Мария
Когда же это всё началось?
Кажется тогда, когда вскоре после развода я повстречала Леонида, мужа своей близкой подруги Алёнки, поинтересовавшимся моими делами и настроением и ,как бы невзначай ,проведавшим, что я до сих пор ни с кем не встречаюсь. Сказал, что такая красивая женщина не должна оставаться одна и,мол, у него есть друг – бизнесмен, который, по его мнению, мог бы мне понравиться.На его тираду я отвечала, что совсем не готова к новым отношениям, на том мы в тот раз и разошлись, передав приветы: я – подруге Аленке, а Лёня – моим детям.
Леонид в то время работал инструктором в тренажёрном зале и уже не раз предлагал посетить этот его зал. И вот однажды я всё-таки решилась пойти туда потренироваться: это была неплохая возможность отвлечься от невесёлых мыслей и таких же, не слишком весёлых, будней, а заодно укрепить свои мышцы, ну… и на других поглазеть. Себя демонстрировать пока большого желания не было.
Придя впервые в зал и не зная, что делать со снарядами, я долго ждала, когда приятель освободится и уделит мне толику своего времени. Так часто бывает, что знакомым достается значительно меньше внимания, чем другим посетителям - ты же никуда не денешься, а клиента ещё и удержать надо. От нечего делать начала разглядывать публику – достаточно однородную в своей массе. Делилась эта публика чётко по половому признаку – мужчины, накачанные в области груди и конечностей, коротко стриженные или вообще бритоголовые, различавшиеся лишь объёмом в области живота, и женщины, которым, в общем-то, и поддерживать особо было нечего – молодые, стройные, ухоженные. Не знаю, как в других залах, а здесь это явно бросалось в глаза. Что-то ни одного худого интеллигента в очках или молодящейся толстухи я там не приметила…
В конце концов Леонид добрался и до меня. Во время занятия он, всё время отвлекаясь на других, много и весьма эмоционально говорил, вновь упомянув своего друга-бизнесмена. Оказывается, Лёня успел уже рассказать ему про меня и даже показал фотографии, на которых были изображены два семейства - моё и Алёнкино - на отдыхе в Турции. Это была последняя поездка моей семьи в полном составе на море.
Лёниному другу мои фото очень понравились, и, если верить приятелю, он просто жаждал познакомиться со мной. Я не замедлила узнать, есть ли у друга имя и чем занимается сей господин. Оказалось, что зовут его Егор Воскресенских, а вот про бизнес Лёня ничего конкретного рассказать не мог, упомянул лишь, что тот всё время что-то продаёт или обменивает, то есть проводит бартерные сделки, и осуществляет он эти операции пароходами, вагонами и даже целыми составами, одним словом, отнюдь не бедствует.
Леонид трещал без умолку, говорил обо всём и ни о чём одновременно. Я никак не могла отделаться от мысли: «Как это у него получается? Дурак он, или только притворяется?»
Жена его, по совместительству моя подруга, частенько говорила, что живут они друг с другом как бы в параллельных мирах, и только дома эти миры пересекаются и довольно удачно сосуществуют.
Леонид и помимо работы много занимался спортом, не пропуская ни одной возможности погонять футбольный мяч, поиграть в волейбол, теннис, поплавать, понырять. Проще вспомнить, чем он не занимался, разве что шахматами.
А Алёнка занимала ответственный пост в огромной корпорации. С утра до вечера была занята приёмами, сопровождением делегаций, организацией встреч, презентаций, да ещё и училась постоянно дабы повысить свою эффективность, ну, и уровень своей зарплаты соответственно. Вернёмся однако в зал. Не без пользы проведя время и не без труда отделавшись от своего приятеля, я помчалась домой к детям.
Егор
Увидел я её впервые на фотографиях, которые мой однокурсник Лёня показывал приятелям. В тот вечер заглянул по обычаю к нему в тренажёрку. Это были фото его семьи из поездки в Турцию. Я присоединился к просмотру, без особого интереса поглядывая из-за плеч ребят. На фотографиях было много народу. Но мой взгляд остановился на молодой симпатичной светловолосой женщине, находящейся в окружении многочисленных детей и взрослых, рассевшихся на ветвях какого-то необыкновенно развесистого дерева.
Собственно, красавицей в общепринятом смысле назвать её было нельзя – невысокий рост, полноватая фигура, небольшие серо-зелёные ненакрашенные глаза, гладко зачёсанные волосы, но её улыбка и свет, исходящий из сощуренных глаз, обволакивали необыкновенным манящим теплом. А под бесформенной майкой и широкими шортами угадывались довольно соблазнительные формы. Разглядывая другие фотографии, я невольно выискивал глазами женщину и всё больше меня волновала лёгкая сеточка морщинок возле глаз, полные ноги, красивые руки с тонкими пальцами, прижимающие к себе детей, таких же белоголовых, как она, мальчиков. А когда дошёл до фотографии, где её муж по-хозяйски притягивает к себе голову женщины, я уже просто ревновал её к нему.
Надо сказать, это была уже не просто ревность, это была та ярость, которая возникала во мне всегда, когда покушались на мою собственность, будь то деньги, имущество или женщины. Такой реакции на совершенно незнакомого человека я от себя совершенно не ожидал. Но что-то подсказывало, что это была «моя женщина».
Как бы невзначай я расспросил Леонида про этих его друзей, как живут, чем дышат, всё ли в их семье в порядке? К своему сожалению узнал, что это было довольно счастливое семейство, правда, глава его немного попивал. За две недели совместно проведённого отпуска он несколько раз отлучался в другой город без семьи побродить в одиночестве, подумать. Возвращался всегда «под шафе». Лёне это показалось странным, что он напрямую и высказал нерадивому супругу. Последний даже и не оправдывался, просто сказал, что это нормально для мужика и что ему нужна определённая степень свободы.
Зацепившись за это, я начал воображать, что ОНА несчастлива со своим мужем- невозможно женщине с двумя детьми терпеть эти холостяцкие выгулы, решил, что ей нужен совсем другой мужчина.
В свою очередную встречу с Леонидом я вернулся к разговору о его друзьях. Мне удалось узнать, что зовут женщину Маша, что работает она продавцом у своего приятеля, который недавно занялся коммерцией и торговал канцтоварами. Я был удивлён и в то же время обрадован, что магазин её находился на территории моей бригады и что эту точку никто еще не контролировал. Отдел был настолько мал, что никто и не собирался заморачиваться из-за такой мелочёвки.
Не столько из-за денег, сколько в надежде увидеть Машуню, так я стал называть женщину про себя с того момента, как узнал её имя, послал пацанов поговорить с коммерсантом о деле. Ребята мои вернулись на взводе, сказали, что баба-продавец просто хамло какое-то. Ни за что не дала номер телефона хозяина. Пришлось пригрозить, что если тот не явится в назначенное время на стрелку, ему не поздоровится.
Впервые действия моих пацанов покоробили меня. Я представил, как они прессуют Машуню, но тут же успокоился, так как не мог поверить, что её можно назвать хамлом. Скорее всего, это была не она, а кто-нибудь другой. Я расслабился, но после испугался. А вдруг её не окажется в магазине во время разговора, для чего тогда вся эта канитель?
Но мне повезло, в тот день за прилавком стояла Маша. Во время беседы с её начальником краем глаза посматривал на неё. Одета она была просто - в серый джемпер, светло-серую юбку, волосы были забраны в хвост. Но всё это нисколько не смущало меня. Моё первое впечатление было правильным, она притягивала к себе взгляд и мне ужасно хотелось поговорить с нею, узнать лучше.
Мы назначили символическую сумму её хозяину для ежемесячной уплаты в общак, кажется, рублей пятьсот. Мне так хотелось приблизиться к Маше, что как только нашёлся повод, сразу же подошёл к ней. На случай каких-либо заморочек продиктовал ей номер своего мобильного телефона. Мне показалось, или так оно и было на самом деле, но она считала интерес к ней по моим глазам. Во всяком случае что-то такое сквозануло во взгляде её серо-зелёных глаз. Выходя из магазина, непроизвольно обернулся – девушка смотрела мне вслед. Я посчитал это хорошим знаком и всю последующую неделю
надеялся, что на её точке что-нибудь случится, и она позвонит. Но, увы, ничего чрезвычайного так и не произошло.
Мария
Работала я тогда продавцом в отделе канцтоваров, хозяином которого был мой хороший знакомый, если не сказать, друг, Владимир. Уже до развода я вынуждена была покинуть высоко оплачиваемую и весьма престижную работу, так как не могла ездить в командировки, не могла оставить детей на своего мужа. Страсть к алкоголю и довольно разгульный образ жизни не внушали надежды на него. К тому же, дети рассказали однажды, что не раз в моё отсутствие вынуждены были ложиться спать голодными. Отец просто забывал покормить их. На мои жалобы сестра Лара сказала: «Ну, что ты от него хочешь? Столько лет пьёт! Да, у него вместо крови уже – водка, а вместо мозгов – масло». Вот и пришлось оставить любимую работу логистика ради магазина канцтоваров. Денег платили немного, зато рядом с домом, да и дети под присмотром. Старший-то уже вступил в подростковый возраст – двенадцать лет, и младший был на подходе. А как известно, внимание детям в этом возрасте требуется вдвойне.
Правда, первое время, мне хотелось просто спрятаться за витрину. Я испытывала что-то вроде стыда, находясь в таком месте. Да и знакомые вели себя соответственно. Один мой рьяный ухажёр - коллега по прежней работе, очень интересовавшийся номером моего телефона и под разными предлогами зазывавший к себе в кабинет для поговорить, а иногда даже угостить каким-нибудь эксклюзивным напитком, быстро испарился с моего горизонта, раз увидев за прилавком. И то, что я осталась прежней, и что со мной всё еще можно было поговорить о многом, никому уже не было интересно, во всяком случае, данному субъекту, уж точно.
А другой знакомый - очень хороший друг по жизни, как-то появился у меня в отделе с таким лицом, что я решила, будто у него стряслось какое-то горе. На мой вопрос приятель ответил: «Да ничего не случилось, просто, ты тут стоишь…»
Впрочем, это не мешало некоторым моим бывшим коллегам, в том числе и предыдущему руководителю, приходить ко мне за консультацией по различным вопросам. И тогда мои покупатели разинув рот слушали, как я оперирую специальными терминами. Частенько это кардинально меняло их отношение ко мне, что для меня тоже было удивительно. Повторюсь, я-то оставалась прежней.
Работала у Володи я с самого открытия его отдела. Не зная толком ни ассортимента, ни подводных течений, связанных с работой продавца, учась вместе с руководителем премудростям торговли, довольно быстро освоилась на своём новом рабочем месте и даже снискала уважение и любовь покупателей.
Мой бывший начальник любил говорить, что хороший продавец может продать всё – от иголки до ракеты. Сюда он включал и услуги, в том числе, и транспортные
Вскоре уже никто в магазине не удивлялся, когда очередной клиент с цветами заваливался в мой отдел. А однажды мне притащили целый поднос с вкусностями, стоило лишь заикнуться, что хочется чего-нибудь вкусненького. Создавалось ощущение, что все эти люди не знали прежде нормального с собой обращения. А может быть, дело было в профессии, не зря же говорят, что мужчины предпочитают жениться на медсестрах, стюардессах и продавцах. Любят они, когда им внимание уделяют, обслуживают их, вот и всё.
Но вернёмся в магазин. Однажды ко мне в отдел заявились два субъекта. Оба были одеты в крутые по тем временам новёхонькие адидасовские спортивные костюмы и кроссовки той же фирмы. Один из них худой и какой-то дёрганый всё время переходил на крик, требуя, чтобы я дала номер телефона хозяина. Второй, основательный, стоял, молча, за его спиной, сверля меня своими колючими сощуренными глазкми. Но, как мы заранее уговорились с Володей, ничего я им не дала, лишь поинтересовалась, по какому вопросу они хотят к нему обратиться. Нервный тип отвечал, что по личному. Что за личный вопрос мне было предельно ясно, но им-то этого знать не следовало.
«Если по личному, то вы должны знать номер его телефона, а я не уполномочена никому ничего раздавать» - заявила я.
«Нервный» подскочил вплотную к прилавку и начал долбить пальцем в стекло, изрыгая нечто вроде: «Я щас здесь ва-аще всё разнесу», - а молчаливый вдруг спокойно, но мрачно проговорил: «Ла-на, Тём, забей. Вощем за-а-ра в одиннадцать хозяин должен быть здесь, иначе у него проблемы будут. Ты поняла?»
