Подарок на день рождения

                Я летаю меж душ неприкаянных,
                Между злом и добром я мечусь.
                И по лезвию, остро оправленном,
                Голым сердцем я к счастию рвусь.

             Часть первая.

Она ехала в переполненном автобусе. Все спешили куда-то, а она смеялась,  улыбка играла на ее маленьких четко очерченных губах, а в глазах плясал озорной огонек. Было немного душно, но из открытой форточки пробивался апрельский ветерок, играя ее кудрявыми локонами. Стоять было чертовски неудобно, с одной стороны нависал полный высокий мужчина, своим портфелем толкавший ее под ребра. С другой нарумяненная и надушенная девица бальзаковского возраста, болтавшая с сидящей напротив подружкой, резко жестикулировала руками, то и дело задевая ее голову. Что поделать, ее рост метр пятьдесят восемь, здесь был недостатком. На очередной остановке, сквозь образовавшееся пространство среди пассажиров, к ней протиснулся молодой парень. Она откровенно его разглядывала, пока не встретила его взгляд. Его голубые глаза пристально рассматривали ее лицо. Он постепенно оттеснил и мужичка с портфелем, и нагловатую дамочку, укрыв ее словно щитом. Его улыбка сразила ее, а когда он с ней заговорил, сердце заметалось, и румянец окрасил ее щеки.
 - Девушка, у вас случайно нет сестры Таты? Я знаком с одной Татой и Вы очень похожи на неё.
- Нет, у меня нет сестры, - ответила она, у нее промелькнула мысль «как же это банально», но она уже не могла дождаться следующей фразы, выпалила, - Меня саму зовут Тата.
Он начал рассказывать ей что-то, о чем-то спрашивать, она отвечала,  шум в ее голове постепенно стал тише. Они вышли на одной остановке, теплый ветерок трепал их одежды и уносил ее звонкий смех.  Уже почти около  её подъезда, Тата спросила, как его зовут. Он рассмеялся в ответ и предложил отгадать.  Она пристально рассматривала его лицо, русые, выгоревшие на солнце и оттого почти соломенные,  волнистые волосы, чуть полные губы, которые отчего-то захотелось целовать, пушистые ресницы и глаза, голубые, небесные и лучистые.
- Тебя зовут Сережа. Сергей, – промолвила девушка и отвела взгляд.
Он удивленно что-то пробормотал, достал свой студенческий билет и протянул ей.  Таня прочитала вслух его имя и будто бы удивившись, рассмеялась.
 - Это просто совпадение! – на самом деле она уже перестала удивляться подобным вещам.
Еще с детства Тата улавливала настроение своих родных и друзей, знала, что подарить каждому к событию и без повода, причем угадывая без намеков и слов, будто читая мысли.  Она угадывала события в своей жизни и жизни своих близких.  А сейчас она блестяще заканчивала школу, оставался один год и впереди институт в городе ее мечты, там, где вокруг бесконечная ширь моря. Она еще никогда не видела моря, но любила его и жаждала всем сердцем.

     Они встретились месяц спустя. Сергей ездил в Москву и в Германию к своим родителям. Она усердно училась, бегала на танцы по субботам и ждала. Ждала с надеждой на встречу, хотя знала наверняка,  что счастье продлиться только год. 
     В его день Рождения было по майскому солнечно и ветрено. Он не любил отмечать свой день рождения, поэтому сбежав от родни и друзей приехал к ней домой.  Стук раздался как выстрел, у неё закружилась голова и, оступившись, она рывком открыла двери. Сергей обнял ее за хрупкие плечи, прижал к себе.  Она  отстранилась, отошла и стала смотреть в окно. Тонкий аромат девичьего тела слился с запахом черемухи, ворвавшегося в окно. Невесомый шелк платья, будто сам скатился к ее ногам, открывая взгляду золотистый загар. В лучах заката её широкие бедра и тонкая талия, показались Сергею бронзовыми.  Эта красота его ошеломила. Юношеский порыв  страсти овладеть её телом немедленно, уступил место желанию наслаждаться каждой ее клеточкой, каждой впадинкой, вдыхать ее аромат и щекотать своим дыханием. Сергей целовал ее плечи, длинную ложбинку от самой шеи до мягкого переката на ягодицы. Он ласкал ее бедра, потом обняв со спины,  взял в ладони нежные бутоны грудей. Трепетные упругие острия вздрагивали от каждого его прикосновения. Тонкие пальцы, будто перебирали струны, двигались по ее телу, изучали его, даря наслаждение.  Крепкие мужские руки Сергея приподняли ее как пушинку, она обхватила его  своими бедрами, и они слились в единое целое. Он проникал в нее глубоко и нежно, и каждый раз с её губ слетал сладостный вздох.  Потеряв ощущение реальности, они плыли в потоке любви.  И когда мощный водопад вырвался на свободу  два тела, смытые потоком страсти, упивались друг другом. …Тата лежала на спине, в открытых глазах отражались звезды, тихое и ровное дыхание её возлюбленного звучало в душе музыкой успокоения, но ей не спалось...

