Приезжай на Окинаву

Приезжай на Окинаву

      Алекс выходил из самолёта последним, он как обычно не выспался и недовольно щурился, прикрыв ладонью глаза. Он верил в приметы и придавал особый смысл совпадениям, и это не раз спасало его в самых опасных ситуациях. Его интуиции можно было только позавидовать. Ему было уже сорок семь лет, хотя женщины давали ему не больше тридцати пяти, это был крепкий, худощавый мужчина невысокого роста с озорным огоньком в зелёно- голубых глазах. Его отец был советским военным лётчиком, воевал в Германии и потом в Китае, дважды герой Советского Союза, он застрелился в пятьдесят третьем году, когда Алексу было всего четыре года. Его вырастила мать – бывшая шанхайская проститутка, с которой отец познакомился в госпитале в Шанхае, и взял её с собой в Ленинград. Алекс больше был похож на мать ,чем на отца, и в школе его дразнили китайцем. Он был одет в модный светло серый помятый льняной костюм. Алекс много чего повидал, и знал много такого, про что лучше никогда никому не рассказывать. Он и не рассказывал, поэтому и работал по этой теме уже в три раза дольше, чем обычный курьер. Он закончил филфак университета, после которого ему предсказывали блестящее будущее. Ему не захотелось быть кабинетным учёным, и он занялся исканием приключений, результатом которых стало семилетнее заключение в якутских лагерях. Потом была служба в течении пяти лет во французском иностранном легионе, он участвовал в спец. операциях в Анголе и Конго, был ранен, попал в плен к ангольским коммунистам, память о котором навсегда осталась на его теле…
       Тёплый и влажный воздух окатывал его горячими волнами, пока он не вошёл в здание аэропорта. «Хочешь увидеть рай – приезжай на Окинава!»,- гласила надпись на английском и японском языках, на огромном ярком плакате, с которого на него довольно щурилась маленькая симпатичная японка в бикини, с фотоаппаратом и почему-то в вязаной шапочке. «Не жарко ей в шапочке то?»,- подумал он. Таможенный офицер долго изучал его старый российский паспорт, весь забитый штампами и визами разных стран. «На сколько дней приехали, отдыхать, или по делу?»,- спросил он. «Отдохнуть, на три дня»,- соврал Алекс. На самом деле он приехал по делу, и дело было важным и небезопасным. Он был настоящим профессионалом в двух вещах – скупке краденых драгоценностей и контрабанде брильянтов. Работал он в этом бизнесе почти шесть лет, не считая тех семи, которые он провёл на зоне в Якутии. У выхода с таможни его встретили два, одетые в одинаковые чёрные костюмы, угрюмого вида японца с прозрачными наушниками у одного в левом, а у другого в правом ухе. Один улыбнулся и на плохом английском спросил: «Багажа нет?». « Нэкак нэт»,- сказал он с грузинским акцентом, тоже улыбнулся и зашагал к выходу. Японцы не поняли, но послушно пошли за ним. Улыбавшийся забежал вперёд, открывая перед ним заднюю дверь только что вымытого БМВ, и вся компания поехала в гостиницу. «Девочки есть?»,- спросил он. «Конечно!»,- весело закивал головой улыбчивый. Алекс откинул голову назад и прикрыл глаза. Проснулся он ,когда уже подъезжали к гостинице. В номере он разделся и сразу пошёл в душ, ребята остались сидеть в холле гостиницы. Он стоял под прохладной струёй и думал, как ему надоели эти командировки, девочки, таможни и ворованные драгоценности. Мысль о желанности смерти всё чаще лезла ему в голову. Ему с детства было трудно найти место в обычном обществе, он совсем не любил подчиняться, ненавидел бытовуху, и любил путешествия и опасности. Ёще он любил красивых загадочных девушек, желательно совсем молоденьких и из юго- восточной Азии, дорогие рестораны с французской кухней и модные ночные клубы. Но в последнее время ничего особенно интересного что-то не попадалось. Единственно интересное была Наташа, ей было уже двадцать семь лет, такая огненная смесь якута и еврейки. С её отцом Алекс сдружился на зоне, его убил конвоир при пытке побега на пересылке, Алексу тогда прибавили ещё три года. Он первый раз увидел её, когда ей было ещё тринадцать лет, он только вышел из зоны, а в восемнадцать они уже были любовниками. Сейчас она второй год жила в Шанхае, и он регулярно высылал ей деньги, а она только слала ему короткие бессодержательные любовные письма и свои фотографии в разных купальниках на фоне моря, по Интернету. Было не понятно, чего же всё-таки она от него хочет.

