Причины упадка советской экономики

   
 
    Представим себе на минуту такое событие:  президент Франции вдруг издает указ о возврате страны к феодализму, упразднении парламента, восстановлении власти короля, передаче земель в собственность феодалов и установлении крепостничества. Это все равно, что заставить земной шар вращаться в обратную сторону Исторический процесс смены формаций не имеет обратного хода, не может пойти вспять. А вот бывшие  советские социалистические республики дружно вернулись к капитализму   со всеми его качествами и ничего, никаких коллизий не произошло.
       
    Существовавший в СССР общественный строй никак нельзя назвать социализмом в том смысле, что такое понятие должно  характеризовать новую историческую формацию, новый способ общественного  производства, который должен прийти на смену     капитализму.  Как свидетельствует  история, новый, более прогрессивный способ общественного производства зарождается, живет и  развивается в недрах старого строя и после того, как он достигает значительных масштабов, начинает занимать доминирующее положение в экономической жизни общества,  происходит революционный переход к новой   общественной формации.
   
    В преддверии Октябрьской революции в полуфеодальной царской России и в помине не было даже зародыша каких-то новых производственных отношений. В этой стране и капитализм только начинал свое развитие. Мотивами участия народных масс в гражданской войне на    стороне большевиков было бедственное положение рабочего класса  и беднейшего крестьянства, осложненное первой мировой войной и немощью царского режима. Октябрьская революция никоим образом не венчала собой победу над капитализмом нового общественного строя. Такое несоответствие революции в России логике марксистского учения советские идеологи объясняли просто – якобы, это есть особенность социалистической революции.
      
    Общественное устройство в СССР более верно определить как «советский режим»,   характерной особенностью которого была тотальная собственность государства на средства производства и авторитарная власть единственной в стране партии
.    
    К тому времени, когда свершилась Октябрьская революция, промышленный капитализм имел за плечами 150 лет своего  развития, За долгий период в этой формации из практики производственных отношений родились определенные правила, законы, следуя которым общество достигло выдающихся результатов в развитии производительных сил. Советская власть, устранив капитализм как форму собственности, взяла на     вооружение почти весь его инструментарий, касающийся управления общественным производством, в   том числе понятия финансов, прибыли, капиталовложений, бюджета, национального дохода, и других экономических инструментов
   
    Вместе с тем, советское государство не восприняло один из важнейших элементов общественно-экономической системы - рынок и рыночные отношения. Можно понять советское руководство тех времен. Рынок образуют обособленные независимые предприятия, цены на товары формируются под воздействием спроса и предложения стихийно, здесь имеет место спекуляции, сговоры, криминал. Рынок является тем полем, где зарождаются  серьезные  кризисы в капиталистическом мире. Зачем все это надо было советской стране, где образовалась всеобщая государственная собственность. Власть поступила просто - рынок оставила за бортом, а его регулирующее воздействие на экономику заменила государственным планированием, или, как сейчас говорят, перешла на ручное управление экономикой. Другими словами, вместе с мутной водой выплеснула и ребенка.
         
    Как следствие, в советском обществе перестали действовать и законы рынка, включая закон стоимости, закон конкуренции, закон спроса и предложения, закон перелива капитала, а также нормы и правила, определяющие высокую ответственность за выполнение  договорных обязательств и качество работы. Советская власть проигнорировала экономические законы. Это есть изначальная причина постепенного нарастания слабостей советской системы. Из экономического организма вырезали “гены”, отвечающие за эффективность общественного производства. Чем дальше страна продвигалась по дороге жизни, тем больше она отставала от Запада.
       
    Рыночный механизм не есть изобретение и исключительная принадлежность капитализма. Последний лишь использовал его в интересах капитала и к тому же коренным образом усовершенствовал. В условиях рынка любой производитель, намечая выпуск продукции, должен исходить, прежде всего, из возможной цены реализации своего товара и лишь затем планировать свои затраты, чтобы уложиться в цену и получить прибыль. Такая зависимость означает, что всякий производитель находится перед лицом общественного признания (или непризнания) своего производства, а рынок выступает в роли общественного контролера целесообразности и эффективности произведенных затрат. Рынок сигнализирует о состоянии спроса на различные товары и тем самым дает ориентиры о направлении инвестиций в те или иные отрасли.
      