Спокойный, уверенный тон собеседника внушил мне уважение, было понятно, что человек не шутит. Тут уж у меня сразу все вопросы закончились. «Нервный» ещё чего-то там бормотал угрожающее в мой адрес, а второй просто повернулся и, не оглядываясь, вышел. Тихо ненавидя их, я с трудом сдерживалась, чтобы с самого начала разговора не дрожать от страха, но виду, как мне кажется, мне удалось не показать.
На следующий день к магазину подъехали несколько машин. Вошла компания молодых людей, все как один в спортивных костюмах. В девяностые многие мужчины носили их постоянно. Основная группа осталась вне секции канцтоваров и лишь один, самый «округлый», отделился от неё и вошёл в отдел. Это был молодой мужчина плотного телосложения с коротко стриженными тёмными волосами с небольшими колючими глазами неопределённого цвета. Надо ли говорить, что Владимир к тому времени был на месте?
Молодой мужчина начал разговор с Володей. Голос у него был довольно приятный, бархатистый, манера говорить достаточно интеллигентная, а речь грамотная, но наученная общением с его посыльными, я ни на йоту не доверяла обманчивой мягкости этого, внешне довольно симпатичного, парня. Я даже подумала, что любая девушка или женщина, встретив его в другой обстановке, ни за что не поняла бы, что перед нею стоит рэкетир. В такого вполне и влюбиться можно было…
Говорили мужчины недолго, быстро договорились о цене за «крышевание». Во время разговора молодой человек поглядывал в мою сторону, как мне показалось, с интересом, а после подошёл и продиктовал номер своего сотового телефона на случай, если у нас в отделе возникнут какие-либо проблемы. Уходя, он обернулся, и я опять уловила интерес в его глазах.
Но мне было не до него. Вся ситуация была противна всему моему существу, а этот человек тем более. И вообще, я с юности остерегалась мужчин такого типа, хотя его правильная речь и довольно интеллигентные манеры выделяли парня на фоне других братков. Видимо, поэтому он и верховодил над ними…
Егор
В следующий раз мне довелось увидеть Машуню, когда один из моих пацанов решил поставить парфюмерный отдел в том магазине, где она торговала. А так как оборудование они, как обычно, заказали на глазок, часть витрин не входила. Короче, если сам не проследишь, всё будет, через… сделано. Ну, прямо дети малые… Чтобы поместить оборудование, требовалось передвинуть отдел канцтоваров, но, как сказали мои ребята, продавец упёрлась и, ни в какую, не желала двигаться, мотивируя тем, что отдел установлен согласно плану, утверждённому арендодателем.
К тому времени я закрутился с делами, да и девки вешались на шею дюжинами, поэтому подзабыл женщину, вызвавшую мой интерес по фоткам, но приехав в отдел и, увидев её, я просто обомлел. Распущенные по плечам, ещё больше посветлевшие, волосы, лёгкий макияж и голубой топик на загорелом теле, придававший глазам Маши синий оттенок, делали её необыкновенно красивой.
«Боже, как я мог забыть такую женщину?! Да ни одна тёлка не сравнится с нею! Я хочу говорить с ней, быть с нею. Ладно, попрошу Лёню – пусть сведёт нас. Думаю, получится. Да и чего у меня когда не получалось?». Мне было интересно, живёт ли она по-прежнему с мужем? Вроде, Леня говорил, развелась. А может, встречается с кем… Надо пробить по милицейской базе. Впрочем, даже если и встречается, даже если муж – разберёмся. Для начала надо познакомиться нормально.
Лёня не заставил себя ждать. В один из дней он позвонил - сообщил, что Маша в зале, и что он постарается задержать её. Когда я заехал в тренажёрку, девушка с другом сидели в тренерской, пили чай и чему-то смеялись. Вообще-то, с Лёней долго всерьёз нельзя. Засыплет приколами и анекдотами. «Та ещё птица Говорун», - подумал я и присоединился к словесной игре. Сначала я не мог сдержать возбуждение от встречи, боясь пауз в разговоре, был слишком многословен, но постепенно успокоился. Девушка парировала моментально, на вопросы отвечала спокойно и взвешенно. При этом она ничуть не кокетничала, а общалась с нами на равных.
В погоне за сексуальными утехами я начал забывать, а может, и не знал никогда, что бывают такие женщины. «Всё, не переживу, если она не станет моей», - думал я в течение всего разговора. Болтали мы довольно долго. О чём? Сейчас и не вспомню, помню только, что, не отрываясь, смотрел на Машуню, особенно мне нравилось, когда она улыбалась, будто, в помещении включали дополнительный источник света, озарявший всё её существо.
Но, всё хорошее когда-нибудь да заканчивается. Маша засобиралась домой. Я предложил подвезти её, но она отказалась. Я же твердил, что время позднее, что не прощу себе, если отпущу одну. Девушка ещё некоторое время отнекивалась, а потом, неожиданно согласилась. В машине она сидела притихшая, вроде бы даже меньше сделалась. Я всё время говорил, чтобы перебить образовавшуюся тишину. Тихость и кротость женщины не позволили даже попросить у неё номер телефона. Мне хотелось задержать её, поговорить с нею ещё, но её молчание заставило просто попрощаться и немедля уехать.
Было действительно поздно, и я направился домой, решив в скором времени воспользоваться возможностью увидеться с Машуней в тренажёрном зале, куда я частенько заезжал и раньше.
Мария
Егор заглянул в магазин по какому-то делу, кажется, у соседнего арендатора не вмещалось торговое оборудование. Понятно, так называемые спортсмены, не привыкшие продумывать шаги до мелочей, берущие всё в этой жизни нахрапом, не додумались сделать замеры на месте, а просто заказали стандартное оборудование, которое в результате не вошло на арендованную площадь. Братки, не стесняясь, потребовали передвинуть наш отдел, установленный точно в соответствии с планом. Я отказалась, так как не имела на это права. Смежная с нашим отделом территория принадлежала банку. Что ж, это были их личные проблемы.
Визит самого Егора в тот раз, в общем-то, был ничем не примечателен, если не считать одной фразы главаря: «Сделаем так, как нам надо».
«Посмотрим», - подумала я про себя. - «Пусть потягаются с банком-то»
Правота оказалась на моей стороне, и браткам пришлось размещать свои витрины в другом месте.
Я по-прежнему посещала тренажерный зал, и даже ощущала уже кое-какие изменения в своём теле. Иногда, когда у Леонида было мало клиентов, мы пили чай в его тренерской комнатёнке. Я начала привыкать к его шуткам, они здорово отвлекали меня от моих проблем. И вот в один из вечеров к нему в тренерскую заявился Егор. Я решила, что он один из клиентов Леонида и вскоре уйдет, но тот вдруг начал знакомить нас: «Вот, Маша, это мой друг – бизнесмен, о котором я тебе рассказывал».
«Ничего себе друзья у Лёни», - подумала я и не нашлась ничего ответить, кроме как: «Приятно познакомиться»
«Знакомы уже», - буркнул бандит.
А далее они, как ни в чем не бывало, продолжили довольно весёлую болтовню. Я сидела в растерянности и не знала что делать, но отвечала на вопросы и даже смеялась шуткам. А сама всё решала: «Надо уходить. Как же это лучше сделать?». В конце концов, когда мне показалось, что прошло уже предостаточно времени, и мой уход не покажется мужчинам бегством, засобиралась домой.
Егор предложил подвезти. «Этого ещё не хватало, с бандитами раскатывать», - подумала я, а вслух отказалась, мол, с удовольствием прогуляюсь пешком. Но Лёнин приятель ни в какую не отпускал одну домой в вечернее время. Я ещё посопротивлялась, а потом подумала: «Да пусть мне будет хуже, хотя хуже, наверное, уже и некуда».
В машине (это был «Мицубиси Галант» тёмно-синего цвета) напряжённо ждала, что же будет дальше. Я молчала, водитель же говорил непрестанно. Но возле моего дома он действительно остановился, и я спокойно покинула автомобиль. Егор даже не попросил номер моего телефона. Я немного успокоилась, может быть, встреча действительно была случайной, и мужчина просто решил помочь женщине.
К тому же, на отдыхе в Турции насмотрелись на таких же пацанов. Оказалось, они так же любят своих жён, детей. Зачастую даже больше балуют своих близких, но это, скорее всего, из-за финансовой возможности делать это. Мне тогда показалось довольно забавным, как легко их жены и подруги управляются с этими огромными, бритоголовыми мачо. В женских руках они становились просто телками ласковыми.
Егор
После чаепития в тренажёрке я ехал окрылённый, совсем не хотелось ни с кем разговаривать, я имею в виду своих друзей-приятелей, и тут вспомнил, что дома меня ждёт Жанка. Боже, вот её только сейчас и не хватало. Опять будет липнуть со своими расспросами и со своею любовью. Она, конечно же, красотка, но дура беспросветная. Всё время смеётся своим идиотским смехом, который поначалу казался мне очень даже милым. Клюнул на экстерьер, к себе перетащил, думал семью с нею создавать… Но теперь-то я знаю, что есть и другие женщины, впрочем, знал это всегда, но никогда не думал, что мне такие могут нравиться.
Дома я сразу же завалился спать, приказав не трогать меня. Жанка пыталась что-то сказать, как ей казалось, важное, но я осадил её. «Потом, потом всё скажешь, не до тебя сейчас, с ног валюсь».
Утром уехал по делам, а вечером дома меня ждал накрытый по-праздничному стол и разодетая Жанка.
«По какому поводу гуляем?» - поинтересовался я. Хохотнув по привычке, моя гражданская жена загадочно проговорила: «Скоро узнаешь. Садись, поешь, а мне надо переодеться». «Опять в сексшопе чего-нибудь купила», - подумал я, впервые никак не прореагировав на её заявление. И даже сам удивился этому. Раньше только дай повод для секса, в любой момент готов был любую завалить, а тут не хочу, и не только Жанку. Вообще про секс думать не хочется. Хочется только Машуню вспоминать, и желание вроде есть, но какое-то другое - тёплое, светлое, сердце от нежности, кажется, расплавиться может. Боже, я стал романтиком. Сказать кому – не поверят. Ну, где сюрприз-то?
«Опа, это чо за наряд, новая мода, что ли?» На Жанке было надето новое короткое свободное платье из синего шёлка, подхваченное лентой прямо под грудью, завязанной огромным бантом на спине. Живот почему-то выпирал вперед, ну, прямо как у беременной.
«Ну что, ты будешь меня любить, когда я стану такой же большой?» - спросила Жанна, вынимая подушку из-под платья.
«Это, что, прикол?», - я не мог поверить в истинность её слов.
«Ты скоро станешь папой, любимый».
«Опа, приплыли тапочки к забору, - подумал я, - И это когда я хотел уже с ней расстаться… Блин, сам твердил всю дорогу: хочу ребёнка, хочу ребёнка… И, чо? Теперь мой ребенок с этой дурой останется? Нет уж, пусть рожает здесь, нянек, гувернанток найму, помогут, воспитают. Хоть сам смогу влиять на воспитание, а то такого же недоумка вырастит».
Несмотря на новость, через неделю я, всё же, навестил Леонида в тренажёрном зале в надежде увидеться с Машей. Друг сообщил, что женщина отчего-то перестала чаевничать с ним, хотя и не прекратила посещать зал. Я взял у него номер телефона Маши и тем же вечером позвонил ей.
Мария
Через неделю на моём мобильнике раздался звонок. Это был Егор. Не сложно было догадаться, от кого он узнал мой номер. Конечно же, от Лёни. Егор хотел увидеться со мной, по возможности, немедленно. Я долго объясняла, почему не могу этого сделать. Прервав меня на полуслове, мужчина сказал, что перезвонит на следующий день. И… перезвонил.
Решив, не дразнить гусей, я вышла к нему. Не хотелось, чтобы он заходил в дом, не дай бог, дети увидят его, ещё меньше хотелось, чтобы Володя узнал про то, что Егор мне звонит. Ему было бы неприятно это узнать. Да и вообще надо понять, чего этому отморозку от меня надо. Может, бизнес Володин его заинтересовал. Как бы не навредил ему…
Егор предложил прокатиться. Так как мне хотелось,как можно быстрее оказаться подальше от дома, от глаз соседей и знакомых, я вынуждена была согласиться.
Вся ситуация казалась мне крайне экстремальной, но я решила весь удар взять на себя. Впрочем, экстрима нам и впрямь хватило. Скорость, с которой мы передвигались, была слишком высокой даже для шоссейной дороги, а уж для города и подавно. Ездили мы с Егором в отдалённый район, где у него были какие-то дела.
