На перекрестке судеб

После геноцида 1915 года рассеявшись по миру (хотя еще с средних веков начался ощутимый отток населения коренной Армении из-за хлынувших в Малую Азию с Востока кровожадных тюркских племен), мы продолжаем жить, плодиться и творить везде, причем с нетлеющим жаром души и неугасающим оптимизмом! И возвращаемся даже в те места, откуда нас вытеснили мечом и кровью всего век назад...
... В один из дней отдыха на средиземноморском побережье, в Аланье, брожу по улицам среди аккуратных белоснежных зданий и роскошных многоэтажных  отелей, жадно щелкая затвором своего советского, внушительного по габаритам, “Зенита-Е” – в свое время одного из лучших зеркальных фотоаппаратов, вызывая недоумение или усмешку у прохожих на улицах знаменитого турецкого курорта: кто в наше продвинутое время полной компьютеризации и глобализации пользуется такими?... А я вот пользуюсь и люблю пользоваться, возя его везде, где приходится отдыхать...
Вылетая в Анталью, в нашем родном аэропорту “Звартноц”, “прозванивая и прощупывая” мой багаж, молодой таможенник лишь указал на чемодан: “фотоаппарат”? “Зенит” – виновато улыбнулся я... Понимающе кивнул и он, не заставляя распаковывать мой солидный и добротный кожаный чемодан польского производства еще семидесятых годов, перевидевший массу курортов. Нынче-то все норовят, оберегая свое изнеженное цивилизацией тело от лишней нагрузки, прошагать даже десяток метров “на колесиках”. Мы, “совки”, всю жизнь “изгибались торсом” под таким грузом в аэропортах, на вокзалах и причалах ... и ничего – выдюжили, живы-здоровы до сих пор...
...Оказавшись на малолюдном перекрестке, образуемом несколькими высотными  фешенебельными гостиницами близ приморской трассы, и устав “щелкать” достопримечательности городка, мне, наконец, захотелось уж и самому запечатлеться “на века” на их действительно красочном и внушительном фоне. Да вот незадача: народу на улице кот наплакал, турецкого не знаю (да и знать не хочу), славянских лиц, как назло нет поблизости, чтобы попросить “по-нашему”, по-русски, сфоткать меня... А так хочется похвастаться моей “заграницей” перед родными, друзьями... Была не была – подхожу к двум неспешно беседующим на тротуаре мужчинам-“туркам”... Протягиваю им свой увесистый допотопный фотоаппарат на черном ремешке и выразительным жестом прошу сфотографировать меня, кинув на всякий случай единственную английскую фразу “Exuse me, please!”, которую запомнил на все случаи жизни благодаря моей школьной учительнице-“англичанке”...
Один из  “турок” оценивающе посмотрел на меня и осторожно кинул: “Ermeni?” Я малость напрягся: как он догадался и какова будет его последующая реакция на армянина явно не “западного образца”? Одет я легко, как любой курортник, – шорты и майка, без всяких “опознавательных знаков места происхождения”, как говорят таможенники, даже кепочки с надписью “Armenia” нет... Выдал “русский” фотоаппарат”? Но такие были и есть у половины народонаселения экс-СССР всех цветов волос, кожи и разреза глаз, наводнившего все турецкое побережье от Бодрума до Аланьи... Я от неожиданности на миг оторопел – рука с фотоаппаратом нерешительно повисла в воздухе, но сохраняя достоинство (я ведь все же заграницей и представляю Республику Армения, чем очень горжусь, не в пример некоторым), кивнул утвердительно. “Турок” в свою очередь кивнул на своего собеседника, словно указывая, кто мне поможет. Тот широко улыбнулся, двинулся с рукопожатием ко мне: “Я тоже армянин, только местный... давай камеру”!
По ходу недолгой “фотосессии” (пленка кончалась!) мы разговорились и оказалось, что мать парня родом ленинаканская, т.е. гюмрийская, уехавшая еще в советские годы после спитакского землетрясения из разрушенного дома к родным в Тбилиси, а оттуда, выйдя замуж за полюбившегося парня-турка, в Турцию. “Отец мой  турок и фамилия у меня турецкая, но я не зацикливаюсь на этом... Хорошие турки тоже есть!”, - заключил он, делая последний кадр и возвращая фотоаппарат. Я тепло попрощался с ним, готовый вернуться в свою гостиницу с уже полной кассетой “исторических свидетельств с моей исторической Родины” (ведь Аланья – самая западная оконечность средневековой Киликийской Армении!), как вдруг к нам, оживленно беседуя по-русски, подошли несколько мужчин и женщин, привлеченных разговором на армянском.
 - Армяне? – весело спросил один из них, статный белолицый и голубоглазый мужчина средних лет, протягивая нам крепкую руку.
 - Вы армяне? - удивился я “славянскому виду” мужчины и женщины, оказавшимися супругами.
- Самые чистокровные, только из  Ростова-на-Дону, - рассмеялись оба, переглянувшись. – А вы видно из самой Армении? Приятно встретиться и познакомиться!
Мы с “турком-армянином” переглянулись и... от души расхохотались: вот так знаменательная встреча!
Наше непринужденное веселье, невольно громкая “по-армянски” и оживленная беседа привлекли внимание стоявших тут и там в тени деревьев и зданий турок. Они молча наблюдали за группой шумных курортников, но никто из них не позволил себе подойти к нам, сделать замечание, каким-то образом выразить неудовольствие “вольным поведением” иностранцев...
Неожиданная встреча соотечественников на турецкой земле завершилась в скромном уютном кафе неподалеку... Мы расстались друзьями и с какой-то щемящей грустью в сердце... Боже, как тесен мир! В центре турецкого курорта, на перекрестке, неожиданно  встречаются три армянина и все трое – из разных мест! Я – коренной “айастанец” из Еревана, другой – волею судьбы или случая родившийся в современной Турции, и третий, новоявленный друг – гражданин России, из ростовских армян...
Удивительный мы народ, армяне... Нас не одолеть никому! По крайней мере – духовно!

*    *    *

Фото: мой отель "Монте Карло", Аланья, Анталья, Турция.