, как в жизни. Жарко, пот со лба градом льёт. Подхожу к ларьку, а мне, представляешь, бесплатно дают бутылку ледяной воды, тоже с абсолютно незнакомым вкусом. Здесь Николай даже зажмурился, вспоминая свой сон.
-Слушай, а может в этом городе и женщины красивые есть? - подмигнул я товарищу.- А что, с полным-то ощущением присутствия, познакомился бы с какой красавицей.
-Ты вот всё шутишь,- нервно перебил меня Николай, а мне, представь себе, не до шуток.
-А что так?- не понял я.
-Хорошо,- насупился Николай. - Вот смотри сюда, показал он мне запястье правой руки.
На руке проступало ярко красное пятно.
-На что похоже?- прищурился Николай.
-Коль, я же не врач, так сразу не определю,- смутился я. А что, это так важно?
-Важно. Ну, на что похоже?- не унимался мой друг.
-На ожёг по-моему, - признался я.
-Ответ верный,- недобро ухмыльнулся Николай.- А вот это на что похоже?- показал он мне левое плечо. На плече Николая тёмно фиолетовым пятном обозначился большой синяк.
-Ну, это-то синяк, тебе любой скажет,- начал было я…
-А вот тут, за правым ухом,- желваки Николая ходили ходуном, выдавая степень его нервного напряжения.
-Я специально привстал со своего места, чтобы получше рассмотреть Колькино ухо.
-Тут у тебя, Коль, ярко розовая полоса,- резюмировал я. Оцарапался что ли?
-Оцарапался, ха-ха, Николай дрожащей рукой разлил в стаканы остатки водки.
Выпили.
-А что, всё это имеет какое-то отношение к твоим необычным снам?- собрался я, наконец с духом.
-Самое непосредственное, - насупился Николай.- Представляешь, в течении целого месяца эти сны мне снились каждый день.
-Причём всегда именно этот город,- продолжил Николай.- И находился я в нём каждый раз достаточно долго, словно бы целый день.
-Ну, и?- по настоящему заинтересовался я.
-Буквально десять дней назад я повстречался там нос к носу с матерью того самого мальчика, которого я… Николай выглядел растерянным.
-Она ведь по твоим словам не пережила смерти сына и совершила акт суицида,- напомнил я.
-Да, именно всё так и было,- признался Николай.- Он у неё единственный был, любимый. Она в больницу тогда приходила, с зав отделением разговаривала, а я побоялся подойти к ней повиниться, но её хорошо запомнил.
-И что же дальше? - волнение друга постепенно передавалось мне.
-Я не буду вдаваться во все подробности - кашлянул в кулак мой собеседник. Признаюсь только, что эта встреча была для меня полной неожиданностью. Перепугался я сильно, даже холодный пот прошиб. В общем сказала она мне, что знает теперь всю правду о причине гибели её сына, а теперь, к тому же из-за её самоубийства вообще рискует его никогда больше не увидеть и прощать меня не собирается. Сказала и вот… - показал она мне запястье своей правой руки.
-?
-Ты правильно, Саш, заметил, что это на ожёг похоже,- ухмыльнулся Николай. - Это и есть ожёг. Это она мне руку своей сигаретой прижгла. Курила-то она ещё тогда, в больнице. Я точно запомнил. - Я, говорит, всё равно тебя здесь достану, ответишь мне за сына!
Проснулся я от страшной боли. Через минуту на руке большущий волдырь от ожога всплыл. Я его обработал сразу. Но, сам видишь, след до сих пор остался.
-Это что же получается,- с недоверием посмотрел я на друга, - если что-то серьёзное происходит в твоём сне, то это может отразится и здесь, наяву?!
-В том-то и вся штука, Саш,- сжал кулак правой руки Николай.- Я сначала подумал, что это я о батарею во сне руку обжёг..
-А может и на самом деле так, а?- с надеждой спросил я у него.
-Угу, как бы не так, - ухмыльнулся Николай.- Мы с Людкой уже две недели как в небольших контрах. Спим в разных комнатах. Я сплю в этой комнате на этом самом диване, - махнул он рукой в сторону старого дивана. Вот и прикинь,- продолжил Николай. Где батарея, а где диван.
-Мда….-выдавил я из себя.
-И когда до меня дошло, то, что со мной и на самом деле происходит что-то из ряда вон выходящее, тогда я перепугался по-настоящему. Николай нервно смахнул со лба снова выступивший пот.- Представляешь, я стал пытаться силой воли перед сном приказывать себе, чтобы мне снилось что- ни будь другое. Море, заграницы там разные, успокаивал себя всячески.
-И?
-И ни чего не помогло, - поморщился Николай. - Как ночь, так вновь этот сон, этот странный город с улицами зигзагами, с висящими в воздухе фонарями, с сигарообразными по форме машинами.