«Хотя бы поплаваю и поныряю в океане»,- решил он. В халате он вышел из душа, включил телевизор, и в этот момент в дверь постучали. Вошли два старых знакомых и один новый -пухлый японец с усиками и металлическим чемоданчиком в левой руке. Японец сказал: «Хэллоу»,-сел на диван и раскрыл чемоданчик, положив его на журнальный столик у телевизора. Алекс промолчал и сел напротив. «Ребята» с равнодушными лицами стояли, смотря в телевизор. Он тщательно рассматривал драгоценности, откладывая в сторону те, которые могли заинтересовать заказчика, японец каждый раз писал в блокнотике цену. Наконец он открыл последнюю коробку. Алекс вздрогнул, он сразу его узнал и всё вспомнил. За этот камень его посадили в тюрьму двадцать один год назад. Рубин был величиной с крупную виноградину, кроваво- красного цвета, в старинной серебряной оправе работы китайского мастера четырнадцатого- пятнадцатого века и невиданной чистоты. Тогда в Питере он купил его у знакомого вора, а когда Алекса взяли, оказалось, что предыдущего хозяина камня – старого японского коммуниста, который приехал с официальной делегацией по приглашению МИДа, зарезали в номере гостиницы неделю тому назад. Вора Алекс конечно не выдал, и через три месяца уже ехал по этапу в Якутию. Вся эта история в одно мгновение пронеслась в его голове, но он старался не выдать волнения.
       Цифра в блокноте оказалась в три раза больше, чем сумма всего, что было написано до этого. И у Алекса опять предательски задрожало левое веко. Он с безучастным видом отдал коробку японцу, выключил телевизор и весело подмигнув улыбчивому, спросил: «Ну и как там девочки?». «Ждут»,- почему то хором сказали улыбчивый с пухлым, и застенчиво переглянулись. Только когда за ними закрылась дверь, Алекс расслабился. «Каким путём попал этот камень снова в Японию, да ещё опять ко мне в руки - это точно судьба»,- подумал он и откинулся на кровать.
       Сделка должна была состояться завтра, а сегодня надо было звонить заказчику, сказать общую сумму, количество предметов и номер счёта. В этом бизнесе часто кидают, и все это знали, и русские и японцы, и друг другу не доверяли. . Вечером он выбрал японку, и ребята одобрительно закивали. Придя в номер он лёг на кровать не раздеваясь, девушка сидела напротив не диване, он пил виски, молчал, делая вид, что смотрит по телевизору ралли. Она пару раз пыталась заговорить с ним, но он жестом остановил её, и ей больше ничего не оставалось как тоже смотреть телевизор. Ралли закончились, он выразительно указал ей на место рядом с собой, и когда она радостно подошла, он уже всё обдумал. План был рискованный, но вполне выполнимый. Девушка старалась, и казалось испытывала к нему какую-то симпатию, он целовал её и думал, что лучше начать попозже, когда ей уже будет трудно терпеть. «Тише едешь – дальше будешь»,- сказал он ей по-английски. Она поняла, перестала торопиться и стала более нежной. Утром она, как все остальные стала расспрашивать его о работе, ему стало противно, и он пошёл мыться. Когда он вставал, она с интересом рассматривала шрам в виде звезды во всю его загорелую спину – память от пребывания в плену у ангольских партизан.
 Алекс позвонил заказчику и назвал несколько цифр, суммы хватало, чтобы купить рубин, покупать остальное не имело уже никакого смысла. Он твёрдо решил уйти из этого бизнеса.
