Озеро

Озеро.

Так уж вышло, что когда Латвия отделилась от СССР, бывшим владельцам и их потомкам стали отдавать дома и земли, которые принадлежали им до 1940 года, когда Латвия стала советской. Каждый стал распоряжаться свалившейся на него собственностью по-разному: кто тотчас продал её, кто пытался как-то хозяйствовать на этой земле, а кто и вовсе ничего не делал, продолжал пить водку. Однако, некоторые крепкие мужики пытались что-то замутить – то лес свой пилили на продажу, то сено косили, то коров пасли. Некоторые, хоть это было и не просто как-то выжили, не уехали в Ирландию батрачить, пытались из своей земли получать какую-нибудь пользу.

Вот и у Арвида оказался приличный кусок земли, который достался ему от деда. На земле был лес, поле, оставшиеся от колхоза и озеро. В переводе с латышского это  озеро называлось как «Дурацкое». При своих немаленьких габаритах – где-то два километра на восемьсот метров, оно и в самом деле было каким-то дурацким. Рыба в нём то ловилась, то нет, утки то садились, то пролетали мимо, даже лягушки по вечерам то устраивали концерт, то затихали чуть ли не на неделю. Потому ни рыбаки ни охотники это озеро не посещали. Даже купаться никто в это озеро не лез, благо неподалёку было совсем уж другое, не дурацкое озеро, где и рыба водилась и утки и пляж был хоть куда.

Арвиду хотелось как-то использовать это озеро – то ли рыбу в нём разводить, то ли пляж устроить, поставить домики для отдыхающих, благо озеро находилось в двадцати пяти километрах от Риги. Не Юрмала, конечно, но всё-таки..

Поскольку Арвид был человек продвинутый, образованный, даже при коммунистах занимал какой-то кабинет в райкоме партии, решил в частном порядке, через своих знакомых, обратиться в бывший Морской Рыбный Институт за помощью и советом. Институт этот, ко времени случившейся этой истории уже практически исчез. От него остались только вывеска на латышском языке, да с десяток кабинетов, где по одному – по двое ещё находились научные работники, больше по привычке не покидающие это место.

Арвид обратился к моему другу, доктору биологических наук, Егорычу. Так мы его звали. Обрисовал проблему, прикинули, как всё это устроить и сколько нужно будет денег. Лодкой, машиной и поляной Арвид обеспечивал. Остальное было за нами.

В ближайшую субботу, рано утром мы погрузили в его машину всё необходимое – портативный научный американский эхолот, компьютер, аккумулятор, маленькую Вэб-камеру в герметичном корпусе и длинным проводом и ещё что-то по мелочи – типа банок для воды и термометров. Полагали вернуться на следующий день. Настроение было хорошим – ещё бы: приятная прогулка по озеру, шашлыки, свежий воздух и всё такое прочее.

В субботу дороги пустые и мы приехали довольно скоро. К озеру пути не было и нам пришлось метров сто пятьдесят тащить приборы на себе. Но кроме аккумулятора особо тяжёлых предметов не было. Загрузив всё это в лодку – широкую и вместительную, отчалили с тем, чтобы всё включить, проверить и начать исследования. Начали с северного конца, он был ближе к нашей стоянке. Арвид же пристроился на берегу с удочкой и стал пытать счастье.

В основном нам нужно было пройти зигзагом всё озеро, чтобы понять его рельеф. Эхолот исправно писал кривую на экране, Джи-пи-эс расставлял метки, ветра почти что не было, солнце грело. Очень хорошо! Я на вёслах, Егорыч сосредоточился на приборах, иногда брал пробы воды и подписывал банки. Неожиданностью для нас была значительная глубина озера – почти двадцать пять метров! Нам едва хватало верёвки, чтобы опустить туда термометр, но ничего, справлялись, веселились – тут в пору бы батометр Нансена применять.

Так, не особенно утруждаясь стали приближаться ко второму концу озера. Эта часть оказалась слегка заболоченной, с большим количеством ила. Также пошла обильная растительность, которая тотчас повисала на вёслах и раздражала меня.

Вдруг Егорыч напрягся и скомандовал – Стоп!
- Смотри, что это там на дне?
На дне на глубине в двадцать три метра от поверхности ила, эхолот показывал сильную цель, размером в пять метров. Покружившись над ней, стало ясно, что объект имеет круглую форму, даже шара, утопленного в ил. Объект не был камнем, он был пустотелым – это легко распознаётся на эхограмме. Было странно – если он пустой внутри, то должен был бы всплывать, а он не всплывал. Предположили, что это какая-то цистерна, выброшенная за ненадобностью. Но всё-таки решили посмотреть, опустив туда Вэб камеру.

Опустили, включили подсветку и поначалу ничего не увидели. Стали елозить лодкой, как вдруг, Егорыч снова закричал: - Стоп!
На экране компьютера мы увидели гладкую белую поверхность, а потаскав камеру за кабель, поняли, что это действительно большой шар, на метр зарытый в ил. Видимость была конечно не ахти, но что-то разглядеть всё же можно было. Нырять и глядеть как-то не хотелось. Закончив работу, быстро погребли обратно, где нас уже поджидал Арвид.