- Ни чего себе,- подался я вперёд, - ты же ничего мне об этом не говорил.
-Не говорил, потому что это далеко не самое главное, насупился Николай.
-А что главное?
- А главное то, что я тебе сейчас показал.
-?
- Причём кроме этого ожога,- потрогал он своё запястье, ты же видел и ещё кое-что на моём теле, -глаза Николая заметно погрустнели.- Я же тебя показывал синяк и царапину за ухом.- Это всё она, обезумевшая от горя женщина. Ничего слушать не желает, убить меня хочет.
-Да ты что?- Проявил я искреннее участие.
-А ты думаешь, откуда у меня все эти ожоги, синяки, да царапины? -Это всё она, зараза, -Николай тяжело задышал. Подкараулила меня и бросила прямо в голову обломок кирпича, в висок, по-моему, целилась. Я как-то чудом плечом тогда прикрылся. Оттуда и синяк нарисовался.
-А алая полоса за ухом?
-А это ещё хуже, - хмыкнул носом Николай.- Это она меня какой-то острой железякой по шее полоснула, чудом увернулся. Крови было, кстати сказать, много до сих пор саднит.
-Крови во сне, или здесь?- на всякий случай решил уточнить я.
- Там, дружище, а здесь только царапина эта. Никому ничего не докажешь, так-то, -вздохнул Николай.
-Слушай, а Людмиле ты об этом рассказывал? - попытался я хоть чем-то помочь другу.
-Да рассказывал я, - тяжело вздохнул Николай. -И болячки свои показывал.- Правда, о первопричине всего этого я ей до сих пор не признался.
-И что?
-А она говорит, мол, пить меньше надо, ходишь, спотыкаешься, наверное, пьяным по квартире, с дивана падаешь.
-Не поверила, значит?
-Неа .
-А ты?
-А я уж и пытался быть предельно осторожным во сне и, наоборот, напивался до… Думал, что в таком состоянии мне вообще ни какие сны снится не будут.
-?
-Бесполезно.- Снова этот город, снова она с безумными глазами, выскакивающая неожиданно откуда-нибудь, из-за угла.
-А что, в этом городе за тебя никто заступиться не может?- высказал я живой интерес.
-Скорее не хотят. Делают вид, что ничего, из ряда вон выходящего не происходит. Хотя, - почесал затылок Николай, словно что-то припоминая, - был там один старичок старенький, тоже очень странный такой. Подошёл ко мне и, молча, протянул конверт и ещё почтовую марку к нему отдельно. Марка такая знаешь ли маленькая, жёлтенькая, с синими снежинками на ней. Отдал мне и ушёл, ни слова не сказав.
-И что?
-А на конверте, знаешь, что было напечатано в том месте где написано «Кому»?
-??
-А там было написано «Господу Богу, лично».
-И?
-Выронил я тот конверт и марку от неожиданности в тот момент, когда на меня в очередной раз покушалась эта безумная мамаша. Три дня это назад было.
-Так,- потёр я свой нос.- По-моему тебе в церковь сходить надо. Душу свою облегчить, свечи поставить, с батюшкой побеседовать, исповедоваться. Этот дедулька с конвертом, как мне кажется, на это и намекал.
-Да я и сам так подумал, Саш,- облизал пересохшие от волнения губы Николай. Вот завтра похмелюсь, выйду из этого состояния, а послезавтра, сделаю, пожалуй, как ты говоришь.
Должно ведь помочь, а, Саш?- в глазах Николая застыла мольба.
-Конечно, должно, Коль,- успокоил я друга.- Хуже, по-моему, точно не будет.
Так и решили. Пожали на прощание друг другу руки, обнялись и я ушёл, пообещав, что обязательно в ближайшее время позвоню ему.
Получилось же всё не так, как мы тогда предполагали. Буквально на следующий день после нашего разговора мне позвонила зарёванная Людмила и сообщила, что Николай умер. Умер прямо во сне. Острая сердечная недостаточность. Потом уже, после похорон мне рассказали о вещах, которым тогда никто не предал значения. По словам Людмилы, мёртвым Никлая в восемь часов утра обнаружила она. Он лежал на диване лицом вверх с широко открытыми глазами.
На шее Николая Людмила заметила очень тонкую, едва различимую тонкую розовую полоску от уха и до уха. Она подумала, что муж поцарапал во сне сам себя, кода сердце прихватило.
И ещё одна странность. В кулаке у Николая была зажата маленькая почтовая марка жёлтого цвета с голубыми снежинками по краям. Все знали, что Николай никогда не был филателистом, только кто из нас в такой момент, предаст значение какой-то почтовой марке.