       Утром они все вместе поехали в банк, он сказал пухлому номер кода, положил в карман коробку с рубином, и они вместе с «ребятами» поехали назад в гостиницу. Японцы опять остались в холле, он зашёл в номер, через пять минут спустился вниз, подошёл к ним и сказал: «Товар в сейфе, присматривайте за номером, а я пока схожу на море искупаюсь». Японцы послушно пошли в номер. Он вышел из гостиницы держа девушку за руку, и улыбаясь вышел на улицу, левой рукой в кармане он сжимал камень. Алекс плыл медленно, брассом, камень он уже проглотил, и думал, как бы ему незаметно добраться до аэропорта, японка лежала на берегу и пристально за ним наблюдала. Желания возвращаться в гостиницу не было никакого, слишком нервничали «ребята», поэтому паспорт и кредитную карточку он прихватил с собой. Подобные варианты у него уже были, но ему всегда удавалось выкручиваться и ускользать в самый неожиданный момент. Он вышел из воды, улыбнулся японке, лёг рядом, поцеловал её и предложил прогуляться вместе в какое-нибудь укромное местечко поблизости. Они оделись, вышли с пляжа, держась за руки, девушка доверчиво прижималась к нему, и перейдя шоссе пошли по направлению к зарослям дикого орешника. Алекс предложил девушке раздеться и закрыть глаза, а потом подойти к дереву и повернуться к нему спиной. Она разделась, сложив аккуратно одежду на землю, и застенчиво повиливая бёдрами подошла к дереву. «Теперь досчитай медленно до пятидесяти и жди»,- ласково сказал он. Девушка начала считать, Алекс взял её аккуратно сложенную одежду и радиотелефон, и осторожно ступая быстро пошёл к шоссе. Он стал посередине шоссе, широко расставив руки, и когда первая появившаяся из-за поворота машина остановилась, бесцеремонно открыл дверцу, сел рядом с водителем и хриплым голосом сказал: «Пятьсот долларов в аэропорт, только быстро, я опаздываю». Водитель, ни слова не говоря переключил передачу и рванул вперёд. Алекс позвонил в аэропорт, спросил, куда самый ближайший рейс, и продиктовал номер своей кредитной карты. Когда Алекс уже был в аэропорту, машины всё ещё шарахались в сторону от размахивающей руками совершенно голой девушки. Он сел в кресло салона первого класса рейса Окинава – Франкфурт и залпом выпив полный бокал Блейк Лейбл закрыл глаза. «Чем больше ты ищешь его, тем больше он уходит от тебя»,- пронеслось у него в голове. «Хочешь увидеть рай- приезжай на Окинава»,- сказала почему то по русски девушка в вязаной шапочке, щёлкнула затвором фотоаппарата и поцеловала Алекса.
       Два японца сидели в номере и смотрели ралли, телевизор работал без звука. Пистолет с привинченным глушителем тускло поблёскивал на журнальном столике рядом с пустой коробкой из под рубина.«Не понимаю я этих русских, работать нормально не умеют, бабы им не нравятся, а мы ещё должны за них бесплатно отдуваться»,-тихо сказал улыбчивый. «Заткнись»,- ответил второй на чисто японском языке. В этот момент зазвонил телефон, японка что-то сбивчиво кричала сквозь слёзы в телефонную трубку. Но было уже поздно. Алекс совершенно пьяный сидел в зале ожидания во Франкфурте, и думал о Наташе, до вылета в Шанхай оставалось ещё шесть часов. Он набрал её номер и сказал: «Давай завтра в пять утра встретимся в аэропорту, я по тебе соскучился». Наташа не удивилась и спросила: «А что ты мне привезёшь?». «Себя!»,-ответил он и выключил телефон. С самолёта он выходил первым, быстро прошёл таможню, и шёл через холл к выходу, ища глазами Наташу. Она сидела в серебристой ауди ТТ и смотрела на себя в зеркало, увидев Алекса она призывно замахала рукой. Он сел в машину, поцеловал её в губы, и вытерев тыльной стороной ладони привкус губной помады, сказал: «Поехали купаться пока ещё не рассвело», он любил купаться в предрассветном, казавшимся ему сказочном океане. По дороге ему почему-то всё время хотелось выйти из машины. На одно мгновение даже возникло чёткое ощущение опасности, хотя Наташа ехала медленно. Он попробовал разогнать это ощущение, но тут же вспомнил, как не выдержал и вышел первым из самолёта. Наташа нервно жевала картофельные чипсы, горстями зачёрпывая их из пакета, который лежал между ними. «Следи за дорогой»,- раздражённо сказал он, когда она опять отправила в рот очередную порцию чипсов.
