Манька- туды ее в качелю!

     Манечку свою, Марусеньку, Маняшу, ну, а под горячую руку бывало,  что и Маньку- туды ее в качелю, Михалыч любил так же преданно и нежно, как и жену свою  Галину  в первые годы после женитьбы. Да и то правда, уж как он ее, Манечку , берег, как следил за ней да ухаживал, не приведи Бог, чихнет или еще что, он тут как тут, и сразу - полное обследование: что, как и почему. Мужики, правда, над ним посмеивались, а кто посмелее- и пальцем, когда никто не видел, покручивали, но того было не переубедить.
     Маруся на добро и ласку отвечала тем же: была легкая и быстрая, не злопамятная и отходчивая, а ежели когда и уставала, то особо виду не подавала и никогда,  и ни в чем не отказывала Ивану.
     Жена Михалыча   Галина в первые годы их жизни особой тревоги по поводу увлечения мужа  не испытывала. Для нее, выросшей в семье, где отец мог пропить все до последней нитки, не бравший ни капли спиртного в рот  муж был ангелом, посланным  в награду Богом за тяжелое и голодное детство. Правда , бывало  заикнется , помоги, муженек, дорогой   по дому , а тот- к своей ненаглядной  ! Ну а Галина, махнув рукой, принималась за нескончаемую работу одна, а потом уже вместе с ребятишками, посыпавшимися как переспелый горох один за другим в их избу. Сыновья  были похожи на нее и только четвертая, дочка Татьянка,  лицом и статью вся в  отца.
     И вот же парадокс: сыновья росли тихие да неприметные, ни дома ни в школе ничего такого за ними не замечали. Татьяна себя во всей красе показала, даром что девчонка. Такая шустрая да быстрая, подружек не признавала, а все с мальчишками да с отцом норовила то в лес, то на рыбалку, то на трактор. Бывало, мать заикнется, что пора бы тебе,  дочка,  научиться щи да каши варить, а та хохочет:
     - Мама, не переживай ! Научусь, когда время придет.
     Галина только руками разведет и сыновей зовет на подмогу.
     Михалыч рад-радехонек,что  к домашней работе привлекают все меньше и меньше - вон какая смена подрастает и, отработав что положено в поле, тут же мчался к Марусе, домой возвращаясь за полночь.
     Галина, сонная и уставшая за день, доставала из печи  теплый борщ и  мясо, пироги, оставшиеся после ужина, все ставила на стол, а Михалыч, похлопывая  жену по спине, шумно и вкусно вечерял. Галя, сидя на табуретке, смотрела на мужа и незлобно говорила :
      - И когда ты успокоишься, идол старый ! Отдыхать уже пора, а ты все со своей Маней...
     - Маню не трожь! Не трожь, сказал!
     - Да я ее не трогаю, но ты сам подумай ! Сколько уже ей лет-то? А тебе ? Что, так и будешь до седых волос дневать и ночевать с ней  ? От людей стыдно...
     - А что? Она еще шустрая, молодым фору даст. Другие мужики уже вон новых завели, а моя- дай бог каждому !- И, выпив литровую банку домашнего кваску, шел отдыхать.
     Вздыхая, жена убирала со стола и шла спать на веранду, там было не так жарко.
      Как долго продолжалась бы эта идиллия с Марусей- неизвестно, но однажды вечером к Михалычу пришел сосед .
     - Посидим, кум, на скамеечке, разговор к тебе есть. Дюже серьезный.
      - Ну раз серьезный, отчего не посидеть.
     Выглянув через полчаса, Галина ни соседа, ни мужа на лавочке не обнаружила и, подумав в очередной раз : "Опять там...",  пошла в сарай доить корову.
     Михалыч домой вернулся поздно, а на вопрос жены что стряслось, буркнул что-то невразумительное и без ужина  ушел спать.
     Галина слышала,  как ночью муж несколько раз вставал, тяжело вздыхал, ходил из комнаты в комнату, потом,  увидев,что жена не спит, шепнув-спи,спи, присел на ступеньку крыльца.
     Не дождавшись,когда тот придет  в  спальню , задремала, а утром поняла,что Михалыч снова ночевал у своей зазнобы. "И как ему не надоест...-думала ,застилая заботливо приготовленную на ночь кровать,- дома тепло, уютно, а его лихоманка несет на ночь глядя..."
     А через неделю Иван , вернувшись необычно рано с работы  и ,  поужинав, взял жену за руку:
     - Присядь, Галя, поговорить с тобой хочу.
     - Говори.
     - Решил я расстаться с Марусей.
     - Это как  ?
     - Да вот так. Сколько лет мы уже с ней ? Поди, годков двадцать набежит.
     - И как же ты будешь жить без нее, без любимой и ненаглядной своей Манечки? Ох, сомневаюсь я, Иван Михайлович в твоем решении !
