Ужасное наказание

(перевод с турецкого)
                Омер Сейфеттин (1884-1920)

Хасан Ага не был таким, как другие его земляки, и поэтому взял свою жену с собой в Стамбул. Подзаработать денег – вещь хорошая, но его душа не любила одиночество. Проживая многие годы в холостяцких комнатах, ему, действительно, не было дела до того, чтобы вернуться на родину со славой. Человек пришёл в мир один раз, а его молодость, как весна. Открытые глаза отказываются закрываться.

Хасан арендовал дом в Фатихе. По соседству был магазинчик, в котором он наладил производство халвы. Для торговли он выходил на улицу. Каждый месяц он велел вешать два набора-цепочки из сладостей «пять в одном» на толстую шею своей жены Гюльсюм… Таким образом, она могла всего переносить на своей шее до пяти тысяч штук этих «пять в одном». На его взгляд ценность Гюльсюм возрастала, когда он видел стамбульских женщин, проходящих перед его магазинчиком. Эти женщины, с узкими чёрными чаршафами (покрывало мусульманской женщины) были подобно полевым мухам, вставшим на ноги и имеющим тонкую талию, тонкую шею, тонкие ноги и руки. Одна нога Гюльсюм была более ценна, чем три ноги стамбульских женщин. Её талия была тверда, как мельничный жёрнов, а толстые руки свисали, как кабачки. Брови же были похожи на ручки котла… Если Хасану Аге приходили в голову другие части тела его жены, он говорил:
- Радость глаз моих…
Приходил в возбуждение, сразу бежал в свой дом, чтобы полежать и отдохнуть, и очень долго потягивался.
Однажды земляки собрались устроить пиршество на курином рынке и пригласили его.
Он ответил:
- Невозможно, я не приду! Моя жена останется одна!
Его друзья настаивали:
- Что случится за одну ночь! Пусть её защитит маленький человечек (наверно имея ввиду домового)!
Они давили на него. Наконец, он не смог противиться и согласился. Он пришёл в обед домой и сказал своей жене:
- Я дал согласие своим землякам, что приду к ним на эту ночь. Найди маленького человечка. Ляг с ним и не бойся…
Он вышел из дома и ушёл.
Гюльсюм в первый раз должна была остаться в доме одна с тех пор, как её нога вступила в Стамбул. Она почувствовала озноб. Как она одна будет спать этой ночью? Она сразу же выскочила на улицу. Он сказал ей: «найди маленького человечка», чуткого товарища. Она спросила первого встречного:
- Ты маленький человечек?
Все смеялись. Вероятно, они считали её сумасшедшей. Прошло два часа. Гюльсюм искала на улицах, но никак не могла найти маленького человечка. Наконец, когда она  очень грустная возвращалась домой, увидела грабителя, идущего ей навстречу. С последней надеждой она также спросила и его:
- Эй, милок, ты маленький человечек?
Грабитель окинул взглядом Гюльсюм. Рассмеявшись, спросил:
- Что ты будешь делать с маленьким человечком, госпожа?
- Мой муж ушел пировать этой ночью. Он не придёт. Чтобы я не осталась одна, он сказал мне найти маленького человечка.
Он ответил:
- Вот как раз я и есть этот маленький человечек. Это, ей-Богу, я!
Он стал по-всякому клясться. Гюльсюм поверила грабителю и взяла с собой. Привела его в дом и накормила досыта. Напоила кофе. Уложила в постель, и сама улеглась рядом с этим маленьким человечком!
 