       Алекс плыл по совершенно гладкой поверхности залива, мимо длинной скалистой гряды, метров на триста выходящей в открытое море, в сторону, где совсем скоро должно было взойти солнце. Ему почему то вспомнился один почти им забытый случай. Это случилось единственный раз в его жизни, в России, в Санкт- Петербурге, наверное где-то лет сорок назад. Он шёл по набережной ночью, и толпы туристов, как мухи облепили гранит, в надежде увидеть увлекательнейшее зрелище развода мостов, которое он видел уже наверное раз триста и которое интересовало его только как невозможность попасть домой, когда он в детстве жил на другой стороне Невы. Он шёл медленно, от нечего делать разглядывая туристов, иногда встречаясь с некоторыми из них взглядами, и сначала даже прошёл несколько метров мимо, но остановился и почувствовал, что должен вернуться, хотя он даже не уловил взгляд. Тогда он ещё не понял, что это была она. Она стояла к нему спиной, облокотившись об набережную, и через какое-то время, видимо почувствовав уперевшийся ей в спину взгляд, быстро обернулась в пол оборота, краешком глаза желая незаметно рассмотреть, кто же это так вводит её в напряжение. Он сделал вид, что тоже мечтает посмотреть мосты, и пихнув рядом стоящего парня, стал справа от неё. У неё были азиатские черты лица, белая вязанная шапочка и маленький фотоаппарат. Он не помнил о чём они говорили, она сказала как её зовут, что приехала из Японии, учится здесь в университете на филфаке, и разведение мостов видит первый раз в жизни. А он первый раз в жизни разговаривал с японкой. Через десять минут мосты развелись окончательно, он предложил ей прогуляться, но она отказалась, сказав, что должна вернуться в автобус. Они попрощались, и он больше никогда её не видел. Получалось, что встреча с этой японской девушкой была для него чем-то необычайно таинственным и важным, именно с ней ему хотелось встретиться там. «Встречу ли я её там, или она всё ещё здесь»,- подумал он.
       Наташа осталась в машине, она не любила купаться рано утром. Он доплыл до конца гряды и посмотрел назад. На берегу, около машины его ждали две знакомые фигуры в чёрных костюмах. «Так быстро, неужели Наташа…»,-подумал он. Японцы вместе с ней направились к стоянке катеров. Один сказал другому: «Почему у нас на Окинаве так мало кто хорошо умеет плавать?». «Зато у нас умеют хорошо работать»,- мрачно ответил угрюмый.
       Алекс попробовал по привычке проанализировать ситуацию:«Что камень я проглотил они не знают, самое трудное выдержать, если Наташа будет смотреть, когда они будут меня пытать, ведь боль не самое страшное. От катера далеко не уплывёшь, а сдаваться не хочется – всё равно пристрелят»,-думал Алекс. Почему-то на неё он совсем не злился, но всё равно было трудно принять решение. Алекс с тоской посмотрел в океан, туда, где уже через несколько минут могло появиться солнце, в этот момент до него донёсся приглушённый звук катерного мотора. Алекс несколько раз с шумом выдохнул и вдохнул полные лёгкие прохладного морского воздуха, и нырнул. Он двигался почти вертикально вниз, проталкиваясь через всё более плотные слои воды, сглатывая слюну, когда начинало болеть в ушах. Становилось всё темнее, а дна всё не было видно. Воздуха оставалось совсем мало, и желание скорее добраться до дна, оттолкнуться от него и всплыть, становилось всё сильнее. Он вспомнил стихотворение дзэн из университетской программы:
       «Ловля рыбы на удочку в быстром потоке –
       Он жадно проглотил наживку и поймался!
       Стоит тебе открыть рот –
       И твоя жизнь потеряна!»
       Краски становились всё более блеклыми, захотелось закрыть глаза, перед ним сразу появилась голова японки в красной вязанной шапочке, девушка обернулась и прошептала: «Хочешь увидеть рай…», она глубоко вздохнула и нырнула ещё дальше в глубину. Он тоже вздохнул и поплыл за ней, почти касаясь её ступней руками.
       Солнце вот- вот должно было показаться из-за горизонта. Над морем стояла серая дымка, хрипло кричали чайки. Маленькие крабы уже вылезли на скалы, чтобы первыми погреться на солнышке. Два мужчины и девушка в катере медленно плыли в сторону только что показавшегося из воды первого луча солнца.
       Наташа подъехала к дому Джулии, когда солнце было уже почти в зените. Она захлопнула дверцу машины, потёрла лицо ладонями, и нетвёрдой походкой подошла к дому, лицо у неё вытянулось и приобрело светло серый оттенок, в глазах стояли слёзы. Джулия быстро открыла дверь, взглянула ей прямо в глаза, потом вся как бы съёжилась, и спросила: «Что произошло?». «Он сам ушёл, утонул, я ничего не успела сделать, он сам…»,- сбивчиво повторяла Наташа. Они бросились друг к другу, обнялись и зарыдали, вошли в комнату, и прижимаясь друг к другу, лежали на ковре, поскуливая и сотрясаясь всем телом, дверь так и осталась открытой. Вдруг они как-то одновременно перестали плакать, встали, Джулия с ненавистью посмотрела на Наташу, и молча вышла в другую комнату. Она подошла к письменному столу, села, открыла крышку ноутбука, нажала кнопку, и через несколько секунд на экране появилась фотография сидящего по-турецки на скале Алекса, в белом кимано, на фоне серо голубого предрассветного неба.