    Поскольку рыночные отношения существовали и развивались во всех формациях, то правомерно утверждать, что они имеют общечеловеческое непреходящее значение. Рыночные отношения сродни закону природы для человеческого общества.
         
    Цены. Советская власть, отказавшись от рынка, потеряла     единственно верный критерий  формирования  цен на товары и вместе с этим лишилась отправной точки, центрального пункта, по отношению к которому определяются все другие показатели производственной деятельности и экономики в целом. Если артиллерия – бог воины, то цена – это бог экономики, это внешний фактор по отношению к каждому конкретному производителю, совершенно независимый от его производственных условий.
      
    А.Смит, отец экономической науки, в своей знаменитой книге «Богатство народов» (1776)  оставил будущим поколениям вопрос: «Что есть цена?» Чтобы получить ответ на него понадобилось более ста лет. Разрешить загадку пыталась теория трудовой стоимости Д. Риккардо. Однако теория рассматривала предложение, оставляя в стороне спрос. В результате она стала классической теорией издержек, но не теорией цены. Для того чтобы превратиться в теорию цены, ей не хватало  важного элемента – спроса. Загадка А. Смита была разгадана лишь в 1890 году английским экономистом А. Маршаллом, который в своей книге «Принципы экономической теории» показал в виде диаграммы  «рождение» цены с учетом спроса и предложения.
             
    В советской системе  цены стали утверждаться государством - Госкомитетом цен, министерствами, ведомствами, то есть чиновниками. А это, как говорят одесситы, две большие разницы.     При капитализме, как выше отмечено, цена задана рынком. Чем меньше затрат на производство продукта, тем выше у производителя прибыль. В нашей стране все делалось ровно наоборот, цена определялась на основе затрат, к которым добавлялась прибыль, как некоторый    нормативный процент. До 1965 года это был норматив от себестоимости, с 1965 года –  от  стоимости производственных фондов, сначала 12, а затем 15 процентов. Спрос и предложение на назначение цены практически не влияли.

    Подобный метод определения цен так и назывался – затратный. Чем выше издержки, тем выше прибыль. Невероятно, это за пределами здравого смысла. Но вместе с тем  понятно,   почему так происходило. При отсутствии рынка другого подхода к определению цены товара, кроме ориентира на затраты, просто не существует.
       
    Предприятия, руководствуясь этим ущербным подходом в ценообразовании, при постановке на производство новых  изделий завышали уровень затрат, получая при этом завышенные цену и прибыль. Проверить досконально достоверность информации о затратах на сотнях предприятий было практически невозможно и, главное, реального интереса к этому не было ни у кого, ни у министерства, ни у местных советских и партийных органов. Наоборот, всех устраивало, когда таким образом  обеспечивались запланированные темпы роста производства и прибыли.

    Но даже если бы предприятие  умышленно не завышало уровень себестоимости нового вида продукции, а показало его реальную величину, остается неизвестным, какую цену он получил бы на рынке, насколько его потребительная стоимость, полезность, отвечала бы назначенной цене.
      
    В условиях жесткой плановой системы конкуренция среди производителей была исключена. Внешний рынок был недоступен. Такие ошибочные решения в управлении народным хозяйством  подрывали здоровье экономики, шаг за шагом вели к снижению эффективности производства, росту затрат, цен и стоимости жизни.

                Среднегодовые темпы роста национального
                дохода СССР,  в процентах.

                Девятая пятилетка     1971-1975    5,7
                Десятая               1976-1980    4,4
                Одиннадцатая          1981-1985    3,1
                Двенадцатая           1986-1990    1,7

    Научно-технический прогресс.   В СССР был сформирован мощный научно-технический потенциал. В конце 80-х годов в сфере науки работали 4,4 млн. человек включая 542 тыс. докторов и кандидатов наук. Советская наука внесла в мировую сокровищницу более 300 научных открытий ранее не известных человечеству фундаментальных закономерностей природы. Ежегодно регистрировалось 80—85 тыс. изобретений. Примерно 75% затрат на науку направлялись на военные цели.

