Глава 1. Сквозь Тьму к Рассвету - Часть 22

Сквозь Тьму к Рассвету

ISBN – 9781311809971

**Продолжение...**

* * *

Радость и спокойствие возвратили Силу.

Пришло время попытаться помочь приятельнице Марии Вороничевой. Женщины давно просили об этом, да Димыч сомневался в силе своих способностей. А тут решился: «Ничего не обещаю, посидим, поговорим, посмотрим». О встрече договорились накануне. Димыч вскипятил чай в подаренном Варварой Алексеевной чайнике, купил конфет, печенье. Анастасии – плюшевого медвежонка. Когда-то его дочь обожала плюшевые игрушки.

Всё прошло замечательно: почувствовал, что может попытаться поработать с Людмилой. Как встарь, сеанс назначил на вечернее время.

Через несколько дней к нему заглянула Варвара Алексеевна. Придирчиво оглядела комнату, заглянула на подоконник – хорошо ли справляется обслуживающий персонал? Достала из сумки пакет с пирожками: домашнего мужику всегда хочется. За чашкой чая начала нехитрый разговор о том, как трудно человеку в одиночестве. Сказала, что, оказывается, она и Дмитрий Сергеевич могли бы быть хорошими знакомыми, если бы он не уехал в своё время из города. Её мама знала и бабушек его, и родителей. А с Женечкой Варвара Алексеевна училась в одной школе.

Вечер получился необыкновенно приятным и тёплым. Уходя, Варвара Алексеевна с грустью отметила, что давно не проводила времени так чудесно, пообещала пирожков с капустой и грибами. «Это рецепт ещё моей бабушки», – светло улыбнулась она.

Но обещания своего почему-то не сдержала. Не случилось ни пирогов, ни неожиданных встреч. Иногда, проходя мимо каптёрки, он мельком видел её, издали приветствовал, однако она упорно не замечала его. Димыча это несколько обижало, вызывало недоумение. Однажды, встретившись с ней в коридоре, он дружелюбно поздоровался. Встретились в одном пространстве: лоб в лоб, и Варвара Алексеевна не могла сделать вид, что не видит его. Посмотрела на него холодным, полным недоумения взглядом: «Ты ещё смеешь здесь появляться?!» – волна презрения окатила Димыча.

– Что случилось, Варвара Алексеевна? Я чем-то провинился? – удивлённый её реакцией, Димыч нерешительно переступал с ноги на ногу, не в силах решить, уйти ли ему или всё-таки дождаться ответа.

Она внезапно побледнела, нахмурилась, губы, алые и довольно полные, подобрались в тонкую полоску. Варвара Алексеевна молчала.

– Так что же, Варвара Алексеевна?

Женщина вздохнула:

– Я буду говорить без обиняков. Наш город маленький. Тайн никаких не удержать. Кто, куда, с кем – здесь всем известно доподлинно. Все всё знают и осуждают, осуждают. Не скажу, что я тоже присоединяюсь к осуждающим. Но связи замужних женщин на стороне обществом не поощряются вовсе. И мне это понятно. Я ведь к вам по-хорошему, – легко дотронулась ладонью до его плеча, – я с предупреждением, так сказать: не поддавайтесь соблазну. И женщину компрометируете, и себя ставите в неудобное положение.

Почему-то такой ответ вызвал беспричинную радость, однако Димыч сдержал её порыв и спокойно проговорил:

– Благодарю за предупреждение. Но, Варвара Алексеевна, кто-то не совсем правильно понял ситуацию. Если вы слышали о моих бабушках, то должны были знать, что они умели лечить людей. В какой-то степени их способности передались мне. В этом, собственно, дело – ко мне заходит пока единственная моя пациентка.

Вздохнула, радостная улыбка осветила лицо, потянулась к нему навстречу.