На обратном пути я заметила, что за нами гонится бело-синий милицейский автомобиль. Машина обогнала нас. Вышедший из неё рыжеволосый лейтенант жезлом приказал остановиться. Покинув «Мицубиси», Егор довольно долго разговаривал с милиционерами. Вернувшись, пробурчал: «Дорогая поездочка вышла, ну, да ладно». Я полюбопытствовала, за что это нас остановили, ведь, насколько я могла судить, именно сейчас мы ехали с нормальной скоростью. Он ответил, что ещё в Заречье проскочил на красный свет, и что милицейский «Опель» преследовал нас ещё оттуда. Как я могла этого не заметить раньше?! Любопытство сильнее законов этикета, поэтому я поинтересовалась, во сколько же ему обошлось столь серьёзное нарушение. «Тысяча», - коротко ответил мужчина.
В то время это было три моих зарплаты. «Да. Хорошо живут в России рэкетиры», подумала я про себя.
Егор, как и в первую нашу встречу, много и возбуждённо говорил. На этот раз он всю поездку расспрашивал меня о детях, о бывшем муже, о планах на будущее, как будто его это и в самом деле интересовало.
Я отвечала, не отвечать было глупо и, как меня учили в детстве, невежливо. По окончании поездки Воскресенских высадил меня возле дома, не причинив ни морального вреда, ни физического. Я с одной стороны не понимала, чего хочет от меня этот человек. Зачем ему катать меня? И одновременно радовалась благополучному исходу вечера.
Егор
Я позвонил Машуне. Не сразу правда, но она согласилась встретиться со мной на следующий день. Я был счастлив просто находиться рядом, говорить с нею. Её присутствие волновало, как ничьё другое, тёплая волна поднималась к солнечному сплетению, расцветала в нём огромным цветком радости, поднималась выше к сердцу, и тогда мне становилось трудно дышать. Я захлёбывался этой волной, она накрывала меня с головой и вновь отливала куда-то в район чуть выше пупка.
Со мною явно происходило что-то, чего никогда ещё не случалось. Я, большой взрослый мужик, для многих воплощающий угрозу, вселяющий страх, поплыл как мальчишка-подросток. Меня уносило в такие края, где я ещё не бывал. Страшно не хотелось растерять это ощущение, поэтому за время довольно длительной поездки у меня ни разу не возникло желания овладеть женщиной. Нет, конечно, желание было, но не грубое и ненасытное, а нежное и робкое. Я совсем не хотел, чтобы это произошло в машине, а ещё больше я желал, чтобы девушка была со мной по доброй воле, но она ни жестом, ни полунамёком не показала, что хочет меня.
Говорили мы о вещах отвлеченных. Впервые в жизни мне по-настоящему было интересно, чем дышит женщина. С кем она живёт, почему рассталась с мужем. Оказалось, что он действительно пил, однако, главным она считала отсутствие любви, причём её не было никогда. Меня это здорово порадовало, появился реальный шанс стать её мужчиной.
Маша поздно поняла, что не любит мужа, и, как порядочная женщина, считала, что обязана сохранить семью, ведь «мы в ответе за тех, кого приручили», - процитировала она Антуана де Сент-Экзюпери.
На обратном пути нас догнала патрульная машина ДПС. Я видел её с самого Заречья, где проехал на красный свет, но всё же надеялся оторваться. Не хотелось тратить время на разборки, но и рисковать здоровьем женщины я тоже не хотел. Пришлось остановиться. Менты затребовали столько, что глаза женщины долго ещё оставались круглыми, после того как я озвучил сумму так называемого штрафа.
Настроение было не то что приподнятым, а возвысившимся до высот, доселе мне не ведомых, душа пела, грудь ходила ходуном от непривычного волнения. Правда, когда я вспомнил о Жанке, всё переменилось. Домой не тянуло. Но время было позднее, и надо было возвращаться. Одна надежда была на то, что подруга уже спит. В голове крутилась одна и та же фраза: «Спокойной ночи, Машуня».
Мария
После той поездки Егор стал названивать довольно часто. Встречи стали обычным делом. Мы много разговаривали. Иногда даже смеялись. Несмотря на это, я всё ещё тревожилась о том, что же ему надо на самом деле, хотя до сих пор мужчина не давал мне поводов расстраиваться.
Но однажды он не выдержал и выложил всё, как на духу. «Что же это происходит?» – спрашивал он, - «Почему ты так себя со мной ведёшь? Подожди, опять заговоришь меня», - пресёк он мою попытку узнать, о чём это он, - «Я должен высказаться. В конце концов, я долго ждал и имею право знать, что же со мной не так? Почему ты так откровенно динамишь меня?»
Говорил он много, путанно… Говорил, что ни один человек на свете не поверил бы, что он может позволить кому-то вести себя с ним так, тем более, женщине. Говорил, что до сих пор не понял, хочу ли я его, что ждёт, когда я созрею сама. Уверен, что достоин меня, что молод, красив, богат, наконец. Что у него есть всё, что женщина только может пожелать. В-общем, дал понять, что хочет близости, но не хочет брать меня силой, как других.
Я растерялась. Ожидала от него чего угодно, но только не таких откровений.
«Он, что, и вправду влюблён в меня? Правда хочет? Так ведь на восемь лет моложе, а мне всегда казалось, что в наше время такие мужчины, да и не такие тоже, хотят исключительно малолеток длинноногих, красоты необыкновенной, «миссок» всех мастей со всех волостей».
Когда Воскресенских закончил свою исповедь, я, удивляясь сама себе, совершенно спокойно отвечала. «Да, вы красивы, так вон сколько по-настоящему красивых женщин на свете, идите к ним, да, молоды, так ведь даже слишком, я не хочу комплексовать рядом с молодым человеком, богаты, так не жили богато, нечего и начинать…»
В этот момент Егору позвонили, он дёрнулся, ругнулся, сказал резко в трубку: «Ждите». Я думала: «Всё, сейчас меня высадят на первом же перекрёстке и добирайся домой, как знаешь». Но мужчина довёз, как обычно, до подъезда, хотя я пыталась остановить его в квартале от дома, дескать, дойду пешком. Ведь у него были срочные дела.
«Со своими делами я разберусь сам, а вот с тобой что делать, не знаю…» Этими словами он поселил в моей душе такой ужас, что я зашлась в кашле. И долго ещё не могла прокашляться, покинув авто.
После той встречи Егор не звонил мне около трёх месяцев. За это время я сумела немного расслабиться. Думала, может , понял, наконец, что не подхожу ему. И когда я окончательно успокоилась, мужчина объявился вновь. Это было восьмого марта вечером. Возвращалась я от мамы, которую ездила поздравлять с нашим общим праздником. Дети со мной не поехали, ушли праздновать со своими друзьями.
Звонок раздался, когда я ехала в троллейбусе на обратном пути домой. «Ты где? Выйди, заберу тебя», - сказал Егор, едва ли не в приказном порядке. Я начала отнекиваться, ссылаясь на занятость. Но он настаивал: «Должен же я поздравить тебя с праздником».
И тут я увидела его в новой машине, которая ехала рядом с троллейбусом. Это был «Лендкрузер» чёрного цвета. Егор отчаянно жестикулировал, пытаясь что-то сказать мне. Я показала ему также жестом, что ничего не слышу. А дальше случилось то, что случилось…
Обогнав городской транспорт, автомобиль перегородил дорогу. Водитель троллейбуса недовольным голосом проговорил в микрофон: «Ну, кому там надо выходить, поторопитесь».
Все пассажиры уставились на меня. Пришлось ускориться в направлении выхода.
Влезая в Лендкрузер, я недовольно ворчала, что он совсем не приспособлен для того чтобы возить дам в платьях, мол, надо голопузых девчонок в джинсиках катать на таком чудовище.
Егор улыбался. «И почему я всё это терплю?» - сказал он, вручая мне трогательную розочку. Если бы он преподнёс огромный букет, вряд ли, я обрадовалась бы так же. «А вы эстет», - сказала, беря в руки душистое произведение природы.
Кстати, роза простояла целых три недели. Видимо, подарена была от души.
Егор
С тех пор так и повелось. Я звонил Маше, и мы ехали кататься иногда по делам, иногда просто так, подышать воздухом, полюбоваться пейзажем. Природа у нас на Урале сумасшедше красивая! Мне нравилось, что Маша разделяла мои восторги в отношении наших красот.
К большому сожалению мне редко удавалось найти свободное время, хотя всё больше хотелось видеть девушку. Мне хотелось привязать её к себе. Хотелось угождать ей.
В глубине души я ждал, что вот она попросит меня о чём-нибудь, и я смогу быть ей полезен, а со временем, возможно, даже незаменим. Но за все четыре месяца, что мы были знакомы, я так и не дождался ни одной просьбы от женщины. Меня это удивляло, ведь мои прежние пассии только и делали, что требовали то одно, то другое, а то и то и другое вместе взятое.
Когда я сам предлагал Маше что-нибудь купить или сделать, она всегда категорически отказывалась, говорила, что всё может сама, что у неё есть всё. Хотя я-то хорошо видел, что одевается она никак, что шмотки её вполне себе симпатичные, но дешёвые, драгоценностей не носит совсем, если не считать серебряного крестика на цепочке и пары колечек...
Однажды я не выдержал. Не помню точно, что наговорил ей, но в ответ услышал примерно следующее: «Да, ты точно такой, как говоришь. Красивый, но тогда, мол, поищи себе такую же, красивую, с ногами. Да, молодой, вот и найди себе молодую».
«Да, какое там молодой, разве два-три года - это разница?», - подумал я про себя, впервые отметив, что и вправду, никогда раньше даже не интересовался женщинами старше себя…
Богатый, так, мол, богатством её не удивишь. Я, в общем-то, и сам знаю, что таких деньгами не удивишь, душа не знамо в чём держится, а всё: «я сама».
Чем её удивлять-то ещё? После отповеди, я вообще уже не знал, как дальше себя вести. Ни одна из женщин такой при мне не была. Все сразу же бросались в мои объятия, как только увидят, кто «заказывает музыку».
Хорошо ещё, что в тот момент позвонил Рустам, мой давний друг и партнёр. У него кое-что стряслось, надо было срочно ехать к нему. Машуню я, как обычно, довёз до подъезда, хотя она всё время порывалась выйти где-нибудь пораньше, мол, вы же торопитесь, ведь у вас проблемы…
Я впервые разозлился на Машу: «И чо те до моих проблем? Ты сама теперь моя проблема и похоже надолго».
Пока ехал к пацанам, всё думал, что же делать, как заставить её, если не полюбить меня, то хотя бы на секс согласиться, что ли. Впервые с бабой лохом себя чувствовал. Раньше одно слово: «Пошли», - и любая готова…
Разобравшись с делами, решил поговорить о ней с Рустамом. Он мужик серьезный, не болтливый, с бабами у него всё в порядке, жена – не дура, и любовница – ничего себе, может, подскажет чего…
«Интеллигентная, говоришь, ну так припугни её, только не напрямую, за себя она не впряжётся, такие, как Зоя Космодемьянская, на себя удар берут, а вот если кого близкого задеть, ну там, родоков или детей, должно сработать».
Мне даже слушать друга было противно. Как я буду пугать Машуню, когда хочется только радовать её. Чем радовать, пока тоже было непонятно...
Она очень спокойно реагировала на всякие там конфетки и шоколадки, а на более серьёзные подарки и вовсе не соглашалась. Странная женщина…
Решил пока с ней не встречаться. Может быть, всё не так уж и серьёзно, может, смогу забыть её. Дел не впроворот, да и беременной Жанке внимание требуется. Вот уж кому надо всё, только успевай оплачивай…
Конечно же, я не выдержал, позвонил Маше, правда, месяца через три. Ну, не мог я восьмого марта о ней не вспомнить. А когда вспомнил, внутри всё всколыхнулось. И сердце заволновалось, и душа задрожала. Захотелось поздравить, но не так как других, как-нибудь по-особенному. Вспомнил, какие букеты кидал к ногам всех этих кукол. Нет, это не для неё…
Заехал в оранжерею. И увидел то, что надо. Это была роза на тонком стебле с большим цветком нежного розовато-кремового цвета, такая же трогательная, как и сама Машуня. А вот с подарком особо не заморачивался. Всё равно откажется. Купил коробку каких-то конфет, из новинок.
Позвонил Маше на мобильный, она ехала домой на троллейбусе. Я попросил её выйти на ближайшей остановке, потому что был рядом. На подъезде к назначенному месту увидел ее в салоне троллейбуса и не удержался, объехал его и перегородил дорогу. Маша вышла недовольная, ворча что-то про неудобные машины… Я сразу же протянул ей розу, девушка лишь слегка улыбнулась в ответ.
Я постарался включить всё свое обаяние. Пока вёз домой, шутил, под конец сработало, удалось заставить ее улыбаться. Пожалуй, никогда прежде я не видел её такой расслабленной и довольной, поэтому решил брать быка за рога и предложил отметить праздник вместе. Было поздно, Маша беспокоилась за детей, поэтому празднование решили отложить на следующий день.
