Маленькая, но очень стойкая женщина

 Глава из повести "Моя последняя любовь"
  Я была счастливой «беременной» бабушкой целых три месяца. Я не ходила, а перемещалась в пространстве. Вот только я была здесь и вдруг уже там. Ни времени, ни дороги, ни ощущений. Одно только блаженное  состояние ожидания . Казалось, что я помолодела. С зеркала на меня смотрело совсем другое лицо. Как человека красит счастье! Одни только яркие цвета!
 
  За это время мы очень сблизились с моей Наташей. Вы уже, наверно, догадались, что так зовут мою невестку. Почему сблизилась? Потому, что хотя мои дети жили вместе уже довольно долго, но я говорила ей: « Наташка, я тебя еще не люблю. Мне нравится, как ты заботишься о моем сыне, я вижу, как он относится к тебе. Значит, есть за что. Но я, пока,  тебя не люблю». Жестко? Да. Но зато честно.

   Дело в том, что в течение жизни у меня сформировались несколько принципов, практически заповедей, которые постепенно приобрели четкую формулировку. Один из них – для привязанности нужны веские основания.
И речь совсем не о том, что передо мной надо заискивать или подкупать меня. Таким среди моих друзей совсем не место.
 
   Просто меня предавали. И когда это твой близкий человек , пережить очень трудно. Другое дело – дистанция. С трезвым умом объясняешь себе, что все мы люди разные. И никто не знает, кто и как поступит в сложной ситуации.
   
  Итак, я не переставала  удивляться и восхищаться ею. Такая маленькая и хрупкая женщина, которая вышла замуж, как мне казалось, исключительно для того, чтобы быть хорошей женой и матерью.
   
 Мы с ней совсем разные. Видимо не всегда сыновья ищут жен, похожих на матерей. Я – русая, она – темненькая; я – физически крепкая, ширококостная, она очень хрупкая, кожа фарфоровая; я в семье капризна и своевольна. Любимая поговорка моих домочадцев : «Нельзя маме не дать то, что она хочет. У нее от этого характер портится.»  А у Наташи потребность жить для своего мужа. Я ей неоднократно говорила, что нельзя растворяться в своем мужчине. Она все объясняла нерастраченным материнским инстиктом.
   
  Мне казалось, что сильнейший токсикоз, начавшийся практически с первого дня, способен был бы подорвать силы любой самой стойкой и крепкой женщины. А она так тихо говорила : «Это ничего, я потерплю, только бы с дочкой все было в порядке». Откуда в ней столько сил?
   
  А я ждала внука. Мое имя для него было Георгий. Сын тоже хотел парня и даже шутил : «Ну и что, что бусинка выросла. Кактус должен был вырасти, если мальчик?»
 
  И мы, каждый стоя на своем, ждали определения пола.