– Простите, Дмитрий Сергеевич! Обычно я не слушаю сплетен, а тут надо же! – краснея, проговорила она. – Простите! Не подумала. – Вздохнула и, словно получив озарение, с надеждой добавила, – если уж к слову пришлось, может, вы и меня посмотрите: голова раскалывается, часто колет в сердце, бессонница – совсем замучилась!

Кивнул в знак согласия, жестом пригласил к себе в комнату.

Он видел причины её болезни: одиночество – муж загулял, ушёл к другой, спился и сгинул, отравившись палёной водкой в компании таких же любителей выпить. Это была громкая история, позволяющая ей называть себя вдовой – не брошенкой.

Дочь студентка – материальные проблемы. Тоска и беспросветность. Отсюда невроз, давление, боли в сердце. Что приписать при таком диагнозе? Баночку личного счастья, надёжное плечо, радость взаимопонимания? Вслух сказал о другом:

– С вашим здоровьем пока что больших проблем не просматривается. Вы просто устали. Немного успокоительного: пустырник, валерьянка. Больше положительных эмоций, – сказал и прикусил язык: с чего они возьмутся, эти положительные эмоции? Хотел продолжить про необходимость отвлечься, отдохнуть – почувствовал себя идиотом. Вполне конструктивный совет: не замыкаться на своих проблемах, чаще отдыхать, встречаться с людьми – в силу многих причин звучал бы оскорбительно. Не помогут этой женщине ни пустырник, ни валерьянка. Ей бы счастья, простого бабского счастья, хоть чуточку. Да где ж его взять в разоренной стране?

Ночь бессонницей обрушилась на Димыча: уличный фонарь, раскачиваясь под ветром, наполнял комнату тревожными тенями, трубы то булькали, то громогласно гудели, оглушительно тикали часы, сердито вздыхала кровать. Будоража душу, бились о стены комнаты недовольство, недосказанность, волнение, тревога и томление.

Димыч ворочался, и так и эдак перекладывал подушку, закрывал глаза, пытался считать, сбивался на второй тысяче. Вереницей, словно в полубреду пролетали мысли, не успевал сосредоточиться, хватался за их обрывки:

«Мне пятьдесят, не скопец, не урод», «Варвара Алексеевна женщина сдержанная, не склочница», «Жена осталась в прошлой жизни», «Дети не сразу, конечно, но поймут со временем», «У неё дочь, как моя Анастасия», «Хозяйка, наверное, хорошая», «Мог бы сделать женщину счастливой», «Может, мне жениться на ней?»

Это было уже через край! Соскочил с кровати, сел. Комната затихла, словно давая ему возможность переварить эту сумасшедшую мысль. «А почему, собственно, сумасшедшую?» – вопрошала тишина. – «А потому, что мне пятьдесят. Всё лучшее в прошлом. И нельзя дважды войти в одну реку», – отвечал он ей. – «И не надо в одну, пусть будут разные. Сам говоришь, что всё лучшее в прошлом. Построй настоящее, введи в него женщину, сделай её счастливой. Ты сам не нашёл иной возможности излечить её. Может, это часть твоего предназначения».

Димыч обдумывал ситуацию, в которой оказался. И она уже не виделась ему абсурдной. Вспомнил Ольгушу, которая, отговаривая его от поспешной женитьбы, объясняла, что у каждого человека есть на земле своя половинка, надо только подождать. Ольгуша верила, что внук непременно встретит женщину, предназначенную именно ему. Не встретил. Сначала поторопился, двадцать лет прожил не со своей. А его, если и была такая, за это время успела состариться, обзавестись внуками и знать не знает про его сегодняшние терзания.

Взглянуть бы, как она выглядит – эта его половинка. Воображение нарисовало картину: седовласая, сгорбленная, с клюкой – вылитая Пушкинская Наина. Даже дрожь пробрала. Понял, что перегнул: ей может быть пятьдесят или даже менее того. Внуки, конечно. Это возможно. Но ни клюки, ни выпирающего зуба и горба тоже не должно наличествовать, и волосы могут быть вполне ничего: коротая стрижка или коса, короной обрамляющая голову. Глаза внимательные, чуть печальные – она тоже не встретила своей половины. И её путь не усеян розами.