    Результаты научных разработок  мирового уровня были получены на тех направлениях, которые представляли важнейший интерес для государства.  Это, прежде всего, создание новых средств вооружений, освоение космоса, судо- и ракетостроение, ядерная энергетика. Правительство финансировало все эти работы и обеспечило их организацию.

    Но экономика страны не может получить динамичное развитие на основе отдельных даже выдающихся решений. Научно-технический прогресс может оказать  существенное  влияние на экономику лишь  при условии, когда он рождается и реализуется одновременно на тысячах предприятий, на всем пространстве производственной деятельности общества. К сожалению,  таких условий советская директивная плановая система не создала.      
      
    Страна постепенно отставала от западных соседей,  и стала накапливаться общая техническая отсталость. Невозможно одной стране, даже такой великой как Советский Союз, успешно конкурировать со всем остальным миром. Средние сроки полного обновления парка машин и оборудования составляли в СССР 20-30 лет, тогда как в западных странах  6-8 лет. Продолжительность цикла «наука—производство» в нашей стране составляла в 70-х годах 17 лет, в США  7 лет.  Фактические сроки освоения новой техники в производстве составляли в СССР 6—8 лет, в США - 2 года. 
      
    Продукция советского машиностроения была абсолютно неконкурентоспособной на рынках западных стран. Технические средства транспорта уступали западным аналогам по расходу горючего, смазочных материалов, ресурсу двигателя, надежности и долговечности в работе. Глубина переработки нефти была на треть ниже, чем в США и Европе. Страна безнадежно отстала в области микроэлектроники, вычислительной техники, фармакологии, генетики растений и животных.
               
    В современной науке выделяется научное направление, изучающее законы самоорганизации систем различной природы, в том числе и общества. К слову, сама жизнь на земле возникла в результате самоорганизации материи. Применительно к предприятиям понятие самоорганизации можно определить как  самостоятельное, не требующее внешних организующих воздействий,  совершенствование своего производства.

    В рыночной экономике фирмы, используя собственную прибыль, кредиты банков, акционерный капитал, самостоятельно решают задачи развития, руководствуясь интересами повышения эффективности производства.  Никаких   решений государственных органов не требуется. В этих условиях происходил  перелив капитала в наиболее эффективные виды производства, обеспечивалась сбалансированность спроса и предложения товаров, самонастройка экономических связей
       
    Советские предприятия, в противоположность своим аналогам в рыночной экономике, такой возможности не имели. Для осуществления серьезных мер по переводу предприятий на более высокий уровень  производства необходимы финансовые средства, нужен капитал. Из прибыли государство оставляло предприятию только то, что считало самым необходимым - пополнение оборотных средств, возврат банковских  кредитов, образование фондов экономического стимулирования. Остальная прибыль изымалась в бюджет. Если государство признавало необходимым осуществить модернизацию производства, на каком либо предприятии, освоить выпуск новой продукции,  оно выделяло из бюджета централизованные капитальные вложения.
       
    Без решения правительства  предприятия не могли решать такие задачи. Сразу возникнут проблемы со смежниками, у которых оно попросит поставить новые комплектующие или материалы с иными свойствами. Ничего этого оно не получит, если их производство не было предусмотрено в государственном плане, опять же, если не было санкционировано государством. Вместе с тем правительство было не  в состоянии принимать решения по тысячам вопросов, возникающих в процессе совершенствования производства в стране, а предприятия не имели возможности решать серьезные задачи самостоятельно, и круг замкнулся.  Отсталость в темпах научно-технического прогресса  стала причиной экстенсивного развития экономики страны, низкой эффективности фонда накопления в народном хозяйстве.

   Сроки окупаемости накопления в СССР и некоторых странах в 1986 – 1990                ,         годах, в пятилетке,предшествующей распаду страны.

   Страна  Среднегодовая   Среднегодовые   Сроки окупаемости
                доля накопления темпы прироста  накопления, годы.
                в ВВП % *          ВВП % *
 
   Испания          22,3             4,4              5,0
   Германия         19,9             3,5       5,7
   США             18,7      3,2       5,8
   Великобритания   20,0      3,3       6,1
   Италия     20,5      3,1       6,6 
   СССР             24,0      1,7      14,0

   *Для СССР - национальный доход.
         
