Правее всех правых

                Правее всех правых

  размышления о героях фильма Авдотьи Смирновой «Два дня»

У каждого из нас возникают свои симпатии и антипатии к персонажам, и это понятно, другое дело – как сам автор расставляет акценты. На чьей он стороне. Или он сохраняет беспристрастность и отстраненность.

Если попытаться объективно проанализировать героев фильма, то можно сделать любопытные выводы. В фильме показаны два мира – работников музея русского писателя, идеалистов, бескорыстных людей, готовых на все ради того, чтобы служить Культуре. И чиновников – жадных, беспринципных, готовых на все ради сиюминутной выгоды, стремящихся разрушить музей и использовать этот земельный участок в своих целях. Главный герой, замминистра Петр Сергеевич Дроздов, пытается понять и тех, и других, и найти некий компромисс. Этим он и вызывает симпатию – это не человек крайностей, он в меру прагматичен, в меру романтичен и язвителен тоже в меру. У него есть «тормоза», он старается не говорить лишнего, думает, прежде чем что-то сказать.

Но чувство меры – это не то качество, которое понятно большинству персонажей из двух враждующих лагерей. И такая выжидательная осторожная позиция подневольного и не свободного в своих действиях человека обрекает его на одиночество. Все с разных сторон кричат о том, что он должен их понять, но понять сложность и двусмысленность его собственного положения никто не пытается. И те, и другие из него делают крайнего, стремятся во всем обвинить. Интеллигенты из музея – в разрушении русской культуры и пьянстве народа, чиновники – в нарушении договоренностей под влиянием эмоций, соответственно, тоже - развале. Временами создается впечатление, что он один виноват во всех бедах страны и культуры в частности. Этот персонаж у меня вызвал самое большое сочувствие.

Главная героиня, в которую влюбляется Петр, - заместитель директора музея по науке, специалист по писателю Щегловитову. Ксения Раппопорт – очень красивая и обаятельная актриса. Реагирует Петр на ее внешность, еще ничего не зная о ней как о человеке. Стоило им начать общаться, как Марья Ильинична перешла в наступление. О том, как мало она уважает чужие мнения, не совпадающие с ее собственным, можно было судить и раньше – она высокомерно поучала людей, желающих снять кино о Щегловитове, считая свою трактовку его жизни и внутреннего мира единственно правильной. Позже, когда Петр Сергеевич задаст ей вопрос, уверена ли она, что писатель всю жизнь любил одну и ту же женщину, Марья Ильинична в своем безапелляционном стиле изречет: «Я не думаю, я знаю».

Кто может знать такие вещи? Судить с точностью о состоянии сознания, подсознания другого человека, тем более знакомого только по литературным произведениям. А это уже – колоссальный «минус» ей как литературоведу. Она может хотеть верить в ту легенду о его жизни, которая ей нравится, игнорируя общеизвестный факт сближения с другой женщиной. Только сам писатель может знать, кто ему был дороже в разные периоды жизни, Софья Дорн или Акулина, что он думал и чувствовал. Но это, в понимании Марьи, «грязь», которую киношники не должны были обнародовать в своем сценарии, сохраняя «чистоту» прежней любви. Хотя даже не самый удачный фильм о писателе привлечет в музей посетителей, им это выгодно.

Она считает себя единственным носителем Правды, а всех остальных или заблуждающимися в силу ограниченности или же негодяями. Усиливает ее позицию яркая красота, за которую, видимо, окружающие прощают Марье Ильиничне любую выходку. Будь эта женщина не столь привлекательна внешне, она бы просто отталкивала.

Петр Сергеевич высказывает свое мнение о том, что герои русской литературы не встречаются в современном мире, и у детей может создаться ложная картина мира, в который они потом со своими книжными представлениями просто не впишутся. Он имеет полное право на свою позицию. И на самом деле во многом он прав – взять, к примеру, биографию той же Марьи Ильиничны.

Как она реагирует? Это, по ее мнению, глупость или цинизм, что она тут же весьма грубо высказывает. Она обвиняет его в жлобстве, ПЕРВАЯ переходит на личности, начинает обсуждать его самого, ничего о нем не зная, но уже навешав кучу ярлыков. Раздраженный, Петр пытается защищаться и спорить, но и в такие моменты фильма он старается держать себя в руках, и выглядит куда более воспитанным человеком, чем она. Потом будут другие нападки. И новые ярлыки. Иначе общаться она почему-то просто не может.

Вызывают ли работники музея умиление? Кажутся ли они святыми, лишенными недостатков на фоне чиновников? Возможно, кому-то покажутся, у меня создалось другое впечатление. Сначала директор и его сотрудница встали перед Петром на колени – если это комедийный прием, то смешно не было, стало ужасно неловко за них, похоже на изощренное издевательство над приезжим гостем. Потом эти люди, сидя с ним за столом, стали защищать Марью Ильиничну, внушая Петру чувство вины.  Ей можно вести себя как угодно, он и слова не должен сказать, если на него нападают, да еще с такой злостью и личной ненавистью, как эта Марья Ильинична. Такое впечатление, что и в разочаровании героиней Москвой и неким мужчиной тоже виноват Петр. И надо именно на нем срывать свое накопившееся за долгие годы раздражение на жизнь.

