Больная вера и здоровый скептицизм

(А.М. Белаш: «Надежда, вера, любовь»)

Психологи, эти учителя бесконфликтного общения, всячески советуют избегать обсуждений тем интима, политики и религии. Ведь любой общественный конфликт вызван столкновением верований. И тут никто никому ничего не может доказать. Разве что — кулаком по голове.
Вера — именно с большой буквы — всегда лежит в основе любой любви, религии и политики. И гнездится она не в рациональном мышлении, а в эмоциях, не рассуждающих, — где–то рядом с ощущениями сексуальными.

Вера есть убеждённость, не желающая доказательств.

Кто–то заявляет, что «дошёл до Бога» своим умом.
А вот ума на это вовсе не надо. Было бы желание!

И вот уже забыты многочисленные труды психиатров о сродстве Веры с инстинктом продолжения рода — об эпидемиях страстной любви монашек ко Христу, а монахов — ко святой Деве Марии.
Очень простая эта любовь, если разобраться:
1) Я страстно верю лидеру своей команды (небесному заступнику, фюреру ли — и до помельче рангом).
2) Я, к тому же, всецело рассчитываю на его соответствующую благосклонность.
3) И я его потому просто обожаю!

Случающееся разочарование означает конец любви — и тут кумиру нет пощады:
1) Я всё ему отдала, а он бросил меня одну, наградив ребёнком.
2) Мы верили Гитлеру, а он, идиот, войну проиграл!
3) Я так верил этому Богу, а он лишь насылал на меня несчастья…

Разочарование наступает при любом обмане радужных ожиданий небесной манны от лидера. Например, Хрущёв обещал построить материальную базу коммунизма уже к 80–м годам прошлого столетия. И наврал! И разразился кризис доверия ко всей идеологии коммунизма.

Вероятно, истинная, свободная и духовная Вера возможна лишь в сытых, довольных, стабильных странах, где честность Лидера и Бога не подвергается постоянным испытаниям на прочность.

А вот в смутных, мятежных, неустойчивых краях видимость Веры Истинной можно создать только кнутом инквизиции.
Но это уже не вера, а — лицемерие.
И, стоит лишь ослабить нажим — как Бог, равносильно любому верховному господину, валится с трона. А на смену ему разливается море первобытного суеверия, вперемешку с не менее первобытным безбожеством и вполне понятным уклоном в сатанизм.
Ведь кому ж теперь молиться?!
А хочется…

Так что, несмотря на все церковные призывы уверовать в единственно Радостную Весть, — в этом хаосе царства тьмы, т.е. нашей реальной юдоли, — мы упорно будем верить и в «энергетических вампиров», и в пресловутые НЛО. И даже — в политические, экономические ли — реформы.

Но и профессионалы на ставке божественной — эти жрецы святые, никогда не смиряются с утратой былого бизнеса.

Суеверы и иноверцы, было дело, приравнивались к атеистам и сжигались на общем костре. Но с тех пор слуги божьи изрядно поумнели.
Сегодня верь хоть в чёрта, хоть в робота, но — верь!
«Бич страны — греховное, злостное, безграничное неверие!»
«Авраам поверил Господу, и Он вменил ему это в праведность.»
В общем, поменьше думай, а взамен верь — и это правильное правило. И тебе воздастся!

Неверие — самая страшная крамола.
Обратить иноверца легче — ведь меняют же люди свои любовные пристрастия — но что могут сделать все проповедники с окаянным скептиком, не верящим ни в чох, ни в сон, ни в вороний грай?
И как же просто жилось где–нить веке в XVI–м, когда грамотных был один процент населения!

Хотя и сегодня не всё потеряно. Борьба с неверием ведётся и без костров инквизиции, но зато более изощрённо.
«Бога нет — всё можно!»
Но да. Мы друг друга средь бела дня не режем вовсе не из–за страха полиции. Мы боимся Суда Божьего. А то б оно — что муху прибить.
Вот уж где неверие в нормального человека!

Все религиозные системы свято поддерживают принцип пирамиды. Сайентология, например, остригла «цивилизованный» Запад задолго до развала СССР. И тут встречайте, пожалуйте, новый рынок дебилов — Россия и т.д.
И побежали воевать друг с другом даже бывшие близнецы–братья. Чисто из святых соображений.
А как же — вершинка думает, а основание тому опять верит.
Ну, не тому, так другому. Свято место пусто не бывает!

А вот свободомыслящие люди смертельно опасны любому лохотронному предприятию. Политиков–популистов буквально коробит от скептического ехидства вольнодумцев. Тираны лютуют, едва почуяв острый прищур, опасной бритвой скользнувший над морем склонённых голов–головёшек. Гнев и ужас сотрясают основы традиционных цивилизаций, когда некие паршивые овцы грозят заразить любое стадо сомнениями в извечных постулатах, что так Бог дал — и не человечкам менять эту жизнь на человеческую.

Идеал всех гуру, всех правителей, всех захребетников и кровососов — человек, верующий без сомнений.
Неверие — бич, разрушающий любую систему эксплуатации и подавления: от государственной машины до дома терпимости.

Если вспомнить, что Вера — продукт эмоций, но не рассудка, то легко представить себе «идеальное» общество, состоящее из необременённых интеллектом правоверных граждан, исправно жертвующих десятину на храм и ежеминутно готовых с пением псалмов (а то и государственного гимна) кинуться в любую патриотическую пропасть, коли будет на то веление богоданного начальства.

Но, к нашему всеобщему счастью, идеал, в принципе, математически недостижим.
А потому всегда будет существовать разумное неверие, основанное на знании и здравом смысле, на опыте человеческого общения, на уверенности человека в своих силах.