    Эффективность накопления в СССР была в 2,4 раза ниже, чем в среднем в западных  странах. Чтобы получить в СССР один  процент прироста национального дохода, необходимо было из дохода в предыдущем периоде изъять 14 процентов, а в США 5,8 процента. Расплатой за такое положение был урезанный фонд потребления населения.   Доля личных доходов населения СССР в национальном доходе страны в 1985 году составляла 37 процентов. В западных странах 55-60 процентов ВВП.
       
    Сельское хозяйство и продовольственная проблема. Советский Союз располагал площадями пахотных земель, которые в расчете на душу населения в четыре раза превышали те, что имелись в развитых странах Европы (0,82 га и 0,21 га). В  стране находилось  более 40 процентов мировых площадей плодородного чернозема.

    Однако за послевоенный период вплоть до развала страны государство так и не смогло обеспечить производство основных видов продовольствия в объемах достаточных для  нормальных потребностей населения. В настоящее время потребление мяса в США составляет порядка 110 кг, в европейских странах — в среднем 80 кг. Это без учета сала и субпродуктов.  В СССР в 70-х годах  без сала и субпродуктов среднее потребление оставило порядка 45 кг на душу  а в малых городах и того меньше.

    Население ближайших к Москве городов в массовом порядке выезжало на поездах в Москву для закупки мясопродуктов, такие поезда называли «колбасными». В ряде регионов страны в 70-х годах стала вводиться  карточная система распределения продовольственных товаров.
    
    Урожайность пшеницы к 1980 г. достигла в СССР 15 центнеров с гектара,   в странах Европейского Союза 50-60ц.  В Финляндии, в худших природных условиях, урожайность этой культуры составляла 30-34 центнера.  Советский Союз был вынужден ввозить из-за рубежа недостающее количество продовольствия, главным образом зерна. Его массовая закупка, началась в   1963 году в размере 3,1 млн. т и продолжалась с нарастающими объемами вплоть до развала СССР. В 1989 году было импортировано уже 37 млн. тонн. В период 1986-1990 годы импорт зерна составлял 17,9 процента  от его производства.. За четверть века на эти цели было израсходовано из бюджета  более 60 млрд. долларов, полученных за счет продажи нефти и золота.
   
    И в те времена  звучал и сейчас возникает вопрос: почему не использовали  эти финансовые возможности  для развития сельского хозяйства в своей стране, чтобы  избавиться от  импортной зависимости. Например, расширить производство минеральных удобрений, которые имели решающее значение для увеличения урожайности зерновых. В 1980 году в СССР было использовано   на гектар пашни 84 кг таких удобрений, в европейских странах  300 - 500 килограммов.. Производство удобрений росло, но чтобы увеличить его в 4-5 раз ни времени, ни средств советскому государству не хватило.
   
    Когда советская власть проводила в начале 30-х годов коллективизацию, применяя  силовые методы, то, наверно, лучшего выхода не было. Было бы бессмысленно оставлять 20 млн. крестьянских  хозяйств  с единоличным пользованием землей.     Преимущества крупных хозяйств перед мелкими земледельцами хорошо известны. Но на протяжении долгих послевоенных лет начали проявляться слабости колхозной системы,  она оказалась малоэффективной, и не по своей вине.
      
    Было объявлено,  что колхоз основан на кооперативной собственности на землю и другие средства производства. По существу, кооперативная собственность - это частная собственность. Уже сама эта основа предполагает, что колхоз должен иметь право хозяйствовать на своей земле самостоятельно,  реализовать свою продукцию в свободной продаже, руководствуясь своими интересами.     Но для такой свободы  нужен рынок сельхозпродукции, и все  потребители, включая государство, должны приобретать ее по рыночным ценам. 

    Советская власть, отвергнув рынок,  оставила колхозам только название, и превратило их в государственную собственность, причем в худшем ее исполнении. В центре всей проблематики села находилась все та же злополучная цена    на  продукцию колхозов. Если для госпредприятий цена на выпускаемую продукцию предполагала возмещение затрат и получение нормативной прибыли, то для колхозов цена устанавливалась произвольно, как некая средняя величина по региону, а ответственность за прибыль ложилась на сами хозяйства.
      
