Морское или прощание с Верой

     Присутствие моря скорее ощущалось кожей, чем слухом или обонянием. Это был наш последний день отпуска, который мы заканчивали, сидя на балконе и ежась от ночной прохлады. Было так темно, что хоть глаз выколи. Чиркнула спичка, теплый оранжевый огонек на секунду осветил Верины губы, нос и подбородок, а затем превратился в тлеющий уголек на конце тонкой сигареты. Я следила за этим угольком, как он двигается и замирает, потом снова двигается по той же траектории и опять останавливается где-то в районе Вериных губ. Было тихо, но иногда откуда-нибудь доносился лай собаки или чей-то веселый смех. Я чувствовала, как моё тело сковывает тоска. Где-то внутри я уже знала, что это наша последняя поездка на море. Я знала, что проиграла, что вернувшись домой, она уйдет. И в моей голове маячил образ Макса. Я думала, он тому виной. Он – причина моего несчастья. Не могла же я винить Веру. Я потянулась в темноте к столу, нащупала пачку сигарет, закурила. Привкус ментола только усилил ощущение тоски. Я повернула голову в сторону моря, но ничего не увидела. Я щурилась, напрягая зрение, но это не приносило результатов. Мне хотелось разрушить эту темноту, которая была не только вокруг меня, но и внутри. Мне хотелось что-то сказать, нарушив эту уже начавшую меня тяготить тишину, но слов не было. Что обычно говорят в таких случаях? Вера тоже молчала. Чувствовала ли она вину? Было ли ей больно? Было ли меня жалко? Я ведь так преданно любила ее эти несколько лет. Таких счастливых лет. Но она ничего не говорила. Только уголек ее сигареты двигался туда-сюда, туда-сюда…

     Туда-сюда Вера ходила по квартире и собирала вещи, аккуратно складывая их и убирая в чемодан. Утреннее солнце пробивалось сквозь тонкие занавески, обливая комнату теплым желтым светом. Я сидела на кровати, вытянув ноги, и смотрела на Веру. Тоска – уже просочилась в мои вены, отравила мою кровь. Невольно в голову пришел наш прошлый отдых на море год назад. Мы так же сняли небольшой летний домик, похожий на этот. Тогда в наше последнее утро мы понеслись на пляж и окунулись еще в прохладное море, потом, давясь смехом и радостью, побежали домой и стали в ускоренном темпе собирать вещи. Мы пихали всё кое-как, крутились, суетились, толкались, открывая и хлопая ящиками, заглядывая под кровать. Вера надела на себя шляпу с широкими полями, которую мы купили на местном рынки за гроши. Мы так и не взяли ее с собой, оставили на кровати. Нам было так легко и весело в то утро не смотря на скорый отъезд и связанную с ним суету.  Мы бежали на автобус, с трудом волоча за собой чемоданы и какие-то сумки. Потом сидели в поезде, изнемогая от жары, обливаясь потом. К вечеру стало прохладнее. Лежа на верхних полках, мы смотрели друг на друга и улыбались. И янтарные глаза Веры с такой любовью смотрели на меня! Неужели мне всё это казалось? Неужели всё-таки чудилось?