     - Вот ей-ей, клянусь. Неделю думал, все прикидывал и так, и этак, ну и решился. Да и мужики присоветовали, конечно.
     - Что присоветовали ?
     - Так это, менять пора. На другую.
     - Еще лучше ! Больше ничего они тебе не присоветовали ?!
     - Галя, да ты сначала выслушай, а потом уже ворчи.
     - И слушать ничего не желаю. Ты у меня со своей Марусей вот где сидишь,- показывая на шею, в сердцах крикнула жена,- такую жизнь как у меня была все эти двадцать лет, да ни одна нормальная женщина не выдержит! Выбирай- или я или твоя эта, другая !
     Хлопнув дверью, ушла на веранду, оставив мужа одного на кухне.
     - Ладно, утро вечера мудренее,- кряхтя встал из-за стола и пошел в спальню. Долго ходил , курил у открытого окна, потом,  не раздеваясь, лег на не разобранную кровать и, засыпая, ворочал мысли: "Поговорю с Галиной завтра, не может быть, чтобы  не согласилась. Жена мне, должна понять!".
     Утром супругу ни в доме, ни во дворе не нашел. "Ну и ладно.Что путного можно сказать второпях, на ходу ? Вот вечером и поговорим. Условие   поставила - или она или другая.Да вы мне обе нужны, неужели не понятно?"
     С работы шел торопливо, всю дорогу обдумывая,что и как будет говорить Галине, а когда вошел в дом, понял,что жены дома как не было, так и нет. "А дети где ?"- озабоченно подумал Михалыч.
     - Танюшка! Максим! Вы дома ?  - но ему ответила  звенящая тишина.Только в хлеву призывно мычала корова, требуя хозяйку на вечернюю дойку.
     Ничего не понимая, по привычке присел на свое любимое крылечко, сделанное с мастерством и вкусом, достойным  настоящего мастера . "Друг Тимоха, спасибо тебе, до конца дней буду о тебе помнить"- поглаживая перила, расчувствовался Иван.
     Во двор вошла уже совсем старенькая мама.На ходу сорвав с куста сирени длинную хворостину, приблизившись к сыну, начала хлестать  по спине и рукам:
     - Ты чего это удумал, охальник ! Какую еще другую решил завести ? Мало Галина с тобой да детьми всю жизнь мается, так ты все никак не угомонишься ! Сынов бы постеснялся, ирод! - И заплакала.
     - Мамка, ты чего? Больно же !- вопил, изворачиваясь так и этак от хворостины сын, которому через неделю уже пятьдесят с хвостиком набежит.
     - Отвечай матери,что опять удумал?
     - Да ничего такого.
     - А чего Галя плачет? С утра пришла и твердит -  пусть Иван  решает с кем век доживать будет.Со мной и детьми или этой, новой своей зазнобой. Ох, Ванька, да когда же ты ума наберешься, седина вон прет , а туда же. Уймись, окаянный !- И снова замахнулась хворостиной.
     - Мам, ну хватит. Я все понял. Пойдем за Галей. Ладно. Ваша взяла.
     - Смотри! Ежели нарушишь слово-не сын ты мне боле, понял?
     Галину встретили на полпути к дому. Она медленно шла по тропинке и  срывала растущие у дороги полевые цветы.
     "А она пригожая, женка моя..."- любуясь ее статью, подумал вдруг Иван.
     - Галь, я тут это, сказать хотел...
     - Да ладно.Сказать он хотел. Знаю я все твои слова и клятвы наперед.Мне Татьянка все рассказала. И что она в районе  экзамены  сдала,  и ты ее всему научил,  и что решил Марусю  дочке подарить, а себе новую купить. Как она там называется ?
     - Так это. Ауди.Немцы делают, хорошая,говорят.Но если ты против, я заберу залог.
     - Видали, он уже и залог успел внести! Шустрый ! Конечно я против, да видно судьба моя такая, делить тебя с твоим ,  как  там это слово правильно называется ? Фобием? Хобием?
     - Да шут с ним,  как оно называется. Ты главное знаешь-ну не могу я без машины. Она для меня, она для меня...-Он никак не мог подобрать слово,что же для него значила  машина.
     - Да знаю,знаю, горе ты мое ! А девку пошто выучил? Нет бы сынов к мужскому делу приспособить, так он эту стрекозу,- с досадой продолжала выговаривать жена, шагая по тропинке к дому.
     Иван шел следом, слушал  Галину, любовался статной фигуркой жены, а когда тропинка ,  извиваясь, спустилась в овраг, где редко кто проходил, обнял Галину и нежно и мягко положил  в заросли терпко пахнущих лопухов.
     Вот и пойми вас после этого, мужики! Эх, Манька-туды ее в качелю!


Лана Ковалева. Все права защищены.