Я был счастлив в предвкушении встречи с желанной женщиной. Воображение рисовало волнующие картины. С этим настроением вернулся домой. Жанка, как всегда, хныкала, мол, плохо всё, тошнит, мол…
Да… Вот если бы любимая женщина носила моего ребёнка, я бы совсем по-другому вёл себя с нею…
Ладно. Всё. Спать!
Мария
Приятно, конечно, в женский праздник получить подарок от мужчины. Но я никак не ожидала, что Егор предложит ещё и отпраздновать вместе. Пришлось выкручиваться. Отговорилась тем, что поздно, что волнуюсь за детей, но мужчина был настойчив. «Тогда давай встретимся завтра, - сказал он, - я подготовлюсь, заеду за тобой».
Что же делать? Как быть, не знаю, но чувствую, что на этот раз мне так просто не отделаться. Крутилась, однако, мысль, что он же охотник, может, после того, как я сдамся, его интерес ко мне пройдёт сам собой. К тому же, до завтра многое ещё может измениться. Может быть, обойдется ещё...
Тем не менее, я довольно долго выбирала наряд к завтрашнему дню. Для чего? Ну, так женщина я или где? Да и гардероб у меня довольно скудный. Впрочем, особо выпендриваться я не привыкла, а уж для данного субъекта и вовсе не собиралась...
Правда, порадовал меня... Если не считать телефонных звонков, он был единственным мужчиной, который поздравил меня в тот день. Разумеется, близкие родственники и подруги не забыли обо мне.
«Мои любимые трюфели подарил…» Себе я такие дорогие конфеты позволить тогда не могла.
Вечером следующего дня Егор заехал за мной. Привёз на квартиру в одном из уютных старых районов. Квартира была с евроремонтом, редким по тем временам для провинциального города. Набрал целую сумку продуктов – фрукты, конфеты, какое-то печенье, вино.
«Да, вино сейчас как нельзя кстати», - подумала я про себя.
Обследовав окрестности, помыв фрукты, мы разместились в комнате, менее всего напоминавшей спальню. На «нервной почве» меня понесло. Я болтала без перерыва. В какой-то момент Егор даже остановил меня: «Стоп, стоп, стоп, ты меня сейчас опять заговоришь. Давай поговорим, как взрослые люди. Ты впервые не отказалась поехать со мной на квартиру, значит, знала, чем всё должно закончиться».
Я не отрицала, продолжая поглощать виноградины одну за другой, жадно запивая их вином. Не могу сказать, что меня не тянуло к этому сильному, хорошо одетому, замечательно пахнущему самцу, но вся ситуация с его профессией и моими страхами привела к одному. В голове лейтмотивом крутилась дурацкая фраза: «Умри, но не давай поцелуя без любви», - что я и осуществила на деле. Когда мужчина приблизился ко мне, единственным желанием было не дать себя поцеловать. А Егор почему-то вдруг погладил меня по голове, так запросто и нежно, что жест этот вызвал во мне бурю эмоций.
Вспомнилась тяжёлая добрая рука отца: «Боже, когда это было в последний раз?» А как приятно, снова ощутить себя маленькой девочкой под защитой сильного мужчины. Если бы Егор сделал что-нибудь другое, возможно, я и воспротивилась бы тому, но данный жест заставил прижаться к нему, ощутить тепло его большого, сильного тела. Если б он только знал, как давно я нуждаюсь в защите, как давно я не позволяла себе быть слабой, как давно ни один мужчина не дотрагивался до меня…
Не встретив сопротивления, сильные руки мужчины становились настойчивее, смелее, и вот уже… всё и случилось, и вот уже всё было позади. Довольно быстро и не слишком-то умело, но это даже и хорошо. Теперь уж он точно больше ничего не захочет, а я помогать ему в этом тоже не собираюсь.
Несмотря ни на что Воскресенских выглядел весьма довольным. Ну, так ведь охотник вернулся с охоты с добычей. Его можно было понять. Быстрее бы оказаться дома... Что-то я устала. Или это вино в голову ударило?
Выгружая меня из авто, Егор вручил мне «мешок» с фруктами. «Ну вот, хоть какая-то польза от вечера…», - пьяно хохотнула я про себя.
Егор
Готовился я к следующему дню долго. Тщательно продумал, где и как нам лучше встретиться, чтобы женщину ничего не отпугнуло. Большие хоромы могли смутить. Гостиница с её паспортным контролем тем более. Про баню и думать даже не стоило…
Вот тут-то я и вспомнил про одну хрущёвку. Квартира небольшая, но с ремонтом, с мебелью, всё, вроде, было в порядке. Я даже съездил заранее, посмотрел. Договорился с Машуней о времени встречи, закупил вина и фруктов, ну, там шоколадок всяких...
Вечером заехал за ней, привёз на квартиру, накрыл на стол. Маша помогала. Мне нравилось, что она довольно свободно вела себя, задавала вопросы типа: «А где у нас то, а где это?» За столом я опять не мог остановить её. Разговоры о хоккее и о политике у меня лично желания не вызывают. Нет-нет, я желал эту женщину, как никакую другую, но прервать на полуслове не мог… И всё же мне пришлось это сделать. Я ей прямо заявил, что она наверняка знает, зачем мы здесь, и что мы давно уже не дети и…
Всё произошло довольно спонтанно и …быстро. Из-за волнения, из-за долгого ожидания этого момента, я не смог сдержаться, но ничего, не в последний раз… Я был счастлив и горд. Такая женщина и… моя.
Маша, правда, тоже была «хороша»… Напилась, и её начало клонить ко сну. Я решил не дожидаться, когда девушка совсем заснёт, повёз домой, да и мне пора было возвращаться к Жанке. Срок её беременности уже был немалый и надо было прикупить кое-каких витаминов и лекарств. К этому моменту я уже знал, что у меня будет сын, наследник, гордость моя. Я так хотел сына, и вот оно случилось… Хорошо бы, конечно, от любимой женщины, но что есть, то уж есть…
Никто же не мешает мне видеться с Машей, быть с нею, помогать ей… если, конечно, она позволит…
Мария
После той встречи Егор и впрямь исчез надолго. «Ну вот, что и требовалось доказать», - думала я.- «Ура! Я свободна!»
Но через пару недель вновь раздался звонок: «Поехали, покатаемся…»
Я была обескуражена: Неужели ещё не всё? Боже, что делать-то? Я хорошо понимала, что отказом могу лишь отсрочить встречу. Что ж, послушаем, что скажет…
Вряд ли я бы предъявила столько претензий любимому человеку, сколько услышал от меня Воскресенских в тот раз. Мол, зачем мне отношения, когда после секса человек исчезает надолго и даже не удосуживается позвонить, мол, и секс-то такой мне не нужен, и вообще без любви ничего хорошего получиться не может…
Молодой человек начал оправдываться, как мальчишка. Говорил, что был в командировке, мол, ты даже не представляешь, насколько напряжённой, что секс такой его тоже не устраивает, и вообще всё обязательно будет здорово.
Потом вдруг осёкся, проговорил: «Боже, я оправдываюсь перед женщиной! Что же ты со мной делаешь?»
После разговора он почти сразу повёз меня на ту же квартиру. Естественно не для того, чтобы поговорить…
Мужчина вроде бы не был груб, нельзя было его манеру заниматься любовью назвать и жёсткой, но отдавало всё какой-то прямолинейностью, что ли, не доставало чувственности, секс с ним напоминал скорее физические упражнения. Я даже подумала в какой-то момент, что теперь мне можно обойтись и без тренажёрного зала. Учить чему-либо взрослого мужчину, с которым встречалась по необходимости, я не собиралась. Он же, несмотря ни на что, был очень доволен собой. Доказал, наконец, свою состоятельность…
За этой встречей последовала другая. И после каждого свидания мужчина на некоторое время пропадал, что, в-общем-то, мне было даже на руку. Конечно, в другой ситуации я бы переживала, металась по квартире, мучилась - звонить или нет. У меня же был номер его телефона. А тут напротив - я каждую нашу встречу надеялась, что этот раз уж точно последний.
Ничего, собственно, плохого мужчина при мне не совершал, но я всё равно воспринимала происходящее с изрядной долей негатива. А однажды после такой вот встречи Егор вдруг предложил мне деньги. Я опешила. «Ты, что, мне за секс деньги предлагаешь?» - возмутилась я, отодвигая руку с купюрами.
«Да нет, просто тебе они могут пригодиться, купи себе что-нибудь. Белье, например».
От этих слов мне стало плохо по двум причинам, первая – это то, что ему не нравится мое бельё. На мой взгляд нормальный чёрный комплект, не новый, но и не затасканный... вроде. Правда, единственный. Стыдно-то как!
Вторая же причина заключалась в том, что возможности купить новое бельё не представлялось возможным, но и «таких» денег брать желания тоже не было. Про себя я решила: «Не нравится - не ешь, а я обойдусь без твоих подачек».
Так как деньги мужчина вынул, уже довезя меня до дому, то я просто выскользнула из автомобиля, оставив Егора в недоумении с банкнотами в протянутой руке. Он тут же перезвонил на мобильник: «Ты, что, думаешь, мне «бабки» так просто достаются? Полагаешь, я не подумал, прежде чем предлагать их тебе?»
Про себя я сыронизировала: «Да знаем, как они вам достаются… - а вслух устало ответила, - Ну всё, пока, не надо…, ничего не надо…»
В трубке пробурчало: «Не понял, чего не надо-то? Ла-на, завтра поговорим».
«Господи, ещё и завтра объясняться, два дня подряд я не выдержу» - подумалось мне. Но на следующий день Егор так и не позвонил, не позвонил он и через день. А через неделю я уже торжествовала: «Ну вот, наконец-то, отстал от меня навсегда».
Егор
Окрылённый случившимся, я летел домой в надежде скоро снова увидеться с Машунею. Не терпелось показать ей свою мужскую силу. Наконец-то, моему смущению пришёл конец. Завтра, конечно, не получится - дела… Ой, я забыл телефон включить…
И тут на мою голову посыпались новости. Оказалось, что Жанку увезли на «Скорой» в больницу. Что-то с нею случилось. Надо было навестить, узнать подробности. А через день мне предстояло ехать на похороны к одному известному авторитету. Его убили накануне. Похоже, по заказухе… Ребята собирались потолковать, кого на его место ставить. Да ещё «торчок» один, из наших, вынес подчистую один из наших же офисов. Пацаны спрашивали, что с ним делать. Он уже показал им, куда сбыл украденное, но я приказал приковать его к батарее в офисе, чтобы переломался. Глядишь, какое-то время человеком по Земле походит… Так-то парень полезный был. Много дел мы с ним обделали, пока не скололся…
Короче, заморочился я по полной недели на две…
Когда немного освободился, сразу позвонил Машуне, позвал прокатиться куда-нибудь. Следует сказать, что рестораны я не люблю. Где ни появишься, везде обязательно знакомых встретишь, всем побазарить надо, да ещё какая-нибудь из бывших девиц заявится. Тогда вообще туши свет! Совсем не хочется пугать Машу своими знакомыми. Некоторые и слова в простоте не скажут, в смысле, без мата...
Сев в машину, Маня вылила на меня столько всего... Начала предъявлять, что долго не звонил, что секс ей не понравился, говорила, что вообще у нас ничего хорошего выйти не может.
Да я и сам в нашу прошлую встречу героем себя не чувствовал, о чём и поведал ей. Объяснил, что был занят серьёзными делами. Сказал, что всё ещё будет замечательно. Кажется, она поняла меня. Я впервые в жизни оправдывался перед женщиной. Но это же была она, моя Машуня, поэтому немного покатавшись, мы снова поехали на квартиру. На этот раз всё получилось как нельзя лучше - я был в ударе. Только странно было заниматься этим совсем без поцелуев. Похоже, она не любит целоваться. Слышал про такое, но до сих пор мне такие бабы не попадались. Странная всё-таки она женщина…
Мария
Алёнкин муж Леонид откуда-то прознал о моих отношениях с Егором. Наверняка друг сам поведал ему о своём новом «завоевании». Леонид стал предупредителен, возможно даже, излишне вежлив. Не шутил, как прежде, на грани фола. Алёнка даже заподозрила нас, то есть меня и Леонида, в связи. А так как она никогда ничего не держала за пазухой, то выложила свои претензии напрямую. Пришлось рассказать ей о наших с Егором отношениях, а также о том, какую роль в этой истории сыграл её супруг.
