15. Лечебница

 Тут подошел какой-то министр и начал раскланиваться мне и Боярышнику.
- Вот попечитель спиртовых заводов Болиголов уж точно параноик, но только не я, - проговорил он, похихикивая. – Позвольте представиться. Попечитель аптек Расторопша-Лопух.
Что он был Лопух – это было видно по его ушам. Я вначале подумал, наблюдая, как он вертится по приемной и всем кланяется, что он их приклеил и покрасил в зеленоватый цвет. Но уши были натуральными.
- Ведь это я придумал все лекарства тяжело больным подавать в жидком виде. Кушает пациент суп. Ну, суп как суп! А в супе-то самые смирительные препараты! Ведь это я Бояр-Боярович, всех ваших, так сказать, буйных ангелами сделал, - снова поклонился он главному психиатру.
Дверь главного попечителя открылась, но из нее вынырнул, как рыба, не сам Крапива, а маленький, плюгавый, весь сияющий от видимой чистоты человек, напоминавший мне красноперку, которую я недавно ловил в Лекарских прудах.
Он кивнул мне головой и пригласил войти.
Это еще не был кабинет Крапивы. А скорее секретарская. И этим генеральным секретарем был, как я догадался, его зам Чистотел.
- Присядьте. Присядьте. Министр пока занят. Его парят в бане, перед встречей с вами. Ведь вы приглашены в Мавзолей.
Он сел одновременно со мной за стол и минуту помолчал.
- Признаться, я не читал ваших романов. Хлопоты. Хлопоты. Бьюсь как рыба об лед, чтобы всем угодить. Только и делаю, что вплываю в свою секретарскую и выплываю из нее.  Никто не знает, что им делать. Один министр Крапива знает. А ведь я еще должен пять раз на день самому Лекарю пищу подносить. Лично каждую бактерию проверить: здоровая она или больная.  Не у всякой, согласитесь, бактерии есть выписка из ее болезни. Вот и приходится под личную ответственность каждую из них рентгеном просвечивать.