Арвид оживился, увидав записи от эхолота и Вэб камеры, сказал, что туда надо направлять аквалангиста, чтобы посмотрел, что это и можно ли это поднять. Может быть это что-то ценное или полезное в быту. Поскольку никаких внятных советов мы ему дать не могли, то решили воспользоваться предложенной поляной у него в доме, а завтра дождаться аквалангиста, чтобы он исследовал объект. Арвид стал звонить своим знакомым и вскоре вопрос был решён. Утром приедет водолаз, а мы пойдём его встречать.

Вечер прошёл в разговорах и догадках, но ничего нам придумать не удалось. Изрядно угостившись шашлыками, запив всё это, решили, что утро вечера мудренее и стали спать.
Рано утром, закусив молоком с хлебом, отправились встречать водолаза. Встретились в том месте, где мы вчера выгружались. Нагрузились дыхательным аппаратом, запасным баллоном, гидрокостюмом, пошли по знакомой тропинке к озеру. Шли, продолжали размышлять на тему этого шара, как вдруг, увидели процессию из трёх человек, идущих навстречу нам, от озера. Это было несколько неожиданно и мы остановились. Впереди шёл, похоже, немолодой человек в охотничьей зелёной шляпе и тёмных очках в поллица. За ним, крепкий парень с увесистыми сумками и рюкзаком, смотрящий себе под ноги. Замыкал строй маленький человечек, согнутый пополам с огромной и, похоже, тяжёлой поклажей. Арвиду захотелось расспросить их, но как только он произнёс первое слово, идущий впереди и, возможно главный из них, сказал, что они опаздывают на поезд, что извините мол. Его неприятный голос, очки в поллица и явная решительность от нас отвязаться, не оставляли сомнений, что разговор не получится и мы пропустили их мимо себя. От проходящих исходил какой-то непонятный, незнакомый запах и ощущалась необъяснимая угроза. Когда они прошли, я увидел, что водолаз наш стоял бледный и с испариной на лбу. У меня наверное вид был не лучше. Арвид сказал:
- А откуда тут поезд?

Как-то сама собой появилась мысль, что мы идём зря, что ничего уже не найдём, но дошли до вчерашней лодки, до пляжа и увидели невдалеке на песке след от большого костра, который ещё дымился. Побросав вещи на песок, пошли смотреть на этот костёр. Тут явно что-то сжигали постоянно перемешивая с песком, но всё-таки нам удалось найти в пепле маленький обгоревший кусочек как бы пластика толщиной в сантиметр, белого цвета и слегка прозрачного. Мы переглянулись с Егорычем – нам стало ясно, что это кусочек оболочки того самого шара. Арвид тоже долго вертел кусочек в руках, нюхал его, царапал и, наверное, тоже пришёл к такому же выводу.

Тем не менее, место, где был шар мы знали, одели водолаза и поехали туда. Когда Джи-Пи-Эс показал, что мы на месте, Егорыч снова скомандовал:- Стоп!
Водолаз свалился в воду, пускал пузыри, искал шар, но не нашёл его и вскоре поднялся на поверхность. Ему нельзя было долго находиться у дна, ведь глубина была больше тринадцати метров, за которой появляется риск кесонной болезни. Тем не менее водолаз рассказал, что яму от шара он видел, но ничего больше не обнаружил, потому, что слой ила велик. Искать же что-то в иле смысла не было и мы отправились восвояси.

Арвид явно расстроился, что шара больше нет. Набрал в кулёчек пепла из костра, положил туда же и кусочек найденной пластмассы. Немного посидели у него дома у мангала и поехали домой. Обсуждать эти события не хотелось, хотя каждый про себя разрабатывал свою версию. И версии эти были одинаковыми – мы столкнулись с необъяснимым явлением и хорошо, что живы остались. Впрочем, работа, на которую нас наняли была сделана, озеро изучено, а был там шар или его там не было – какая разница. Егорыч стал размышлять над тем, что можно с этим озером сделать и, кажется, пришёл к хорошим выводам.

А Арвид, отнёс кулёк с пеплом и кусочек знакомым в Академию Наук. Там, профинансировал исследования и оказалось, что и пепел и кусочек этот уникальны, что нет им аналогов в Латвии, а значит и вообще на Земле. Тогда Арвид предложил также знакомому корреспонденту газеты написать про всё это. Корреспондент собрал необходимые бумаги, опросил нас с Егорычем и написал статью, которая имела грандиозный успех и на озеро к Арвиду потянулись любители всякой чертовщины. Арвид быстро сообразил, что вот оно, попёрло и стал облагораживать берег, построил домики, магазин, столовую и прочие удобства. Огородил костровище, пускал туда посмотреть, а кому угольков хотелось, то пожалуйста, но за денежки. Вечерами, чтобы никто не видел он приносил из дома золы и углей, чтобы подсыпать в костровище, уж очень хорошо продавалась эта зола!
По рекомендации Егорыча в озеро запустили всяких рыб. После исчезновения шара, озеро преобразилось: лягушки по вечерам не смолкали, утки кормились в зарослях, стала ловится рыба. Через некоторое время её стало столько, что Арвид организовал приём любителей порыбачить. Сдавал в аренду домики и лодки. Недавно приезжал с гостинцами и к нам, звал в гости.
А что, вот возьмём и приедем!