    Государственные цены не обеспечивали возможность устойчивого расширенного воспроизводства сельскохозяйственной продукции, во многих случаях колхозы оказывались просто банкротами. В 1980 году, далеко не худшем для сельского хозяйства, из 25,9 тыс. колхозов прибыльных было 12,6 тыс., убыточных 13,7 тысяч, то есть более половины всех хозяйств.  Особенно тяжелое положение сложилось в Нечерноземье – на огромной территории России охватывающей 29 областей и автономных республик. 

    Продукция, проданная государству колхозниками Нечерноземья в 1980 году, после всех реформ, не покрывала затрат на ее производство. По молоку убытки составляли 9 %, по крупному рогатому скоту  13 %, в свиноводстве 20 %, в птицеводстве 14 % .
      
    Принуждение хозяйств к продаже продукции ниже себестоимости с полным основанием можно назвать эксплуатацией крестьянского труда. Какую эффективность можно ожидать при таком экономическом положении? Для развития производства нужно было строить хранилища,  приобретать технику, материалы, удобрения, семена, строить внутрихозяйственные дороги, современные помещения для содержания скота, улучшать условия жизни людей на селе. По отзывам руководителей хозяйств, для успешного ведения производства на земле недостаточно иметь просто рентабельность, она   должна быть не ниже 40 процентов.
      
    Колхозы находились под двойным прессом. С одной стороны постоянно дорожали технические средства, используемые в сельскохозяйственном производстве, а также материалы, запчасти, удобрения. Росла себестоимость продукции. С другой - власть  совсем не спешила повышать закупочные цены вслед за ростом себестоимости. Государству из политических соображений нужно было дешевое продовольствие по стабильным ценам для снабжения городов и содержания армии. Сельское хозяйство превратилось в хроническую болезнь советской экономики. Если задаться вопросом, что же подвигло людей в высших эшелонах власти к отказу от советского социализма, то среди причин едва ли не первое место занимает нерешенная проблема обеспечения населения продовольствием.
      
    Военно-промышленный комплекс. Гонка вооружений тяжелым бременем лежала на экономике страны. Никто толком не знает, каковы были в действительности военные расходы государства. По официальным данным они составляли порядка 3,5 % валового национального продукта.  Заместитель начальника Генерального штаба Ахромеев С.Ф. и заместитель Председателя Совета Министров СССР Маслюков Ю.Д. утверждали, что эти расходы в 1987 году составили 8,8 % ВНП. Министр иностранных дел Шеварднадзе Э.А. заявил в мае 1988 года, что военные расходы СССР составляют 19% от ВНП. В апреле 1990 г. Горбачев М.С. округлил эту цифру до 20%. Созданный ценой огромных усилий и за счет постоянного недофинансирования других отраслей хозяйства военный потенциал СССР обеспечивал оборонную мощь государства. Количественные показатели наступательных вооружений поражают воображение.  В наличии имелось 10 тыс. ядерных боеголовок, чем обеспечивалось примерное равенство с США в этой области. Парк межконтинентальных баллистических ракет насчитывал 1400 ракет с 6420 ядерными боеголовками. Советский флот строился из расчета на всеобщую ядерную войну, в которой наибольшей военной устойчивостью обладали атомные подводные лодки. Их количество доходило до 269 единиц.  Ни одна морская держава не имела такого подводного флота, какой был у СССР в годы холодной войны, - ни по количеству кораблей, ни по скорости хода, ни по глубине   погружения. СССР накапливал также боевые отравляющие вещества. Их запасы  к моменту развала страны составляли около 40 тонн  и считались самыми большими в мире  Безграничное накопление средств массового поражения с мифической надеждой одержать победу в мировой ядерной войне – это был путь в никуда.
       Советская экономика, построенная на основе жесткого централизованного планирования, оказалась малоэффективной и не конкурентоспособной на мировой арене. Но это обстоятельство вовсе не означало фатальной неизбежности развала страны. Переход   к рыночным отношениям можно было осуществить путем грамотного реформирования экономики, как это делается в Китае. К сожалению, мудрости у высшего руководства страны не хватило