Прошел год. В стране был кавардак, люди страшились происходивших перемен, да еще это дефолт, кто-то потерял последние сбережения,  у кого-то рухнуло дело всей жизни. Безработица, заводы остановились, цены неумолимо ползли вверх. Чтобы не бросать своих родителей, не подвергать их беспокойству,  она не покинула родной дом, устроилась на работу, поступив на заочное обучение в местный институт. Что-то сломалось внутри. Её мечта о море была отложена в самый дальний уголок сердца. Она отпустила своего любимого, отдала другой. Она остановила течение своего мира. Она утратила свой дар радовать любовью и угадывать мысли, запертая в тесной клетке, лишенная мечты, сдавшись обстоятельствам, погасла. Серые дни текли монотонно и тоскливо.


        Часть вторая
   
      Её сердце, так долго покрытое корочкой льда, начало оттаивать незадолго до их встречи. Она снова училась радоваться жизни, наполняясь солнечной энергией, любовь ко всему миру вновь поселилась в ее душе. Теплое свечение, запертое изнутри, стало пробиваться  тонкими струйками, постепенное окутывая золотой дымкой.
      Он приходил и уходил, он целовал её пальцы и лгал.  Он обнимал её хрупкие плечи и лгал.  Зачем он лгал, да он и сам не знал зачем.  А потом он сказал правду.  И эта правда стала ее болью. Она не хотела его отнимать у других, жены и дочери, они ведь не виноваты в том, что она полюбила его. 
      Холодный, пронизывающий ветер рвал облака, выметая боль из её груди. Она молчала, смотрела ввысь и молчала.  Кричать, как же хочется кричать, громко, протяжно, выть волчицей…боль, проклятая боль не унималась, выедая изнутри, опустошая и убивая. И ветер выл за нее, принимая ее за свою.  Хлынул дождь, вода текла по ее лицу, смывая слезы. Тонкие, холодные ручейки омывали ее тело и душу. Ей некуда бежать, да и не зачем.  Живительная влага небесной тверди смыла остатки боли, наполняя ее новыми силами.  Она родилась заново, освободившись от груза прошлых лет.
      Он был так искренен в своих настойчивых ухаживаниях, что она сдалась. Ей тоже хотелось счастья, женского счастья.  Желание быть любимой, отдавать свою любовь, свою душу и тело любимому, завладело ее рассудком.  Выезд в загородный дом отдыха, поводом к которому был его день рождения, сломил последние преграды.  Они кружились в вихре страсти, забывая условности и приличия. 
Она отвечала на его поцелуи, нежные и страстные.  Его руки ласкали ее тело, блуждая то по груди, по отвердевшим сосками, то по бедрам, будто исследуя все уголки.  Волна возбуждения перекатывалась из края в край, увлекая их тела, путая сознание. Она стала целовать его лицо, шею, грудь, спускаясь все ниже и ниже. Он замер, испытывая новые ощущения, ведь ни одна женщина  еще не ласкала его так, а ведь ему уже было тридцать. Ее губы и язык медленно щекотали его кожу, спускаясь к основанию его ствола, пальцы нежно поглаживали хранилище семени. Её язык  гладил окрепший член, губы обхватывали его плоть, и он не мог сдерживать стон наслаждения. Пульсирующая сила стала захватывать его разум. Она ласкала его трепетно, нежно, сильно и страстно, то чуть отстраняясь, то принимая во всю длину.  Наслаждение от нового и неизведанного, страстное желание и дикий восторг, все смешалось в его голове.  Это было как взрыв, мощный поток оросил ее губы, закинув его на вершины блаженства.  Он уснул, и она смотрела на него, слушала его дыхание, и старалась не о чем не думать, боясь пошевелиться, боясь разбудить его.  Его пробуждение, разбудило и её. Он снова начал ее ласкать, целовать ее шею и грудь, теперь она наслаждалась его прикосновениями. Раздвинув бедра, проникнув в ее лоно, он продолжал насыщать её желание. Двигаясь в такт его движениям, приподнимая и опуская свои ягодицы, она заставляла его проникать в нее все глубже.  Тесные оковы сжали его острие, требуя все сильнее и сильнее. Её бедра обхватывали его ноги, ногти впивались в спину, каждая клеточка впитывала его страсть, отдавая взамен свою силу. Теплый шарик огня разрастался все сильнее, заполняя собой все пространство вокруг. Они слились в едином потоке наслаждения. Сок любви переполнил их плоть и вырвался наружу. Капельки пота стекали с их разгоряченных тел, смешиваясь, как смешался их разум. Обессиленные они заснули снова, уже вместе, он обнимал её во сне боясь расстаться даже на секунду.
              ***
Время текло, принося изменения и меняя пространство вокруг. Они уже жили вместе три года, а после поездки на море, она забеременела. Это не было чудом, это было запланированное счастье. Если, конечно, так бывает.  Ремонт в новой квартире затягивался, это мучило их обоих, но так складывались обстоятельства. Вернее ей так казалось. Как обычной женщине, ей хотелось свить теплое уютное семейное гнездышко.  А ему, желавшему сделать все основательно и идеально, не хотелось обустраивать их временное жилье.  Пытаясь заработать средства на основательный ремонт в новой квартире, он пропадал целыми днями.  И даже после рождения сына, они все так и не переехали. Денег едва хватало оплатить квартплату обоих квартир. Она видела выход в переезде в  «трешку», а средства, получаемые от сдачи в аренду старой квартирки пустить на ремонт. Но он не принимал такого решения, а переубеждать его, было сравнимо с сизифовым трудом. Еще год они промаялись, разрываясь на части, и наконец, сдавшись, он согласился на переезд. Тата, быстро нашла жильцов в их старенькую квартирку, и постепенно ремонт был окончен. Быт налаживался, но рушилась связь душ. Андрей, все также работал с утра до вечера, уходя с рассветом, приходя на закате, а то и поздно ночью. Они почти не разговаривали:  будничное утреннее приветствие, звонок среди дня с просьбой что-нибудь купить, ночное спокойной ночи, вот и все их общение. Даже на выходных, когда и было время поговорить, узнать мысли и чаяния друг друга, они проводили по разным углам. На её расспросы о его делах, о настроении, о мыслях и чувствах, он просто ограничивался односложными ответами или отмалчивался. Что испытывает она, как себя чувствует, о чем мечтает,  Андрей почти не интересовался. Она спасалась заботами о доме, о сыне, стараясь не мешать его спокойствию. Редкие разговоры после праздничных застолий с его друзьями сводились к решению бытовых вопросов. 
Как и прежде, она дарила ему наслаждение в постели, но уже не получала взамен почти ничего. Порою по нескольку недель она не испытывала оргазма, не успевая за ним. Это копилось изо дня в день, ей становилась все больнее, и в очередной раз,  сорвавшись, она разряжала накопившееся желание собственными силами, своими руками. Его невнимание, его равнодушие убивало в ней её любовь.