Подруга была удивлена: «Если не любишь, так зачем всё это? Я бы такой скандал закатила, что никому мало бы не показалось. Уматывал бы уже со сверхскоростью к своим браткам. А ты: «Боюсь того, боюсь этого. Так и скажи, что нравится… А если нравится, тогда и флаг тебе в руки, и на здоровьице…»
Это было правдой, умела Алёна сказать нужное словцо в нужное время и в нужном месте. Даже авторитетные мужи побаивались её острого язычка. Мне бы её таланты, я б не работала. Шучу. Но и вправду, у меня так не получается. Если я в чём-либо и возражаю сильному человеку, всё, как правило, оборачивается против меня же. Ну, не дано, значит не дано.
Мне всегда было проще улаживать конфликты мирным путём, и надо сказать, я в этом весьма преуспела. С такими людьми как я, всем удобно, поэтому все, кому надо и не надо, пользуются нами. Ездят, ездят, а потом удивляются, а почему сломались, а почему болеют?
С Егором мы встречались, к счастью, не слишком часто. Он говорил, что занят, скоро и сама я начала это понимать, так как два его мобильных телефона просто перегревались от беспрестанных звонков.
Я была абсолютно уверена, что у Воскресенских были женщины и помимо меня, потому что он частенько выходил из автомобиля или отлучался из комнаты, чтобы поговорить по мобильнику. Но в один из жарких июльских дней кондиционер в машине не был включён, поэтому я опустила стекло, чтобы впустить в салон свежий воздух, и услышала то, что предпочла бы никогда не слышать. Речь мужчины перемежалась, вернее, состояла почти на сто процентов из нецензурщины. Вот тогда-то я и поняла, что он просто пытается пощадить мои уши.
Кстати, этот эпизод показал, какой напряжённой жизнью живёт мой, так называемый, друг. После разговора Егор, как ни в чём не бывало, продолжал общаться со мной. Но я-то уже знала, какие эмоции испытывал он за минуту до этого. Мне становилось всё интереснее узнавать мужчину.
Наши поездки очень часто превращались в неожиданные приключения. Вождение Егора было агрессивным, он частенько подрезал другие машины. Не все прощали ему это. Однажды за нами гнались несколько кварталов такие же пацаны, как и мой визави. Еле оторвались от них…
В другой раз, мы выехали на наше любимое место. Это были огромные ромашковые просторы. В тот день с самого утра накрапывал дождь, когда же мы въезжали на поле, дождь усилился.
Так и не получив радость от общения с природой (через залитое водой стекло невозможно было даже разглядеть что-либо, не то, что ощутить дуновение ветерка или унюхать запах полевых трав), мы решили уезжать, но забуксовали так, что Егору пришлось вызывать своих братанов, и только УАЗик смог вытащить нас из вязкой глинистой жижи.
Пару раз во время наших катаний мы застревали в сугробе. На подмогу, как обычно, бросались друзья моего теперь уже тоже друга. Когда это случилось во второй раз, мы находились в ста километрах от города, к тому же, была поздняя ночь. Тем не менее, нас в очередной раз не бросили. Такая взаимовыручка впечатляла…
А однажды мы едва избежали аварии. Две машины столкнулись на скорости и после удара разлетелись в разные стороны. Одна из них устремила свой полёт прямо на нас. Я в страхе закрыла глаза. Но… ничего не случилось. Егор успел резко отвернуть в сторону. Если бы не его реакция, неизвестно, отделались бы мы ушибами или… У меня даже мелькнула мысль, что это очередное предупреждение небес, только вот о чём…
Егор
Я как-то заехал в тренажёрный зал пообщаться с Лёней, рассказал ему об отношениях с Машей. Друг в общем-то не удивился, он давно уже был в курсе, что она мне нравится. Я попросил его не слишком-то распространяться о нас. А-то до Жанки дойдёт, шуму не оберёшься…
Мы часто разъезжали с Машуней по моим делам, иногда просто катались. Она побаивалась со мной ездить, всё время повторяла: «Лучше быть дома в десять, чем полдесятого в морге».
Я притормаживал, но затем по привычке снова ускорялся. Однажды мы едва не попали в самую настоящую аварию. К счастью, всё обошлось. Я чудом ушёл от удара.
- Тебе не кажется, что нас о чём-то предупреждают? - спросила меня женщина.
- Кто?
- Ну, кто там сверху?
- Да нет, я не верю во всю эту лабуду, - задумавшись на минуту над её словами, отвечал я.
Несколько раз мои пацаны выручали нас в сложных ситуациях. Вытаскивали то из сугроба, то с размытой дождём пашни. Я не слишком-то выбираю места для проезда, надеюсь на свою «ласточку», но и она не всегда может взлететь…
Машуню очень удивляло такое отношение моих друзей. И это понятно, ведь она дружит с бабами, а это совсем другой коленкор. Потрындеть могут, за шмотками сходить, но дружить… Мои девки все, как одна, о своих подругах такое понарассказывали… Мужики так не болтают, по крайней мере, о своих близких друзьях уж точно...
Со временем я немного успокоился и перестал волноваться при Машуне как раньше, но всё равно испытывал такие же яркие эмоции, что и прежде. Надо же, до неё я довольно быстро охладевал к своим девчонкам. А с Машей мне хотелось видеться снова и снова, но, к сожалению, это не всегда получалось. Уж больно много дел я на себя взвалил. Маня иногда удивлялась, почему я должен ехать к кому-то на выручку, если тот лишь поцарапал авто в незначительной аварии. Он, что, ребёнок или инвалид, сам не может пообщаться с гаишниками? Сложно было объяснить ей, что так надо было по понятиям. Да и зачем, собственно?
Мария
Егор выцеплял меня всегда и всюду. Если я шла в кафе или ресторан, например, на день рождения подруги и он знал об этом заранее, то уже через полчаса после начала застолья начинался трезвон, телефон взрывался трелью мелодии каждые пятнадцать минут. Хорошо ещё, что на таких мероприятиях бывает довольно шумно, и я не всегда могла слышать звук мобильника.
В гостях было хуже, там звонки слышали все. Если торжество было семейным с родителями и детьми, мы расходились с мужчиной миром, но уж если я застревала где-нибудь у подружек, обычно это заканчивалось одним: «Всё, иди уже, всё равно не даст нормально пообщаться». Правда, однажды мои девчонки обнаглели и потребовали, чтобы Егор купил нам пива, которое закончилось как раз перед его звонком. Вы просто не представляете, как обрадовался друг, когда я попросила его об этом, спустившись к нему и пьяно приземлившись на сиденье авто.
«Пива? Ну, конечно, куплю, ща заедем куда-нибудь». Вернулся мужчина из магазина с двумя пакетами. К пиву он присовокупил разных там чипсов, орешков, вяленой рыбки и фруктов. Подробно расспросив меня, с кем отдыхаю, и убедившись в том, что мужчин в нашей компании не наблюдается, он вернул меня на место, то бишь, к подругам.
После того вечера, Егор стал настойчиво предлагать мне свою помощь. Если он слышал, что у меня в подъезде меняют дверь или устанавливают домофон, уточнив стоимость, сразу вынимал нужную сумму, а если я пыталась отвергать предложенное, напоминал о пиве, мол, когда хотелось выпить, ты не больно-то отказывалась. В чём же разница?
Деньги, в общем-то, были не лишними, поэтому со временем я перестала усердствовать в своем отказе. А подруги так вообще считали, что он должен мне намного больше. Но для меня было проще не брать, потому как я не собиралась проводить вечность с данным субъектом. Меньше дадут - проще расставаться...
Привыкла я и к тому, что мужчине всё во мне нравится. Ни разу не слышала от него никакой критики в свой адрес.
Но я всё равно упорствовала в своей неудовлетворенности данной ситуацией, и, в первую очередь, была недовольна собой, своею слабостью, нерешительностью, откровенной боязнью последствий разрыва. Начала заедать проблемы и вскоре набрала значительный вес. Но даже прибавление килограммов не повлияло на мнение Воскресенских обо мне. По крайней мере, мне он не говорил ничего, кроме того, что ему нравятся мои аппетитные формы.
Егор
Когда я звонил, то частенько заставал Машуню где-нибудь в гостях, иногда в ресторане или кафе, по её словам исключительно с подружками.
«Знаем мы этих подружек… с усами и в штанах», - свербило в голове. Меня сразу же одолевала ревность, дикая, неуёмная, я не мог сдержаться и начинал звонить каждые десять-пятнадцать минут. Обычно Маша отвечала мне, но когда этого не случалось, мне начинало казаться, что это конец, что я теряю её. До тех пор, пока ситуация полностью не разрешалась, я не мог ни о чём другом думать. Мне представлялось, что она с другим, едва ли, не в постели, но даже если это было где-нибудь в присутственном месте, я всё равно не мог успокоиться.
Однажды, отдыхая вот так же с подругами, Маша попросила меня купить им пива, в трубке слышался женский хохот. Мне на мгновенье показалось, что меня разводят, но когда я осознал, что девушка впервые в жизни обратилась ко мне с просьбой, радости моей не было предела. Боже, да я готов был полмагазина скупить, чтобы порадовать её. К тому же, это означало, что мужиков там с нею не было точно. Да, пусть милая отдыхает...
С того дня она перестала отказываться от моей помощи. А если вдруг гордыня брала верх, я напоминал ей про то самое пиво… В шутку, конечно же.
Шло время. Встречи наши продолжались. Жанка давно уже родила. Сын получился на меня похожим, особенно по характеру. Не давал себя в обиду, своё держал при себе, чужого не чурался. Весь в меня. Я даже к Жанке стал относиться лучше. И в постель к ней стал наведываться чаще. Мужское начало давало о себе знать. Машу мне приходилось видеть не так часто, как хотелось. Короче, привык и даже начал ощущать себя женатым.
Тем не менее, забыть о Машуне не получалось, да и не хотелось. Пару дней без неё - и появлялось ощущение, будто жизнь впустую проходит, будто и не живу вовсе. Сыну вот-вот два года исполнится, а я всё не мог решиться сказать девушке о ребёнке. Всё ждал, что сама спросит, почему не женишься на мне, почему не предлагаешь даже. А она ни-ни. Ни разу ни словом ни намёком.
Пришлось всё же выйти на разговор...
Мария
Однажды Егор после очередного отсутствия признался, что находится в гражданском браке, что у него есть ребёнок - мальчик, которому скоро исполнится два года. А так как он не хочет, чтобы его сын рос в неполной семье, то вынужден жениться на женшине, с которой живёт.
Не без иронии я отметила про себя, что ребёнок родился в то время, когда мы уже встречались с новоиспечённым папашей, но всё же порадовалась этому обстоятельству. Может, теперь у него не будет времени на меня, ведь жена, всё-таки.
Я не собиралась посвящать всю свою жизнь женатому человеку, о чём сразу же и объявила ему. Мужчина не отрицал моего права на личную жизнь, поэтому, как по волшебству, у меня вскоре появился довольно симпатичный молодой человек по имени Илья. Он также был несколько моложе меня, но чуть старше Егора. Работал в органах внутренних дел. Был женат, но в момент нашей встречи уже пребывал в стадии развода. Стройный, сексуальный, щедрый на комплименты, он не мог не затронуть сердца практически одинокой женщины. К тому же, по всем параметрам был полной противоположностью Воскресенских. Я готова была связать свою судьбу с ним... Но всё оказалось не совсем просто. Вернее сказать, совсем даже не просто.
Егор звонил постоянно, забирал меня ото всюду. Иногда сам подвозил к месту свидания с моим новым знакомым. Я терялась в данной ситуации, раздвоение личности мне было не присуще, поэтому даже приболела. Врачи сказали, что это стресс и что мне просто необходимо отдохнуть в специальном санатории.
Санаторий находился в трёхстах километрах от города. Но уже на второй день после моего отъезда, туда заявился Егор с цветами, шампанским, конфетами и фруктами, так как очень переживал, что могу ещё кого-нибудь повстречать. Илья же отделывался лишь короткими звонками. Я была зла на него за это, поэтому при прощании в отместку Илье впервые по-настоящему поцеловала Егора. Он даже растерялся, мол, ты же не любишь этого...
Отдохнуть-то я отдохнула, но сама ситуация оставалась прежней. Два мужчины претендовали на моё время, тело и душу. Меня это выводило из равновесия. Стресс грозил перерасти в депрессию, о чём я и поведала Воскресенских в ближайшую же встречу с ним.
Тут-то я и поняла, с кем имею дело, тут-то всё и прояснилось. «Ты можешь встречаться с кем угодно, ты можешь даже выйти замуж, но только я тебя от себя теперь уже не отпущу. Ты моя, и будешь моей, пока я сам этого хочу. А если ты решила со мной расстаться из-за своего интеллигентного хлюпика, очень не советую, подумай о детях. По улицам ходят, не боишься, что с ними случиться что-нибудь э? А за родителей не страшно?»