       Джулия познакомилась с Алексом год назад в Шанхае, куда четыре года назад она приехала учиться в университет на врача стоматолога, хотя нельзя с уверенностью сказать, что она собиралась стать «бизнес-вумэн», а просто ей не хотелось в жизни от кого-либо зависеть, ну и конечно же хотелось быть подальше от родителей. Ещё год назад, несмотря на то, что ей шёл уже двадцать первый год, она всё ещё хранила девственность, не собираясь её отдавать первому попавшемуся симпатичному китайцу. С Алексом её познакомила Наташа, которая быстро стала её подругой, и с которой Джулия любила болтаться поздно вечером по улицам и ночным клубам Шанхая, чувствуя себя с ней в полной безопасности. Алекса Наташа представила, как своего старого друга и учителя из России. Неделю они все вместе гуляли по самым дорогим ресторанам, заходили в сомнительные ночные заведения, где его знали, как щедрого клиента, и клубные девочки при виде его улыбались и показывали подругам на него пальцами. Странно, но Алекс ни с кем не разу не остался, хотя подолгу разговаривал с самими обворожительными китаянками. Уже на второй день Джулия влюбилась в него по уши, не могла не думать о нём, и даже просыпалась ночью, с чётким ощущением, что он стоит у неё в комнате и пристально на неё смотрит. Моясь под душем она каждый раз представляла себе всякие разные самые фантастические картины их совокуплений, и даже такие непристойности, о которых вообще лучше было никому никогда не рассказывать. В общем на шестой день, не выдержав всего этого, и боясь, что скоро так и «крыша может поехать», она, когда Наташа вышла из-за столика в ресторане сходить в туалет, и они с Алексом остались наконец вдвоём, призналась ему в любви, и предупредила, что если он не лишит её девственности в ближайшие два дня, то она повторит подвиг Анны Карениной. Алекс скромно улыбнулся, и сказал, что подумает и завтра вечером ей позвонит. Тут как раз вернулась Наташа, и подозрительно их оглядела.
       Он позвонил в одиннадцать вечера, и сказал, что будет ждать её завтра в пять утра недалеко от стоянки катеров, где они катались на катере несколько дней назад. Джулия всю ночь не могла заснуть, слонялась по комнатам, пробовала читать, смотреть телевизор, и в четыре утра она уже мчалась на машине по ночному Шанхаю за город в сторону моря.
       Алекс сидел по-турецки на камне, в самом конце скалистой гряды, уходящей далеко в море, лицом на восток, солнце ещё не взошло. Она подошла к нему сзади, и услышала, как он с шумом вдыхает воздух, потом задерживает дыхание и медленно со звуком «Сю» выдыхает, потом он ещё шесть раз выдохнул со звуком «Чуй», и повернулся. «Мама каждое утро заставляла меня делать китайскую гимнастику, а я всегда хотел ещё поспать…Ну что не выспалась?»,- спросил он. «Выспимся в гробу»,- весело ответила она, подошла, села рядом, и поцеловала его в плечо. Он посмотрел ей в глаза и спросил: «Ты уверена, что тебе это необходимо, назад то уже не вернуться». «А я никогда и не возвращаюсь»,- игриво сказала она, расстёгивая его кимано.
Они сидели в небольшом углублении в скале, которое было заполнено тёплой морской водой, по пояс в воде, обвив друг друга ногами и обнявшись. «Как у меня дома в ванне»,- успела подумать она, и вскрикнула от резкой боли, сердце бешено стучало, и казалось готово было выпрыгнуть из груди, грудь вздымалась от частых импульсивных вздохов. Алекс не двигался, боль почти ушла, а дыхание стало таким же ритмичным и глубоким, как у него. Она подумала, что надо что-то делать, представила сцену из вчерашнего фильма, попробовала зашевелится и поменять положение, но он сжал ей плечи ещё сильнее, давая понять, что вырываться не стоит, да и не получится. Так они просидели ещё несколько минут, и вдруг она почувствовала, какое-то жжение внизу живота, почему-то стало очень щекотно, она еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться, а потом в голове появились «мурашки». Алекс всё так же был неподвижен, и сосредоточенно смотрел ей прямо в глаза, казалось, что он находится вообще совершенно в другом месте. Вдруг горячая волна нахлынула снизу, и остановилась на уровне солнечного сплетения. Она никогда не ощущала ничего подобного, внутри неё возник светящийся белым светом шар, размером с теннисный мячик, от которого по всему телу к голове пошли удивительные радостные вибрации, дыхание участилось до предела, и она даже испугалась, что может прямо сейчас умереть. Шар медленно стал перемещаться выше, ненадолго задерживаясь в некоторых местах, остановился в горле, в какой то момент она даже не могла вздохнуть, и вошёл в голову.