         Часть третья

        Дочитав последнюю строку, она погасила монитор ноутбука, опустила голову на скрещенные на столе руки и заплакала. Снова и снова в голове мелькали его слова. Да, он разрывал ее душу на части, но она тянулась к нему. Он стал для нее глотком свежего воздуха, она захлебывалась, упиваясь этим воздухом, тонула в омуте чувств и  сомнений.  Он стал для нее откровением, учителем, другом, возлюбленным.  Не было и часа, чтобы она мысленно  не возвращалась к его словам. Интернет сыграл с ней злую шутку, сближая и разлучая их каждый день.  Еще полгода назад, вступая в переписку с ним, Тата думала, что это игра, что это не всерьёз, ведь между ними тысячи километров.  Но как же она ошибалась. В нем она нашла то, чего ей не хватало в реальной жизни. Внимательность, чуткость, забота, теплые и нежные слова, комплименты, все то, что пропало из отношений с мужем. Он чувствовал её настроение, её тревоги, даже физическую боль. Он советовал ей прочесть, посмотреть или послушать  что-то интересное, и она открывала для себя новые грани неизведанного.  С каждым днем её сознание расширялось, наполняясь новыми чувствами и знаниями. Тата стала понемногу понимать свои ошибки из прошлого, принимать их и прощать. Боль стала уходить из её сердца, освобождая место новым чувствам.   
Тата приняла важное для себя решение, жить здесь и сейчас, не оглядываясь на прошлое, не загадывать на далекое будущее. Наслаждаться каждым днем, каждым мгновением, не растрачивая себя на пустые и мелочные мысли. Осознание этого решения росло как маленький росточек, с каждым днем становясь все крепче и сильнее.  Все может быть, все возможно…

     Ее будни текли в радости и заботе о семье, сын подрастал, даря каждый день свою беспричинную, а потому такую дорогую, любовь. С мужем Тата стала мягче, податливее, терпимее, не требуя ничего, она старалась окружить его заботой и лаской.  Некогда нежное чувство любви, которое как ей казалось, почти угасло, вновь наполнило ее сердце.  Она изменила свои мысли, и новые мысли изменили ее реальность. 