Всё, чего я так долго боялась, оказалось правдой. И не нужен ему был никакой канцелярский бизнес. Ему была нужна я, что ж, тогда и отвечать за всё придется мне самой...
Егор
Разговор прошёл совсем не так, как я ожидал. Понимал, конечно,что Маша расстроится, но она начала с того, что ей тоже нужна семья, что тоже хочется ложиться в тёплую постель, что надоело быть мужчиной и решать все бытовые, финансовые и жизненные проблемы самой, что так продолжаться вечно не может. Я согласился с доводами женщины, сказал, что хочу, чтоб была счастлива, и что если ей для этого нужен кто-то ещё, то я не против.
На самом деле я был, ой как, против, но не думал, что она так споро сумеет обратить свои слова в действия. Мне искренне казалось, что она любит меня, что хочет только меня. И когда на горизонте нарисовался этот сопливый интеллигент, я как озверел. Боялся оставить её одну, не дай бог, она будет проводить время с ним, не дай бог полюбит его. По возможности старался подвозить её по утрам до магазина, вечерами забирал с работы. Весь мой распорядок теперь крутился вокруг Маши. Никогда раньше я так часто не звонил ей, никогда раньше не встречался с нею каждый божий день. И, надо сказать, мне это нравилось, чем больше мы виделись, тем больше я желал этого.
Но Маша, при всем при том, все более мрачнела, становилась все более невесёлой. Я посоветовал ей сходить к доктору. Врач, к которому она обратилась, сказал, что ей необходимо просто отдохнуть, что из-за стресса стали сдавать нервишки. А всё из-за этого дрища. До него всё было нормально. На-фиг он вообще ей сдался? Да ладно, может, перебесится ещё, и всё опять встанет на свои места.
Я оплатил ей путевку в ближайший санаторий. После отъезда Машуни не мог найти себе места. А что если она там кого-нибудь встретит? Там довольно приличная публика собирается. Надо съездить посмотреть, как устроилась.
Через пару дней я её навестил. По-моему, она была рада мне. Правда, в номер не пустила, мол, ты теперь женат, вдруг встретишь кого-нибудь из знакомых. Давай просто по лесу погуляем. Ну, мне-то с нею везде хорошо, и природу я люблю, правда, времени совсем нет на такие вот прогулки. Но самое-самое случилось при прощании. Она вдруг поцеловала меня. Я смутился:«Ты же не любишь целоваться...»
«Интересно, кто тебе такое сказал?», - игриво поинтересовалась она, прижимаясь ко мне всем телом . В общем, всё супер прошло...
Через три недели девушка вернулась отдохнувшая, посвежевшая. Мне опять пришлось включаться в жёсткий ритм: утро- день- вечер, встречи- обеды- провожания, чтобы не позволить ей встречаться с её хахалем. А ведь у меня к тому времени ребёнок родился, да и других дел по горло, издёргался весь. Везде и всем одновременно нужен был...
И вот однажды Маша завела разговор, что так дальше продолжаться не может, что она невозможно разорваться на двух мужчин, что ей необходима свобода действия, что из-за нервного напряжения у неё начинается депрессия.
Мне было жаль Машуню, но её заявление о том, что нам необходимо расстаться, взбесило меня. Как расстаться, когда всё так хорошо? Как расстаться, когда я так счастлив?! Этот её слюнтяй сегодня есть, а завтра его нет, а я-то здесь, я-то навсегда. Она не понимает, что ли, этого сама?
Маша продолжала говорить, что не может встречаться с двумя мужчинами одновременно, что это претит её воспитанию. И тут я вдруг осознал, к чему это она клонит. Понял, что именно я оказался лишним на празднике жизни.
Я испугался. Я смертельно испугался потерять свою женщину. Этот страх вывел меня из равновесия больше, чем все разговоры вместе взятые. Я начал угрожать ей. Говорил что-то про её детей, про родителей. Конечно же, я никогда не причинил бы Маше того, о чём говорил тогда, но это было сильнее меня, я не мог остановиться, я должен был удержать её всеми возможными способами, а способов в моём арсенале было не так уж и много, а этот, к тому же, был проверен временем.
После разговора, при расставании, я не смог даже заглянуть на Машуню. Боялся увидеть в них страх, ненависть или что-нибудь ещё в том же роде.
Мария
В моей душе поселился страх, тот самый первородный, животный... Раньше я боялась лишь разоблачения того факта, что встречаюсь со столь одиозной личностью, боялась за приятеля Володю, вернее, за его бизнес, но теперь на чаше весов находились мои сыновья и родители. Мне резко расхотелось думать о замужестве и вообще о каких-либо встречах с субъектами мужского пола. Я боялась даже бояться, точнее, боялась показать свой страх, старясь вести себя, как прежде.
В общем, встречи наши с Егором продолжались. Без подпитки эмоциями и из-за отсутствия во мне какой-либо жизненной энергии, отношения с Ильей сами собой сошли на нет, и вскоре мы с ним разошлись по жизни, даже не объяснившись. К тому же, последний поведал однажды, что в девяностые служил в ППС, что занимался сбором дани с ларьков в одном из микрорайонов нашего города. Ну, и чем же тогда он отличается от Воскресенских?
Со временем я начала считать квартиру, в которой мы с Егором встречались, своей, то есть нашей. Когда же грянул кризис, и ему пришлось распродавать недвижимость, чтобы рассчитаться с банками за сверх льготные кредиты, я ощутила явное неудобство, потому что встречи стали проходить в различных местах. Иногда это были роскошные аппартаменты, иногда симпатичные гостиницы, а в холодную слякотную погоду мы, бывало, ездили ещё и в баню.
Со временем я перезнакомилась со всеми его близкими друзьями. Если бы не знать, кто они такие, то это были вполне симпатичные молодые люди, некоторые очень даже начитанные. Называли они друга Гором. Воскресенских несколько раз устраивал что-то вроде праздничных вечеринок, куда друзья являлись со своими жёнами, у кого они имелись, или с подругами.
В качестве кого пребывала там я, было не слишком понятно, потому что, скорее всего, все они были знакомы с его молодой женой. Когда я пыталась говорить об этом Егору, тот отвечал: «Да, для меня ты моложе их всех, и вообще, не бойся ничего. Ни одна, даже распоследняя, сволочь, не посмеет сказать что-либо плохое о моей женщине».
Однажды на очередной вечеринке подружка одного из Егоровых приятелей, прочувствовав, кто «всех гуляет», начала вешаться на «моего» мужчину. Пожалуй, впервые в жизни я ощутила колючее шевеление червячка ревности в своей душе. Надувшись на Егора, я лишь порадовала его этим. «Ревнуешь, значит, не совсем ещё равнодушна ко мне».
Подруга, с которой я поделилась своим «горем», провещала нечто вроде: «Я вообще не понимаю тебя, такой мужик солидный, столько внимания тебе уделяет, да если бы ты захотела, купалась бы в роскоши. Я не могу вспомнить ни одного дурного поступка по отношению к тебе за столько лет. Кстати, ты не считала, сколько вы уже встречаетесь? А ты всё: «Не хочу его видеть, опять приехал, как бы от него отвязаться?» Да если бы не его инстинкт охотника, не его сильный характер, он давно бы уже отвалил. Похоже, у него к тебе настоящее чувство, да-да, то самое... А ты просто неблагодарное существо. Вот!»
Её слова поразили в самое сердце, и, надо сказать, отрезвили, я взглянула по-другому на всю ситуацию и на человека рядом. И впрямь ничего плохого ни мне, ни моим близким за столько лет Егор не сделал, и наоборот, помогал лишь.
«И сколько же, мы с ним знакомы? Боже! Со дня нашей самой первой встречи у Володи в магазине прошло уже … почти пять лет!»
Егор
Мне было страшно звонить Маше, наговорил ей в прошлый раз столько всего... Поэтому решился на звонок не скоро, недели через две. Чувствовал себя премерзко, ждал... да не знаю, чего ждал. Отставки, наверное, ждал, но надеялся всё же на лучшее.
Как ни странно, девушка разговаривала со мной, как прежде, вежливо и, как мне показалось, достаточно приветливо. Тем не менее, мне всё равно было неловко оставаться с нею наедине, поэтому предложил поехать к одному моему знакомому, у которого мои ребята собирались отметить старый Новый год. Так себе был повод, но в тот раз мне это было только на руку.
Маша спросила,в качестве кого она-то там окажется, мол, все наверняка знакомы с твоей женой и о ребёнке знают. Друзья, ведь...
Я ответил, что она - моя женщина, и что все будут вести себя с нею предельно уважительно.
Посидели мы с ребятами в тот раз нормально, Маша общалась со всеми свободно, много смеялась. Парням она, похоже, понравилась, правда один поинтересовался у меня её возрастом, дескать, похоже, что она старше тебя. На что я ответил, что точно моложе всех этих ваших «куриц», тем самым дал понять, что вопросов такого рода я более не потерплю.
Встречались мы теперь ещё чаще, чем раньше, у меня прямо паранойя началась какая-то. Всё казалось, что если я оставлю Машуню надолго одну, она обязательно найдёт себе кого-нибудь, и если мужик будет сильным, она оставит меня в тот же миг ради него. Однако, надеялся, что встречается она со мною не из страха, что не приняла мои слова за чистую монету,и что не думает же она в самом деле, будто мог навредить ей или её близким. По крайней мере, очень не хотелось, чтобы она так думала.
Я старался задобрить Машу, как мог, на все праздники дарил подарки, а чаще давал деньги на подарки ей и её детям, иногда и родителям, если в разговоре она упоминала о чьём-нибудь дне рождения.
В один из очередных праздников, который мы опять отмечали с парнями, Маша не на шутку заревновала меня к одной девчонке. Та явилась впервые в нашу компанию с одним из наших пацанов. Девочка совсем попутала рамсы. Позвала меня в бильярдную сыграть партейку и повисла на мне со словами: «Зачем тебе твоя старуха, неужели нормальную девчонку не хочешь? Меня хочешь?» С этими словами впилась в меня своми губами и начала шарить ручонками по моему телу.
Я отодвинул телку от себя и произнёс: «Сделай так, чтобы я тебя больше никогда не видел. Ты хорошо меня поняла?» Девица змейкой выскользнула из комнаты. На встречу ей в этот момент входила Машуня. Ничего не сказав, не разобравшись даже, она засобиралась домой. Я даже не пытался остановить женщину, только заметил, что мне нравится её ревность. Ведь это означало, что она не равнодушна ко мне.
Девчонку ту я больше в нашей компании не видел ни разу...
,
Мария
Шло время. Я по-прежнему работала у Володи. Правда, теперь уже в другой должности. Стала его заместителем. Бизнес у приятеля подрос. Теперь его фирма насчитывала человек тридцать. По всему городу были открыты специализированные отделы канцтоваров. У меня появилась возможность отдохнуть. Сыновья выросли, и я впервые могла позволить себе уехать на отдых без них. Да и они уже просто мечтали хотя бы на время вырваться из-под моей опеки. Родители выразили готовность присмотреть за детьми, так что я могла спокойно отправляться хоть на край света.
Долго решала, куда направить свои стопы и не нашла ничего более подходящего, чем Балканы. Мне уже приходилось бывать в той Балканской стране вместе со своими мальчишками ранее. Нам там всё очень понравилось, хотя в то время такого сервиса, как в настоящий момент, там не наблюдалось.
Егор порадовался за меня, правда, посетовал, что не может присоединиться. Он даже оплатил частично путёвку, так как я не позволила сделать ему это в полном объёме. Пусть своего ребёнка обеспечивает. И мне так спокойнее, в любой момент могу позволить себе расстаться с ним. А на те деньги, что он давал мне за все эти годы я не разбогатела, и ему, по всему, разорение не грозило. Мне ведь тоже надо как-то устраивать свою судьбу. В родном городе, конечно же, мне даже просто встречаться с мужчиной не дадут, вы поняли, кто. А вот если уехать на ПМЖ в другое место, тогда можно помечтать и о собственной семье.
Возможно, поэтому я и отправилась отдыхать одна. А вдруг моя судьба бродит где-то там...
Я ожидала визу, когда выяснилось, что Воскресенских тоже решил свозить своих к морю. Мол, ребёнку срочно требуется целебный морской воздух. Что же, все едут, почему бы и ему не прокатиться...
Егор
В самый последний момент мне удалось взять путёвку в самое что ни на есть туристическое место с аквапарками, аттракционами, дискотеками в той же Балканской стране, куда направлялась на отдых Машуня. Наверное где-то в подсознании я это сделал нарочно. Совсем не хотелось отпускать её на море одну, да ещё к этим го-а-рячим южным мужчинам. Загуляет ещё...