Хасану Аге совсем не понравилось на пиршестве со своими земляками. Весь его ум был занят Гюльсюм. Подсевшая к нему соседка соблазняла его, приглашая к себе в гости. Вероятно, она собиралась увести чужого мужа. К тому же он достаточно хорошо помнил, что когда он уходил из деревни, Айан Муса сказал:
- Сын! Нет правила брать с собой жену в Стамбул, но ты делаешь это…
Хасан не мог веселиться из-за своих дум:
- Одна лиса целый курятник оставляет пустым…
Он не мог заснуть ночью.
Утром он проснулся уже в три часа. Его терпение иссякло. Он вскочил на ноги, вышел на улицу и пошёл к дому. Тихонько открыл уличную дверь в дом ключом, который всегда носил с собой. Он стремился в объятья своей Гюльсюм. Войдя в комнату, он увидел, что она спит в объятьях кудрявого парня. Кровь ударила ему в голову. Он заорал во всю глотку. Он так кричал, что затряслись стёкла в окнах, загремели небеса и засверкали молнии.
- Неверная жена! Кто это?
Гюльсюм, от страха ещё больше укрывшись в объятьях спавшего парня, ответила:
- Слушай, что происходит? Вот это маленький человечек. Разве не ты сказал мне найти его и лечь спать вместе с ним?
Хасан Ага пришёл в себя. В плохие минуты  он всегда вспоминал одну пословицу: «Встающий с гневом садится с убытком!» Понизив свой голос, он опять спросил:
- Разве я сказал тебе найти маленького мужчину? Разве ты не могла найти маленькую женщину?
- Откуда я могла знать! Ты не говорил мне, что это женщина.
Хасан Ага, как и все его земляки, очень любил справедливость.
Он, подавляя свой гнев, по совету пословицы, приказал грабителю:
- Эй, вставай! Одевай свою одежду!
Несчастный повеса сразу же повиновался. За одну минуту оделся и расчесал свои волосы. Завернулся в кушак. Водрузил на голову феску «отмежевавшись от возлюбленной».  Хасан Ага обратился к своей жене, до сих пор не вылезавшей из кровати:
- Принеси сюда туфли для этого негодяя!
Гюльсюм принесла туфли. Она прошла перед бледным грабителем, стоявшим безмолвно у края кровати, наклонилась и сказала:
- Подлец!
Грабитель опять повиновался. Хасан Ага вытолкал грабителя и вышел вслед за ним за дверь. Ещё была ночь. Сторожа и полицейские смотрели утренние сны. Они пошли по пустынной улице. Грабитель ощущал, что маленький человечек, находящийся на его спине дрожит, как осиновый лист. Они прошли по Аксараю и Алтымермеру. Грабитель так трясся от страха, что не мог выдавить крика о помощи. Он знал, что этот тип его зарежет за то, что спал с его женой… Интересно, он перережет загривок? Или горло?
Он произнёс форму исповедания ислама, прочитал молитву «Аллах велик».
Уже послышались крики петухов.
Рассвет начинался голубым и розовым светом над Феджиром и Саматьей.
Из ворот крепости вышли люди. Грабитель подумал:
- Интересно позволит ли он мне перед тем, как зарезать, прочитать два рекята (элемент намаза, состоящий из четырёх обязательных движений)?
Хасан Ага бросил туфли, находящиеся в руках, на землю. Тряс его за плечи и кричал:
- Подлец!
От страха у грабителя не осталось сил. Ни руки, ни ноги его не держали. Он упал на землю:
- Пощади, мой господин, помилуй. Горе моей вере! Два рекята... Пощади, мой господин! Я не хочу умереть безбожником…
От ужасного страха несчастный грабитель забыл, что нужно совершать полное ритуальное омовение, чтобы совершить намаз. Хасан Ага снова загремел, как весеннее небо:
- Сволочь! Что ты выступаешь? Смотри не появляйся в моём доме ещё раз. Я не отвёл тебя в Йедикуле, чтобы ты не получил наказание за эту выходку. Если я схвачу тебя ещё раз в своём доме, то, ей-Богу, я отведу тебя в Чекмедже… Ты понял?
Не дожидаясь ответа, он удалился, вытирая пот на лице и затылке красным платком, который вытащил из своего кушака.
Грабитель ничего не мог понять.
 
Когда Хасан Ага очень быстро входил в дом, погасив огонь гнева, он подумал о страхе, который перенесла его жена:
- Бо!
Однако было ли это подходящее наказание двум разным особам за их единственную совершённую вину? Когда он пришёл домой, от гнева не осталось и следа. Вдобавок к этому он с радостью скалил зубы, словно забыв о случившемся. Одной рукой он стучал в дверь металлическим кольцом, а другой рукой поправлял свой кушак, как будто тот мог развязаться.