     Она сидела на берегу реки, бурный поток уносил прочь ее мысли, будто очищая ее сознание.  Ласковые солнечные лучи гладили ее стройное тело, нежный ветерок трепал волосы.  Пение птиц, шелест листвы и журчание водного потока сливались в божественную музыку природы.  Окруженная силами матери Земли и отцом Неба, она погружалась в спокойствие и умиротворение.  Тата была частичкой вселенной, и в то же время она являла собой эту вселенную.  Эти моменты уединения самой с собой Тата старалась проводить на берегу каждую неделю, воскресный день очень символично для этого подходил. Воскресение. Воскрешение….
       Вибрация телефона вернули ее в реальность. Тата, вздрогнув все телом, ощутила волну возбуждения. Прочитав сообщение, Тата задрожала еще сильнее, буря противоречивых чувств в ее душе затмевали разум. Она, старавшаяся наполнить себя спокойствием буквально еще несколько минут назад, будто пружина поднялась на ноги и стала метаться из стороны в сторону...  «Я прилетаю, мы должны встретиться» - эта фраза как птица,  запертая в клетке, билась в ее голове, а сердце колотилось, готовое вырваться наружу…Всё может быть…Всё  возможно.  Разве это не её решение…Тата опустила ноги в прозрачную воду, раскинула руки навстречу солнцу и закричала:
- Господи, спасибо! Спа-си-бо!

Отринув все сомнения и опасения, уладив все дела, Тата летела на встречу. Будто крылья за спиной выросли, все получалось, ничего не терялось и не путалось, и осознание этого придавало ей силы.
- Здравствуй, Таточка, не надо не плачь, - сказал он, покрывая  её щеки поцелуями. 
Он поднял её на руки, прижав к себе.  Её руки обвили его шею, а губы искали его губы. Он целовал ее трепетный рот, нежную шею, ложбинку около ключицы, спускаясь все ниже. Сильные руки сжимали в объятиях ее тело.  Тонкая материя платья с треском разорвалась, обнажая упругие груди, соскальзывая  по широким бедрам,  упала к её ногам.  Он опустил ее на кровать,  и стал гладить её тело руками, губы ласкали груди, язык теребил твердые соски.  Он снял с нее мокрые от возбуждения кружевные трусики,  пальцы поглаживали клитор, иногда проникая в глубину,  поцеловал её живот, раздвинул бедра и стал ласкать  возбужденную плоть. Её стоны наполнили комнату. Тата прижала его голову к себе, вибрируя в такт движениям его языка. Он продолжал, и через несколько  секунд, она закричала, сдавив его ногами. Он еще немного поласкал ее губы, потом притянул ее тело к своему, вошел в нее своим членом. Ее влажное лоно приняло его горячую плоть, новая волна стала подкатывать с каждым его проникновением.  Они меняли позы, сплетение рук и ног, казалось бесконечным,  каждое прикосновение обжигало их страстью. Она снова и снова кончала. И вот, насытившись её наслаждением,  он взял её ладонь и положил на свой твердый член. Её пальцы обхватили его жезл, погладили от самых яиц до уздечки.  Тата склонилась над ним, и стала ласкать его языком. Чувствуя его пульсацию, она осмелела, взяла его в рот,  ей нравилось  его ласкать. Она посасывала его,  плотная  упругая плоть, заполнила  весь её рот.  Её тело трепетало  от  ласк его рук, они были везде, то сдавливая, то поглаживая ее кожу. 
- Да, милая, да-а-а-а! – теперь его стон разрезал воздух, и плотный фонтан залил её лицо.
Тата возбужденно глотала воздух, захлебываясь в его потоке. Два энергетических потока замкнулись в единый круг, она снова кончила, теперь уже одновременно с ним.
Трое суток были наполнены страстью и нежностью, лаской и негой, они предавались  огню любви, отрываясь друг от друга лишь на еду и сон. Он учил ее ласкам, она учила его нежности. Они обменивались опытом. Они смешивали свои сущности. Это был лучший подарок в ее жизни, который дарили ей.  Каждое мгновенье она была счастлива. То огромное чувство радости и света наполнившее её, делали её бессмертной.

Их билеты лежали на столе. Кофе давно остыл.  В звенящей тишине послышался звон колоколов и шум прибоя.


 3 мая - 11 июня 2014 г