Да и Жанка давно уже доставала, что ребёнку нужно оздоравливаться, что ему необходим морской воздух. Вот я и решился на эту поездку.
Мы с Машей обсудили все прелести отдыха в той самой стране. Я пообещал обязательно навестить её в том городке, где она будет проживать. В отличие от меня она выбрала небольшую, уютную, похожую на обычный жилой дом, гостиницу в спокойном и в столь же уютном местечке...
И только в самый последний момент вдруг выяснилось, что летим мы одним и тем же чартерным рейсом. Это означало, что туда и обратно мы будем сидеть в одном салоне самолёта в течение нескольких часов полёта да ещё и в аэропорту можем увидеться...
Я попросил Машу быть мудрее и не показывать виду, что мы знакомы во избежание каких-либо эксцессов... Она обещала...
«Моя женщина», - с гордостью подумал я.
Мария
В день отлёта было довольно прохладно, с утра шёл дождь. Боясь опоздать на рейс, я вызвала такси за три часа до отлёта. Как нарочно, пробок в тот день не случилось, и уже через полчаса я была в аэропорту. Все процедуры от регистрации до таможенного досмотра прошла за какие-нибудь десять-пятнадцать минут. Таких, как я, набралось человек пять-шесть.
Уже полтора часа сидела в напряженном ожидании ЕГО, снимая это самое напряжение при помощи книги Дины Рубиной. Егор лишь в последний момент сообщил мне, что летит тем же рейсом да ещё попросил не подводить его, как-будто я сама этого не понимаю. Но слышать такое от мужчины, это что-то с чем-то...
Наконец, я заприметила Воскресенских с ребёнком на руках в очереди на таможенный контроль. Рядом с ним стояла молодая, высокая и стройная брюнетка.
Не желая долее отслеживать передвижения святого семейства, я уткнулась в книгу. Когда же я оторвалась от чтива, то увидела, что Егор смотрит в мою сторону, не отрываясь. Расстояние было довольно большим, поэтому я так и не уловила его взгляда. А вскоре семейство в полном составе прошествовало мимо меня. Во главе процессии шёл ОН, отчаянно стараясь не смотреть в мою сторону и плотно сжав губы будто боялся случайно произнести слова приветствия.
Его супруга напротив разглядывала меня в упор, будто почувствовала во мне конкурентку-соперницу. Но более всего меня поразил взрослый, всезнающий, всепонимающий и одновременно всепрощающий взгляд малыша. Было такое ощущение, что он абсолютно точно знает, что именно меня связывает с его отцом.
В конец разозлившись на Воскресенских за то, что он так тщательно шифровался, на себя - за то, что мнила себя единственной и неповторимой, я сделала вид что не вижу своего знакомца. Даже когда тот за какой-то надобностью пару раз продефилировал мимо меня вместе с сынишкой, не пожелала даже взглянуть на них. Нет, конечно, краем глаза я контролировала их передвижения, но им об этом знать было не обязательно.
В самолёт я попала раньше своего знакомого, не могу в таких обстоятельствах называть его даже другом. Язык не поворачивается. Как будто и не было этих восьми лет. Да-да, уже восьми...
Конечно же, в салоне я не могла не заметить интересующих меня пассажиров, тем более, что они прошли в непосредственной близости от меня, буквально потеревшись некоторыми частями своих тел о мой локоть. Егор пропустил жену вперёд и, подходя к моему сиденью, вдруг подмигнул мне. Я в ответ лишь вымученно улыбнулась краешками губ. А что ещё я могла сделать в такой неоднозначной ситуации?
Вам не кажется, что я оправдываюсь?
В ту ночь я не спала, мне было не до отдыха, я даже вещи толком не могла разложить, всё виделись огромные голубые глаза малыша на худощавом личике.
В конце концов пришло забвение, но слишком кратковременное, так как все переживания этого дня вылились в тревожный говорящий, возможно даже, вещий сон:
«Будто встречаемся мы с Воскресенских на какой-то незнакомой квартире. Собираемся заняться любовью. Но мне не спокойно, так как я точно знаю, что скоро должны придти люди, живущие здесь. И они приходят. Люди мне откуда-то знакомы.
Мужчина начинает рыскать по комнатам с целью найти прибежище для нас... А я, в свою очередь, удаляюсь за какой-то надобностью в неизвестном направлении.
Тут вдруг оказывается, что Егор находится в той квартире не один. С ним мальчик с огромными синими глазами умудрённого жизнью старца. Это его сын, только во сне ему уже пять или даже шесть лет.
По моём возвращении ни один из моих знакомых, разговаривать со мною не желает. В ответ на расспросы они отсылают меня в соседнее помещение, откуда слышится крик мальчика. Испуганный ребёнок сквозь слёзы говорит: «Папочка, я никому не скажу про эту тетю-соседку». Я вбегаю в комнату и бросаюсь малышу в ноги, хочу обнять его, но тот в ужасе отстраняется от меня. Его, ещё более увеличившиеся, глаза кричат: «Уйди, не трогай меня!» Я продолжаю горячечно шептать ему на ухо: «Мы больше никогда-никогда не увидимся с твоим папой, обещаю»
Ребёнок непонимающе смотрит на меня: «Почему, ведь ты же просто соседка», - читается в его взгляде. А я всё твержу: «Правда, правда, никогда-никогда...»
Мальчику так плохо, что он слабеет на глазах...
Во сне осознаю серьёзность возможной потери и никак не могу смириться с нею, в то же время искренне желая сдержать обещание, данное ребёнку.
Горечь пронизывает всё моё существо, слёзы душат...»
С этим ощущением просыпаюсь... и не представляю, как смогу и дальше целовать отца малыша... А ещё больше не представляю, как смогу расстаться с ним...
Егор
Времени на сборы оставалось мало, поэтому перед отъездом я лишь мельком увиделся с Машуней, а в день отлёта неожиданно осознал, что обе мои женщины впервые увидятся в аэропорту. Это была полная подстава, но деваться уже было некуда...
Друг отвёз нас с Жанкой и сынишкой в аэропорт. Для того, чтобы не сидеть там с маленьким ребёнком слишком долго, выехали мы как можно позднее. К счастью никаких проблем не случилось, и мы преодолели все рубежи проверки вовремя.
Пока стояли в очереди на таможенный контроль у меня была возможность оглядеться. Конечно же, я искал глазами Машу и вскоре нашёл её...
Она читала книгу, сидя возле самого прохода, ведущего в конец накопителя, где ещё оставались свободные места, поэтому я внутренне подготовился, прежде, чем пройти мимо. Если бы это произошло случайно, я мог бы выдать себя, среагировать на неё.
Маша выглядела великолепно. Коралловый топ и белая парка поверх, очень освежали её. Вообще-то, мне редко доводилось видеть девушку издалека, так как на автомобиле я подъезжал прямо к подъезду, расстояние до него не превышало и пяти шагов. Оказывается, она здорово смотрится со стороны. Меня кольнула острая, жгучая ревность. Балканские мужчины вряд ли пройдут мимо такой красавицы.
В самолёт мы садились последними, поэтому нам достались места в конце салона. Проходя мимо Мани, я невольно подмигнул ей. Жанка никак не могла этого видеть, потому что шла впереди меня, разыскивая наши места, я же с сыном на руках двигался позади.
По прилёте на Балканы трансфертные автобусы развели нас с Машуней в разные стороны, то есть, в разные города. Отель, в котором мы остановились с Жанкой, был роскошным, с бассейном, с несколькими водными горками, рестораном и даже неплохими бутиками внизу.
Первые дни пребывания на море я просто отдыхал, так как не делал этого уже пару лет. Если и ездил куда-то с друзьями и девчонками, то просто бухал с ними с утра до вечера.
Отдых с женой и сыном оказался совсем другим. Мне нравилось видеть радостное возбуждение на лице сынишки, когда он встречался с чем-то новым, например, с волнами или с белоснежным песком, нравилось прогуливаться вместе с ними, нравилось высыпаться каждый день. Через неделю я ощущал себя уже другим человеком. И мне совсем уже не хотелось нарушать размеренный распорядок жизни. Лишь через неделю я включил мобильник и сразу же получил шквал эсэмэсок и звонков. Но так как я всё равно был далеко, пацанам пришлось самим решать большинство вопросов. Наиболее сложные из них решено было отложить до моего возвращения из отпуска.
Нельзя сказать, что я не думал о Машуне всё это время, просто я был абсолютно уверен, что и ей было не до меня, про себя я даже дозволил ей погулять с кем-нибудь, пока меня нет, ведь совсем не обязательно, чтобы у них сразу же возникли близкие отношения. К тому же, я был уверен, что по возвращении домой, мы опять будем встречаться с нею, как прежде, так как наша связь была настолько прочна, что разлука никоим образом не могла повлиять на отношения.
Мария
Две недели пролетели слишком быстро. Я даже не заметила, что была одна.
Во-первых, всю первую неделю после того стресса, я имею ввиду встречу с семьей Воскресенских и особенно жуткий сон, я приходила в себя.
Во-вторых, остановилась я в небольшой частной гостинице, поэтому очень быстро перезнакомилась со всеми её постояльцами, и, конечно же, с хозяевами. Так что общения мне вполне хватило.
В-третьих, я поняла, что существует определённая прелесть в отдыхе в одиночку - не надо ориентироваться на кого-то, зависеть от возможностей, желаний, а то и капризов других. Мне, отнюдь, не нужна компания, для того чтобы хорошо себя чувствовать. Конечно же, я не откажу себе в общении с интересными людьми, если таковые встретились на пути. Но и это не обязательно, если есть море, пляж, природа во всех её проявлениях, если есть на что посмотреть, и если в чемодане лежит интересная книга.
В нашей гостинице по случаю оказалось несколько книжек русских авторов, надо сказать, не самых последних. Это были произведения Улицкой, Рубиной, Пелевина, в общем, было чем заняться.
Мужчины же, пытавшиеся познакомиться со мной, не занимали, возможно, мне просто не встретился тот, кто затмил бы Воскресенского. Я всё ещё досадовала на него за всю эту ситуацию, злость заставляла думать о нём в прошедшем времени, о необходимости срочного завершения столь непростых отношений. Поэтому две недели целиком ушли на восстановление моих душевных сил.
На обратном пути я была уже в достаточно спокойном расположении духа и довольно легко перенесла встречу с мужчиной и его домочадцами в самолёте, предпочитая, впрочем, находиться как можно дальше от честной компании. Тем более, что и им было не до меня. Лишь в нашем родном аэропорту я увидела, что Егор заметил меня...
Не успела внести чемоданы в квартиру, как он позвонил. Соскучился, видел, хочет... Отказ мой по-видимому не прозвучал для него приговором, друг решил, что мне просто следует отдохнуть после перелёта.
Когда через пару дней мы встретились, я рассказала ему всё, и, в первую очередь, свой сон. Егора будто током ударило: «Зачем ты всё это мне рассказываешь? Не могу этого даже слышать!»
«А как я себя чувствовала всё это время, тебе не интересно? Не думаешь, что нам и вправду необходимо расстаться?»
«Да что ты такое говоришь-то опять?! Ты же мне уже всю душу вынула. Сколько можно меня отталкивать?! Если ты действительно не хочешь меня видеть, тогда всё, прощай!»
После этих слов он и в самом деле покинул меня, оставив хлопать ресницами и размышлять, чего же, я всё-таки на самом деле хочу...
Егор
Машуню я увидел лишь в аэропорту родного города, стоящей в очереди на таможенный контроль. Загорелая, помолодевшая, она притягивала мой, и не только мой, взгляды. Так как девушка была одна, было непонятно её настроение, но счастьем, как мне виделось, она не светилась, я бы понял это. Меня это порадовало. Значит, скучала, значит, хочет меня.
Как только завёз своих домой, сославшись на дела, отправился к Маше, но она не захотела в тот день со мной встретиться, и вообще разговаривала, как мне показалось, слишком сухо. Но, скорее всего, она просто устала от дороги, ведь сама с чемоданами вынуждена была таскаться. Я даже помочь не мог своей женщине. К несчастью я теперь и в самом деле был глубоко женатым человеком.
Через два дня мы всё-таки увиделись, но вместо того, чтобы как следует порадоваться встрече, Маша огорошила рассказом о своём ужасном сне. Сон этот с участием моего ребёнка, поразил меня. Я не мог вынести всего, что она мне наговорила. Попросил остановиться. Но она продолжала твердить, что всё это правда, что нам и вправду не следует больше встречаться, так как всё это нечестно, неправильно.