       Джулия лежала на спине на заботливо расстеленном Алексом полотенце, на её загорелом плоском животике весело поблёскивали капли воды в первых лучах ярко розового рассвета, пальцы ног слегка подрагивали. Алекс задумчиво с грустью смотрел на только что появившийся на горизонте красно огненный апельсин и молчал.
       Больше они не встречались, а через неделю Наташа стала её первой любовницей.
       Алекс был первым и единственным мужчиной Наташи, за всю свою жизнь она так и не встретила хоть какого то даже чуточку похожего на него, все остальные на его фоне выглядели какими то тупыми домашними животными, или просто незаметными насекомыми. Она выбрала Алекса не только как мужчину, но и как своего единственного учителя и друга, первые несколько лет они были почти неразлучны, он рассказывал ей истории из совершенно разных областей жизни, обсуждал все её проблемы, вытаскивал из различных сложных ситуаций, обучил китайской гимнастике и самолечению. Но за последние три года он сильно изменился, виделся с ней всего несколько раз, перестал заниматься сексом, редко звонил, ничего не рассказывал, и казалось стал жить какой то особенной внутренней жизнью, совершенно не интересуясь её внешними проявлениями. Его партнёры заволновались, и не понимая, что с ним происходит даже звонили ей, и расспрашивали, не начал ли он употреблять наркотики, или может влюбился в какую-нибудь девчонку. Алекс редко отвечал на прямые вопросы, и отшучивался, говоря, что увлёкся компьютерными играми и поэтому у него совсем нет свободного времени, Наташе он вообще ничего не отвечал, таинственно улыбаясь и заглядывая ей прямо в глаза, будто ища там какого то понимания. Она его конечно не понимала, давно мечтала иметь от него ребёнка, но только в прошлом году сказала ему об этом, к тому времени они не имели уже близости, но несмотря на Наташины настойчивые требования, и умелые попытки затащить его в постель, Алексу каждый раз удавалось выкручиваться, оставляя её совершенно в дурацких ситуациях, и так и не объясняя ей настоящую причину отказа. Сначала это её просто раздражало, потом появилась грусть, иногда переходящая почти в отчаяние и ненависть, затем она решила, что долго так продолжаться не может, Алекс совсем зарвался, и его следует проучить, может тогда он всё таки поймёт, где истинные человеческие ценности, и в чём смысл женщины в жизни мужчины. Именно тогда в её голове и появился план, как привязать к себе Алекса, чтобы он понял что такое настоящее, а не призрачное, выдуманное им после прочитанных книг счастье, и начал жить полноценной жизнью обычного человека вместе с ней, а не занимался разной философской ерундой, которой он когда то её завоевал, теперь она знала, как завоевать его. Алекс должен был проиграть со стопроцентной вероятностью, а для этого необходимо было смоделировать опасную проигрышную ситуацию, затем его из неё вытащить, после этого он бы уже не смог от неё освободиться, и навсегда остался рядом. Наташа тщательно, в течении нескольких месяцев вынашивала этот план, и только после того, как всё продумала, начала приводить его в исполнение. Когда позвонил партнёр Алекса и попросил приглядеть за ним, как бы он не свалил в какой-нибудь монастырь, или не пустил себе пулю в лоб, так как предстояло провести очень крупную сделку по покупке и вывозу особо ценного камня, её план заработал, и быстро стал набирать обороты. Женщина проснулась посреди ночи, встала и подошла к окну, «Опять мне снится Питер»,- сказала женщина. Светила полная луна и всё небо было усыпано звёздами. Одна звезда оторвалась и упала, «Можно загадать желание»,-подумала она. Желаний чего то не было. «Тогда подожду рассвета»,- решила женщина, она в этот год каждое утро встречала рассвет.