Вспомнил Варвару Алексеевну – из контекста не выбивается. Жену звал Сонькой. Эту Варькой не назовёшь – Варварой, что ли? Недовольно покачал головой, потом решил: неважно, слово само найдётся. И вдруг ему до боли в сердце захотелось увидеть ту, которая уже завтра может стать частью его жизни.

«С ума сошёл, – одёрнул себя, – второй час ночи!» Закрыл глаза, и, как в немом кино, перед ними поплыли картины: комната, у стены большая самодовольная кровать – светлое покрывало, пышная гора подушек. Против неё – диван, пузатый, горделивый, на нём кокетливые подушечки, светленькие пухленькие, каждая на своём месте – потрясающий порядок. Круглый стол окружают четыре венских стула с высокими изогнутыми спинками. На столе кружевная скатерть, на стульях – такие же салфетки. Идеально ровные полосы светлых домотканых дорожек тянутся от двери к столу, дивану, кровати. Кругом стерильная чистота, кричащая аккуратность, некий музейный вариант жилища одинокой женщины – совершеннейший замок Одиночества.

Его хранитель, рыжий пушистый кот, благодушествует, устроившись на одном из стульев. Довольный жизнью, кот мурлычет, однако бдительности не теряет: ус слегка подрагивает, да уши, словно локаторы, напряжены, настороженно шевелятся. Самодостаточный кот охраняет территорию самодостаточного жилища, не обращая внимания на хозяйку, что устало сидит за столом.

Димыч напрягся – его Варвара Алексеевна! Хотел подумать: «Варечка» – не получилось. Она сосредоточенно вяжет – губы шевелятся, отсчитывая петли узора, мелькает вязальный крючок, струится белое кружево. Фигура грустная, отрешённая – захотелось прикоснуться, успокоить.

Попытался представить себя среди этой стерильной белизны и покоя. Но куда ни пытался себя пристроить, в комнате моментально нарушался порядок: скатерть сползала, дорожки скручивались, диван проминался и выглядел горбатым чудовищем, даже самая маленькая подушечка излучала раздражение.

Кот, почуяв неладное, соскочил со стула, подёргал усами, воинственно задрал хвост. Похоже на объявление войны.

Всё ещё «его» Варвара Алексеевна посмотрела на стража: «Успокойся, на улице ветер, ветки стучат!» Кот почти злобно что-то прошипел в ответ, мелко-мелко задёргал кончиком хвоста и отвернулся от хозяйки.

Спиной ощутил Димыч холодок отторжения. «Не моё, – мелькнуло в голове, – не приживусь. Нет для меня места».

«Почему? Боже, ну, почему, почему бы не прижиться?! Оба нуждаемся в тепле и поддержке», – боль стоном вырвалась наружу. Не для материальной выгоды, своей или её, не во имя лжи или обмана – спасения ради сподвигло его Одиночество на неожиданное решение.

А вот не получается, знать, не созрел, не настроился, и может войти в женскую беспросветность не главой прайда, сильным, уверенным в себе человеком, не вожаком, а лишь робким примаком, готовым уместиться на краешке половичка. А женщине вожак требуется, способный высечь искру, разбудить душу – иначе не жизнь – существование. Такое женщина может принять лишь из жалости или отчаяния.

С сожалением и болью подумал: «Простите, Варвара Алексеевна! Нам хочется вырваться из тёмного круга. Да, пожалуй, пока не готовы, мы оба не готовы. И ничего тут нельзя поделать!» На секунду увидел ускользающий силуэт, женщина сворачивала вязанье и, словно в такт его мыслям, грустно кивала головой.

* * *

Продолжение следует...

Полную версию книги в формате EPUB вы можете получить отправив свой запрос автору Надежде Выглазовой (vyglazova46@mail.ru) или Николаю Выглазову (nvyglazov@btinternet.com)