Я взмолился: «Ну, что же ты мучаешь-то меня столько лет! Расстаться да расстаться.... Если ты и вправду хочешь этого, тогда давай расставаться».
Находиться с нею после этих её россказней я не мог, поэтому уехал, дабы подумать и решить, как быть дальше. Но уже на следующий день понял, что это нереально, что мы никогда, слышите вы все, никогда с нею не расстанемся. Это невозможно, это всё равно, что жить без души. Когда её нет рядом, я ощущаю себя не человеком, а бубликом с огромной дырой посередине. Повторяю ещё раз, это невозможно, что бы вы ни говорили мне сейчас. И что бы она сама не говорила, я ей никогда не поверю...
Конечно же, я позвонил Маше в тот же день. Задал вопрос: «Ну что ты надумала? - а хотелось сказать: «Одумалась?»
«Приезжай», - прозвучало в ответ. Боясь ещё раз услышать что-нибудь неприятное, я торопился, чтобы не передумала, чтобы успеть, пока согласна на встречу. Но услышал я от неё совсем иное: «Боже, я привыкла к тебе, я хочу тебя видеть, что же нам теперь делать?»
«Да, ничего не делать, жить, как жили. Скажи, мы что плохо жили?»
«Нет, но тебе-то самому на два фронта... не надоело?»
«Это мои проблемы. Сын у меня там, понимаешь, сын! И всё будет так как есть, пока ему там хорошо. Если что-нибудь переменится, ты первая об этом узнаешь».
В общем, всё вернулось на круги своя, всё продолжилось, ну, вы понимаете, встречи, поездки, секс...
Мария
Через день Егор позвонил с вопросом, подумала ли я над ситуацией, и попросил разрешения приехать. Я уже не могла более сопротивляться, так как за эти полтора дня пережила весь спектр эмоций от ненависти до горечи утраты. Нет, так тоже нельзя, ведь он стал мне родным и... единственным. Шутка ли, восемь лет...
Я дала своё согласие. Мужчина прикатил уже через пятнадцать минут. Мне не хотелось больше дёргать его, хотя было огромное желание понять, как всё будет дальше. Но ничего нового не услышала, мол, надо продолжать жить и жить хорошо.
Мы снова стали встречаться, катались по делам и так просто. Когда Егор начал строить дом недалеко от города, мы частенько туда заглядывали вместе.
И вот однажды вечером в ноябре - темень была кромешная - по нашей полосе по узкой двухполосной дороге двигался трактор «Беларусь». Насколько можно было видеть дорогу впереди него, машин на встречке не было. Егор на полном ходу стал огибать трактор, и только тут, уже метрах в пяти мы увидели тёмную машину без фар, несущуюся нам в лоб на огромной скорости...
Егор
Мы с Машей много ездили вместе по моим делам, да и просто так прокатиться любили. Женщина доверяла мне полностью, уже не просила притормозить, ведь за восемь лет ничего страшного не случилось.
И вот однажды мне надо было съездить на коттедж отвезти прорабу деньги на материалы. Ноябрь выдался сухой, бесснежный. Дорога была быстрой, лихой. «Беларусь», двигавшийся в час по чайной ложке перед нами, я обогнул на полной скорости. Конечно же, я проверился перед манёвром - не идёт ли навстречу машина - ничего не заметил, но когда вылетел на встречную, увидел семёрку, летевшую на нас без каких-либо огней, прямо, как фантом.
Удар был такой силы, что я услышал скрежет металла и хруст собственных костей. Дикая боль в шее затмила мой разум. Когда очнулся, уже почти не ощущал боли. Ноги были зажаты, двигаться я не мог. Хотел посмотреть, что с Машей, но повернуть голову не получалось и лишь краем глаза я увидел, что Машуня, как будто спит. Глаза её были закрыты. Ни крови ни ушибов на её лице я не заметил.
Мне хотелось поговорить с нею, но тут подбежали люди, стали суетиться вокруг нас. Доставали нас при помощи болгарки. Всё это происходило, как во сне. Виделось всё, как в плотном тумане. К моменту моего высвобождения Машу уже увезли на «Скорой». Как мне самому казалось, я всё время пребывал в сознании, хотя некоторые моменты своего освобождения никак не припомню.
Только на второй день, когда я уже окончательно пришёл в себя в реанимации, мне сказали, что у меня сломан второй шейный позвонок, что парализованы нижние конечности и что, возможно, ходить я не смогу уже больше никогда. Я не мог поверить, что такое могло приключиться со мною, но когда до меня в конце концов дошло, что всё это всерьёз, желание бороться за такую никчемную жизнь у меня пропало навсегда.
Конечно же, в голове крутилось: «А как же сын без меня? Положим, денег им с Жанкой надолго хватит, но как он без отца-то теперь? А что калека-то может дать ему? Нет, не хочу, чтобы он видел меня таким. Пусть лучше запомнит здоровым и сильным».
Волновало ешё одно - что там с Машей, где она, как себя чувствует. Врачи, которых я об этом спрашивал, отвечали, что не в курсе дела.
Я не хотел никого видеть. Жанку отослал, сказав, чтобы не приходила, чтобы занималась ребенком, что её помощь мне не требуется. Перед друзьями представать в таком жалком виде тоже не хотелось. Ведь, все привыкли, что я самый сильный, самый уверенный, самый умный, а тут...
Пацаны, пришедшие навестить меня, смотрели в пол, отводили глаза, когда я обращался к ним. Тут я окончательно понял, что дело моё — швах. Парни были несколько удивлены, когда я попросил их позвать ко мне Леонида. Ведь все знали, что я не очень-то серьёзно относился к нему. Так, приятель-однокашка, не более.
Лёнчик появился у меня уже на следующий день с апельсинами. Ребята тоже натащили столько всего... Как будто я, в моём положении, мог хоть сколько-нибудь есть. Я попросил нянечек забирать всё, что мне приносят и раздавать тем, кого никто не навещает.
На мой вопрос в курсе ли он, что с Машуней, Леонид ответил, что пока ещё ничего не знает, но что его жена Алёна как раз пошла к ней в палату. «Так она здесь?! В этой больнице? Ты это точно знаешь?!» - взволнованно вопрошал я.
Леонид испуганно отвечал, что сейчас уточнит. Минут через десять он явился с женой. Та выглядела растроеннной. Оказалось, что Маша уже третий день не приходит в сознание. Врачи называют её состояние комой, и что только время покажет, придёт ли она в себя. После их рассказа на меня навалилась невероятная усталость. Я попросил дать мне отдохнуть.
«Ничего... Жива, уже хорошо... А кома, ну что, кома, сколько народу прошло через это... Прости меня, пожалуйста, Машуня. Сынок, прости меня. Простите меня все...»
Мария
Мне было так тяжело, будто вся небесная твердь навалилась на мой организм. Руки и ноги отказывались слушаться, я не могла пошевелить и пальцем Глаза мои были открыты, закрыть их у меня тоже не получалось, но виделось всё очень размытым, будто в плотной молочной дымке. Голоса слышались, как из-под земли, но отдельные слова я, всё же, различала. Только собрать их воедино мне не удавалось. Усилием воли заставляла себя слушать, что же говорят люди в белых одеждах, но предложения почему-то быстро рассыпались на отдельные слова и слоги, так и не оставив в моём больном мозгу ни крупички полезной информации.
Лежала я в палате интенсивной терапии. Это я поняла по многочисленным проводкам, тянущимся ко мне от различных приборов. Периодически в тумане проплывали люди в белом, что-то поправляли на мне, тыкали в меня иголками, подключали капельницы, что-то разглядывали на всех этих приборах, не обращая никакого внимания на меня саму..
Никто из близких не приходил. И лишь иногда из-за приоткрытой двери палаты я могла слышать, как мне казалось, знакомые голоса. Со временем я начала понимать общий смысл врачебных высказываний, мол, я без сознания, мол, никто и ничем не может помочь мне на данном этапе лечения, хотя они и не считали мою кому слишком глубокой, так как приборы, порой, выдавали довольно активную работу мозга..
«Как не могут?! - хотелось кричать мне, но ничего не выходило, - Как не помогут?! - хотелось бежать, но ни один мускул во всём моём организме не дрогнул при этом.
Не знаю, на который день моего пребывания в больнице каким-то чудом в дверях помещения нарисовалась Алёнка. Она проскользнула в палату, на лице её была написана вселенская скорбь, мне так и хотелось сказать ей: «Да не парься ты, всё в порядке, полежу немного, отдохну, и всё будет ОК. Только бы эта тяжесть, наконец, отпустила меня».
Тут в дверь ввинтился ещё и Леонид. Посокрушавшись вслух о моей разнесчастной участи, он расспросил Алёну о моих делах. Оказалось, что если я не буду подавать признаков жизни ещё пару недель, то по медицинским показаниям меня могут даже отключить от аппаратов жизнеобеспечения, так как помощь требовалась и другим больным. Новость была не слишком перпективная, но меня на тот момент больше интересовал Егор.
Если бы я могла, то расцеловала бы Леню, так как он сам завёл разговор о Воскресенских. Сказал, что представить себе такого сильного человека в столь плачевном состоянии не смог бы даже во сне. Что врачи не дают никаких прогнозов, настолько серьёзно его положение. Всё будет зависеть, главным образом, от него самого, насколько он сам захочет жить. Но вряд ли он когда-нибудь уже будет ходить и вести прежний активный образ жизни. А желания жить Леонид у него совсем не заметил.
«Как не хочет?! - кричала я про себя, - «ему же просто надо помочь поверить, что всё возможно, что он ещё встанет на ноги...»
В этот момент я даже сама ощутила, что у меня дёрнулась рука, а из глаз полилась вода. В тот же миг Алёна обернулась, чтобы ещё раз, на прощание, бросить взгляд на больную и увидела мои слёзы. «Лёня, смотри», - почему-то шёпотом сказала подруга мужу, а затем в свойственной ей одной манере подняла шум, заставив суетиться вокруг меня весь медицинский персонал больницы.
С этого дня дела мои пошли на поправку. Алёна обещала держать меня в курсе дел Егора. Правда, появилась она у меня не скоро, примерно через неделю, какая-то сдержанная, неразговорчивая. Искрометность её куда-то девалась, взгляд потух. Подруга сказала, что у неё проблемы на работе. Мол, не беспокойся, выздоравливай, главное. Затем она добавила, что Егора перевели в другую больницу для проведения операции на позвоночнике, и чтобы я не пыталась искать его здесь. А ведь я и впрямь собиралась, как только встану на ноги, навестить его.
Алёна приходила ко мне ещё несколько раз, но ничего нового от неё я не добилась. Видимо, у неё и вправду были серьёзные проблемы на работе, так как она, как мне показалось, даже начала прятать от меня свой взгляд. Или это наши обычные женские штучки? Напридумываем себе и, ну, давай переживать...
Через месяц меня выписали. При выписке вместе с вещами мне вернули мобильник. Я невероятно обрадовалась этому факту, ведь в нём был записан номер телефона Егора, теперь я могла звонить ему сама, если конечно, его телефон не затерялся во всех этих передрягах и если вообще он в состоянии был говорить. Оперция на позвоночнике — это не шутка, да ещё при такой тяжёлой травме. Странно, уже целый месяц ни единого звоночка, неужели всё ещё настолько плохо чувствует себя? Или не до меня ему сейчас...
Как только добралась домой, позвонила Алене, решила узнать, не в курсе ли Леонид, как там Егор. Алёна сначал расспросила о моём здоровье.
«Да, всё у меня нормально. Ушибы и ссадины уже давно сошли, а всё остальное за месяц тоже восстановилось в полном объёме. Ты мне скажи, как там дела у Егора, почему он мне не звонит?» - перебила я её.
Алёна успокоила, пообещав назавтра всё мне рассказать. Я даже порадовалась, что и с подругой увижусь и о Егоре поподробнее расспрошу.
Но Алёнка пришла какая-то нерадостная, рассеянная, десять раз переспросила о моём самочувствии. А затем попросила меня присесть. «Машуня, ты только держись... Нет Егора, давно уже нет, умер он в тот же день, когда мы с Лёней к тебе приходили в первый раз, вернее, в ту же ночь...»
Более я уже не могла её слушать. Обмякнув всем телом, откинув затуманенную голову на спинку дивана, я старательно отлавливала мысли: «Ну вот, теперь ... начать новую жизнь... Теперь никто не помешает... с другими мужчинами... Я даже могу... замуж, если захочу...»
Теперь я была абсолютно свободна... от своей любви.
4.12.2011г.
Ангел-хранитель
© Copyright: Наталия Грачева, 2014
Свидетельство о публикации №214062501742
Свидетельство о публикации №214062501742
Рецензии