Зембель

За перегородкой что-то шумно вздыхало и перекатывалось. Горячий воздух, наполненный запахом рыбы, арбуза и машинного масла, щекотал ноздри мальчишки. Генка с блаженством втягивал его облупившимся на солнце носом, понимая, что так и должно пахнуть путешествие. Самая главная же радость, что место ему досталось возле круглого оконца-иллюминатора. Мальчик встал босыми ногами на полку и прижался лбом к прохладному стеклу. Он смотрел на голубовато- зеленую воду, бурлящую белой пеной возле борта парохода и расходящуюся вдаль волнами. И не видно было у реки Волги берегов.

Радость путешественника увеличивалась до необъятных размеров еще и оттого, что тут же стояли желающие посмотреть в иллюминатор. Мальчишка постарше Генки, наверное уже школьник, и его маленькая сестра. Пацан ждал терпеливо, понимая, что место возле оконца законное Генкино. Он лишь вздыхал и одергивал канючившую сестренку. Только голос мамы смог оторвать Генку от созерцания волн. Дождавшаяся своей очереди ребятня, быстро заняла его место.

Мама достала из-под полки большой зембель и стала выкладывать из него на деревянный, прикрученный к полу, стол нехитрую снедь. Весело смеясь, мать и сын били вареные вкрутую яйца, соревнуясь в прочности скорлупы. Потом заедали их серым хлебом, нарезанным большими ломтями, и мясистыми помидорами, посыпанными щедро крупной солью. После мать добыла из зембеля здоровенный полосатый арбуз, треснувший от одного прикосновения ножа. Ели его тоже с хлебом, которого много взяли на дорогу.

И помидоры, и арбузы были астраханские. И содержимое другого, самого большого зембеля тоже было астраханское. Завернутые в тряпицы куски соленой осетрины сливочного цвета с выступившими каплями жира. Паюсная черная икра в бидончике. И все это переложено, чтоб не колыхалось, воблой с янтарной мякотью, просвечивающейся сквозь чешую. Сами зембели с рыбой, овощами, одеждой, Генкин маленький зембель в виде ранца с нехитрыми игрушками внутри, конечно, тоже были астраханские. Все знали, что эти мягкие то ли корзины, то ли сумки лучше всего плетут в Астрахани. Может, рогоз, стебли и листья которого шли на эти изделия, рос только в низовьях Волги. Может, мастера знали секрет размягчения прутиков, не теряющих в то же время своей прочности. Вот и все, кто бывал в тех краях, покупали и себе, и своим знакомым простые, надежные зембели.

Мама тихонько переговаривалась с соседкой. Рассказывала той, что гостила с сыном у родни. Что в Астрахани сытнее, чем у них, в Саратовской области. Что в поселке, где муж работает на ТЭС, хлеб и то бывает с перебоями. Что Генка, ничего вкуснее картошки не евший, теперь за лето поправился, поздоровел, и легче ей на сердце. Потом мать вдруг встрепенулась, глаза ее сделались испуганными. Громко, жизнерадостным тоном, как на собрании женсовета, добавила, что это, мол, все временные трудности. Что под руководством партии и лично товарища Сталина рабочие увеличивают заготовку торфа. Скоро выполнят план пятилетки за четыре года, догонят и перегонят проклятых капиталистов.

Незаметно наступала ночь. В трюме, где в огромной каюте третьего класса плыл Генка с мамой, зарешеченные лампочки не могли разогнать темноту.  Кто-то из пассажиров начал на гармошке наигрывать грустную мелодию, которую подхватил женский голос и превратил в песню. К  гармошке и голосу добавился еще голос, потом еще и еще. Голоса были протяжные, как рогозовые прутья, и переплетались между собой, как в зембеле. Пассажирам становилось легко на душе, и хотелось верить, что все будет хорошо.

Пятилетний Генка слушал-слушал пение, да и заснул совершенно счастливый, положив голову на свой маленький зембель. На земле был 1937 год.

                *     *     *

Прошло много лет. Маленький Гена стал взрослым, женился. Родились в его семье две дочки. Много всего и плохого, и хорошего происходило на земле. Неизменным оставался зембель, с которым папина мама, бабушка моя Шура приезжала к нам в гости. Конечно, и плетеная то ли корзинка, то ли сумка необъятных размеров была астраханская. И осетрина, и икра, и вобла в ней - тоже.

Недавно в интернете я наткнулась на информацию о продаже зембелей, сделанных по старинной технологии. Ассортимент, как и в давнишние времена, на все случаи жизни. Стоимость этих плетеных изделий немаленькая. Да и как иначе: ручная работа теперь в цене. Я же несказанно обрадовалась неожиданной весточке из прошлого. И заказала себе зембель.