Чувство вины – это основная эмоция главного героя, а он человек совестливый. Все время пытается понять оппонента, извиняется, мучается, рефлексирует и оправдывается. Он говорит Марье Ильиничне, что она видит в нем надменного идиота, а он не надменный и не идиот. И это правда. В надменности лично я упрекнула бы саму Марью Ильиничну, которая смотрит на окружающих с высоты своего нравственного величия.

В ее характере нет гибкости, мудрости, способности к компромиссам, она упрямая, упертая, считает себя носителем истины в последней инстанции и размахивает ей как флагом. Причем перед всеми – даже своими коллегами из музея. Мнения, хоть немного расходящиеся с ее позицией, она даже слышать не хочет. Принято считать, что женщина должна проявлять мудрость и терпение, но в паре Петр-Марья мудрым и терпеливым пытается быть мужчина.

Возможно, в жизни высокопоставленного чиновника Петра не встречались женщины бескорыстные, если судить по его невесте Лиде, они влюблялись не в него самого, а в положение в обществе, материальные ценности. Если в провинциальной Маше его привлекла искренность и способность любить не из-за денег на контрасте с корыстными столичными штучками, эту тему можно было бы развить, но в фильме это развития не получило. И ответить на вопрос, что, собственно, кроме внешности, его привлекло в Маше, мне представляется затруднительным. Он и сам этого не говорит.

С таким характером, как у Маши, весьма затруднительно найти подходящего человека даже в своей среде. По натуре это - одиночка. (Про мужчину сказали бы, что волк-одиночка.) И никакая красота не поможет. Человек она крайне тяжелый. Она уважает и ценит только свое мнение, не желая принимать во внимание никакие жизненные реалии, не способная даже к малейшему компромиссу. И любит она по большому счету, как мне показалось, только себя, любуясь тем, какая она возвышенная, и считая весь мир ее недостойным. С возрастом эти качества только усиливаются, и человек становится невыносим.

В идеале Петр мог бы смягчить ее, сделать более адекватной, научиться хотя бы немного соизмерять свою хваленую бескомпромиссность с реальной жизнью, тогда она сможет приносить человечеству куда больше реальной пользы. И такого финала я бы пожелала этим героям, но им был уготовлен другой – с намеком на новые ссоры на пустом месте и бесконечное выяснение отношений.

Я представила себе ее в роли матери. А что, если у ее ребенка будут другие вкусы, взгляды на жизнь, идеалы? И это с ее-то «терпимостью»? Ну, допустим, не будет он любить писателя Щегловитова, она готова будет принять его как личность со своими ценностями и совершенно иной жизненной позицией? Мне кажется, она и на разрыв отношений не то, что с мужчиной, с выросшим ребенком пошла бы, если бы он высказывал не те мысли, которые ей лично нравятся. И говорил не так пафосно и напыщенно, как это любит она.

Я бы не сказала, что сумма ее качеств делает ее по-человечески приятной и милой. Хотя актриса очень точно играла, и в иные моменты можно было любоваться ее редкой красотой.

В фильме мне очень понравилась актерская работа Федора Бондарчука. Он был многогранным и многокрасочным и всегда органичным – хмурый и неразговорчивый, заинтригованный, раздраженный, устыдившийся своего раздражения, смущенный как ребенок, галантный, нежный, смешной, лукавый, насмешливый, жесткий.  Он сыграл не плакат, а живого человека, который не подпадает под стереотип, возникло ощущение эмоциональной свежести. От остальных персонажей как будто знаешь, чего ожидать, он непредсказуем. У него состояние, похожее на кризис среднего возраста, когда человек не знает, так ли прожил первую половину жизни и как ему проживать вторую. С самого начала он не выглядит баловнем судьбы и счастливцем, у него может быть склонность к депрессии, а он пытается это глушить алкоголем.

Возможно, он что-то переосмыслил в своей жизни, потому и решил ее изменить. Хорошо было бы, если бы и Марья тоже что-то переосмыслила и поняла. Но она не самокритична. Недостатков в себе не видит. Кругом не прав только он, а она просто не может быть не права никогда и ни в чем. От нее зрители не дождались ни слова сожаления или извинений. Можно сказать, что она на него положительно повлияла. А было бы куда интереснее, если бы это влияние было взаимным.

Персонажи из другой среды - коллеги Петра, его невеста -  после всех этих интеллигентских истерик на территории музея воспринимались как приятный контраст. Я мысленно ловила себя на том, что я на их стороне, а положительные герои меня откровенно раздражают своим самодовольством. Вот такой эффект от просмотренного.

Если взять реальную жизненную ситуацию, я была бы на стороне работников музея. Но, вникая в эту историю на экране, я испытала совсем другие эмоции.