Всё хорошо, Дикий

     - Привет.
     - Приве-е-ет… Ты?! А откуда…
     - Новый номер твой узнал? Ну, способность хранить тайны никогда не была сильной стороной твоих подруг, правда же?.. Ну, чего молчишь? Как ты, Лёль?
    - Хорошо. Я – хорошо. И у меня – хорошо.  Всё хорошо. Ты прости, я растерялась немножко. Так неожиданно…
     - Ты ж всегда радовалась моей непредсказуемости, помнится мне.
     - Да, я много, чему радовалась тогда… Слушай, ты извини, я даже не знаю, о чём с тобой говорить… Ты по делу или просто так?
     - Просто. Просто.
     - Ну, раз просто… О себе, что ли, пару слов скажи. Где ты, как?
     - Да, всё по-старому у меня, вроде.
    
     - Работы постоянной так и нет? Всё в свободном полёте?
     - Так, не умею я иначе… Ты ж знаешь, работодатели эти…
     - Ага-ага, помню. Эксплуататоры несчастные, да? Не ценящие вселенский масштаб твоих прожектов!
     - Это что? Сарказм?
     - Ну, не одному ж тебе это позволено, Дикий!
     - М-да. А ты стала… Другой, что ли.
     - Другой? Нет, Дикий, я стала собой. Просто раньше была никакой.  Ты ж ценил таких, «никаких». Для оттенения собственного свечения,  правда же?
     - Да, я не против!  Будь, кем хочешь. Непривычно только с тобой разговаривать вот так.   Когда ты - таким вот тоном.
     - Непривычно? Так, и привыкать тебе не придется уже. Так что, потерпи. Минут несколько, раз уж позвонил… Сам позвонил, заметь!
    
     Оба помолчали. Мысли, образы, воспоминания молниями метались в обеих головах, жаля и опаляя изнутри.

     - Ладно, не будем же мы ругаться, правда, Лёль? Ты-то как?
     - Дикий, у тебя провалы в памяти? Ты уже задавал этот вопрос. В самом начале разговора. Повторяю. Я – хорошо. И у меня -  всё  хорошо!
     - Он тоже хороший, Лёль?
     - Хороший. Лучше всех.
     - Лучше всех? Повезло тебе! И мечту твою осуществил? Съездили?
     - В Индию-то? Ты помнишь? Надо же… Съездили. На два месяца, представляешь? Причем, дикарями. Он мне такие места показал! Совсем не туристические.  Веришь, я даже с йогом настоящим встречалась! И маленький фильм про него сняла. Его потом местный кабельный канал выкупил. Недавно тут транслировали…
   
    - Я видел…
    - Ты?.. Ты видел? Правда?  Ты ж никогда мои фильмы не смотрел! Говорил, как там… У меня что-то через что-то пропущено…
    - Да. Говорил. Что ты пропускаешь жизнь  через бабскую призму восприятия, и она от этого… А! Забей! У тебя классный фильм получился. Это – правда!
     - Спасибо.
    
     - Ну, а вообще, Лёль? Как оно?
     - Дикий, не смеши ты меня!
     - Ты официально замужем?
     - Официальней не бывает.
     - А дети?
     - Слушай, а  неужели подруги мои, давая тебе телефон, не посвятили тебя в подробности моей личной жизни? Или ты, типа,  тактично не спрашивал? Тогда это был бы не ты, Дикий!

     -  Ладно. Сдаюсь. Спрашивал. Были бы дети – я бы не решился позвонить. Чего ты хмыкаешь? Не веришь? Зря… - Мужчина помялся. - А постель, Лёль?
     - Что постель? Нормальный такой траходром, два с половиной на два с половиной. Под заказ из Италии.
     - Издеваешься?
     - А ты?..
    
     - Ну, скажи честно, тебе с ним так же хорошо, как со мной?
     - Дикий, ты – полный дурак. Думаешь, я испугаюсь наступить на твоё самолюбие? Раньше, помнится мне, у тебя не возникало сомнений, что ты – единственный стОящий самец на земле. Что с тобой?
    - Старею, видимо… Так, ты не ответила. Тебе с ним хорошо, как и со мной?
    - Лучше, Дикий. С ним мне – лучше. Знаешь, он первый, кто доказал мне, что множественный оргазм – не выдумка.
     Трубка в женской руке хмыкнула.
     - И его пупок ты тоже любишь целовать?

     Она расхохоталась:
     - У тебя сегодня приступ мазохизма? Представь себе, люблю. И не только пупок, кстати. Ну, ты доволен?
     - Вполне. Спасибо. Рад за тебя. Видишь, я же всегда говорил, что я тебе не пара. При всех моих недостатках,  здесь я оказался прав.
     - Прав, Дикий, прав. Ты всегда и был, и есть,  самый что ни на есть правый…
    
     - Лёль… Ты его любишь?
     - Люблю. Я его очень люблю. Так, что тебе и не снилось!
     - А как же твой принцип, что любовь может быть только одна на всю жизнь? – Низкий, хрипловатый  голос звучал с издёвкой.
     - Ну, что ж. Считай, что ты меня переубедил. Ты же всегда доказывал мне (на практике, причём), что я – ошибаюсь. Я тебе поверила. И жалею, что не сделала этого раньше.
    
     Трубка помолчала, посопела.
    
     - Лёль… Я чего звоню-то…
     - И чего же ты звонишь?      
     - Давай встретимся. Ну, просто так. Как друзья… Старые…
     - Давай. Когда?
     - Знаешь, на этой неделе я точно не смогу. Вот, если на следующей.
     - Давай на следующей.
     - У тебя нет планов? Ты ж всегда говорила, что жить сегодняшним днём неразумно…
     - Нет. У меня нет планов.
     - Только у меня так складывается, что я смогу только в первой половине дня. У тебя же работа…
     - Я смогу, Дикий.  С работой разберусь.
     - Лё-ё-ё-ль… Слушай… Честно, я даже не ожидал, что ты так вот просто согласишься… Лё-ё-ё-ль, чего молчишь-то? Ты согласилась? Правда?.. Почему?

     Если бы у неё в квартире были установлены камеры, она бы непременно посмотрела  потом запись. Потом. После. Когда сердце, неловко ворочаясь, вылезло бы, наконец,  из горла и позволило  воздуху спокойно проникать в стиснутые легкие…
     Ей самой было бы интересно, что раньше впечаталось в противоположную стену, брызнув десятками осколков: её новенький, дорогущий телефон или безумный, отчаянный крик:
     - Да потому что он – не ты! Он – не ты! Не ты, Дикий…